Разве такая проблема существует?

Анализируя подобные случаи, трудно избавиться от впечатления, что за трагедиями конкретных людей скрывается и постепенно набирает силу новое и крайне негативное социальное явление, которое иногда характеризуют как “интеллектуальный терроризм”, но которое, наверно, было бы лучше назвать интеллектуальной каторгой. В той или иной степени с ним сталкиваются все, кому приходится испытывать хроническое перенапряжение и трудиться на пределе своих возможностей. Для некоторых непосильные перегрузки начинаются уже в школе. Отчасти этому способствуют недостатки преподавания. Жан-Луи Лорьер пишет: «Существует определенный вид интеллектуального терроризма, когда некоторых учеников называют “нуль в математике”, хотя их единственная вина состоит в том, что они не понимают то, о чем... никогда не говорится» [1].

Сильнейшие умственные перегрузки испытывают многие студенты, бизнесмены, ученые и многочисленные армии интеллектуальных трудоголиков, что нередко ведет ко всевозможным расстройствам и порою — серьезным заболеваниям. Здесь есть нечто загадочное, поскольку за всеми этими внешними проявлениями скрывается неуловимая проблема-невидимка.

Информационный стресс – зловещий спутник
информационного общества

Будущее человечества, самое его выживание прямо зависит от роста его интеллектуальных возможностей. Однако требование всемерного развития человеческого интеллекта, максимальной интенсификации его работы во многих случаях наталкивается на жесткое препятствие, имя которому — информационный стресс. Именно в этой точке, как молния из искры, вспыхивает проблема интеллектуального терроризма, которой, к сожалению, часто пренебрегают, считая ее второстепенной, а то и вовсе несуществующей. Впрочем, так думают не все.

Некоторые ученые полагают, что информационный стресс возникает в ситуации информационных перегрузок, когда человек не справляется с задачей, не успевает принимать верные решения в требуемом темпе при высокой ответственности за последствия принятых решений. Анализируя тексты, решая те или другие задачи, человек перерабатывает информацию. Завершается этот процесс принятием решения. Объем перерабатываемой информации, ее сложность, необходимость часто принимать решения — все это и составляет информационную нагрузку. Если она превосходит возможности человека при его высокой заинтересованности в выполнении данной работы, то говорят об информационной перегрузке.

Стресс и вызываемые им расстройства оказывают огромное влияние на жизнь и здоровье современного человека. Стресс коварен. С одной стороны, для возникновения его вредных последствий совсем не требуется, чтобы воздействующий фактор был чрезвычайно сильным и необычным. Установлено, что обычный и заурядный фактор (такой, как дефицит времени) может оказать очень сильное стрессовое воздействие. С другой стороны, стресс может привести к общему истощению организма и даже к смерти.

Камикадзе умственного труда

Защита интеллектуальных работников от стресса ведется во многих направлениях: от медицинской профилактики до облегчения труда через усиление возможностей интеллекта. Вот далеко не полный перечень известных “противоядий”: гигиена умственной деятельности, рациональная организация труда, повышение интеллектуальной культуры специалистов [2], стимулирование научного творчества [3], использование возможностей интуиции, совершенствование интеллектуальных способностей [4], различные теории развития интеллекта, например [5], концепция гибридного интеллекта [6] и множество частных методик, таких, как ТРИЗ (теория решения изобретательских задач) [7], динамическая техника силы ума [8] и т. д. Хотя существующие средства, теории и инструменты несомненно являются полезным и порою весьма эффективным лекарством, тем не менее, к сожалению, они не соответствуют глобальному масштабу и нарастающей значимости проблемы.

К чему это приводит? Не справляясь с неуклонным ростом сложности цивилизационных процессов, которая существенно превышает наличные интеллектуальные возможности человечества, последнее вынуждено компенсировать слабость и нехватку интеллектуальных инструментов за счет нервного перенапряжения (читай — истощения!) и увеличения длительности рабочего дня добровольных и вынужденных трудоголиков. При этом за кадром общественного внимания, телевидения и средств массовой информации остается тот факт, что интеллектуальные работники зачастую превращаются в интеллектуальных камикадзе, которых общество приносит в жертву жестокому и коварному Молоху интеллектуального прогресса.

Известный математик Герман Вейль подчеркивает: недопустимо, когда трансцендентное господствует над человеком, превращая его всего лишь в рупор интеллектуального откровения. И делает вывод: хотя наука — высокая объективная ценность, одновременно она — “ветвь человеческой деятельности, ради которой нельзя приносить в жертву самое жизнь” [9].

Что такое интеллектуальный
терроризм?

— Виновен ли профессор математики геттингенского университета Давид Гильберт в гибели своих учеников?

— Нет.

— Хотел ли он их смерти?

— Нелепый вопрос. Конечно, нет.

— В таком случае, что явилось причиной самоубийства?

Интеллектуальный терроризм — это особая социальная ситуация, когда общество, действуя возможно из лучших побуждений, формирует систему моральных норм и социальных ценностей, а также систему прямых и косвенных стимулов и с их помощью навязывает человеку такой стиль умственного труда, который почти неизбежно или с высоким риском приводит к перегрузке или другим отрицательным последствиям, наносящим ущерб физическому и душевному здоровью, снижающим качество или сокращающим продолжительность жизни. Парадокс в том, что интеллектуальный терроризм, даже если он влечет за собой тяжелейшие нервно-психические и иные заболевания и суицидальные попытки, в рамках существующей системы взглядов и моральных норм не рассматривается как нарушение прав человека.

По нашему мнению, интеллектуальный терроризм — это пока еще не осознанная, но вполне реальная и серьезная угроза. Источник всех этих бед и напастей состоит в том, что имеющиеся интеллектуальные средства, методы и инструменты в значительной степени устарели. Они нацелены на решение интеллектуальных задач по принципу “любой ценой”, без учета реальных умственных затрат и нервно-психических последствий (когда почти полностью игнорируются тонкие когнитивно-эргономические характеристики сложной умственной деятельности), а их развитие драматическим образом отстает от насущных интеллектуальных потребностей практики. Досаднее всего, что это противоречие остается скрытым, неявным, поскольку оно пока еще не попало в сферу интересов современной науки в качестве одной из наиболее приоритетных, архиважных проблем.

Гуманитарная
постановка задачи

Можно ли повысить качество решений сложных и сверхсложных интеллектуальных проблем, необходимых для развития цивилизации, и одновременно защитить людей от опасных для здоровья умственных перегрузок? Как облегчить и улучшить работу человеческого ума? Уве­личить продуктивность творческого мышления? Преобразовать трудные и непосильные задачи в легкие и посильные? Словом, превратить интеллектуальные муки-мученические во что-нибудь более достойное человека и даже приятное? Можно ли решить эту “сверхзадачу” хотя бы в принципе?

Анализ этих вопросов позволяет выявить проблему, которая, насколько нам известно, пока еще не обсуждалась в литературе. Суть проблемы, образно говоря, состоит в том, что современные методы интеллектуальной деятельности, пораженные вирусом интеллектуального терроризма, слишком часто превращают работников умственного труда и учащихся в пациентов, инвалидов и покойников.

Необходимо коренным образом изменить ситуацию, добиться кардинального улучшения форм и методов умственной работы, научиться решать более сложные интеллектуальные задачи с более высоким качеством за меньшее время и без ущерба для здоровья.

Интеллектуальная безопасность цивилизации — комплексное свойство глобальной интеллектуальной деятельности людей, позволяющее, во-первых, своевременно решать все более сложные интеллектуальные задачи, обеспечивающие устойчивое развитие цивилизации, во-вторых, защитить человеческий мозг от опасных и вредных для здоровья пере­грузок, сводя их к минимуму или полностью исключая.

Принцип “сначала калечим, потом лечим” неэффективен ни с экономической, ни с медицинской точки зрения. Поэтому мы выдвигаем другой принцип: система “наука + образование” не должна быть вредной для здоровья.

Однако нынешняя наука не может не калечить — так уж она устроена. Почему? В частности потому, что на протяжении всей истории ее развития создатели научных теорий и методов ставили перед собой какие угодно цели и задачи, но только не задачу эффективной защиты человека от интеллектуальных перегрузок. По этой причине человеческий мозг, этот хрупкий сосуд разума, сталкиваясь с демоном науки, оказывается в крайне уязвимом положении — не выдерживая запредельной нагрузки, он получает вызванные стрессом многочисленные травмы.

Чтобы устранить вопиющее рассогласование между невообразимой сложностью науки и скромными интеллектуальными возможностями среднего человека, необходимо уяснить, что психологическая сложность науки не является константой — это переменная величина, которой можно управлять и уменьшать ее в желаемых (хотя и ограниченных) пределах. Для достижения цели необходимо осуществить крайне болезненную операцию — с помощью когнитивно-эргономических ме­тодов реконструировать все здание современной науки, во всех ее разделах и построениях, превратив ее из громоздкого и опасного монстра в науку с человеческим лицом — чтобы занятия наукой были эффективными, но не угрожали здоровью человека.

Коренная перестройка науки и образования на основе создания нового поколения интеллектуальных средств с целью ликвидации негативных проявлений интеллектуального терроризма — беспрецедентная по сложности задача. Вообще говоря, пока еще совершенно не ясно, поддается ли она решению, а если поддается, то в какой степени. Однако цель настолько важна и благородна, что стоит провести специальное исследование для более глубокого изучения проблемы.

Компьютерная мифология:
облегчают ли
компьютеры умственный труд?

Чтобы избежать опасных для здоровья перегрузок, надо уменьшить интеллектуальную нагрузку на человеческий мозг. С другой стороны, развитие цивилизации приводит к усложнению интеллектуальных задач и непрерывному увеличению их количества, что предъявляет к мозгу постоянно растущие требования. Как разрешить это противо­речие? Можно ли выполнить два противоположных требования — облегчить работу мозга и одновременно увеличить его умственную продуктивность?

Иногда говорят, что компьютеризация и автоматизация умственного труда снимают эту проблему. Это неверно. Использование компьютеров не приводит к уменьшению напряженности умственной деятельности, поскольку вместо одних заданий (которые удалось переложить на компьютер), человеческий мозг чаще всего получает множество новых задач, так что его суммарная нагрузка не уменьшается и даже возрастает.

Все больше исследователей приходят к выводу, что применение компьютеров во многих случаях не только не упрощает, а наоборот, резко усложняет интеллектуальные задачи, которые остаются на долю чело­века. Например, Эдсгер Дейкстра пишет о “неисчерпаемой” и “беспрецедентной” сложности задач, которые приходится решать программистам. Психолог М. Ярошевский отмечает: “Успехи кибернетики, все расширяющиеся перспективы передачи техническим устройствам поддающихся формализации умственных операций, которые раньше поглощали значительную часть интеллектуальных усилий ученого, резко повышают требования к формированию его способностей производить такие действия, которые не могут совершаться компьютерами” [10]. Большинство ученых признает, что информационная технология — самая сложная из всех известных технологий, а некоторые даже утверждают, что использование компьютеров приводит к усилению эксплуатации нервной энергии трудящихся и в ряде случаев “отрицательно влияет на развитие мыслительных процессов” [11].

Таким образом, массовая компьютеризация не отменяет интересующую нас проблему повышения продуктивности умственного труда, напротив — делает ее еще более актуальной.

Что такое интенсификация интеллекта?

На наш взгляд, для решения поставленной задачи следует перейти от экстенсивной умственной деятельности к интенсивной. Поясним термины. Деятельность называется экстенсивной, если скорость, с которой мозг решает задачи, предполагается относительно неизменной, а выполнение сложной работы в сжатые сроки достигается за счет уплот­нения рабочего времени и удлинения рабочего дня. Это означает, что человек работает на износ — по 12, 16 или 20 часов в сутки, причем перерывы для отдыха сокращаются почти до нуля (“бутерброд перехватить некогда!”). Если сотрудник, действуя в таком режиме, выполняет работу досрочно и с высоким качеством, его называют интеллектуальным героем и ставят в пример: он сделал невозможное! При этом счи­тается хорошим тоном стыдливо умалчивать о том, насколько подобная работа приблизила нашего героя к больнице или могиле.

При интенсивной умственной деятельности своевременное окончание задания достигается не за счет подобных варварских методов, а за счет увеличения скорости работы мозга. Интенсификация интеллекта — совокупность интеллектуальных приемов и средств, изменяющих режим функционирования человеческого мозга в благоприятном направлении, чтобы использовать его возможности “на полную проектную мощность”. Указанные средства специально конструируются таким образом, чтобы одновременно улучшить работу ума за счет повышения продуктивности мозга и облегчить умственный труд путем минимизации интеллектуальных затрат на единицу получаемых интеллектуальных результатов.

Вообще говоря, эта идея не нова — на протяжении всей истории человечество безостановочно изобретало новые интеллектуальные средства, улучшаю­щие и облегчающие работу ума. Однако делалось это в значительной степени неосознанно, отчасти вслепую и во многом стихийно. Задача состоит в том, что­бы этот процесс превратить в ясный, осознанный, целеустремленный, управ­­ляемый и, самое главное, массовый.