Внутренние и внешние отражения динамики потока и турбулентности

Нелинейная жидкостная динамика водных и воздушных течений составляет внешнюю оболочку переживаемого жизненного пространства, того, что Левин (Lewin, 1936) назвал бы его «чуже-

Уильям Джемс и поток сознания

219

родной кожурой». Эти нелинейные физические процессы «вмещают» разнообразные жизненные миры чувствующих существ в качестве их наиболее непосредственной оболочки. Именно эти динамические процессы, отражаясь внутрь, определяют организацию непосредственной чувствительности — особенно объемлющий пер-цептуальный строй, более или менее общий для всех подвижных организмов. Сама не будучи живой, эта динамическая оболочка отражает свою организацию внутрь, формируя «качественную специфику» непосредственного восприятия. Как указывают Швенк (Schwenk, 1965), а также Скарда и Фримен (Scarda & Freeman, 1987), это отражение настолько точно, что язык профессиональных метеорологов, относящийся к динамике бурь и циклонов, полон орга-низмических метафор приспособления, выживания и намерения. Несмотря на то, что эти неживые системы, в конечном счете, лишены непосредственной проприоцептивной реактивности на последствия своих «действий», они все же дают нам весьма точные внешние зеркала для организации нашего опыта. Несомненно, эти изоморфизмы между сознанием и динамикой окружающего физического мира делают нашу жизнь, как говорил Хайдеггер, в полном смысле слова бытием-в-мире, а не где-то вне его.

Теперь мы можем начать очерчивать лейбницевский ряд уровней отражения снаружи внутрь и изнутри наружу, которые будут отображать сходную динамику. Нелинейная динамика течения и турбулентности в качестве внешней оболочки жизненного мира наиболее непосредственно отражается в формах тел простейших существ и эмбриональных формах более сложных организмов. Этот уровень физического резонанса также сохраняется или, как сказал Дарси Томас, «увековечивается» в пропорциях золотого сечения тел и конечностей взрослых позвоночных. На уровне организации восприятия мы имеем гибсоновскую оболочку градиентов потока, одновременно определяющую строй и положение, с горизонтальной открытостью явной турбулентности, из которой непрерывно самоорганизуется «следующее». На уровне символического самосоотнесения, повторно утилизирующего формы и динамику восприятия, мы находим неограниченный межмодальный поток и взаимное преобразование между конкретными потоками и проявляющимися пульсациями перцептуальных модальностей. Позднее я более подробно остановлюсь на синестетической форме презен-

220

Феноменология сознания

тативных состояний, в которых эта динамика межмодального потока наиболее заметна и, потому, доступна для изучения.

Идя «изнутри» обратно «наружу», мы могли бы рассматривать поляризации мембран в функционировании нейронов как электрохимические реализации этих чувственных, проприоцептивно определяющих положение, встречных потоков восприятия — особенно поскольку мы обнаружили тот же электрохимический поток в качестве основного «механизма» подвижности/чувствительности одноклеточных организмов, не имеющих нервной системы. Представляется заслуживающим внимания, что спонтанная импульсная электрическая активность одиночного, экспериментально изолированного аксона кальмара образует паттерны «фазового пространства», основанные на хаотических, или странных аттракторах (Aiha-ra & Matsumoto, 1986; Rapp, 1986). По существу, наиболее фундаментальный перенос характеристик окружающей среды в подвижность/чувствительность зеркально отражает нелинейную динамику, которую я отношу как к «чужеродной скорлупе», так и к экологическому строю. Сама внутренняя связность более сложных нервных сетей демонстрирует ту же динамику встречных течений и турбулентности. Так, Фримен (Skarda & Freeman, 1987; Freeman, 1991) обнаружил паттерны хаотического аттрактора в электрической активности обонятельных долей кроликов в состоянии покоя; эта активность сменяется более регулярными циклами, когда животным предъявляют распознаваемые запахи. Из утверждения авторов: «хаос обеспечивает... детерминистическое состояние "я не знаю", в котором могут порождаться новые паттерны активности» можно сделать вывод, что нелинейная динамика вовлечена в приспособление организма к горизонтальной открытости.

Сходным образом, на уровне электрической активности новой коры при символической познавательной деятельности оказывается, что альфа-тета-ритм на энцефалограмме также организован в терминах хаотического аттрактора (Friedrich, Fuchs, and Haken, 1991). Разумеется, именно эти альфа-тета-ритмы усиливаются и распространяются на всю новую кору при медитативном поощрении открытости. Тревис (Travis, 1994), вдобавок к наблюдению усиления альфа-тета-ритмов при медитации и некоторых формах осознанного сновидения, обнаружил кратковременные проявления этих же ритмов во всех точках перехода между бодрствованием, сном и

Уильям Джемс и поток сознания

221

БДГ-сном со сновидениями. Следовательно, то, что мы могли бы назвать настройкой на открытость (горизонтальную и символическую), и что медитативные традиции называют «чистым сознанием», должно быть фоновым состоянием, лежащим в основе все более дифференцированных организаций деятельности новой коры.

Суда по всему, то, что впервые появляется у Джемса в качестве «метафоры», теперь обнаруживается на любом уровне анализа, имеющем отношение к организации опыта. Если можно говорить, что каждый вид строит свой собственный жизненный мир, то он должен это делать посредством тех же самых организационных принципов, которые также формируют его наиболее непосредственное физическое окружение.