Научное исследование как особая форма познавательной деятельности в области педагогики

Наука, несмотря на все ее значение, не единственная форма духов­ного освоения мира. Для методологии педагогики проблема опреде­ления специфики и места научного познания в отличие от других форм отражения действительности — очень сложный и вовсе не «чи­сто академический» вопрос. Педагогическую науку упрекают в сухо­сти, абстрактности, наукообразности. Ученых-педагогов призывают писать проще, понятнее. В ходу такое расхожее изречение: «Педа­гогика — массовая наука, и все всем в ней должно быть понятно».

Что в подобных упреках справедливо, а что — нет? Чтобы понять это, нужно принять во внимание следующее: педагогическая деятель­ность — настолько вездесущая, всепроникающая сфера социального бытия, что правомерно выделить ее в особую сферу общественного сознания. В этой сфере сегодня выделяют по крайней мере три фор­мы отражения:

♦ отражение педагогической действительности в стихийно-эмпи­рическом процессе познания;

♦ художественно-образное отражение педагогической действитель­ности;

♦ отражение педагогической действительности в научном позна­нии.

Опираясь на выводы, изложенные в работах В. И. Загвязинского, В. П. Кохановского, В. В. Краевского и других ученых, раскроем со­держание названных форм отражения. При всем уважении к науке нельзя считать, что она может все. Наука — лишь одна из форм отра­жения, и бессмысленно было бы утверждать, что научная или какая- либо другая форма отражения лучше или «выше» другой. Требовать, чтобы В. Шекспир писал формулы, а А. Эйнштейн сочинял драмы и сонеты, одинаково нелепо. Существуют различия в характере ис­пользования, месте и роли опыта в науке, с одной стороны, и в худо­жественном творчестве — с другой. Ученый исходит из информации, уже накопленной в данной науке, из общечеловеческого опыта. В ху­дожественном творчестве в соотношении общечеловеческого и лич­ного опыта большее значение имеет опыт личный. Образец слияния личного опыта и его художественно-образного осмысления дал А. С. Макаренко в «Педагогической поэме». Эта линия продолжена в публицистических педагогических произведениях других авторов. Различие между двумя жанрами заключается в следующем: основ­ная форма художественного обобщения — типизация, а в науке соот­ветствующую функцию выполняет абстрактное, логическое мышле­ние, выраженное в понятиях, гипотезах, теориях.

Наиболее общим образом науку определяют как сферу человече­ской деятельности, функцией которой являются выработка и теоре­тическая систематизация объективных знаний о действительности.

► Деятельность в сфере науки — научное исследование — особая фор­ма процесса познания, такое систематическое и целенаправленное изучение объектов, в котором используются средства и методы наук и которое завершается формированием знаний об изучаемых объектах.

Другая форма познания — познание стихийно-эмпирическое. Не­редко в педагогике эти два вида познания — научное и стихийно-эм­пирическое — не различают достаточно четко: считают, что педагог-практик, не ставя перед собой специальных научных целей и не ис­пользуя средства научного познания, может тем не менее выступать в роли исследователя. Подразумевается, что научное знание можно получить в процессе практической педагогической деятельности, не утруждая себя теоретическими рассуждениями; что педагогическая теория чуть ли не «вырастает» сама собой из практики. Это далеко не так. Процесс научного познания — особый процесс. Он складыва­ется из познавательной деятельности людей, средств познания, его объектов и знаний. Остановимся на отличиях научного и стихийно-эмпирического познания.

Стихийно-эмпирическое познание первично. Оно существовало всегда и существует поныне. Это такое познание, при котором полу­чение знаний не отделено от общественно-практической деятельности людей. Источником знания служат разнообразные практические действия с объектами. Из собственного опыта люди узнают свойства этих объектов, усваивают наилучшие способы действия с ними — их обработки, использования. Таким образом в древности люди узнали свойства полезных злаков и правила их выращивания. Точно так же накапливались и медицинские знания. В памяти народа хранится множество рецептов и полезных знаний о целебных свойствах растений, многие из которых не устарели и по сей день. Стихийно-эмпирическое знание и в эпоху научно-технической революции сохра­няет свое значение. Это не какое-то второсортное, а полноценное зна­ние, проверенное многовековым опытом.

В области педагогики стихийно-эмпирическое знание живет в народной педагогике. Народная мудрость хранит множество педаго­гических советов (в виде пословиц и поговорок), выдержавших про­верку временем. В них отражены определенные педагогические зако­номерности. Знание такого рода получает и сам учитель в процессе практической работы с детьми. Он узнает о том, как лучше посту­пить в ситуации определенного рода, какие результаты дает то или иное конкретное педагогическое воздействие на конкретных учащихся.

Специфика научного познания, в отличие от стихийно-эмпирического, состоит прежде всего в том, что познавательную деятельность в науке осуществляют не все, а специально подготовленные группы людей — научных работников. Формой ее осуществления и развития является научное исследование.

В науке создаются и разрабатываются специальные средства по­знания, методы научного исследования, в то время как стихийно-эм­пирическое познание такими средствами не располагает. К числу средств научного познания относится, например, моделирование, применение идеализированных моделей, создание теорий, гипотез, экспериментирование.

Наука, в отличие от стихийно-эмпирического процесса познания, изучает не только те предметы, с которыми люди имеют дело в своей непосредственной практике, но и те, которые выявляются в ходе раз­вития самой науки. Нередко их изучение предшествует практиче­скому использованию. Так, например, практическому применению энергии атома предшествовал достаточно длительный период изуче­ния строения атома как объекта науки.

В науке начинают специально изучать сами результаты познава­тельной деятельности — научные знания. Разрабатываются критерии,

согласно которым научные знания можно отделить от стихийно-эм­пирических знаний, от мнений, от умозрительных, спекулятивных рассуждений и т. д.

Научные знания фиксируются не только в естественном языке, как это всегда происходит в стихийно-эмпирическом познании, но и в специально создаваемых знаковых системах и системах символов (например, в математике, химии).

В отличие от таких наук, как математика, физика или логика, пе­дагогическая наука пользуется естественным языком, общеупотребительными словами. Но в научном изложении слова естественного языка должны приобрести неотъемлемое качество научного терми­на — однозначность, позволяющую достичь единого понимания их всеми учеными данной отрасли. Слово общеупотребительной лекси­ки, став научным термином, несет на себе отпечаток огромного научного труда. Поэтому нельзя понимать справедливый протест против наукообразности в изложении как призыв к отказу от научной тер­минологии.

Следует, однако, признать, что с научной терминологией в педа­гогике дело обстоит не лучшим образом. Довольно часто нагромож­дение в педагогической работе самой разнообразной терминологии — кибернетической, психологической, физиологической — прикрывает отсутствие у автора собственной мысли или новых результатов. Как правило, это можно обнаружить, если упростить изложение, пробрав­шись сквозь частокол терминов. Попытки таким способом намерен­но или непроизвольно приукрасить мысль или прикрыть ее отсутствие лишь компрометирует правильное и необходимое употребление научной терминологии, не всегда, может быть, понятной всем, по­скольку ее понимание требует от читателя профессионализма.

Чтобы в корне пресечь подобные попытки, в педагогике иногда предлагают заменить научное изложение популярным, общедоступ­ным, предполагая, что это позволит сразу выяснить, есть ли в работе что-либо новое. Считают также, что переход на популярное изложе­ние будет способствовать сближению педагогической науки с прак­тикой, с жизнью. Популяризация, конечно, нужна, но сводить к ней науку нельзя. Вопреки приведенному выше мнению, педагогика — вовсе не массовая наука. Это педагогическая деятельность массовая, и она может найти отражение как в научно-теоретическом знании, так и в популярной форме. Необходимость популяризации науч­ных результатов не отменяет научного изложения этих результатов, а предполагает его. Сама эта необходимость появляется, когда есть

что популяризировать, т. е. уже есть научные «непопулярные» знания. Стереть различие между педагогической наукой и ее популяри­зацией — значит возвратить ее в то состояние, когда она еще не была наукой.

Упрощение научной терминологии часто оказывается невозможным потому, что термин — своего рода формула, за которой стоит многолетний путь научной работы, абстрагирования, открытий. По­пытки «своими, простыми, всем понятными словами» заменить на­учный термин, как правило, несостоятельны, поскольку для этого пришлось бы вместо краткой фразы писать целую книгу, а точнее, переписывать, так как книги, на основании которых принят этот тер­мин, уже написаны.

Новое научное знание, которое дает исследователь, требует активного отношения, оно меньше всего приспособлено для пассив­ного восприятия. Без самостоятельного осмысления его читающими оно так и останется лежать мертвым грузом, малопонятным собрани­ем ученых рассуждений.

Не следует думать, что сказанное не относится к популяризации. Поучительно было бы соотнести с нашей темой слова В. А. Сухомлинского, да и многих других, о бесплодности ухищрений педагога, направленных на то, чтобы в своем изложении (рассказе, объясне­нии) сделать буквально все совершенно понятным, нетрудным и тем самым освободить учеников от необходимости мыслить. Усвоения нет, если учитель стремится до предела облегчить умственный труд учащихся.

Если представить читателя на месте учащегося, а автора — на ме­сте учителя, станет ясно, что сказанное еще в большей степени отно­сится к распространению педагогического знания, независимо от то­го, изложено ли оно в строго научной или же в популярной форме.

Существенным недостатком, все более сказывающимся на разви­тии педагогической науки, является нетребовательность к термино­логической однозначности. Известно, что выработка строгой и одно­значной терминологии есть непреложное требование научной методо­логии. Известно и то, что категория, изъятая из целостного контек­ста науки, перестает быть категорией и становится простым эмпири­ческим обобщением. В такое положение нередко попадают основные педагогические категории «воспитание» и «обучение», которые ино­гда получают неоднозначную трактовку даже в рамках одной и той же научной работы. Эмпирическое многообразие в трактовке этих категорий может стать помехой в работе по теоретическому и практическому соединению обучения и воспитания. Многозначность, до­пустимая в обычной речи, запрещена в науке, особенно если речь идет об отдельно взятой целостной концепции. Если исследователь допускает (без оговорок) терминологическую неоднозначность в од­ной и той же работе — это резко снижает ее качество.

Наконец, кардинальное отличие научного познания от стихийно-эмпирического состоит в том, что научное исследование носит систе­матический и целенаправленный характер. Оно направлено на реше­ние проблем, которые сознательно формулируются как цель иссле­дования.

Эмпирическое знание, если оно включено в систему науки, теряет свой стихийный характер. Если наблюдения за своей работой или работой других педагог-практик осуществляет целенаправленно и систематически, с научных позиций, используя определенные сред­ства научного познания, он получает эмпирический материал, кото­рый можно будет использовать для целей теоретического анализа. Однако исследователь, который стремится вывести все теоретиче­ские построения только из наблюдений и опыта, обрекает себя на малопроизводительный труд, поскольку эмпирическое познание не может само по себе дать знание сущности.

Разрабатывая рекомендации относительно того, как следует действовать, чтобы получить лучшие результаты в обучении и воспитании, необходимо иметь в виду, что обращение к эмпирике, т. е. к непосредственно наблюдаемым фактам педагогической действитель­ности, базирующееся на недостаточном знании теоретических основ, может существенно снизить практический эффект таких рекомендаций. Теория не освобождает от практики, от наблюдений, от экспе­римента. Но, экономя силы и время, она, как образно сказано в одной книге по методологии науки, избавляет нас от необходимости перекапывать все поле и указывает, где зарыт клад, который мы ищем. Вот почему одинаково справедливы оба известных высказывания: «Факты — это все» и «Нет ничего практичней хорошей теории». Сегодня, когда перед системой образования ставятся новые практические задачи, остро ощущается необходимость глубокой разработки педагогической теории.

Представление о различии стихийно-эмпирического и научного процессов познания — лишь первый, хотя и очень важный ориентир для оценки деятельности в области педагогики с точки зрения при­надлежности процесса и результатов такой деятельности к сфере науки. Основными признаками научного процесса познания высту­пают:

♦ характер целеполагания;

♦ выделение специального объекта исследования;

♦ применение специальных средств познания;

♦ однозначность терминов.

Если в какой-либо работе, даже очень интересной и полезной для практики, отсутствует хотя бы один из этих признаков — значит ра­боту нельзя отнести к числу научных. Впрочем, это обстоятельство само по себе отнюдь не свидетельствует о ее «второсортности». Яр­кое художественное или публицистическое педагогическое произве­дение представляет большую, а не меньшую ценность, чем заурядная научная работа. Нужно только спокойно разобраться в том, к какому жанру принадлежит выполненная работа. Хуже, когда автор претендует на научность, но признаков принадлежности к науке в его про­изведении нет.

► Таким образом, научные исследования в области педагогики представляют собой специфический вид познавательной деятельности, в ходе которой с помощью разнообразных методов выявляются новые, прежде не известные стороны, отношения, грани изучаемого объекта. При этом главная задача исследования состоит в выявлении внутрен­них связей и отношений, раскрытии закономерностей и движущих сил развития педагогических процессов или явлений.

Любое научное исследование осуществляется в соответствии с теми или иными методологическими установками. Методология ха­рактеризует подход исследователя к анализу действительности. Она входит в саму ткань исследования, проявляется в его замысле, методике и результатах.

По своему характеру и содержанию исследования в области педа­гогики разделяются на фундаментальные, прикладные и разработки.

Фундаментальные исследования призваны разрешать задачи стратегического характера. Их основные отличительные признаки:

♦ теоретическая актуальность, выражающаяся в выявлении законо­мерностей, принципов или фактов, имеющих принципиально важ­ное значение;

♦ концептуальность;

♦ историзм;

♦ критический анализ научно несостоятельных положений; использование методик, адекватных природе познаваемых объек­тов действительности;

♦ новизна и научная достоверность полученных результатов.

Однако главным критерием фундаментального исследования в области педагогики служит решение перспективной задачи: подгото­вить развитие науки в течение ближайших 10-15 и более лет, а так­же сделать теоретические выводы, которые внесут серьезные изме­нения в логику развития самой науки.

Основными признаками прикладных исследований являются:

♦ приближенность их к актуальным запросам практики;

♦ сравнительная ограниченность выборки исследования;

♦ оперативность в проведении и внедрении результатов и др.

Решая оперативные задачи педагогики, прикладные исследова­ния опираются на исследования фундаментальные, которые вооружают их общей ориентацией в частных проблемах, теоретическими и логическими знаниями, помогают определить наиболее рациональную методику исследования. В свою очередь, прикладные исследования дают ценный материал для фундаментальных исследований.

К разработкам в педагогике относятся, как правило, методиче­ские рекомендации по тем или иным вопросам обучения и воспита­ния, инструкции, методические средства и пособия. Они опираются на прикладные исследования и передовой педагогический опыт. От­личительные черты разработок: целевая направленность, конкрет­ность, определенность и сравнительно небольшой объем. Так, реко­мендации, детерминируя деятельность преподавателей и обучающих­ся, в то же время предоставляют им возможности для творчества.

Особо следует отметить такой вид научно-педагогического иссле­дования, как изучение, обобщение и внедрение в практику передо­вого опыта обучения и воспитания. Специфика исследований подобно­го рода заключается в том, что они, как правило, вплетены в конкретную педагогическую практику и доступны каждому преподавателю.