Процессы реформирования и расширения НАТО

Одна из главных проблем, стоявших перед государствами, входящими в западноевропейский «полюс стабильности», после достижения принципиального согласия относительно целесообразности сохранения НАТО заключалась в том, как приспособить эту организацию к новым стратегическим реалиям, возникшим после распада Организации Варшавского договора, Советского Союза и крушения коммунизма на постсоветском пространстве.

В 1991 г. в Риме была принята новая стратегическая концепция НАТО, центральным положением которой было признание того факта, что отражение крупномасштабного вооруженного нападения больше не является главной задачей альянса. Был зафиксирован отказ от концепций тотальной войны на восточном направлении. В соответствии с новой концепцией и Договором об обычных вооруженных силах в Европе примерно на одну треть были сокращены вооружения и вооруженные силы НАТО. Из Европы было выведено около 80% тактического ядерного оружия. Численность вооруженных сил США в Европе сократилась с 300 тыс. до примерно 100 тыс. человек. Резко был понижен уровень боеготовности соединений. Таким образом, существенно сократился потенциал сдерживания или ведения полномасштабной войны на восточном направлении, что являлось основным содержанием деятельности НАТО в годы холодной войны.

Хотя об этом не говорится прямо, но НАТО по-прежнему остается гарантом европейско-атлантической безопасности в маловероятном, но не исключающемся на сто процентов случае возрождения военно-политического противостояния теперь уже с Российской Федерацией. О сохранении такой озабоченности свидетельствует избыточный для решения всех других задач альянса состав вооруженных сил, сохранение его «ядерной сцепки» в виде размещенных в Европе американских тактических ядерных вооружений, крупных военных баз, а также реализация мер доверия и договоренностей по обычным вооруженным силам преимущественно в биполярном формате «Запад — Россия». В деятельности НАТО на восточном направлении «по умолчанию» сохраняется логика долгосрочного планирования, исходя из принципа «наихудшего сценария», который полностью не исключается. Зеркальный сценарий озабоченности относительно потенциальных возможностей НАТО, даже при отсутствии каких-то конкретных намерений использовать их против РФ, часто присутствует в высказываниях российских политиков и военных. Однако эта остаточная биполярность представляла собой слишком слабый рациональный резон для сохранения и развития НАТО.

НАТО продемонстрировала свою сохраняющуюся значимость для Западной Европы уже при объединении Германии, сохранение которой в коллективной структуре этого альянса рассматривалось соседями усиливавшейся Германии как дополнительная гарантия против также маловероятного, но не исключавшегося возрождения немецкого реваншизма. Считалось, что выход уже объединенной Германии из НАТО и превращение ее в нейтральное государство в меньшей степени отвечает снятию таких озабоченностей со стороны ее соседей. По мнению многих европейцев, наиболее весомой гарантией кооперативного поведения Германии в будущем будет сохранение ее в системе сдержек НАТО. 12 сентября 1990 г. в Москве был подписан Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии, в соответствии с которым восстанавливался ее статус суверенного государства, а права бывших оккупационных держав (СССР, США, Великобритании и Франции) прекращали свое действие. Важно отметить, что германская сторона и ее союзники обязаны воздержаться от размещения на постоянной основе на территории восточных земель Германии (бывшей ГДР) иностранных вооруженных сил, ядерного оружия или его носителей. В результате эта часть ФРГ де-факто получила особый статус, в определенной степени, зоны, «автономной от НАТО». Сохранение Германии в рамках НАТО на тот момент снимало и одну из самых острых проблем времен холодной войны, а именно вопрос о незыблемости ее восточных границ, в первую очередь послевоенной границы между Германией и Польшей.

Более существенным основанием для сохранения НАТО могли послужить задачи нейтрализации новых угроз и коллективных действий по укреплению измерений безопасности, отличных от тех, которые альянс был призван решать в годы холодной войны. Концепция НАТО 1991 г. уже содержала попытки нащупать новые функции, как политического, так и военного характера. Речь шла о возможности применения контингентов НАТО для кризисного реагирования, включая межэтническую вражду и территориальные споры в евро-атлантической зоне. На том этапе еще не исключалась вероятность использования таких контингентов во взаимодействии с ОБСЕ.

Возможность для демонстрации такой востребованности НАТО получила в связи с чередой неконтролируемых, крупномасштабных вспышек насилия в ходе распада Социалистической Федеративной Республики Югославии. Западноевропейские страны оказались неготовыми к урегулированию балканского кризиса без американской помощи. Не давали результатов и дипломатические усилия, предпринятые западноевропейцами, Россией и Соединенными Штатами. Вашингтон использовал кризис на Балканах для продвижения осознания необходимости сохранения НАТО и своей лидирующей роли в альянсе. Но нельзя не признать и того, что западноевропейские члены союза, включая Францию и Германию, охотно согласились с этим. Силовое давление на участников балканского конфликта, прежде всего на Белград, применение вооруженной силы сначала в Боснии и Герцеговине, а затем и в связи с ситуацией вокруг Косово осуществлялось структурами НАТО и прежде всего наиболее боеготовой их частью — вооруженными силами США в Европе.

НАТО оказалась главной силой, которая взяла на себя ответственность и за послекризисное поддержание мира в Боснии и Герцеговине, Македонии, Косово. Это признала ООН, а в конечном счете после резких возражений и при значительном числе оговорок вынуждена была принять как свершившийся факт и Россия. В результате задача по урегулированию кризисов и послекризисному поддержанию мира была включена в свод новых функциональных задач НАТО. Но выполнение такой задачи уже не предусматривало взаимодействия с ОБСЕ.

Именно в ходе операций по нейтрализации балканского очага НАТО начинает реализовывать, а затем закрепляет доктринально концепцию деятельности этой организации за пределами своей традиционной географической зоны. С момента создания НАТО, до использования ее подразделений в Боснии и Герцеговине, зона ответственности альянса строго ограничивалась территориями государств-членов. Союзнические обязательства не распространялись на их вооруженные силы, находящиеся или вовлеченные в боевые действия в других регионах мира, например, в Корее, Индокитае, на Ближнем Востоке или в Африке. Только нападение на территорию государств-участников могло активировать обязательства по статье 5 Вашингтонского договора 1949 г. о взаимной помощи. Действия же на Балканах выходили за эти географические рамки.

Еще более существенным направлением усилий по формированию НАТО-центричной системы европейской безопасности стал процесс расширения этой организации на восток. Эпилогом к этому стала программа «Партнерство ради мира» (ПРМ), принятая Советом НАТО в начале 1994 г., которая была адресована индивидуально всем участникам ОБСЕ, не являвшимся членами НАТО. В качестве основных целей ПРМ были заявлены следующие задачи:

Ø продвижение принципа гражданского контроля над вооруженными силами,

Ø обеспечение транспарентности военных бюджетов,

Ø способность и готовность вносить вклад в миротворческие операции,

Ø совместное проведение учений для отработки операций по поддержанию мира, поисковых и спасательных операций.

Индивидуальные программы в рамках ПРМ заключили с НАТО государства Центральной и Восточной Европы, страны СНГ, в том числе и РФ, а также группа нейтральных стран Западной Европы.

Параллельно с созданием широкой, но «тонкой» по глубине взаимодействия сети ПРМ НАТО запускает процесс расширения на восток за счет включения в структуру организации новых членов. Надо сказать, что этот процесс был движением навстречу определенно выраженному уже в первые годы после окончания холодной войны стремлению ряда стран Центральной и Восточной Европы интегрироваться в европейские и атлантические экономические и политические институты. Двенадцать стран (Албания, Болгария, Венгрия, Латвия, Литва, Македония, Польша, Румыния, Словакия, Словения, Чехия, Эстония) заявили о своем стремлении вступить в НАТО. В конце 1996 г. Совет НАТО принял принципиальное решение о начале процесса расширения альянса.

Кандидатам был поставлен ряд условий, выполнение которых могло бы открыть им дорогу в НАТО. Политические условия касались необходимости завершения демократических реформ, обеспечения прав национальных меньшинств, урегулирования оставшихся территориальных споров с соседями, достижения безусловного гражданского контроля над вооруженными силами. В этой связи была сформулирована идея о том, что НАТО выполняет не только военную, но и политическую функцию «распространителя» демократических ценностей и институтов, стабилизатора внутриполитической ситуации стран Центральной и Восточной Европы. Военные условия касались главным образом обеспечения совместимости вооруженных сил стран-кандидатов и членов НАТО. В первую волну расширения были включены Венгрия, Польша и Чехия. В апреле 1999 г. после ратификации соответствующих протоколов они стали полноправными членами НАТО.

Первая волна расширения НАТО совпала с проведением в Вашингтоне юбилейного саммита НАТО, на котором была принята «Новая стратегическая концепция», развивавшая концепцию, принятую в Риме в 1991 г. Она закрепляла указанные выше основные параметры реформирования альянса после окончания холодной войны:

Ø перенос акцента с коллективной обороны на урегулирование кризисных ситуаций,

Ø выход за пределы традиционной зоны ответственности,

Ø расширение НАТО,

Ø усиление политической деятельности по продвижению демократии.

В последующие годы НАТО продолжила и наращивала динамику изменений по этим направлениям. В 2003 г. НАТО распространила свою деятельность уже за пределы евро-атлантической зоны, взяв на себя функции по обеспечению стабильности в Афганистане в рамках созданных под эгидой ООН Международных сил содействия безопасности в Афганистане. Постановка задач по участию в глобальных коалициях, призванных укреплять режим нераспространения ОМУ и бороться с международным терроризмом, еще больше расширила географическое поле действия НАТО.

В апреле 2004 г. в НАТО была принята вторая группа из семи государств: Болгария, Латвия, Литва, Румыния, Словакия, Словения, Эстония. Учитывая, что большинство кандидатов второй волны с натяжкой отвечало требованиям предварительного завершения демократических реформ, альянс взял на себя функцию продвижения таких реформ в каждой из стран уже после их приема.

Можно констатировать, что НАТО удалось довольно успешно реформироваться, не только сохранить, но и существенно упрочить свое место в системе европейской безопасности, сохранить евро-атлантическую связку. Вместе с тем в последние годы наблюдается определенное отчуждение между европейским компонентом НАТО и США. Это объясняется перенесением Соединенными Штатами акцента своей военно-политической деятельности в другие регионы мира, усилением односторонности поведения Вашингтона, а также нежеланием или ограниченными возможностями европейских союзников следовать в фарватере американской стратегии, особенно за пределами Европы. Отмечая эту очевидную тенденцию, не следует бы ее утрировать, поскольку ряд членов НАТО, прежде всего Великобритания, Италия, новые восточноевропейские члены альянса, проявляют, хотя и в индивидуальном качестве, более ярко выраженную готовность поддерживать стратегию Соединенных Штатов, чем Франция, Германия, Бельгия и ряд других государств. Вместе с тем нельзя не замечать и долгосрочную тенденцию определенной «автономизации» всего европейского компонента НАТО.