Причины реформирования России в 6070е гг. XIX в. Общая характеристика, значение реформ.

Крестьянская реформа, подорвав основу феодальнокрепостнического строя, потребовала преобразований учреждений, служивших ему. Ликвидация вотчинной власти помещика, снятие с крестьянства помещичьей опеки, наделение гражданскими правами 20 млн ранее бесправного населения остро поставили вопрос о реформах местного управления, суда, армии, народного образования. Растянувшиеся на полтора десятилетия, эти реформы составили эпоху в жизни страны. Россия сделала первые шаги к гражданскому обществу.

Закон о земском самоуправлении. Положение о земских учреждениях вырабатывалось в комиссии при Министерстве внутренних дел. В ней выделилось в основном два направления в понимании характера земских органов и принципов их устройства. Они отразились в проекте Н. А. Милютина, возглавлявшего комиссию в 1859—1861гг., и П. А. Валуева, ставшего председателем ее после отставки Н. А. Милютина. Милютин исходил из независимости и всесословности земских учреждений. Валуев предполагал главенство в них Дворянства и зависимость от центральной власти.

При обсуждении в Государственном совете получили поддержку идеи самостоятельности и всесословности местного управления. Валуеву пришлось внести в свой проект соответствующие изменения. 1 января 1864 г. он был утвержден Александром И. «Положение о губернских и уездных местных учреждениях» ограничивало деятельность органов самоуправления хозяйственными делами. Они должны были заниматься строительством школ, больниц, домов призрения, оказывать помощь населению в неурожайные годы.

Заведование земским хозяйством вверялось губернским и уездным земским собраниям — распорядительным органам местного управления. Они избирали свои исполнительные органы — губернские и уездные земские управы. Для выполнения своих задач земство облагало население особым сбором.

Местные органы власти были выборными, избирательное право — всеобщим, но основывалось на имущественном цензе. Для выбора депутатов — земских уездных гласных — предусматривалось три съезда, представлявшие как бы три избирательные курии. К первой курии относились землевладельцы, имевшие не менее 200—800 десятин земли (в зависимости от губернии), и владельцы недвижимости не меньше чем на 15 тысяч рублей. Вторая курия включала владельцев недвижимости в городах, а также предприятий и купеческих свидетельств (не ниже 6 тысяч рублей годового дохода). Крестьянская курия не имела имущественного ценза, но от нее выборы были не прямыми, а многостепенными.

Как от первой курии, так и от крестьянской один гласный избирался от каждых 300 душевых наделов. Это обеспечило преобладание помещиков в местном самоуправлении. В земских собраниях дворяне, как правило, составляли до 45%. Лишь немногие земства (как Пермское) имели преимущественно купеческопромышленный контингент. Крестьяне же повсеместно не превышали 10—15%.

В 1870 г.была проведена и городская реформа. Городские думы стали бессословными учреждениями. Гласные избирались на основе имущественного ценза из среды налогоплательщиков. Выборщики разделялись на три съезда (курии). К первой относились крупные собственники, ко второй — средние плательщики, к третьей — все остальные налогоплательщики. Не платившие налогов (служащие, интеллигенция, рабочие) в выборах не участвовали. Независимость городского самоуправления, как и земского, была относительной. Городской голова утверждался губернатором или министром внутренних дел. И хотя прямого подчинения городского самоуправления губернатору не предусматривалось, оно находилось у него под контролем.

Тысячи энтузиастов земского дела — врачи, учителя, агрономы, ветеринары — включились в многотрудную земскую деятельность. Население, до реформы сталкивавшееся только с бюрократией и помещичьей властью, ощутило присутствие «третьего элемента», как стали называть земскую интеллигенцию.

Несмотря на непоследовательность и незавершенность, земская реформа имела важные, далеко идущие последствия. Впервые представители всех сословий были допущены к решению своих местных нужд и хозяйственных дел. Пусть в ограниченном, урезанном виде, но земская реформа ввела начала самоуправления, которые быстро стали приживаться на российской почве.

Новое судопроизводство. Душой судебной реформы был известный государственный деятель Сергей Иванович Зарудный, его ближайшими соратниками в комиссии по подготовке реформы стали известный судебный деятель Д. А. Ровинский и Н. И. Стояновский, занимавший должность товарища министра юстиции. Горячим сторонником преобразования судебной системы был и министр юстиции Д. Н. Замятнин.

По сравнению со старым судопроизводством, громоздким, неповоротливым, запутанным, новое отличалось простотой и мобильностью. Число судебных инстанций было сокращено. Низшей — для разбора мелких уголовных дел — являлся мировой суд. Должность мирового судьи была выборной. Он избирался земским собранием или городской думой на 3 года. Следующей инстанцией — для апелляции дел, рассмотренных мировым судом, — являлся съезд мировых судей. Далее шел окружной суд — центральное звено системы судопроизводства. Над ним — для апелляции по делам окружного суда — возвышалась судебная палата. Апелляционной инстанцией для всех судов являлись уголовнокассационный и гражданскокассационный департаменты Сената.

Новое судопроизводство строилось на всесословных началах. Однако для крестьян сохранялся особый волостной суд. Это отступление от принципа всесословности стало серьезным изъяном реформы. Суд отделялся от администрации. Гарантией независимости судей была их несменяемость. Новые судебные уставы утверждали гласность судопроизводства и его состязательный характер: участие наряду с обвинением и защиты.

Суд присяжных. Для производства уголовных дел вводился институт присяжных заседателей. 12 присяжных заседателей определялись жеребьевкой по списку, составленному из представителей всех сословий. Присяжным заседателем мог стать любой российский подданный 25—70 лет, не менее двух лет проживший в уезде, где происходит избрание. К участию в суде присяжных не допускались лица, подвергшиеся общественному осуждению, исключенные из службы по суду, несостоятельные должники. Чтобы попасть в список кандидатов в присяжные, требовался имущественный ценз: в столицах надлежало владеть недвижимостью не менее чем на 2 тысячи рублей, в прочих местах — на 500 рублей или надо было иметь доход в столицах — не менее 500 рублей, в других местах — 200 рублей в год. Ценз оказывался не столь уж высоким (200 рублей в год означало бедность). И все же значительная часть крестьянства не могла отвечать этому требованию.

Общие списки присяжных утверждались губернатором, только после этого из них по жребию отбирались очередные заседатели. Приговор суда присяжных подлежал кассации только в Сенате. Оправдательный вердикт означал освобождение в зале суда. Присяжные руководствовались здравым смыслом, жизненным опытом и совестью. Это создавало определенный заслон судебному произволу.

Александр II испытывал к судебной реформе не простые чувства: признав ее необходимость, посвоему опасался ее последствий. Однако за новым судом — и власти это ощущали — была серьезная общественная поддержка. «Зародыш новой России» видел в нем Ф. И. Тютчев. «Трибуна наших новых судов правых — решительная нравственная школа нашего общества и народа», — считал Ф.М.Достоевский. Глубинный смысл судебной реформы, приводившей в действие начала демократии, общественной самодеятельности, порождал в правительственных кругах неприязнь к новым судам, заставляя искать меры противодействия им.

Отмена телесных наказаний. Закон об отмене телесных наказаний и клеймения преступников был принят в 1863 г. — в преддверии судебной реформы. Император подписал его, несмотря на сопротивление «охранителей» во главе с министром юстиции В. Н. Паниным. Не поддержал проект закона и митрополит Филарет, доказывая, что христианство не осуждает телесные наказания.

Отменялись наказания плетьми и шпицрутенами. Сохранялись розги для крестьян по приговорам волостных судов. Розги применялись для штрафных нижних чинов, а также для ссыльных и каторжных (для последних было сохранено и наказание шпицрутенами). Устранив самые варварские из телесных наказаний, реформа не ликвидировала их полностью, еще раз подтвердив приверженность самодержавия к насилию.