Инструментальный, специально-юридический аспект МПР.

Этот аспект охватывает весь комплекс средств, весь юридический инструментарий, который «работает» в процессе правового регулирования.

Наряду с выделением в МПР юридических норм, правоотношений и других аналогичных средств воздействия в нем может быть выделен и более глубокий слой – то, что условно может быть названо функциональным МПР (функциональным в том смысле, что перед нами правовые явления, в которых непосредственно выражаются специально-юридические функции права).

На этой стороне МПР следует остановить внимание читателя. Можно предположить, что здесь раскрываются исходные юридические начала и «пружины» правового регулирования, а главное, юридический инструментарий непосредственно связывается через функции права с объективно обусловленными требованиями экономического базиса данного классового общества.

Известные наметки подхода к МПР с данной стороны сделаны В.М. Горшеневым. По его мнению, МПР слагается из двух основных полярных элементов: во-первых, это – способы воздействия, дозволения и запреты (активная сторона), во-вторых, это – способы реализации, которые проявляются в фактическом поведении людей, в совершении действий или в воздержании от действий (результативная сторона); между указанными «чистыми» способами расположены, как полага-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1982. С.12

ет автор, промежуточные звенья-правосубъектность, юридические факты, правоотношения, представляющие собой последовательные стадии перевода нормативности права в упорядоченность общественных отношений.

Правда, пытаясь совместить в одном ряду разнопо-рядковый юридический инструментарий, В.М. Горшенев упускает из виду нормы права, акты реализации и др. Неоправданно отрицает он и существование такого способа правового регулирования, как позитивные обязывание (автор отождествляет его с «предписанием») [2].

Но если сосредоточить анализ на дозволениях и запретах и держать в поле зрения третий способ правового регулирования – обязывание, то, надо полагать, может быть найден конструктивный путь освещения МПР с данной стороны.

Дозволения и запреты, а также обязывания – наиболее глубокий слой МПР. Превращаясь в процессе правового регулирования в реализацию права, они как бы проникают во все звенья МПР – юридические нормы, правоотношения, акты реализации, во многом предопределяя их черты и особенности.

Это один из ключевых моментов. В сочетании способов регулирования проявляются особенности специально-юридических функций права – регулятивной динамической и регулятивной статической. Обязывание, с одной стороны, дозволения и запреты – с другой, выступают проводниками особых специально-юридических функций: обязывание – динамической, дозволения и запреты – статической (1.12.4). Хотя в обоих случаях правовое регулирование предполагает активную деятельность людей, их коллективов, но в социальном и юридическом отношениях принципиально важно, что в первом случае (динамическая функция) на лицо возлагаются обязанности к активному действию, а во втором (статическая функция) – к воздержанию от определенных действий. Именно это и обусловливает специфику юридического инструментария на каждом из указанных участков правового регулирования, специфику столь су-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1982. С.13

щественную, что перед нами разные, подчас несопоставимые пласты правовой материи.

Отмеченная специфика тем более существенна, что обязывание, с одной стороны, и рассматриваемые в единстве дозволения и запреты – с другой, обладают различным, во многом неоднозначным потенциалом воздействия на социальную жизнь. Внешней силой, имеющей, так сказать, «навязывающий» характер, отличается способ позитивного обязывания, выражающий динамическую функцию. Но эта потенциальная мощь правового регулирования имеет и теневую сторону (существует довольно широкий простор для волюнтаризма, для «навязывания» участникам общественных отношений обязанностей, не соответствующих социальным потребностям).

По-иному характеризуются взятые в единстве дозволения и запреты, выражающие статическую функцию права. Правовое регулирование обладает здесь куда меньшей потенциальной мощью внешнего «навязывания». Его регулирующая сила состоит главным образом в том, чтобы при помощи субъективных прав дать простор для действия всей системы социальных регуляторов – экономических, духовных и др. И тогда, когда дозволения и запреты находятся в органическом единстве с этой общей системой социальных регуляторов, конечный эффект правового регулирования нередко более значителен, чем при обязывании, в большей мере согласуется с объективными потребностями жизни данного классового общества. Вместе с тем – и это обстоятельство нужно особо оттенить – взятые в единстве дозволения и запреты органичны для права, полностью отвечают его природе, важнейшим, определяющим сторонам его социальной ценности. Именно в данном случае классовая сущность права раскрывается через нормативно-организованную социальную свободу, право в качестве нормативной системы противостоит произволу, своеволию, субъективизму, а его социальная ценность отчетливо проявляется как упорядоченная социальная активность.

Понятно, что все эти черты и особенности, плюсы и минусы способов правового регулирования, их сочетаний весьма по-разному выражаются в зависимости от классовой сущности, исторического типа права. В условиях социалистического и коммунистического строи-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1982. С.14

тельства правовые формы призваны обеспечить значительные преобразования в экономике, во всех сферах жизни общества и потому в социалистическом праве, базирующемся на подлинно научном, марксистско-ленинском мировоззрении, намного возросло значение и стало более органичным для правовой сферы регулирование при помощи позитивного обязывания, которое вместе с системой дозволений и запретов способствует развертыванию социальной активности трудящихся. Да и самое соотношение дозволений и запретов, выраженное в двух типах регулирования – общедозволительном и разрешительном, приобрело при социализме такой характер, который обеспечивает большие возможности для социальной активности на основе высокой организованности общественных отношений (1.17.6).

Психологический аспект МПР.

МПР в рассматриваемом аспекте характеризует происходящие в результате правового регулирования формирование и действие мотивов поведения людей-участников общественных отношений.

Перед нами, в сущности, своего рода проекция способов правового регулирования на психологическую сферу личности. Даже при самом общем освещении психологического механизма можно отчетливо проследить, как по-разному «работают» в сфере психики людей, с одной стороны, позитивное обязывание, а с другой – дозволения и запреты.

Позитивное обязывание, опосредствующее динамическую функцию, направлено на то, чтобы сформировать побудительные мотивы, поведения и обеспечить (в конечном счете преимущественно принудительными мерами) их действие. Разумеется, в социалистическом обществе такое обеспечиваемое правом формирование и действие побудительных мотивов поведения согласуется, как правило, с формированием и действием аналогичных мотивов под влиянием экономических, политических, духовно-нравственных факторов и потому органически вплетается в закономерные социальные процессы.

И все же взятый в чистом виде данный способ правового регулирования предназначен для того, чтобы даже независимо от влияния иных факторов добиться при помощи многообразного комплекса юридических средств нужного эффекта.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1982. С.15

С сугубо юридической стороны возложение обязанностей к активному поведению представляет собой мощную «навязывающую» силу и поэтому наиболее надежное средство, направленное на достижение намеченного социального эффекта. Однако оценка этого способа правового регулирования и меры его надежности неоднозначна.

Учитывая известную ценность данного способа правового регулирования, ярко проявляющегося в условиях революции и необходимости проведения глубоких социальных преобразований, следует принять во внимание и то, что он сам по себе не сориентирован на собственную социальную активность участников общественных отношений. Здесь, следовательно, не получает развития социально ценное в психической жизни людей, достигаемое при помощи юридического регулирования, – развертывание потенциальных возможностей человека, основанных на собственной инициативе, сознательном выборе цели и средств ее достижения. К тому же надо иметь в виду, что положительный психологический эффект обязывания (выработка привычки к дисциплине, организованности) связан с известными издержками, величина которых возрастает в той степени, в какой обязывание не согласовывается с действием иных факторов, влияющих на поведение людей, – экономических, политических, духовно-нравственных. Ведь психологическая основа побудительного мотива в данном случае состоит в том, чтобы избежать неблагоприятных последствий: страх, боязнь и т.д. – явления, не способствующие развитию наиболее ценных психических качеств личности. Да и с точки зрения надежности позитивное юридическое обязывание имеет слабые стороны. Если отсутствует нужная согласованность с действием иных факторов и тем более если позитивное обязывание носит волюнтаристский, субъективистский характер, то даже при неизбежном в данном случае непомерном нарастании государственно-принудительных обеспечительных мер намеченный социальный эффект достигается не всегда, не полностью, порой лишь по формальным показателям, а главное дорогой ценой – с большими потерями, издержками, увеличением негативных явлений в социальной жизни.

Иной характер имеет психологический МПР в плоскости дозволений и запретов.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1982. С.16

Если подходить к рассматриваемой проблеме с сугубо юридической стороны, то на первый взгляд может сложиться впечатление, что здесь основное, чего можно достигнуть при помощи юридических средств, – это формирование при помощи запретов сдерживающих мотивов поведения участников общественных отношений и обеспечение их действия.

Между тем правовое регулирование, осуществляемое при помощи дозволений и запретов, – решающий канал воздействия права на общественную жизнь, прямо согласующийся с его особенностями и ценностью и- что не менее важно – способствующий развитию побудительных мотивов поведения, причем таких, которые вытекают из материальных и иных определяющих процессов в жизни общества и соответствуют наиболее ценным психическим качествам личности.

Прежде всего юридический запрет, хотя имеет в основном сдерживающий характер, может оказывать немалое воздействие на поведение людей: ставить преграду возникновению тех или других видов поведения, ориентировать на возникновение иных видов поведения и т.д. Такое воздействие во многих случаях органично для социальной жизни, ибо юридический запрет со всем сопровождающим его довольно жестким юридическим инструментарием нередко лишь подкрепляет уже существующий моральный запрет и потому (как это характерно для социалистического общества) в большинстве своем вообще не может рассматриваться в качестве «навязываемого» участникам общественных отношений.

Самое же существенное заключается в том, что юридическое регулирование, осуществляемое при помощи дозволений, призвано дать простор материальным, духовным и иным внеправовым стимулам. Оно, следовательно, органически вплетаясь в экономические и другие основополагающие социальные процессы и тем самым обеспечивая закономерное, естественное функционирование всего социального организма, направлено на то; чтобы развивались наиболее важные духовные, психические качества личности, связанные с самостоятельной, инициативной деятельностью участников общественных отношений, с их социальной активностью, творческим отношением к делу. Тем более, что в ряде случаев (правда, в прямой зависимости от социального строя, от содержания правового регулирования и его

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1982. С.17

соотношения с моралью) само предоставление тем или иным лицам в порядке дозволения субъективных прав ориентирует людей на желательный, одобряемый обществом и государством образ поведения и, стало быть, в какой-то мере может способствовать формированию социально оправданных побудительных мотивов такого поведения.

Практика социалистического и коммунистического строительства в странах социализма свидетельствует о том, что при всей важности способа позитивного обязывания (он, в частности, сохраняет существенное значение в области народнохозяйственного планирования), определяющей тенденцией в развитии правового регулирования является все более широкое использование взятых в единстве, в органическом сочетании дозволений и запретов. Происходит это потому, что в полном согласии с общими закономерностями развития системы социального стимулирования в социалистическом обществе указанные способы правового регулирования обеспечивают широкое проявление всего позитивного потенциала материальных, моральных и иных духовных стимулов, вытекающих из социалистических общественных отношений [3].

Существен и такой момент. Если теоретически возможно охарактеризовать особенности психологического МПР в зависимости от способов правового регулирования, взятых в «чистом виде», то в реальных жизнен-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1982. С.18

ных отношениях, в самой ткани права они действуют в сочетаниях, в различных комбинациях. Специфику этих сочетаний, комбинаций в психологическом ракурсе можно уже проследить в основных типах правового регулирования – общедозволительном и разрешительном (каждый из которых отличается немалыми особенностями именно со стороны психологического аспекта МПР) [4]. Еще более наглядно она проявляется в отраслевых методах правового регулирования – в одновременном использовании как дозволений и запретов, так и позитивного обязывания для решения тех или иных социальных задач.

Например, комбинированные приемы регулирования с весьма сложным сочетанием позитивных обязываний, дозволений и запретов применяются для опосредования отношений в области социалистического хозяйства. Здесь нередко возложение строгой обязанности совершить те или иные действия (выполнить плановые задания по производству продукции, по повышению ее качества и т.д.) соединяется с предоставлением в общедозволительном порядке субъективных прав, открывающих простор для действия материальных и духовных стимулов (дополнительное вознаграждение, премии, нематериальное поощрение). Достижение же предусмотренных в плане и юридических нормах результатов является основанием для возникновения новой группы прав и обязанностей, связанных с назначением поощрений, их выдачей и т.д. Любопытно при этом, что побудительные мотивы к исполнению основной обязанности формируются не столько под влиянием возможности применения государственно-принудительных средств, сколько в результате действия материальных и духовных стимулов, которое обеспечивается в свою очередь целой системой позитивных обязываний, дозволений и запретов.

В советской юридической литературе наряду с тем, что продолжаются исследования стимулирующего действия государственно-принудительных средств воздействия, уделяется возрастающее внимание поощрениям – материальным и духовным стимулам, занимающим все больший удельный вес среди факторов, которые влияют

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1982. С.19

на формирование побудительных мотивов поведения тружеников в социалистическом обществе.

Думается, однако, что разработка правовых вопросов поощрения не должна ограничиваться выделением соответствующих юридических норм (и тем более локализацией данной проблемы на попытке конструирования в качестве особой разновидности поощрительных норм). Дело в том, что общественные отношения, связанные с поощрением, опосредствуются разными юридическими средствами, отличающимися специфическим воздействием на поведение людей, в том числе и с психологической стороны.

В рассматриваемой области общественных отношений следует различать:

а) закрепляемые в правовом порядке показатели, за добросовестное и качественное исполнение которых предусматриваются меры поощрения (поощрение устанавливается за достижение показателей, и это само собой приводит к исполнению обязанностей, регламентированных теми или иными, нормами);

б) право лица, в соответствии с которым известные, одобряемые обществом и государством действия, соответствующие установленным показателям, могут служить основанием для поощрения [5];

в) право компетентного органа назначать поощрительную меру в случае наступления предусмотренных результатов;

г) юридическая обязанность компетентного органа при наличии всех необходимых оснований реально осуществить поощрительную меру – выдать награду, выплатить сумму премии и т.д.

Знаменательно, что в каждом из указанных случаев те или иные способы правового регулирования и соответствующий им юридический инструментарий (нормы) достигают известного эффекта в социальной жизни, по-разному воздействуя на психические процессы.

По отношению к юридической обязанности, связанной с установленными показателями («а»), внеправовой стимул – мера поощрения – выступает как обеспечительный фактор, который не только действует наряду с государственно-принудительными мерами и конкурирует с ними, но и имеет в социалистическом обществе доминирующее значение. В рамках данных отношений можно наблюдать ослабление роли правовых средств (позитивного обязывания) в формировании побудительных мотивов поведения. Нужный эффект достигается, так сказать, прямым путем, минуя механизм юридической обязанности.

То дозволение, которое выражено в праве участников общественных отношений избирать «поощряемый вариант» поведения

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. – М.: «Юридическая литература», 1982. С.20

(«б»), нацелено на то, чтобы развивать социальную активность, творческие, инициативные начала в поведении участников общественных отношений и, следовательно, в известной степени способствовать формированию и действию побудительных мотивов в деятельности людей.

Иное значение имеет право компетентного органа назначить поощрительную меру («в»); оно дает возможность принимать компетентное решение с учетом разнообразных условий социальной жизни, конкретных жизненных обстоятельств.

И наконец, права и обязанности, опосредствующие выдачу и получение поощрения («г»), призваны оказать дисциплинирующее влияние на человеческие поступки, придать строгий, обеспеченный характер существующим здесь взаимоотношениям.