Состав (элементы) правоотношения.

Правоотношение является сложным образованием. Оно имеет определенное внутреннее строение.

Если рассматривать правоотношение только как идеологическую форму, то в этом случае ему свойственно чисто юридическое содержание, складывающееся лишь из субъективных юридических прав и обязанностей. Ничего иного в правоотношении как особой идеологической форме нет и быть не может.

По-иному характеризуется строение правоотношения, если оно понимается как единство фактического материального содержания и юридической формы. В этом слу-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.98

чае в правоотношении наряду с субъективными юридическими правами и обязанностями (составляющими его юридическое содержание) могут быть выделены еще два основных элемента: субъекты права и его объекты. Кроме того, в данном случае обособляется материальное содержание правоотношения.

Стремление при анализе правоотношения выйти за пределы юридической формы продиктовано не только практическими соображениями, задачами полного и всестороннего анализа субъективных юридических прав и обязанностей, но и прежде всего диалектико-материалистической концепцией правоотношения, неразрывной связью юридической формы в правоотношении с его фактическим содержанием. Материальное содержание правоотношения, его субъекты и объекты позволяют при рассмотрении вопросов правоотношения «выйти» в жизнь, в реальные, фактические связи.

Итак, в правоотношение при указанном выше широком подходе входят следующие основные элементы (тер-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.99

мин, который, надо отметить, может быть применен здесь лишь в условном его значении):

а) содержание правоотношения, причем различаются материальное содержание, т.е. поведение субъектов, и юридическое содержание, т.е. субъективные юридические права и обязанности;

б) субъекты права, т.е. участники правоотношения;

в) объекты правоотношения.

Все перечисленные элементы охватываются понятием «состав правоотношения». Использование этого понятия в полной мере соответствует сложившимся в социалистическом правоведении научным традициям и словоупотреблению (в частности, близкий смысл имеют понятия «фактический состав», «состав правонарушения»).

Вопросы правоотношений привлекают серьезное внимание правоведов социалистических стран.

Это и понятно. Если при освещении правоотношения даже не выходить за рамки традиционной, специально-юридической проблематики, то нужно видеть существенное прикладное значение соответствующих теоретических разработок, которые вооружают юристов-практиков специализированными знаниями, необходимыми для юридически точного применения норм права.

Творческое же использование метода материалистической диалектики, основанного на нем системного подхода, функционального анализа, других новейших приемов исследования позволяет выявить в этой, казалось бы, традиционной проблематике и существенные теоретические резервы в области философии и социологии права, в утверждении специально-юридических характеристик права философского (общесоциологического) уровня.

С философской стороны это – в частности, раскрытие глубоких и тонких связей и зависимостей, характерных для существования и функционирования правоотношений в рамках МПР, а также жестких, математически четких закономерностей, свойственных самому бытию правоотношений, субъективных прав, правомочий, юридических фактов.

Вопросы правоотношений все более раскрываются и в качестве социологических, ближайшим образом связанных с жизнью, с реальными проблемами социальной практики. Рассмотрение субъективных юридических прав и обязанностей под углом зрения категории «правоотношение» не только выявляет его социальное содержание и юридическое существо, но и намечает пути для решения важных социальных вопросов, в том числе вопросов эффективности права. Обращая внимание на то, что понятие правоотношения является «понятием, охватывающим реализацию правовой нормы, ее воплощение в реальных жизненных отношениях», Р.О. Халфина справедливо отмечает: «Научная ценность понятия правоотношения, одна из главных его функций – раскрыть эффективность права в его неразрывной связи с регулируемым им общественным отношением» [26].

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.100

Вместе с тем необходимо обратить внимание на то, что плодотворное исследование вопросов правоотношений возможно лишь постольку, поскольку с необходимой четкостью определены исходные общетеоретические положения, выражающие широкий, философский (общесоциологический) подход к правоотношениям, все ценное, накопленное в этой области социалистической юридической наукой. Наиболее существенное значение, надо полагать, принадлежит следующим положениям:

а) правоотношения входят в качестве неотъемлемой части в МПР, в целостную правовую систему, и, следовательно, проблемы правоотношений нужно решать на базе ив связи с общетеоретическими выводами и положениями философского уровня, относящимися к МПР, правовой системе, функциям права, способам правового регулирования, соотношению нормативного и индивидуального регулирования;

б) правоотношения выражают внутренний закон правовой материи, и, следовательно, необходимо держать в поле зрения все многообразие правовых связей между субъективными правами и обязанностями и ясно представлять, что именно в связи между правами и обязанностями раскрывается их социальная природа и юридическое существо;

в) свойства правоотношений разных типов и видов нередко значительно различаются между собой, и, следовательно, при конструировании общих понятий в теории правоотношений нужны строгие представления о том, какие свойства являются общими для всех правовых связей, а какие присущи лишь тому или иному типу или виду правоотношений (общим и конкретным, регулятивным и охранительным и т.д.);

г) в правоотношениях юридическая форма и материальное содержание находятся в нераздельном единстве, и, следовательно, проблемы правоотношений необходимо решать с учетом этого фундаментального факта, а также с учетом того, идет ли речь о правоотношении в целом, во всем богатстве его характеристик, или же только о юридической форме;

д) правоотношение – это динамическое, находящееся в движении правовое явление, и, следовательно, вопросы правоотношений нужно рассматривать с учетом становления и развития субъективных юридических прав и обязанностей, их материализации в поведении людей.

Разработка общей теории правоотношения имеет ряд перспективных направлений, призванных воплотить на базе творческого использования передовых философских и общенаучных методов достижения общей теории права о функциях права, механизме, способах и типах правового регулирования. Весьма обнадеживающей, хотя намеченной пока в самых общих чертах, является перспектива разработки, если можно так сказать, материальной модели правоотношения. В юридической литературе уже сделаны известные шаги в освещении правоотношения и реального поведения его участников, соотношения того и другого. Но материальное содержание-лишь один из выходов правоотношений в сферу реальных, фактических отношений. Имеются и другие выходы: объекты, юридические факты, Нет ли между ними внутренней связи? Есть основания подумать над тем, чтобы ввести в научный оборот понятия «фактическая конструкция» или «фактическая модель» правоотношения. Во всяком случае, широкий угол зрения в характеристике правоотношения, про-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.101

диктованный диалектико-материалистическим методом, открывает научную перспективу разработки принципиально новых теоретически значимых идей, которые позволят поднять общую теорию правоотношения на качественно новую ступень.

Предыдущий | Оглавление | Следующий

[1] Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 6.

[2] См.: Басин Ю.Г. Вопросы советского жилищного права. Алма-Ата, 1963, с. 123-126.

[3] Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 497-498.

[4] Общая теория советского права, с. 277.

[5] Р.О. Халфина пишет, что отсутствие у общественного отношения правовой формы означает невозможность «использовать специфические средства права для реализации и охраны интересов участников» (Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. М., 1974, с. 36).

[6] По мнению В.И. Свидерского и Р.А. Зобова, например, отношение в отличие от просто связи указывает на опосредованную взаимозависимость конечных результатов тех или иных материальных процессов (см.: Свидерский В.И., Зобов Р.А. Отношение как категория материалистической диалектики. – Вопросы философии, 1979, № 1, с. 91).

[7] См.: Назаров Б.Л. Социалистическое право в системе социальных связей, М., 1976.

[8] См.: Халфина Р. О. Методологический аспект теории правоотношений. Сов. государство и право, 1971, № 10, с. 21-22.

[9] Как правильно указано в курсе теории государства и права, «в отраслевых юридических науках до сих пор продолжает господствовать мнение, что правоотношения являются единственной формой реализации права» (Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Основные институту и понятия. М., 1970, с. 557).

[10] См.: Витрук Н.В. Субъективные права граждан и правовые связи. – В сб.: Проблемы правоведения. Вып. 22. Киев, 1972, с. 11-12; Он же. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. М., 1979, с. 131-133; Явич Л.С. Общая теория права, с. 173-174, 205-206.

Следует признать интересными соображения Ю.И. Гревцова о нескольких «аспектах правоотношения», среди которых автор выделяет правоотношение как статическое положение – отношение субъекта права к другим субъектам права (см.: Гревцов Ю. И. Содержание к форма правоотношений. – Сов. государство к право, 1980, № 6, с. 117-118). И хотя Ю.И. Гревцов концентрирует внимание на правоотношении как форме реального взаимодействия в правовой сфере, сама постановка вопроса об «аспектах» является шагом вперед в преодолении мнения, согласно которому существует стремление неоправданно отделять правоотношения от всех иных правовых связей между правами и обязанностями, – мнения, которого указанный автор придерживался ранее.

[11] Подробное обоснование взгляда о существовании разнообразных правоотношений см.: Матузов Н.И. Субъективные права граждан СССР. Саратов, 1966, с. 47-73; Он же. Общие правоотношения и их специфика. Правоведение, 1976, № 3, с. 23-33.

[12] По мнению Р.Г. Губенко, правоотношение «является отражением, «снятой формой» реальных общественных отношении, устанавливающей правовую связь между его субъектами» (Губенко Р.Г. Советский народ – субъект конституционных правоотношений.-Сов. государство и право, 1980, № 10, с. 113).

[13] Этот взгляд разделяется в настоящее время большинством советских ученых.

[14] Р.О. Халфина пишет: «Правоотношение, будучи реализацией нормы, представляет собой вместе с тем и конкретное общественное отношение, облеченное в правовую форму. Сочетание указанных моментов – ключ к пониманию места правоотношения в системе правового регулирования» (Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении. М., 1974, с. 36).

[15] Этот существенный момент не учитывают авторы, по мнению которых правоотношения не только исторически, но и логически предшествуют юридическим нормам. Впрочем, Л.Я. Гинцбург (автор, отстаивающий такого рода идею применительно к советскому трудовому праву) полагает, что в современном государственно-организованном обществе с разветвленной системой законодательства найти отношения целиком, «фактически», абсолютно не затронутые правом и вместе с тем допускающие по своей природе правовое регулирование, вообще невозможно (см.; Гинцбург Л.Я. Социалистическое трудовое правоотношение. М., 1977, с. 118).

[16] Заметив, что известные отношения могут сложиться еще до формирования соответствующей нормы, В.Н. Кудрявцев пишет затем, что «вряд ли есть основания эти отношения именовать правовыми, если они еще не признаны государством, не охраняются им и не гарантируются, если за их нарушение не наступает ответственности (и если, следует добавить, они не «прошли» через объективное право.-С. А.). В таком словоупотреблении и проявля ется смешение правовых и фактических отношений» (Кудрявцев В.Н. Юридические нормы и фактическое поведение. – Сов. государство и право, 1980, № 2, с. 19).

[17] См.: Сабо И. Основы теории права, М., 1974, с. 87

[18] См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 94.

[19] См., в частности: Назаров Б.Л. Социалистическое право в системе социальных связей; Орзих М.Ф. Личность и право. М., 1975, с. 73.

[20] По справедливому мнению С. Н. Братуся, «ошибочным представляется... определение правоотношения как индивидуализированного правила (нормы) поведения. Такую характеристику правоотношения можно принять лишь как метафору. Правоотношение есть конкретизация общего правила, важнейшее средство его реализации» (Сов. государство и право, 1979, № 7, с. 58).

С рассматриваемых позиций следует оценить получившее некоторое распространение мнение о том, что правоотношение является индивидуальной «моделью» поведения людей (Р.О. Халфина, Б.Л. Назаров, Ю.Г. Ткаченко). При таком подходе к правоотношению стирается его качественное отличие от юридических норм, функции того и другого сближаются, а специфическое назначение правоотношения в МПР ускользает из поля зрения. Это отчетливо прослеживается в целом интересном исследовании правоотношения, проделанном Ю.Г. Ткаченко, которая прямо характеризует правоотношение как «образец-мерку», сравнивает его с юридической нормой и в конечном итоге логично включает правоотношение вместе с нормой в основу механизма правового регулирования – средство моделирования поведения людей (см.: Ткаченко Ю.Г. Методологические вопросы теории правоотношений, с. 96-97, 107, 123- 124).

[21] Ткаченко Ю.Г. Методологические вопросы теории правоотношений, с. 123.

[22] Ю.К. Толстой, последовательно отстаивающий идею «чистых» правовых связей, в то же время пишет, что общественное отношение – предмет правового регулирования – возникает в такой «среде», в какой оно иначе как в форме правоотношения появиться не может. Правовая энергия, излучаемая нормой права, охватывает общественное отношение в тот самый момент, когда оно образуется (см.: Толстой Ю.К. Еще раз о правоотношении. – Правоведение, 1969, № 1, с. 33-34).

[23] В юридической литературе высказаны сомнения в обоснованности выделения такой стадии в развитии правоотношений, в том числе налоговых, когда они существуют в виде правовых связей в чистом виде. Так, Р.О. Халфина пишет, что «обязанность уплаты налогов возникает в связи с установленными в норме фактическими обстоятельствами' наличием определенных вещей в составе имущества налогоплательщика, получением прибыли, дохода от реализации и т.п.» (Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении, с. 210). Между тем указанные Р.О. Халфиной фактические обстоятельства обосновывают возникновение правовых связей, но не выражают материального содержания правоотношения, которое становится реальностью лишь при фактической реализации обязанности налогоплательщика. Впрочем, и Р.О. Халфина признает возможность «временного разрыва» между правовыми связями как таковыми и реальным поведением субъектов (там же), хотя и не видит в этом конкретного механизма воздействия права на поведение людей, их коллективов.

[24] Если отвлечься от характеристики правоотношения в качестве «модели» (она представляется ошибочной), то самое разграничение в правоотношении двух аспектов, предложенное Ю.Г. Ткаченко (см.: Ткаченко Ю.Г. Методологические вопросы теории правоотношений, с. 94 и след.) имеет немалое позитивное значение в том плане, что необходимо различать правоотношение как чисто правовую связь и правоотношение как нераздельное единство фактического материального содержания и юридической формы. Высказанные Ю.Г. Ткаченко соображения о важном методологическом значении такого разграничения представляют существенный научный интерес.

[25] Под иным углом зрения (правовой связи как модели и отклоняющегося от нее фактического поведения) рассматривает данную проблему Р.О. Халфина (см.: Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении, с. 302 и след.). Нужно лишь заметить, что такой подход касается аномалий в процессе правового регулирования и фактическое поведение представляет собой здесь не содержание правоотношения, а иное явление-правонарушение.

[26] Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении, с. 24.