В. Г. Черткову от 16 сентября.

 

 

231. Редакциям газет "Русские ведомости" и "Новое время".

 

1907 г. Сентября 17? Я. П.

 

Более 20-ти лет назад я, по некоторым личным соображениям, отказался от владения собственностью. Недвижимое имущество, принадлежавшее мне, я передал своим наследникам так, как будто я умер. Отказался я также от права собственности на мои сочинения, и написанные с 1881 года стали общественным достоянием.

Единственные суммы, которыми я еще распоряжаюсь, это те деньги, которые я иногда получаю, преимущественно из-за границы, для голодающих (1) в определенных местностях, и те небольшие суммы, которые мне предоставляют некоторые лица для того, чтобы я распределял их по своему усмотрению. Распределяю же я их в ближайшей округе для вдов, сирот, погорелых и т. п.

Между тем такое распоряжение мое этими небольшими суммами и легкомысленные обо мне газетные корреспонденции ввели и вводят в заблуждение очень многих лиц, которые всё чаще и чаще и всё в больших и больших размерах обращаются ко мне за денежной помощью. Поводы для просьб весьма разнообразные: начиная с самых легкомысленных и до самых основательных и трогательных. Самые обычные -- это просьбы о денежной помощи для возможности окончить образование, т. е. получить диплом; самые трогательные -- это просьбы о помощи семьям, оставшимся в бедственном положении.

Не имея никакой возможности удовлетворить этим требованиям, я пробовал отвечать на них короткими письменными отказами, высказывая сожаление о невозможности исполнения просьбы. Но большею частью получал на это новые письма, раздраженные и упрекающие. Пробовал не отвечать и получал опять раздраженные письма с упреками за то, что не отвечаю. Но важны не эти упреки, а то тяжелое чувство, которое должны испытывать пишущие.

Ввиду этого я и считаю нужным теперь просить всех нуждающихся в денежной помощи лиц обращаться не ко мне, так как я не имею в своем распоряжении для этой цели решительно никакого имущества. Я меньше, чем кто-либо из людей, могу удовлетворить подобным просьбам, так как если я действительно поступил, как я заявляю, т. е. перестал владеть собственностью, то не могу помогать деньгами обращающимся ко мне лицам; если же я обманываю людей, говоря, что отказался от собственности, а продолжаю владеть ею, то еще менее возможно ожидать помощи от такого человека.

Очень прошу и другие газеты перепечатать это письмо.

 

Лев Толстой.

 

 

Перепечатывается из газеты "Русские ведомости" 1907, N 214 от 20 сентября. Сверено с рукописной копией В. Г. Черткова, хранящейся в копировальной книге N 7, между лл. 462 и 463 (незначительные расхождения в тексте). Одновременно опубликовано в "Новом времени" 1907, N 11323 от 20 сентября. Перепечатано в сентябре 1907 г. почти во всех газетах. Основание датировки: дата первой публикации; письмо могло быть получено в Петербурге не позже 19 сентября, то есть написано не позже 17 сентября. В ГМТ хранится черновик-автограф.

Просительные письма состаиляют особую категорию писем к Толстому. В яснополянском архиве они отделялись от всех остальных, связывались в особые пачки, хранились отдельно. На конвертах некоторых из них имеются собственноручные попеты Толстого: Б[ез] О[твета]. Пр[осительное]. Остальные помечались другими лицами. Одно время ставился штемпель: "Просительное". Вес письма прочитывались и только в редких случаях следовал ответ, но не лично Толстого, а по его поручению, и всегда с отказом (см. "Список писем, написанных по поручению Толстого"). О количестве и характере этих писем см. статью В. А. Жданова "Из писем к Толстому"--"Литературное наследство", N37-38, стр. 369 и сл. Толстому было очень тяжело получать просительные письма. 17 августа 1907 г., взяв новую почту, он сказал: "Буду читать письма. Один просит двести, другой тысячу рублей. Ах, как это тяжело. Иногда жалостное письмо, но знаешь, что это невозможно" (ЯЗ). Одним из последних поводов к опубликованию письма в газетах была просьба о деньгах на фехтовальный прибор. На это есть указание в ЯЗ 8 сентября.

 

(1) Напечатано: пострадавших от неурожая Вероятно, цензурное искажение. Восстановлено по копии Черткова.

Письмо подало повод некоторым газетам и частным лицам оскорбительно третировать Толстого, изобличать его в непоследовательности и неискренности. Появились злобные карикатуры и фельетоны под заглавиями: "Великий барин земли русской", "Великий банкрот земли русской". Авторы допускали резкие выпады против Толстого. Другие, возражая им, не могли все же скрыть своего упрека Толстому. "То дорогое и бесценное, за что мы тебя любим -- твои писания -- ты отверг и обесценил". Особенно резки были нападки в письмах, главным образом анонимных, вскоре полученных Толстым, Об этом Толстой писал в Дневнике 10 октября. См. т. 56, стр. 70 и 460, а также указанную выше статью. Опубликование письма к практическим результатам не привело. За три последних месяца 1907 г. Толстой получил сто восемьдесят просительных писем. Аналогичное письмо Толстой написал 4 ноября 1908 г. См. т. 78.

 

232. Артуру Брисбену (Artur Brisbane). Черновое.

 

1907 г. Сентября середина. Я. П.

 

Благодарю за intention, (1) но не получал и не мог отве[тить], т[ак] к[ак] фамилия неразборчива.

 

Впервые опубликовано в "Литературном наследстве", N 37--38, стр. 330.

Артур Брисбен (р. 1864) -- американский журналист, редактор нескольких нью-йоркских газет. В 1907 г. через него контора изобретателя фонографа Томаса Альвы Эдисона послала Толстому в подарок фонограф.

Ответ на письмо Артура Брисбена из Нью-Йорка от 12 сентября н. ст. 1907 г. (почт. шт.) (сохранился только конверт от этого письма) с извещением об отправке фонографа.

Об отправке Толстому фонографа см. письмо N 315 и письмо Артуру Брисбену от 14 февраля 1908 г., т. 78.

 

(1) [намерение,]

Ответила Т. Л. Сухотина 2 ноября.

 

 

* 233. Н. Дзяковичу.

 

1907 г. Сентября 21. Я. П.

 

То, что вы уехали от дяди, хорошо.

О том же, как вам бороться с вашей слабостью, я могу советовать следующее: 1) стараться жить духовной жизнью. Это значит то, чтобы положить все свои силы, направить всё свое внимание на то, чтобы нравственно улучшать себя, свою душу. Улучшать свою душу, значит, подавляя в себе всякое чувство недоброжелательности ко всем людям, вызывать в себе чувство любви и уважения к ним, особенно к тем, к[отор]ые тебе неприятны. 2) Знать и помнить, что побороть страсть сразу совсем не в наших силах, а что бороться надо, не унывая и не переставая, не отчаиваясь неуспехом.

Кроме того, посылаю вам записку моего друга доктора о том, какие гигиенические средства хорошо употреблять при вашей слабости.

От души желаю вам победы и уверен, что вы ее достигнете.

 

Лев Толстой.

 

21 сент. 1907.

 

Печатается по копировальной книге N 7, лл. 426 и 427.

Ответ на письмо студента Н. Дзяковича из Новой Александрии Люблинской губ. от 11 сентября 1907 г. (почт. шт.), просившего нравственной поддержки. С восьми лет он страдал онанизмом, безрезультатно борясь с ним.

 

 

* 234. С. А. Заболотнюку.

 

1907 г. Сентября 21. Я. П.

 

Сергей Александрович,

 

Вопрос о том, как вам поступить: свидетельствоваться или отказаться, (1) можете решить только вы сами.

Главное в этом то, чтобы делать то, что вы будете делать не для славы людской, не для того, что скажут про вас люди, а делать или не делать только п[отому], ч[то] так велит бог -- совесть. Поэтому же не надо тоже думать о той пользе, какую может принести ваш поступок другим людям. Надо думать только о том, чтобы поступить так, как велит бог, т. е. стараться быть совершенным, как отец, совершенство же состоит в любви. А чем больше будешь совершен, тем больше принесешь пользы людям, хотя и не знаешь какую. Это кажется очень мало, а между тем в этом всё. Мысли же о том, чем и как мы можем принести пользу людям, бывают главными причинами и бедствий людей и своего нравственного упадка. Повторяю вам, любезный брат, старайтесь отрешиться насколько можете от мысли о мнении людском о ваших поступках -- моем и всех людей и поступайте так, как будто никто никогда не узнает о них, а сделайте только то, что велит вам ваш бог, ваша совесть.

Братски целую вас. Помогай вам бог, живущий в вас.

 

Лев Толстой.

 

21 сент. 1907.

 

 

Печатается по копировальной книге N 7, лл. 424 и 425.

Сергей Александрович Заболотнюк (р. 1886?) -- слесарь, в прошлом революционер, потом последователь Толстого. Предполагал отказаться от военной службы, но был исвобожден по болезни. 16 октября 1907 г. приезжал в Ясную Поляну. См. Н. Н. Гусев, "Два года с Л. Н. Толстым", М. 1928, стр. 36 и 37.

Ответ на письмо С. А. Заболотнюка от 13 сентября 1907 г. из Геленджика с подробным рассказом об его исканиях.

 

(1) Речь идет о том, как вести себя во время призыва.

 

 

* 235. А. М. Капустянскому.

 

1907 г. Сентября 21. Я. П.

 

Андрей Михайлович,

 

Первого письма вашего я не получал. На вопрос ваш о том, что вам делать "для того, чтобы сделать людям как можно больше добра", могу ответить вполне определенно, а именно тем, что никто не может знать о том, чем он может принести людям наибольшее благо, да и думать о том, что я могу и должен принести людям благо, не должно и не нужно. Должно и нужно думать о том, как мно прожить наилучшим, наисогласнейшим [образом] с волей бога мою жизнь, будучи твердо уверен в том, что чем ближе будет моя жизнь к исполнению воли бога, тем плодотворнее она будет для людей и радостнее для меня, хотя я большей частью и не буду видеть то благо, какое я приношу людям.

Издавать журнал не советую. Это обязательство и связь. Если у вас есть такие мысли, которые вы считаете своей обязанностью высказать людям, выскажите их, не связываясь обязательством периодичного издания. Деятельность ваша педагогическая очень хорошая и еще более значительная по отношению своих детей. Очень рад общению с вами.

 

Лев Толстой.

 

1907. 21 сент.

 

 

В ГМТ, кроме подлинника, хранится черновик-автограф начала письма.

Андрей Михайлович Капустянский (1873--1917) -- чертежник, работавший на железной дороге в Армавире, бывший баптист и адвентист. Вместе с женой занимался педагогической деятельностью.

Во втором письме от 15 сентября 1907 г. А. М. Капустянский писал о своем разочаровании в сектантстве, изуродовавшем его жизнь, и, "оглядываясь на горькие плоды ужасных заблуждений", спрашивал, "как жить, чтобы сделать людям как можно больше добра".

См. "Список писем, написанных по поручению Толстого", N 231.

 

 

* 236. Неизвестной (В. Д.).

 

1907 г. Сентября. 21. Я. П.

 

Вполне понимаю ваше положение и от всей души сочувствую ему и очень рад бы был, если бы мог помочь вам выйти из этого положения не в разочарование, а на твердый путь духовного совершенствования.

Смысл и цель нашей жизни это бесконечное совершенствование, состоящее в увеличении любви, в всё большем и большем приближении к богу. "Будьте совершенны, как отец ваш небесный".

Читайте Евангелие. Главное же, работайте над собой. Строго смотрите за собой. Ищите свои недостатки -- всё противное любви, и исправляйте, не унывая и не уставая.

 

Лев Толстой.

 

21 сент. 1907.

 

 

Печатается по копировальной книге N 7, л. 428.

Ответ на письмо шестнадцатилетней девушки В. Д. из Казани от 17 сентября 1907 г. (почт. шт.). Она писала о своем душевном состоянии. Хорошие книги производили на нее "чарующее впечатление... Под их впечатлением верится и в лучшее будущее и свое и всего человечества, но это. недолго... я, наконец, забываю все свои благие намерения и думаю только о себе, и я озлобляюсь против всех, тогда как мне хочется любить их всех, этих людей", -- писала она и спрашивала, как освободиться от этого чувства, что читать. Сообщила адрес до востребования.

 

 

* 237. Н. Сусанину.

1907 г. Сентября 21. Я. П.

 

Н. Сусанину.

 

Письмо ваше очень тронуло меня. Если вы читали всё, что я писал ("Христианское учение" и "О жизни"), то я ничего нового не скажу вам по существу, т. е. о том, в чем жизнь ваша и моя, жизнь всякого человека. Жизнь в том, чтобы всё больше и больше переносить свое сознание из телесного в духовное, из любви к себе в любовь к богу, ко всему, ко всем, не только людям, но существам. Таков смысл жизни и дело ее по существу, о том же, как вам поступить,--как это ни трудно советовать, не зная ваших свойств и всех условий вашей жизни, -- я могу посоветовать одно: не изменять или как можно меньше изменять внешние условия своей жизни, а оставаясь в тех условиях, в которых вас застало духовное перерождение, работать над всё большим и большим утверждением, уяснением своего мировоззрения и применением (1) его к своим поступкам, к работе над собой: исправлении, улучшении своей души. (2)

Внутреннее же, душевное изменение неизбежно повлечет за собой и то внешнее изменение, которое нужно. Надо, чтобы внешнее изменение было последствием внутреннего и наступало бы постепенно, а не вдруг.

Вот всё, что могу посоветовать вам, не зная подробностей вашей жизни.

Царство божие внутри вас есть и силою берется И вот это усилие нужно вам сделать. И, делая усилие, не считать его трудом, а радостью движения вперед, освобождения. Очень буду рад, любезный брат, знать про вас и особенно был бы рад, если бы мог быть вам полезен.

 

Любящий вас Лев Толстой.

 

1907. 21 сент.

 

Печатается по копировальной книге N 7, лл. 422 и 423.

Николай Сусанин -- крестьянин с. Ножевки Оханского уезда Пермской губ. В 1907 г. служил бухгалтером в рыбопромышленном товариществе. В письме от 14 сентября 1907 г. Н. Сусанин писал об огромном влиянии на него религиозно-философских произведений Толстого. Под влиянием их он решил оставить службу и вернуться в родное село заниматься там сельским хозяйством. Такое намерение вызвало насмешки окружающих, и он стал сомневаться, осилит ли при своей городской изнеженности и физической немощи задуманную перемену. Почувствовал себя на распутье и спрашивал у Толстого совета.

 

(1) В подлиннике: применении

 

Следующего абзаца в копировальной книге нет; печатается по копии рукой Ю. И. Игумновой в копировальной книге, л. 430.

 

 

* 338. А. И. Кудрину.

 

1907 г. Сентября 26. Я. П.

 

Милый брат Андрей Кудрин.

 

Очень рад был получить от вас весточку и спешу отвечать. Мне очень грустно было заметить в этом вашем последнем письме упадок духа. Понимаю вполне, как тяжело вам в ваши молодые годы такое тяжелое заключение, и особенно при том лишении вас книг, причину которого (этого лишения) очень трудно попять, но все-таки думаю, что ваше положение в мног раз лучше положения тех людей, к[отор]ыс живут на свободе, но в душе своей связаны теми заблуждениями и соблазнами, которые держат их, мучают гораздо хуже, чем могут мучать вас ваши тюремщики. Не унывайте, милый друг. Придет время, когда вы с удовольствием будете вспоминать это время заключения, если только вы будете проводить это время в покорности воле бога и в желании -- где бы вы ни были и что бы с вами ни было -- служить богу. Мне так хотелось бы облегчить ваше положение, что, хотя я и не имею на это никакого права, мне хочется дать вам несколько советов о том, как вам проводить ваше время, Я думаю, что хорошо бы было распределить время так, чтобы, кроме 8 часов сна, распределить часы так: если возможно, часов 6 и до 8 на телесную работу, какую дадут, часа 4 в разное время на общение с людьми: разговоры и передачу им своих мыслей и выслушивание от них их рассказов и суждений и часа четыре на молитву и уединенное размышление с самим собою.

Если бы были разрешены книги, часть этого времени могла бы быть употреблена на чтение. Сообщите мне, пожалуйста, если можете узнать: почему вам не дают книг: потому ли, что считают вообще нужным запретить вам всякое чтение, или потому, что считают присланные мною книги вредными?

Если они только некоторые книги считают вредными, то желательно знать, какие книги ими допускаются. Если бы я знал какие, я бы прислал вам их. Ожидая от вас ответа, остаюсь любящий вас брат.

 

Лев Толстой.

 

26 сент. 1907.

 

 

Так не унывайте, милый друг, жизнь не может быть ни хороша, ни дурна от внешних условий. Всё в тебе. Живешь с богом и в боге, и всё и везде хорошо. Живешь без бога, и всё и везде дурно.

Подумайте, не могу ли чем служить вам. Был бы очень рад, если бы мог быть вам полезен.

Подлинник, как обычно, был отпечатан в копировальной книге, но почему-то адресату послан не был и остался в Ясной Поляне среди черновиков. Очевидно, была отправлена копия (возможно, потому, что А. И. Куприну было трудно разбирать почерк Толстого).

 

Ответ на письмо А. И. Кудрина от 16 сентября 1907 г., в котором он писал о своей жизни в тюрьме.

 

 

* 239. Д. А. Олсуфьеву.

 

1907 г. Сентября 26. Я. П.

 

Милый Дмитрий Адамович,

 

Письмо это с просьбой к вам, и мне этого очень жаль, п[отому] ч[то] хотелось бы просто сказать вам, что я вас помню, люблю и упрекаю вас за то, что вы давно у нас не бывали. Пожалуйста, заезжайте к нам, когда будете в Москве, а то я ведь вот, вот умру, и мы уже больше не увидимся. Просьба у меня вот какая. Народный учитель Виктор Хорькин выслан из Саратовский губ. в Пензенскую. Это для него страшное бедствие: у него семья. Он уверяет, что он ни в чем или очень мало виноват, и обещается но подать впредь ни малейшего повода к обвинению его. Прилагаю его письмо. (1) Я начал на этой бумажке и не поместилось, буду продолжать на другой, так как у меня есть другая просьба.

 

Л. Толстой.

 

(2) Другая моя просьба, милый Дмит[рий] Адамович, тоже о том, чтобы походатайствовали у графа Татищева (3) об освобождении из тюрьмы Гаврила Александровича Новичкова, к[отор]ый, судя по тому, что я знаю о нем, не может быть революционером и опасным человеком. Ему ж уже 59 лет. Я лично не знаю его, но, по мнению моих знакомых, он совсем не опасный для спокойствия человек. (4) Пожалуйста, милый Дм[итрий] Ад[амович], попросите от меня гр. Татищева. Я бы сам написал ему, да не знаю его имени и отчества.

Очень буду благодарен и вам и ему, если просьба моя исполнится,

 

Дружески жму вам руку.

 

Лев Толстой.

 

26 сент. 1907.

 

Печатается начало письма по копировальной книге N 7, л. 448 и 449, продолжение по автографу.

Дмитрий Адамович Олсуфьев (р. 1862) -- сын близкого знакомого Толстых А. В. Олсуфьева, в 1906--1907 гг. член Государственного совета (группа Центра правых) от Саратовского земства. Впоследствии белый эмигрант. С Толстым был знаком с детства, часто бывал в Ясной Поляне.

 

(1) См. прим. к письму N 241.

(2) Дальше печатается по автографу.

(3) Сергей Сергеевич Татищев (1872--1915)--саратовский губернатор, впоследствии начальник Главного управления по делам печати.

(4) См. письмо N 240.

 

 

* 240. Г. А.Новичкову.

 

1907 г. Сентября 26. Я. П.

 

Гаврило Александрович,

 

Написал моему хорошему знакомому гр. Олсуфьеву, прося его похлопотать о вашем деле у губернатора. Он человек влиятельный, и надеюсь, что сделает, что нужно и можно.

От всей души соболезную вам и советую вам не унывать.

Надеюсь, что вы и без моего совета мужественно и безропотно по-христиански переносите вашу невзгоду.

 

Лев Толстой.

 

26 сент. 1907.

 

 

Печатается по копировальной книге N'7, л. 450; конец письма плохо отпечатался и восстановлен рукой Ю. И. Игумновой.

Ответ на письмо Г. А. Новичкова от 19 сентября 1907 г. с сообщением об его заключении в тюрьму на три месяца якобы "за незаконное собрание 1 мая".

Из ответного письма Д. А. Олсуфьева к Толстому от 7 октября известно, что губернатор С. С. Татищев удовлетворил просьбу Толстого и освободил Г. А. Новичкова.

 

 

* 241. В. А. Хорькину.

 

1907 г. Сентября 26. Я. П.

 

Виктор Антонович,

 

Я пишу в Саратов к моему хорошему знакомому гр. Дмитр[ию] Адамов[ичу] Олсуфьеву, прося его походатайствовать о вас у губернатора. Напишу и губернатору.

Очень рад буду, если удастся содействовать вам в вашем тяжелом положении.

 

Лев Толстой.

 

26 сент. 1907.

 

 

Печатается по копировальной книге N 7, л. 446.

Дополнительных биографических сведении о В. А. Хорькине редакция не имеет. Письмо его в архиве не сохранилось, оно было отправлено Д. А. Олсуфьеву. В ответном письме от 7 октября Олсуфьев уведомил Толстого, что губернатор отказался удовлетворить его просьбу о В. А. Хорькине. О нем же Толстой писал Д. А. Олсуфьеву в 1908 г. См. т. 78.

 

Л. Е. Остроумову.

 

1907 г. Сентября 26. Я. П.

 

Милый тезка Остроумов,

 

Вчера получил ваше письмо и спешу ответить. Да, не павшему все силы надо употреблять на то, чтобы не пасть, п[отому] ч[то] павшему бороться с похотью (1) несравненно, в 10, в 100 раз труднее, чем не павшему. А бороться, т. е. стремиться к целомудрию, всегда и во всех условиях (женатому так же, как неженатому) всегда необходимо. Вы сомневаетесь, нужна ли эта борьба? Я понимаю ваше сомнение, т[ак] к[ак] мы окружены людьми, с уверенностью утверждающими, что борьба эта не нужна и "противна природе".

А между тем очень небольшого усилия ума нужно для того, чтобы понять то, что для разумного существа -- человека -- постоянная, всегдашняя борьба с похотью не только не противна природе, но составляет необходимое условие жизни человека, рассматриваемого не как только животное, а как животное, одаренное разумом. Животное плодится, но излишек размножения умеряется борьбой между разными породами (одни служат пищей другим) и внешними условиями, предотвратить к[отор]ые не во власти животных. Человек же, существо разумное, во-1-х, может заменить борьбу разумным общением с подобными себе людьми и с животными, во-2-х, может противодействовать вредным духовной жизни внешним условиям. Правда, что человек теперь не пользуется для этой цели своим разумом и истребляет себе подобных, и большое количество детей и взрослых гибнут от голода, болезней, чрезмерных трудов. Но ясно, что придет время, когда люди, разумные существа, перестанут истреблять друг друга и так устроят свою матерьяльную жизнь, что не будут, как теперь, удваиваться в 50 лет, а будут так быстро размножаться, что через несколько сот лет не будут уже помещаться на земном шаре. Что же делать тогда? Убивать худших, или опять вернуться к взаимному убийству? Всё это невозможно, а главное, не нужно. Не нужно п[отому], ч[то] "природой" вложено в человека вместе с его половым, животным влечением духовное влечение к чистоте, к целомудрию. Чувство это живо во всяком неиспорченном юноше, во всякой девушке, и чувство это хорошее, высокое, к[отор]ое должен блюсти и поддерживать в себе человек всегда и до падения, к[отор]ое для нравственного человека является в виде брака, т. е. обязательства жить навсегда с одним супругом, и после брака, в к[отор]ом точно так же нужно это стремление к целомудрию.

Так вот, милый тезка, написал вам как попало те мысли, к[отор]ыо вызвало во мне ваше письмо. Заключаю их самым сердечным советом старика к стремящемуся к добру и правде юноше: берегите свою чистоту всеми силами, боритесь с соблазнами и ни в каком случае не унывайте и не спускайте поводья.

Вы спросите: как бороться? Что делать? Чего не делать? Практические советы вы, верно, знаете, а не знаете, то прочтете во всякой разумной книге об этом: не пить вина, не есть мяса, не курить, не общаться с легкомысленными товарищами и в особенности с женщинами. Это вы всё знаете или можете узнать.

Мой же совет, и, я считаю, самый важный, это то, чтобы понять смысл своей жизни, признав его в исполнении воли бога, а не в удовлетворении своих телесных вкусов, жить больше духовной, а не телесной жизнью.

Ну и прощайте теперь. Желаю вам не переставая работать над собой.

 

Полюбивший вас Лев Толстой.

 

26 сент.

 

1907.

 

 

Впервые опубликовано в "Летописях", 2, стр. 232--233.

Лев Евгеньевич Остроумов (р. 1892) -- сын врача, впоследствии писатель (поэт, беллетрист, драматург, переводчик). В 1916--1921 гг. написал роман "День жатвы" (изд. Сабашниковых, М. 1925), посвященный памяти Л. Н. Толстого.

Ответ на письмо Л. Е. Остроумова от 23 сентября 1907 г. с вопросом о том, как ему, находящемуся в переходном возрасте, решить половой вопрос: нужна ли борьба с "проклятым инстинктом" и как уберечься от падения.

 

(1) Зачеркнуто: т. е. стра[стью]

 

И. М. Трегубову.

 

1907 г. Сентября 26. Я. П.

 

Получил ваше письмо, милый Иван Михайлович, и спешу ответить. Малев[анный] отец (1) так разумен, что я и не нашел нужным спрашивать его о том, признает ли он себя богом. Я спросил его только: не находит ли он излишним то поклонение, к[отор]ое ему оказывают? Он сказал, что он всегда старается противодействовать этому. Он человек очень духовно сильный, но мало подвижный. Сын же его, приезжавший после него, мне особенно показался близок. (2)

Единственное не полное согласие с ним было то, в чем, я думаю, я расхожусь и с вами, это то, что он приписывает большую важность проповеди, я же считаю это ненужным. Нужно все силы употреблять на себя, на слияние своей жизни с волей бога. А так как воля бога в том, чтобы все люди были причастны к благу, то и соединение своей воли с волей бога самым верным и действительным способом содействует благу всех. Разница в том, что я считаю сознательную проповедь всегда слабой, неполною, часто и ложной, бессознательная же проповедь, вытекающая из всей жизни, всегда истинна и действует всегда более могущественно.

Очень рад буду, если заедете к нам.

 

Лев Толстой.

 

26 сент. 1907.

 

Впервые опубликовано в ПТС, I, N 497.

В письме от 24 сентября 1907 г. И. М. Трегубов спрашивал, справедлив ли слух, что Толстой задал Малеванному при их встрече вопрос, признает ли Малеванный себя богом и что тот ответил отрицательно.

(1) О Кондратии Алексеевиче Малеванном (1845--1913), основателе секты, см. т. 76, стр. 248--249. Малеванный приезжал в Ясную Поляну 20 августа 1907 г. (см. т. 56, стр, 209). В Записной книжке Толстого записано в этот день: "Приехал Малеванный. Тяжело было и просто скучно".

(2) Андрей Кондратьсвич Малеванный (р. 1880) -- старший сын К. А. Малеванного, по ремеслу сапожник. Разделял религиозные воззрения отца. Приезжал в Ясную Поляну 6 сентября 1907 г. Отзыв Толстого о нем см. т. 56, стр. 211.

 

* 244. А. В. Юшко.

 

1907 г. Сентября 26. Я. П.

 

Получил ваше письмо, милый Юшко (забыл имя, отч[ество] -- извините) и очень рад был узнать и про ваше материальное и, главное, духовное состояние.

Очень радуюсь ненарушенной близости с вами.

 

Любящий вас

Лев Толстой.

 

26 сент. 1907..

 

Печатается по копировальной книге N 7, л. 447.

Об Аврааме (Романе) Васильевиче Юшко (1867--1918) см. т. 70, стр. 57.

Ответ на письмо А. В. Юшко от 14 сентября 1907 г., написанное после длительного перерыва в его переписке с Толстым. Юшко писал, что со времени последнего письма к нему Толстого 1905 г. (см. т. 76), в котором говорилось о расхождении их во взглядах на революцию и на участии в ней, он много думал по этому поводу, но взглядов своих не изменил, но в то же время благодарен Толстому за все, что получил от него.