Различие между шаблонным и нешаблонным мышлением состоит в том, что при шаблонном мышлении логика управляет разумом, тогда как при нешаблонном она его обслуживает.

Дж. Джонс в [28] называет шаблонное мышление «психологической инерцией», под которой подразумевается бессознательное предрасположение к какому-нибудь конкретному методу или образу мышления, которые обычно характеризуют выражением «идти по проторенной дорожке». Психологическая инерция — это отрыжка существующих методов обучения, по которым обучаемого пытаются «наполнить» не методами добычи знаний, а готовыми конкретными рецептами. Как тут не вспомнить мудрую вьетнамскую пословицу: «Если хочешь помочь голодающему — дай ему невод, а не рыбу».

Страшно подумать, пишет де Боно, сколько новых идей покоится в уже собранной информации, организованной в настоящее время одним единственным способом, в то время как существует масса возможностей организовать ее гораздо лучше.

Интересным и поучительным является пример создания Эйнштейном теории относительности. Он не делал экспериментов, не собирал новой информации, которую ранее подгоняли под ньютоновскую концепцию, а интерпретировал известную информацию по-новому.

Блестящий и остроумный пример для иллюстрации несостоятельности шаблонного мышления приводится на примере «ямы», иллюстрирующем слепоту «узкой» специализации.

Система образования — это целое поле отличных ям, и мы сознательно или бессознательно подбираем специалистов, в обязанности которых входит наблюдение за состоянием ям, и непрерывно увеличиваем их, создавая своеобразную непроходимую ловушку под благовидным именем «господствующая идея». Новая информация, которая могла бы привести к разрушению старой идеи, подгоняется под нее, усиливая последнюю. Часто опасность заключается в пренебрежительном отношении к тому, что не принимается господствующей идеей.

Приведем пример.

Мальчик утверждал, что органы слуха у пауков находятся на ногах и взялся доказать это. Положив паука на стол, он крикнул: «Бегом!». Паук побежал.

Затем он оторвал пауку ноги и снова, положив его на стол, крикнул: «Бегом!». Паук остался недвижим. Вот видите, — заявил торжественно мальчик: стоило оторвать пауку ноги, как он оглох.

Парадокс этой истории заключается в том, что у некоторых членистоногих (типа кузнечиков) органы слуха действительно находятся на ногах.

Весьма распространено мнение, согласно которому никто не имеет права подвергнуть сомнению какое-либо объяснение, если сам не предлагает более конструктивного. Это один из наиболее действенных способов подавления новых идей. Как можно по-новому соединить факты, когда старый метод должен оставаться неприкосновенным, вплоть до полного завершения нового? Искать новую идею в рамках старого, полагает де Боно, — пустая трата времени, а сравнивать новый метод со старым бесполезно и даже вредно.

Шаблонно мыслящие люди, которых по недоразумению называют «логиками», часто воспринимают нешаблонное мышление как своего рода надувательство. К такого рода «надувательству» относят, например, историю о колумбовом яйце.

Поиск альтернативных (читай нешаблонных) способов подхода к разрешению ситуаций — процесс необычный, т. к. разум по своей природе стремится к наиболее правдоподобным объяснениям, чтобы затем исходить из них.

Надо в этих ситуациях осуществить некоторые «внутренние усилия» и «нелогичные ходы», например, вместо утвердившейся идеи, что Солнце движется вокруг Земли, выдвинуть безумную идею, что Земля движется вокруг Солнца.

«Логике» присуще своеобразное «чувство долга» в противовес нешаблонной самонадеянности. Аккуратно и прочно укладывая камень за камнем, логика прокладывает себе дорогу сквозь путаницу бесформенных идей. Причем каждый последующий камень должен быть уложен только тогда, когда он плотно пригнан к ранее уложенному. Так, логический подход предполагает уверенность в своей правоте на каждой стадии решения проблемы.

Можно ступать медленно и осторожно, проверяя на каждом шагу, плотно ли пригнан камень, а можно и перескакивать через качающиеся камни. В фантастическом романе Жюль Верна поезд проскочил через обрушившийся мост.

Мыслить нешаблонно, — значит сойти с проторенной дороги в грязь, месить ее наугад до тех пор, пока не найдется лучшая дорога.

Так какая же дорога «столбовая»? Шаблонного или нешаблонного мышления? Не беремся ответить на этот вопрос, да и вряд ли такая постановка правомерна, если вспомнить, сколько в свое время производилось сложнейших расчетов, доказывающих, что летательные аппараты тяжелее воздуха не смогут подняться в воздух. Конгресс США в тот же год, когда братья Райт впервые совершили полет на таком аппарате, утвердил законопроект, запрещающий вооруженным силам страны тратить средства на дальнейшие попытки создания летающих машин.

Декарт, один из величайших мыслителей в истории, доказывал с полным логическим обеспечением, что открытый Торричелли эффект давления воздуха невозможен.

Иногда советуют применить такой прием: сознательно допустить ошибку в оценке идеи и вместо того, чтобы спешить ее опровергнуть, попытаться развить ее в двух направлениях: обратном, чтобы посмотреть, на чем она основана, и поступательном, чтобы выяснить — куда она может привести.

Нельзя не отметить исключительно эффективного средства активизации мыслительного процесса, каковым являются так называемые нестандартные вопросы, перечень которых применительно к области строительного проектирования приведен в [29]:

1. Можно ли разрушить конструкцию при ее разгрузке.

2. Можно ли улучшить конструкцию путем ее догружения.

3. Можно ли усилить конструкцию, уменьшая размеры поперечного сечения ее элементов?

4. Может ли конструкция потерять устойчивость при снятии части нагрузки?

Для непосвященного в теорию расчета строительных конструкций такие вопросы выглядят парадоксально. Однако проникновение в их суть раскрывает новые стороны и предотвращает ошибки из-за шаблонного мышления.

Примеры шаблонного подхода к решению инженерных задач приведены в ч. 2 данного учебного пособия.

Они, увы, довольно часто фигурируют даже СНиПах. К ним относятся такие просчеты, как пренебрежение принципом региональности в строительстве, настойчиво проводимая жесткая линия по всесоюзной унификации и типизации строительных конструкций. Одним из распространенных дефектов шаблонного подхода является механический перенос структуры одной системы в другую без учета изменяющихся функций. Не потому ли строительные тресты в Сибири, вузы в восточных регионах страны дублируют структуру соответствующих организаций и учреждений центральной зоны.

Методы традиционной логики

Мы увлеклись критикой логики, однако надо отдать должное этому древнейшему инструменту добывания новых знаний.

В основе формально-логических методов принятия решений лежит использование логических законов выводного значения, полученного логически из предшествующих знаний без непосредственного отношения к опыту. Основателем логики считается Аристотель.

Одно из основных требований логики — обязательность последовательного непротиворечивого, обоснованного мышления. Нельзя считать истинными знания, содержащие логические противоречия. Логика помогает интенсифицировать любую умственную деятельность. Ее значение особенно возрастает в спорах и дискуссиях, которые являются неизбежными спутниками процесса принятия решения. Если участники спора исходят из одних посылок и не нарушают законов логики, то в конечном счете вывод может быть только один. Если же выводы получаются разными, то это означает, что кто-то из спорящих допустил логическую ошибку. Разрешить спор в интересах истины — значит, найти эту ошибку. Однако было бы неточным или даже совсем неправильным предполагать, что знание логических правил достаточно для успешной деятельности: для этого в еще большей степени нужны глубокие специальные знания, например, доказательства верности посылок.

Логика подразделяется на традиционную (общую) и символическую (математическую).

Традиционная логика появляется в таких известных методах, как классификация, индукция, дедукция, анализ, синтез, доказательство. Учитывая, что все перечисленные определения однозначно и исчерпывающе излагаются в теории логики, отметим только «доказательство», затрагивающее глубинную сущность логического процесса.

Доказательство — логическая процедура, устанавливающая истинность какого-либо утверждения при помощи других утверждений, истинность которых уже установлена. С помощью доказательства предположения, соображения, дискуссии, гипотезы становятся строго обоснованными знаниями о предмете.

Доказательство в соответствии с правилами логики включает три составляющих:

1. Тезис — утверждение, которое доказывается. Тезис должен быть точно и ясно сформулирован и оставаться неизменным в процессе доказательства. Случайная (тем более умышленная) подмена тезиса не- допустима, ибо уводит доказательство в сторону.

2. Аргумент (довод, посылка) — положения, которые используются для доказательства данного тезиса. Аргумент должен быть истинным. Очевидно, что нельзя доказывать истинность тезиса на основе ложных аргументов. Истинность аргумента должна быть доказана независимо от тезиса.

3. Форма доказательства — логическая последовательность перехода от доводов (2) к тезису (1).

Логические ошибки, допускаемые в доказательствах, могут быть непреднамеренными (паралогизмы) и умышленными (софизмы). Софизм — когда ложь выдастся за правду, противоречит духу и смыслу научного доказательства, не приближает, а уводит его от истины, являющейся смыслом науки. Такую же роль играют и ложные аргументы.

Заслуживают внимания широко известные законы логики:

1. Закон тождества. Всякое утверждение формулируется точно, однозначно и не может подменяться в процессе спора другим утверждением.

2. Закон исключения третьего. Истинно либо утверждение, либо отрицание — третьего не дано.

3. Закон противоречия. Две противоположные мысли об одном и том же предмете в одном и том же отношении в одно и то же время истинными не могут быть.

4. Закон достаточного основания. Всякое правильное в утверждении обоснованно, т. е. должно быть приведено достаточно оснований для доказательства достоверности утверждения.

Примером жесткого логического «мышления» являются вычислительные машины. Здесь безраздельно господствует логика, проводя решение по заложенной программе от одной надежной ступеньки к другой, не перескакивая через некоторые, а то и через целые лестничные марши, как это позволяет себе нешаблонное, в частности эвристическое, мышление. Однако кто возьмется укорять ЭВМ, что она «мыслит шаблонно»? И кто возьмется предугадать ситуацию, которая гипотетически могла бы возникнуть в мире, если бы эти машины «решили» поупражняться в творчестве? Не это ли имел в виду основатель кибернетики Н. Винер, говоря, что «вычислительная машина ценна лишь настолько, насколько ценен использующий ее человек».

И все же, всесильна ли всесильная логика? Почему мы не восстаем против широко используемого понятия «своя логика» (у него своя логика)? Почему мы делим логику на «женскую» и «мужскую»? Почему даже математика, которую никак нельзя упрекнуть в пренебрежении логикой, использует для поиска своих решений не только традиционные классические методы (операции, типовые алгоритмы), но и такие, как метод Монте Карло, случайные процессы и др.?

Логика — это плавный, непрерывный процесс без скачков и разрывов. Не так ли? А как же с помощью логики объяснить диалектический скачок — переход количества в качество? Нет же динамической логики!

Выходит, есть ситуация, где «своя логика» ведет к лучшим решениям. Впрочем, эти и другие парадоксы логики были рассмотрены в предыдущем разделе. По-видимому, истина лежит где-то посередине между привлекательными идеями нешаблонного мышления и жесткими правилами логики.

Что может ЭВМ?

Нередко можно услышать безапелляционное утверждение: решение получено на ЭВМ — значит никаких сомнений в его эффективности быть не может. ЭВМ — бог, которому надо только поклоняться. Такая безосновательная фетишизация ЭВМ вредна. Действительно, формализованную часть алгоритма принятия решения (т. е. целенаправленный перебор вариантов) ЭВМ как чудесный помощник человека может выполнять наилучшим образом: многократно расширенная область и количество перебираемых вариантов, быстродействие ЭВМ позволяют выбрать лучшие из них.

Но ведь основная часть алгоритма системного подхода к принятию решения остается неформализованной, выполняется человеком до применения ЭВМ и строго ограничивает роль ЭВМ постановкой задачи, моделью, целью, критерием и т. д. Только при таком сознательном понимании роли ЭВМ человек может ее эффективно использовать.

Известно, какие качественные сдвиги дало применение ЭВМ в задачах механики и других областях науки, техники и повседневной жизни. Однако здесь (как к везде) не следует переходить черту здравого смысла. Стремление (и даже понукание) к «100 % ЭВМ» превращается в моду.

Использование ЭВМ должно базироваться на высокой культуре, основанной на знании теории и методов того предмета, к которому их собираются приложить. Неглубокое знание этих основ ведет в ряде случаев к использованию ЭВМ как «черного ящика», в результате чего пользователь не может проверить и оценить получаемые результаты, слепо верит в них. Создается ложная ситуация достоверности результата там, где ее нет.

ЭВМ позволяет провести численный эксперимент для данной математической модели физического явления.

Но ЭВМ не может породить новую, качественно отличную модель, гипотезы, ограничения, инверсионную постановку задачи—в этом ее ограниченность.

ЭВМ не должна приводить к соблазну принижать роль физического эксперимента.

С позиций, высказанных выше, по-видимому, наиболее близок к истине будет тот, кто будет использовать ЭВМ по ее непосредственному назначению, а именно как инструмент.