Глава 25. Затишье перед бурей.

***

Минато читал письмо от Казекаге и довольно улыбался.
Мимо прошла Кушина, но заинтригованная, заглянула через плечо мужа.
- Что это?
- Казекаге-сама очень прозрачно намекает, что наш сын разносит его деревню по кирпичику.
- Молодец, Наруто! Наш сын! - восхитилась Кушина.
- Предлагаешь засылать Наруто во вражеские страны, чтобы он подрывал их боевой настрой?! - пошутил Йондайме.
- А что! Это мысль! - загорелась куноичи.
Минато спрятал лицо в ладонях и захохотал.
- Ками-сама, кого я спрашиваю!
Блондин с удовольствием вспоминал, как молодая Кушина ставила на уши всю Коноху. Да уж, Наруто целиком пошел в мать.

***
Наруто полулежал на кушетке и задумчиво смотрел в окно. Ему вспоминались все предыдущие его попадания в больницу. Когда он был маленьким, то холодное пренебрежительное отношение персонала, когда стал генином - сухое внимание со стороны докторов. Куча проверок и предписаний от врачей, когда Пятой Хокаге стала Цунаде Сенджу. А уже когда Сакура стала ее ученицей, то пришлось терпеть навязчивое и назойливое внимание розоволосой куноичи. В этом мире все было не так. Хоть он был и в другой стране, но все равно его несказанно удивляло и вводило в продолжительный ступор искреннее внимание персонала и доброе отношение докторов. Да, он сын Хокаге, да, он гость Казекаге, но все равно для парня это было слишком странно и непривычно. А ведь он в больницы, обычно, попадал, только с очень серьезными ранами, которые для обычных шиноби считались смертельными. Все мелкие царапины и порезы сами заживали. Он так привык к своей скоростной регенерации, что его сознание все никак не могло смирится, что в этом мире он этим даром не обладает. Да, лис смог его подлечить. Но ведь его лечили тут только до уровня обычного генина. Просто для того, чтобы он смог использовать нормально свое тело. Вот с этим фактом было гораздо тяжелее смириться, чем с живыми родителями и друзьями.
Его здоровьем решили заняться гораздо раньше, чем обещали. Наруто догадывался с чем это связано, но только усмехался в ответ. Кто сказал, что гипс его остановит?! Да у него имеется достаточно терпения, чтобы подождать до своего полного выздоровления, а затем уже со всеми новыми силами найти и заново вправить мозги Гааре.
Однако, словно чувствуя настрой мальчишки, его никуда не выпускали из палаты. Провели кучу тестов и исследование, проверили на аллергические реакции. Узумаки уже хотел было возмутиться, что никогда в жизни ничем таким не страдал, как врачи выявили группу лекарственных средств, которые к нему не желательно было применять. Наруто очень удивился.
Затем его заставили пройти несколько тестов по второму и третьему кругу, снова делали анализы и уже на пятницу назначили операцию. Наруто никогда ничего не боялся, но когда ему сообщили, что операция уже скоро, он потихоньку начал нервничать. А так как он знал только единственный способ снять стресс - усиленные тренировки, что был ему не доступен, то подросток почти лез на стену от отчаяния. Было жутко скучно, одиноко и, чего греха таить, страшно. Никогда раньше он добровольно на операции не соглашался. Ему их делали, пока он был все еще в бессознательном состоянии.
Операция была назначена на завтрашнее утро на восемь утра. Все оставшееся время Наруто наяривал круги по палате, накручивая себя все больше и больше. Возможно, если бы ему удалось с кем-нибудь побеседовать, он бы отвлекся. Намаявшись и честно самому себе признавшись, что он сам себя доведет до нервных колик, если срочно не возьмет себя в руки, блондин сел на пол возле стены и стал медитировать. Узумаки попытался прочувствовать природную энергию. Было трудно, собственная чакра на мизере и отсутствие доступа к чакре лиса давало о себе знать. Он не смог накопить хоть сколько-нибудь чакры, но смог расширить свой кругозор. Напротив его палаты на крыше соседнего здания дежурил АНБУ. Наруто еле сдержал себя от того, чтобы выглянуть в окно и весело ему помахать. В голове снова всплыл вопрос Кьюби. А вот самому Наруто вдруг стало интересно: если демон был таким хитрым, умным и великолепно владел генздюцу, то как Кушине удалось благополучно родить трех детей? Ведь во время родов печать, удерживающая хвостатого, ослабляется. Неужели он не мог за это время что-нибудь придумать?! Блондин нахмурился. По всему выходило, что либо лис ему нагло врет, либо сам Узумаки чего-то не учитывает.
Когда он ставил печать на Кьюби, в помещении их было четверо: он сам, Курама, Кьюби и лисенок. Припомнив каждую деталь, Наруто смог с уверенностью сказать, что своего друга от темного лиса он отличить может. К тому же его рыжий напарник передавал ему энергию, поэтому если получше прислушаться к себе, Узумаки был почти уверен, что при последнем разговоре, Курама оставался на том же самом месте. Печать "Сорока Восьми Врат Преисподней" он тоже выполнил правильно. Значит, неучтенным и неизвестным фактором остается только лисенок. Но что же именно сделал местный демон?
- Думай, Наруто, думай! - подбадривал он себя. Загадку лиса жизненно важно было решить. - Где ты что не доглядел!
Блондин увеличил штурм собственного мозга. В висках отозвалось тупой болью.
- Тебане! - в сердцах выругался подросток. - Гензюцу всегда были моей слабостью, - пробормотал он.
Наруто полностью расслабился и отпустил от себя все мысли. Перед глазами всплыла картина, как когда-то Итачи поймал их в мощное гензюцу. С ним были Какаши и Сакура. Учиха заставил его увидеть и очень ярко испытать отвратительные вещи. Было жутко и страшно, омерзительно. Благо, дрожащая и перепуганная Харуно смогла тогда влить в него свою чакру. А потом, еще позже, Итачи засунул в него ворона, что позже оказался особой техникой Учих, позволяющих влиять на сознание. Правда, применялась она один раз в несколько десятилетий. Может быть и Кьюби применяет что-то подобное?! Наруто попробовал представить себе маленького лисенка. Вспомнил, как теплый мокрый язычок лизнул его нос, как внутри вскипела радость от осознания, что еще один друг жив. Узумаки резко подскочил на кровати, принимая полусидячее положение. Он ведь может почувствовать чакру лисенка, тот комок чакры от погибшего пушистика, что взорвался в его руках, передал часть своей чакры и ему самому.
- Вот я идиот! - стукнул себя по лбу подросток и снова рухнул на кровать. Он разгадал загадку, но вот как с этим бороться, все еще оставалось тайной.

***
Казекаге с интересом посмотрел отчет докторов. Несмотря на искалеченное тело, Узумаки Наруто обладал отменным здоровьем и повышенной регенерацией. Однако, при рождении сильно пострадал от чакры Кьюби. Врач, делавший забор крови, отметил, что кровяные тельца мальчика умирают спустя четыре часа после того, как покинут тело носителя, потому углубленное изучение данных пациента невозможно. Это было интересно. Различные кланы применяли скрытые и запретные техники, чтобы шпионы и противники не смогли воспользоваться возможностями, скрытыми в ДНК человека. Узумаки, судя по всему, шагнули еще дальше. Не мог же Казекаге знать, что клан красноволосых дьяволов тут не при чем.
Мужчина внимательно вчитывался в отчеты, надеясь узнать что-то новое о мальчишке. Вот уровень чакры постоянно прыгал: от полного нуля до начального уровня генина, но даже этого количества было мало для каварими, что применил подросток. Было о чем задуматься. К тому же ни ирьенины, ни опытные джонины не могли смотреть сквозь блондина. А вот сенсоры его ощущали на уровне гражданского лица: ни чакры, ни опасности.
Собаку-но хмуро усмехнулся. Он пригласил этого мальца, так как рассчитывал, что его нахождение на территории Суны и близкое соседство с джинчурики Шукаку благотворно скажется на Гааре. Так и случилось. Только вот Йошинори никак не ожидал, что воздействие от этого блондина на его сына будет таким глубоким. И что сам Узумаки окажется настолько упрямым и напористым типом. Да, Каге нужен был послушный и управляемый джинчурики, но ему не нужно было свободолюбие последнего. Вот так резко и неожиданно пришлось прерывать контакт сына с гостем из Конохи. Слава Ками, случай представился сам собой, а то еще пришлось бы что-нибудь придумывать самому. Гаара и так с трудом его слушался, а после краткого общения с неугомонным блондином стал дерзить правителю. Это неслыханно. Хотя где-то и приятно, ведь младший сын впервые стал с ним разговаривать. Собаку-но уже готовился припугнуть Гаару, что он сможет навредить Наруто, как тот и сам справился, в самом деле навредив Узумаки. Пусть и случайно. Видя в каком отчаянии находится джинчурики после трагического происшествия, мужчине оставалось только довольно потирать руки. А там дело техники, чтобы немного дожать психологически и так нездоровую психику сына. Теперь тот был послушной марионеткой в его руках. Жаль, что несносного блондина нельзя было сразу отослать обратно. Он еще был нужен, чтобы влиять на Гаару. Тому хоть и промыли мозги, но какое-то упрямство все еще светилось в глубине зеленых глаз и это сильно не понравилось Йошинори. Ему нужно было полное подчинение джинчурики. Единственной проблемой оставался белобрысый ураган, который проносился по Суне, как смерч.
Перед столом правителя появился связной.
- Казекаге-сама, письмо из Конохи.
Шиноби коротко поклонился и положив письмо на стол Каге, исчез.
Йошинори неспешно развернул послание и пробежался по нему глазами. Взгляд мужчины потемнел от гнева.
- Узумаки, как я вас ненавижу! - процедил он и размахнувшись,со всей силы разбил кувшин для воды об стену.
В письме значилось, что к ним в Суну едет глава клана Узумаки с целью обменяться знаниями по медицине. Ну кого хотели обмануть? Чтобы глава клана ни с того ни с сего вдруг приехал в страну Ветра. Любой шиноби знал, что представители красноволосых дьяволят никогда не оставляют своих в беде. Или без присмотра. А ведь мелкий непоседа и был как раз из этого самого злосчастного клана.
- Ками, за что так ко мне несправедлив?! - взвыл Собаку-но, в порыве злости снеся со стола все документы. - И как он узнал?

***
Операция прошла успешно. Теперь Наруто любовался на свои ноги, на которых закрепили специальный ортопедический аппарат. Всю операцию Узумаки был в сознании, сам попросив об этом врачей. Любопытным в этой конструкции были спицы, уходящие прямо в кожу. И самое интересное - больно не было. Но вот сам вид его немного коробил. Вставать врачи запретили. Кента принес ему учебники из академии, а медсестры дали, по очень настойчивой просьбе, пару медицинских справочников. Вот их Узумаки целыми днями и штудировал.
В палату зашел чем-то очень довольный доктор.
- Добрый день, Наруто-кун! Как самочувствие?
- Отлично, Такамидзу-сан. Лучше не бывает, - бодро отозвался мальчик.
- О, не надо так официально, - взмахнул руками мужчина. - Я же просил называть меня по имени.
- Хорошо, Хироши-сан.
Узумаки не мог отделаться от мысли, что доктор от него что-то скрывает.
- А когда я смогу ходить? - не утерпел от вопроса блондин.
- Наруто-кун, ты же помнишь, что тебе желательно неделю не напрягать свои ноги. Поэтому, пока ты не будешь никуда ходить. - очень убедительно произнес врач.
Подросток шумно и громко вздохнул с самым печальным видом смотря на доктора.
- А через неделю мы начнем дистракцию.
- Эм... Ась? - почесал затылок блондин.
- Начнем постепенно удлинять твои кости. Два дня после операции ты еще полежишь, а потом начнешь потихоньку передвигаться.
- Но...
- Никаких но, - строго заметил доктор. - потихоньку и только с помощью костылей.
Узумаки недовольно скривился, состроив очень несчастную мордочку. Доктор не выдержал этой коварной психологической атаки и взъерошил блондинистые волосы.
- Не волнуйся, Наруто-кун. Ты очень быстро встанешь на ноги. Даже без нас. У тебя повышенная регенерация. Я такого еще никогда не видел.
- А пока я вот обзавелся новыми конечностями, - пошутил Наруто.
- Знаешь, и может быть ты поправишься гораздо быстрее, чем рассчитывают некоторые специалисты, - наклонившись, на самое ухо прошептал Узумаки врач, затем выпрямился и подмигнул растерянному пациенту.
- А пока - полный покой! - строго приказал Хироши. - А то к кровати привяжу!
Наруто невольно поежился, от этого тона. Слишком сильно эти слова и интонации напомнили ему про Цунаде.
- Окей, босс! - бодро выкрикнул блондин и откозырял.
Доктор удовлетворенно хмыкнул и закрыл дверь. С лица мальчика сразу спало радостное выражение.
- Баа-чан... - печально протянул Наруто.
Он безумно скучал по Пятой Хокаге, сильнейшей куноичи своего мира, Цунаде Сенджу. А еще ему снова хотелось бы увидеть Извращенного отшельника. Узумаки вытащил из-под спины подушку, упал на спину и закрыв ею лицо, тихонько взвыл.

Глава 26. Алые дьяволы.

***
Эти три недели стали для Наруто сущей пыткой. Операция прошла успешно, кость начала срастаться. Врачи нарадоваться не могли на столь удачливого пациента. Однако, сам Узумаки просто выл от тоски и желания улизнуть из больницы. Первую неделю его просто-напросто привязывали к кровати, чтобы он не вскакивал с постели. На вторую неделю приехал его дядя и взял с блондина слово, что он больше не станет сбегать из больницы, пока полностью не восстановится. А ведь блондина поймали с поличным, улепетывающего через черный ход на костылях и даже жуткого вида конструкция на ногах не остановила юношу от побега. Вот Наруто на полном ходу и врезался в своего дядю. Каким образом тот узнал, что мальчишка будет именно там, так и осталось для неугомонного блондина загадкой. Потом, взяв мальчишку на руки, Арата отнес его обратно в палату, опять же не понятно, откуда дядя узнал, в какую именно, а вот после началось бесплатное шоу. Врачи узнали про себя много нового, простой персонал просветили об их некомпетентности, медсестрам наказали пройти переатестацию. Досталось даже уборщицам.
Надо сказать, что появление Узумаки старшего вышло фееричным. Он успел поставить всю Суну и лечебницу на уши, доктора и медсестры теперь на цыпочках ходили и заискивающе улыбались. Слава алых дьяволят летела впереди них самих, а уж о грозном лидере и подавно все знали. Хоть мужчина и вышел на пенсию, так сказать, но все еще оставался одним из самых лучших медиков. Хотя клан Узумаки всегда отличался узкой специализацией. Они могли даже на время запечатать опасную для жизни рану или кровотечение у бойца, чтобы успеть доставить его домой для оказания помощи, умели запечатывать демонов, зашифровывать послания, ставить защитные печати. Но вот именно возможности спасать смертельно раненых товарищей делали их просто незаменимыми в любой команде. К тому же, овладеть фуиндзюцу на уровне алых дьяволят не мог никто. Во-первых, тайны клана хранились за семью печатями, а во-вторых, для многих техник из арсенала Узумаки требовалось обладать самой кровью Узумаки, причем кровь из пробирки для этого не подходила. Иногда кого-то из клана аловолосых пытались выкрасть, да только все без толку. Благодаря неведомым знаниям, дзюцу могло сработать только если сам алый дьяволенок хотел ее совершить, при том без принуждения, без гипноза, без давления со стороны. А сами представители сего загадочного клана ни под какими пытками не выдавали секреты своей семьи. При том, никому в мире не были известны какие печати или какая именно защита стоит на разуме самих Узумаки, но ни один менталист не мог ее пробить.
Арата поселился в гостинице прямо напротив больницы. Регулярно проведывал племянника и теперь уже ему выносил мозг. Наруто не знал, куда деваться от стыда и растерянности. Никто и никогда раньше так сильно не пекся о его здоровье. Старший Узумаки регулярно проверял анализы и показания в медицинской карте пациента, если ему что-то не нравилось, заставлял делать повторное обследование, если и тогда что-то вызывало у него недовольство, то он лично шел в лабораторию. Доктора просто не решались его останавливать. Да и поделиться знаниями и опытом с таким известным ирьенином хотелось каждому врачу, поэтому без дела Арата не сидел. В прямом смысле слова, шел активный обмен знаниями. А вот женский персонал больницы просто млел от вида сурового шиноби, с накачанной фигурой и мощным торсом. И пусть тому было уже много лет, юных воздыхательниц это не останавливало. Девушки так и вились стайками за грозным Узумаки.
Также мужчина наведался в класс Наруто и заставил всех одноклассников прийти к блондину в гости, чтобы как-то того занять. Такого наплыва посетителей блондин явно не ожидал, поэтому случилось невероятное, у него просто пропал дар речи, поэтому первые два посещения одноклассников, мальчишка просто растерянно хлопал глазами и на все вопросы просто пожимал плечами. Зато девочки из его класса быстро смекнули в чем для них будет выгода и стали приходить проведать Узумаки по несколько раз в день. Особенно частыми гостями в палате блондина стали Тора, Каори и Ами. Тора была яркой блондинкой и интересовалась Узумаки в основном потому, что его считали красавчиком все одноклассницы и старшеклассницы. Каори и Ами мальчик был интересен, как личность. Юные куноичи имели совершенно противоположные характеры, но при этом крепко дружили. Смотря на них Наруто невольно вспоминал Ино и Сакуру и их вечные дрязги. У парня складывалось ощущение, что и нормальных отношений между людьми он до этого не видел. "Суровый климат так на них что ли влияет?!" - в который раз задавался вопросом юноша.
Каори была мягкой и спокойной, она приходила по утрам. Юная куноичи была милой миниатюрной шатенкой из крошечного клана. Ами шумной, веселой и задорной, в чем-то схожей по характеру с самим Наруто. Девушка наведывалась к однокласснику по вечерам, принося с собой печенье и пирожки. Волосы одноклассницы отливали странным оливковым цветом. Такого странного оттенка зеленого Узумаки раньше не видел. Остальные же одноклассники задаривали Наруто конфетами и фруктами, к которым блондин оставался равнодушен. После ухода он раздавал сладости медсестрам, чем заслужил еще большую симпатию последних. Однако подросток весь исстрадался без своей любимой еды. Строя глазки несчастного голодного щенка, он уговорил Ами и Каору приготовить ему рамен. Девушки не были знакомы с этим блюдом, но после тщательного описания процесса приготовления и того, как должен выглядеть конечный продукт, согласились попробовать его приготовить. Торе подросток не рискнул заикнуться на счет любимого лакомства. Во-первых, юная куноичи имела слишком резкий характер, а во-вторых, блондин сильно сомневался, что она умеет вообще готовить. Девушка была наследницей большого клана, поэтому в ее поведении присутствовало некое высокомерие.
Наруто с тоской посмотрел на заходящее солнце. В больнице было жутко скучно. Хотелось хоть какого-нибудь действия, куда-нибудь сбежать. Даже к книжкам он сегодня не прикасался. Не мог заставить прочесть себя и строчки. В подсознание Узумаки также не смог попасть. Оставалось только мечтать о завтрашнем дне и вожделенном рамене.

***

Казекаге сидел у себя в кабинете и мрачным взглядом сверлил текст в раскрытом свитке, не замечая, что именно там написано. Прибытие в Суну еще одного Узумаки спутало ему все карты. Он до сих пор с содроганием вспоминал приезд оного красноволосого урагана. И если раньше ему казалось, что младший Узумаки является неугомонным и непоседливым, то вот наблюдая за старшим, он пришел к неутешительному выводу, что все Узумаки - это сущее зло во плоти. Не зря их звали "алыми дьяволятами". Они несли разрушение в его спокойную и мирную жизнь.

Flashback

Утро Казекаге прервал громкий и настойчивый стук в дверь. Мужчина удивленно вскинул брови. В его селении никто не смел вот так вот ломиться к нему в кабинет.
Нахмурившись, Собаку-но крикнул:
- Войдите!
Дверь отворилась с пинка. Вошел высокий, крепкого телосложения мужчина. Его красные, выгоревшие на солнце и выбеленные у висков сединой волосы сразу выдавали в нем представителя клана Узумаки. В Суне также был род, чьи волосы отливали красным цветом. Одним из них был Акасуна. Однако, у песочников в волосах преобладал красноватый оттенок или светло-рыжий, тогда как у Узумаки волосы отливали розово-бордовым или же почти малиновым цветом.
Арата виновато почесал нос кончиком свитка, находящегося в руках, с ярко выделяющейся печатью Хокаге Конохагакуре но Сато. Гость окинул помещение беглым взглядом, едва уловимо задерживаясь на замерших в тайниках АНБУ охраны, виновато пожал плечами, но быстро выкинул из головы мысли об извинении. Его направили сюда не с дипломатической миссией, а просто для обмена медицинскими знаниями и, скажем так, дружеским визитом. К тому же, он намеревался сразу показать, что он не собирается рассусоливаться в красивых словах и жестах перед песчаником. Он прибыл с целью выяснить, что с его горячо любимым непутевым племянником все в порядке. Пусть даже мальчишка был и из иного мира. Принадлежность к роду Узумаки это не отменяло. А вот сам Йошинори Арате не понравился с первого взгляда. Алый дьявол видел перед собой хитрого интригана, закаленного в жерле политических интриг. С таким надо было держать ухо в остро.
Узумаки хотел предстать перед Казекаге эдаким рубахой парнем, своим в доску, чтобы противник и не подозревал его в каких-то хитрых помыслах, однако сразу отбросил эту идею. Йондайме Суны сверлил собеседника проницательным взглядом и от его глаз не ускользнула ни одна деталь. Оба были облечены властью, что налагало определенную степень проницательности и понимания человеческой сути.
Йошинори отложил документ, что держал в руках, понимая, что с таким опасным собеседником, а он сразу признал в человеке напротив достойного оппонента, надо быть максимально собранным.
- Добрый день, Казекаге-сама! - поздоровался и официально поклонился красноволосый посетитель.
Йондайме натянул на лицо приветливую улыбку и ответил той же официальной фразой:
- Рад приветствовать Вас в нашем селении. Будем рады проявить все наше гостеприимство.
А мысленно отправил в сторону собеседника злобное послание: "Чтоб ты провалился на месте, зараза! Каким только ветром тебя сюда занесло?!"
Арата как-то понимающе ухмыльнулся. Словно прочитал мысли главы селения.
- Разрешите присесть?! Разговор будет долгий.
Песчаник вежливо указал рукой на кресло напротив своего стола.
- Прошу Вас! - с приторно-ласковой улыбкой ответил он гостю.
- О, спасибо! - радостно осклабился Узумаки и нагло уселся на предложенное место, вольготно расположившись в кресле, наплевав на этикет.
Йошинори презрительно цыкнул, не сдержавшись, но уж очень выводил его из себя вид этого красноволосого недоразумения. Внутри клокотала ярость и неуемная злость. Держать себя в руках становилось с каждой секундой все труднее и труднее. Однако, мужчина не зря был Казекаге, он все так же держал лицо непроницаемым, лишь глаза его выдавали бушующую внутри бурю эмоций.
Узумаки в ответ лишь шире улыбнулся. Собаку-но понял, что вести двойную игру с этим противником будет очень и очень трудно. Напряжение, витавшее в воздухе, можно было почти пощупать руками, настолько оно было осязаемым, заставив насторожиться даже телохранителей Казекаге. Собеседники еще не сказали друг другу ничего, кроме приветственных слов, а уже готовы были перегрызть друг другу глотки. Йондайме лишь удивленно отметил, что рука не тянется непроизвольно к подсумку с оружием. Он мечтает просто почесать об челюсть оппонента собственные кулаки. Такого с ним еще не бывало. Это был пик ярости, и такое он испытывал лишь дважды, и только на поле боя, а никак не в мирной жизни.
- Вот. Послание от Хокаге Конохагакуре но Сато, - протянул Арата свиток, что держал в руках.
Йошинори вежливо принял свиток. Медленно вскрыл послание и пробежался по нему глазами. Он потратил это время, чтобы слегка умерить свой пыл.
Послание от Минато носило общий характер. Пожелания процветания стране Ветра и Суне в частности. Намикадзе отметил, что, как они и договаривались раньше, он присылает одного из лучших ирьенинов Конохи, чтобы обменяться полезными знаниями в области медицины. Дочитав до этих строчек, Казекаге едва сдержал желание порвать послание от Хокаге на мелкие клочки. Чертов белобрысый прохвост, уведомил его о прибытии такого вот посланника от Конохи задним числом, и даже нигде ни словом не обмолвился, что это будет Узумаки.
Кое-как взяв себя в руки, Йошинори беспечным голосом продолжил разговор, который в этот раз потек неспешно и ровно. Оба обменивались ни к чему не обязывающими любезностями, беседовали на общеизвестные темы, ловко обходя щепетильные моменты, однако в воздухе все также продолжало витать напряжение. С АНБУ охраны сошло уже семь потов, настолько давящей и тяжелой была атмосфера в кабинете. Аура двух сильных лидеров подавляла опытных шиноби, которым все труднее было оставаться незамеченными. Собеседники давили друг друга своим авторитетом, пытались самыми приветливыми и доброжелательными фразами куснуть собеседника побольнее. Разговор перешел в область "пошли противника самым вежливым способом так далеко, как только возможно, чтобы он этого не осознал!" Однако противники попались достойные и эту скрытую игру видели оба.
- Так что я у вас тут подзадержусь маленько, - вежливо напомнил Арата.
Казекаге зло скрипнул зубами, но быстро взял себя в руки и милостиво кивнул, подтверждая сказанное собеседником.
- Конечно! - выдавил правитель почти ровным голосом.
- Надо проследить, как будет проходить лечение Наруто. Сами понимаете, мой дорогой племянник и сын Хокаге. Не простая личность, - нагло ухмыльнулся Узумаки, особо выделив слова "мой" и "сын Хокаге", тем самым ясно давая понять, что отказать в столь скромной просьбе и отослать его обратно правитель Суны не сможет никоим образом.
Хоть речь мужчины была спокойной и плавной, Йошинори уловил в ней легкий намек на угрозу. Мол, если с белобрысым мальчишкой хоть что-нибудь случится, Суне, да и Казекаге в частности, будет несдобровать. Что Узумаки может воплотить свою не озвученную угрозу в жизнь, сомнений не возникало.
- Конечно, понимаю, - снова приторно-сладко улыбался Казекаге. - Располагайте нашим гостеприимством.
- С радостью! - прямо весь засветился от восторга Арата.
Йошинори почувствовал, как почва уходит у него из-под ног. Собеседник слишком сильно напомнил ему сейчас Наруто. Не покидало ощущение, что он сморозил явную глупость.
- Но не забывайте, что в гостях, - тихо добавил Собаку-но.
Узумаки радостно кивнул в ответ. Казекаге поспешно добавил эти слова, чтобы как-то исправить ситуацию, но видя реакцию собеседника, понял, что опять просчитался. Все-таки оппонент был старше и хитрее его, что давало о себе знать. Как будто со старейшинами разговариваешь. Такой же цепкой и коварной была Чие-сама, его наставница и глава тайных исследовательских лабораторий.
Едва за гостем из Конохи закрылась дверь, Казекаге устало откинулся на спинку кресла. Еще ни одни переговоры, какими бы трудными они ни были, не выматывали его так сильно.

The end of Flashback

В кабинет без стука вплыл Гаара. Песок открыл перед ним дверь и тут же ее закрыл, стоило подростку переступить порог. Обвел пустыми глазами комнату и остановил свой взгляд за правым плечом отца.
- Что еще? - неприветливо поинтересовался Йошинори, выплывая из неприятных воспоминаний.
- Хотел узнать, как себя чувствует Наруто-кун, - безэмоциональным голосом поинтересовался джинчурики.
Казекаге на несколько секунд прикрыл глаза, потому что в этот момент его бесило все на свете, а срывать злость на собственном ребенке не дело. Сам мужчина даже не заметил, что краткое пребывание неугомонного блондина в селении слегка изменило и его отношение к младшему сыну. Он перестал видеть в джинчурики только пустую оболочку и оружие, вспомнил, что является еще и родителем маленького монстра.
- У пациента дела идут просто великолепно. Наруто-кун пока в больнице, проходит лечение. Можешь сам прочитать, - холодно произнес мужчина и кинул в подростка свиток.
Песок из тыквы джинчурики поймал метательный предмет на излете. Казекаге не мог понять, с чего это он стал таким добрым, что поделился с сыном информацией о его ненаглядном друге за просто так, не предъявляя никаких требований взамен. Однако, больше всего правителю хотелось остаться в одиночестве.
Гаара заинтересованно вскинул брови, разворачивая свиток и взглянув на заглавие. Потом благодарно кивнул и вышел. Мальчик тоже оценил щедрый жест отца и отсутствие каких-либо требований за это бесценное знание. Испытывать судьбу и терпение родителя не стоило. Однако в душе ребенка всколыхнулось любопытство, кто же это так довел Казекаге, что тот был в столь диком бешенстве. Гаара никогда не видел отца настолько вышедшим из себя. Тот всегда был невозмутимым и хладнокровным, являя собой пример неприступности и жесткого расчета.
Младший Собаку-но шел по коридору и прижимал к груди заветный свиток. В последнее время он безропотно выполнял все требования отца, ходил на все выбранные им миссии. Взамен, Казекаге давал ему информацию про его друга. Сам мальчик боялся приближаться к товарищу. Где-то на подсознательном уровне боясь причинить белобрысому чуду новую боль. Понимание, что он плохо себя контролирует, вызывало фактически панический страх навредить дорогому существу.
Окрыленный счастьем, что с Наруто все хорошо, Гаара не замечал никого вокруг, пока не врезался в кого-то. Глаза ребенка испуганно округлились, ожидая криков или презрительного взгляда и с отчаянием понимая, что скорее всего он тут же убьет наглеца. Мальчик сделал шаг назад и задрал голову. Перед ним был очень высокий, крепкого телосложения мужчина. Одет он был непривычно для Суны и от него веяло совершенно незнакомыми ароматами, смешанными с легким налетом запахов лекарств. Собаку-но нахмурился и отступил еще на пару шагов назад. Странно, от этого странного человека не веяло страхом и песок в тыкве оставался спокоен.
- О, привет, малыш! Казекаге у себя? - ласково спросил неизвестный.
Гаара растерянно кивнул. Никто из взрослых, никогда в его жизни, не обращался к нему так по-доброму и мягко. Джинчурики отметил, что у мужчины добрый взгляд, лукавые морщинки у глаз, словно он много смеется и красноватые волосы, выгоревшие на солнце. От фигуры мужчины веяло силой и спокойной уверенностью.
- Замечательно! - широко улыбнулся собеседник, чем вызвал стойкую ассоциацию с другим человеком. - Ну, пока!
Мужчина прошел мимо, мимоходом взъерошив рыжие волосы мальчика. Неизвестный уже давно скрылся за поворотом, а Гаара все также стоял в коридоре, шокировано смотря в пространство. К нему только что отнеслись, как к нормальному ребенку. Это было дико. Так дико, что джинчурики никак не мог собрать разбежавшиеся мысли в кучу, застыв соляной статуей, не в силах ни вздохнуть, ни пошевелиться. А в волосах все еще ощущалось ласковое прикосновение теплой руки.
Мимо, напевая под нос веселую песенку, шел секретарь правителя, неся поднос с чаем. Заметив Гаару, шиноби резко замолк, побледнел и вжавшись в стенку, стал медленно продвигаться дальше, не поворачиваясь к джинчурики даже боком. Собаку-но проследил за тем, как тот пятится от него, стараясь не делать резких движений, словно боясь спровоцировать нападение дикого голодного хищника. Ужасный контраст. Поморщившись от гнилостной ауры страха, что шлейфом струилась за секретарем Казекаге, Гаара развернулся на выход. На лице снова была маска, скрывающая все эмоции, а в глазах пустота. Лишь судорожно прижимающаяся к сердцу рука, держащая заветный свиток, выдавала в нем сильные переживания.

***

Ссылка по именам:
Тора - Ж — тигрица
Каори - Ж - мягкая, ласковая
Ами - Ж - дождь