Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Победа социализма в мировом масштабе

Поиск

Этой формулой определила номенклатура задачу своей внешней политики. Она стала настолько привычной, что советские пропагандисты, вообще не мучимые чувством юмора, без колебаний повторяют ее даже вперемежку с нападками на «глобальную политику империализма».

Между тем глобальной, в самом буквальном смысле этого слова, является именно внешняя политика номенклатуры. Она охватывает весь наш глобус. Номенклатура старается повсюду в мире искать, по ленинскому выражению, слабые звенья в цепи мирового капитализма. Действуя по принципу «бей сороку и ворону», она одновременно старается завоевать новые позиции во всех частях света.

Однако главным районом ее экспансии была издавна Западная Европа: не потому, чтобы здесь было наиболее слабое звено, а потому, что уж очень важен этот район в планах номенклатуры. Если же применить ленинскую формулировку, Западная Европа — это главное звено, ухватившись за которое можно твердой рукой вытянуть всю цепь.

Почему?

Раньше на долю государств советского блока — так называемого «мирового социалистического содружества» — приходилась примерно 1/3мирового промышленного производства. Этот перевес другой стороны был бы преодолен, если бы номенклатуре удалось поставить под свой контроль мощную экономику Западной Европы. Тогда можно было бы начать разделываться с США, если бы номенклатуре на время удалось снова привлечь на свою сторону Китай, размахивая жупелом «американского империализма», или же разделаться с Китаем, если бы удалось привлечь к этому делу США, размахивая жупелом «пекинского гегемонизма». Потом наступила бы очередь незадачливого помощника номенклатуры — соответственно Китая или США, — и цель была бы достигнута. Вот почему Западная Европа так важна для номенклатуры.

Собирается ли номенклатура ее завоевывать? Нет, ибо при существующем соотношении сил в мире, попытка Москвы завоевать Западную Европу слишком рискованна. К тому же война в Европе разрушила бы ее экономику, которая столь нужна номенклатуре. В случае разрушительной войны в Западной Европе выигрыша для номенклатурных экспансионистов не было бы, а проигрыш — и решающий! — был бы весьма возможен.

Поэтому номенклатура повела — и не без успеха — психологическую войну против населения Западной Европы. Смысл этой войны — без всякого риска запугать европейцев своими ядерными ракетами и вызвать в Западной Европе массовую истерию. В этом и состояла в первую очередь цель установки советских ракет «СС-20», нацеленных на Западную Европу. Показательно, что первые «СС-20» были установлены в 1975 году, в апогее разрядки, почти сразу же после торжественного подписания Брежневым Заключительного акта совещания в Хельсинки. Целью такой операции было вызвать шок среди задремавших в сладостной разрядке европейцев и ввергнуть их в панический страх. Затея удалась. На волне страха в Западной Европе поднялось движение «за мир», а по плану Москвы — за капитуляцию. Подзуживаемое компартиями, это движение запуганных пацифистов действительно возродило лозунг «Лучше быть красным, чем мертвым», но в целом оказалось менее послушным, чем рассчитывала номенклатура.

Конечный смысл всех операций состоит в попытке отколоть Западную Европу от США и парализовать НАТО.

Что выиграла бы при этом номенклатура? Во всей Западной Европе (может быть, за исключением ядерных стран — Франции и Англии) автоматически возникла бы та же формула, которая определяет отношения между Финляндией и СССР: маленькая слабая западная страна без союзников, с глазу на глаз, с ядерной державой-континентом. Эта формула довольно быстро привела бы к финляндизации западноевропейских государств: оставшись парламентскими демократиями с продуктивной рыночной экономикой, они внешнеполитически стали бы сферой безраздельного влияния Москвы.

На первом этапе такое решение вполне устроило бы номенклатуру. Она и не хотела пока советизировать западноевропейские страны, так как рассчитывает существенно поживиться за счет их цветущей экономики. Номенклатура разумно учитывает при этом, что любая форма советизации ведет к возникновению кризиса недопроизводства и неминуемому экономическому упадку страны. Целью номенклатуры в Западной Европе стала финляндизация.

Но история показала: финляндизация — лишь первый этап советизации. Все малые страны советского блока в Европе пережили вначале период финляндизации: все они были парламентскими демократиями с оппозиционными партиями и относительно свободной прессой, с частнопредпринимательским хозяйством. И все они были затем превращены в страны реального социализма.

Главной закономерностью, действовавшей в этом направлении, было типичное для бюрократического мышления номенклатуры — чувство неуверенности, если подчиненная ей страна контролируется ею не полностью. Это же чувство толкнуло номенклатуру на авантюру с целью советизировать Афганистан, эту средневосточную Финляндию. Только в отношении самой Финляндии советская номенклатура держит свои чувства в узде, чтобы показать Западной Европе, будто статус финляндизированной страны — не временный этап, а устойчивое состояние.

Мы говорили о Западной Европе. Но ведь даже если бы удался план номенклатуры в Европе — реальный социализм в Восточной Европе и финляндизация в Западной, то отсюда еще далеко до мирового господства. Европа — не весь мир.

Не весь, но весьма существенная его часть. Мир измеряется в политике не только квадратными километрами, а прежде всего политическими, экономическими и стратегическими факторами. В этом отношении Европа играет роль, намного превосходящую ее географическую долю на земном шаре.

Вот почему номенклатура сконцентрировала свое внимание на Западной Европе. Но это отнюдь не значит, что номенклатурное руководство не вело одновременно политического наступления на другие части мира.

К югу от Европы и от азиатской части Советского Союза расположен огромный комплекс стран третьего мира —-Азия и Африка. Наступление советской номенклатуры развернулось на всем этом гигантском пространстве. И цели его уже нам знакомые: там, где удается, — создание государств типа народной демократии; там, где еще нельзя их создать, — приноровленная к афро-азиатским условиям финляндизация.

Примерами возникновения режимов народно-демократического типа богата история Африки последних трех десятилетий.

Требования, которые предъявляет советская номенклатура к политическому режиму страны третьего мира, чтобы объявить эту страну вступившей на некапиталистический путь развития, страной социалистической ориентации, в общем довольно скромны. Речь идет не об уровне развития производительных сил в данной стране, не о наличии в ней рабочего класса, даже не о существовании компартии, а просто о том, проводит ли ее правительство прозападную или просоветскую политику. Вот почему так часты метаморфозы в оценке сущности различных государств третьего мира, даваемой номенклатурной пропагандой. Находящаяся у власти в Сирии и в Ираке партия Баас долгое время расценивалась в Советском Союзе как фашистская, потом стала числиться партией революционных демократов; фашистом, реакционером и религиозным фанатиком назывался в СССР долгое время Каддафи, потом — как прогрессивный деятель и чуть ли не социалист.

Многое зависит и от самих государств третьего мира. Так, с советской точки зрения, режим, существовавший в Центрально-Африканской Республике, вполне мог бы превратиться в национально-демократический. Для этого надо было, чтобы президент Бокасса объявил себя генеральным секретарем ЦК партии, проклял американский империализм и провозгласил свою приверженность социализму. Но Бокасса поступил иначе: он провозгласил себя императором. Таким образом, вопрос о социалистической ориентации Центрально-Африканской Республики отпал. Именно крайняя неразборчивость советской номенклатуры в зачислении различных стран третьего мира в «прогрессивные» и «реакционные» привела к тому любопытному результату, что Советский Союз оказался вначале вынужденным поддерживать в эфиопско-сомалийском конфликте обе воюющие стороны одновременно, хотя вовсе этого не хотел...

В странах третьего мира советская номенклатура играет на неприязни народов этих стран к их бывшим колониальным хозяевам и на склонности рассматривать все западные державы как потенциально колониалистские — независимо от того, были у них колонии или нет. Советский же Союз — последняя сохранившаяся в мире колониальная империя — выглядит в глазах политиков третьего мира почему-то как оплот антиколониализма. Это большое достижение номенклатурной дипломатии и пропаганды, его не надо преуменьшать.

Благодаря этому достижению, советская дипломатия добилась того, что в Организации Объединенных Наций и на других международных форумах, многочисленные страны третьего мира долгое время поддерживали политический курс советской номенклатуры — вплоть до советского вторжения в Афганистан. Лишь после вторжения, в этих странах начали сознавать, что именно Советский Союз является носителем неоколониализма в третьем мире. Но, видимо, предстоит еще длительный процесс, прежде чем такое сознание прочно отразится на внешней политике афро-азиатских государств.

Особо ставится в планах советской номенклатуры вопрос о Латинской Америке. Этот регион рассматривается в Москве как сфера интересов США. Поэтому стоит задача: с одной стороны, непременно проникнуть туда и восстановить эти страны против США, а с другой стороны, делать это так, чтобы Вашингтон не мог поймать советскую номенклатуру за руку. Важную роль играет здесь Куба. Вот почему так терпеливо отнеслась советская номенклатура ко всем выходкам режима Кастро.

В целом же номенклатура стремится к установлению строя реального социализма не только в странах третьего мира и в Европе, но и в Северной Америке — в США и Канаде, и в Австралии, и в Новой Зеландии, и в Океании. Многократно провозглашенная цель мирового коммунистического движения и мировой системы социализма как его составной части, заключается в «победе социализма в мировом масштабе». В официальных документах КПСС и других коммунистических партий неоднократно подчеркивалось, что социализм не минует ни одной страны мира, а коммунизм — это светлое будущее всего человечества.

Что это — марксистский догматизм? Нет. Это действительный план класса номенклатуры. Ведь именно — путем создания во всех странах режима реального социализма номенклатура стремится установить свое мировое господство.

На Западе часто приходится слышать мнение, что перед лицом этих фактов советское руководство предпочтет не добиваться реального социализма в тех странах, где он не обеспечит господства Советского Союза. Это ошибочная точка зрения. Она исходит из того, что мировое господство для номенклатуры — некая блажь, фантазия, своего рода роскошь. В действительности это, с точки зрения класса номенклатуры, необходимость.

Необходимость, ибо существование несоциалистического мира служит в глазах номенклатуры постоянно действующим ферментом внутреннего недовольства в Советском Союзе и других социалистических странах. Сочетание свободного парламентского строя в Европе и Северной Америке с чрезвычайно высоким, по советскому масштабу, уровнем жизни в этих странах создает огромную притягательную силу для населения стран реального социализма. Эта притягательная сила оборачивается силой раздражения, неприязни и в конечном счете — ненависти к строю реального социализма. Особенно большую роль в этом смысле играет, по мнению номенклатурщиков, Западная Европа. Вот почему решение вопроса о Западной Европе и считалось всегда особенно неотложным.

История подтвердила опасения номенклатуры. Как карточные домики, рассыпались в 1989 году вассальные режимы в ГДР, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии, было создано возглавляемое «Солидарностью» правительство Польши, произошли демократические перемены в Монголии. Начала распадаться колониальная империя — Советский Союз. Советская номенклатура, помышляющая о мировом господстве, оказалась у разбитого корыта.

Но не будем торопиться с выводами.

Номенклатура еще сильна. Она старается запугать непокорных в национальных республиках и вызвать волну колониалистского шовинизма в русском народе. Может быть, ей еще удастся использовать основную ошибку национально-освободительных движений в СССР — то, что они выступают не одновременно все вместе, а разрозненно. Это дает номенклатуре надежду разделаться с ними поодиночке.

Может быть, номенклатуре удастся обмануть народ угрозой мнимых бедствий, в случае распада колониальной империи. Он ведь не знает, что опыт западных стран показал: огромное большинство населения метрополии только выигрывает от ликвидации колониального режима, проигрывает лишь горстка колониальных чиновников.

Летом 1960 года я был в Бельгии как раз в дни признания независимости Конго. Сколько было страхов среди бельгийцев: отходит богатая колония Конго; как-то будет житься в маленькой Бельгии! А теперь, когда вы приезжаете в Бельгию, видите процветающую, довольную страну; с Конго же поддерживаются нормальные экономические связи. Был страх и в Голландии, когда отходила Индонезия, был ужас в Англии, когда уходила огромная Индия. Взгляните сегодня на Англию и Голландию, а потом — на Индию и Индонезию: где люди лучше живут?

Уровень жизни зависит от уровня развития общества, его производительных сил, а не от руд и минералов, лежащих в недрах. Крошечная Япония, лишенная всяких природных богатств, отказавшись от колонизаторских замашек, стала одной из самых богатых стран мира. По объему промышленного производства она обогнала громадный Советский Союз и вышла на 2-е место в мире; она может законно похвастаться тем, что там наибольшая средняя продолжительность жизни. А громада СССР может пока похвастаться тем, что занимает 1/6 часть суши на Земле.

Прав был Маркс: «Не может быть свободен народ, угнетающий другие народы. Сила, нужная ему для подавления другого народа, в конце концов всегда обращается против него самого» 16.

Путь к мировой войне

Сколько раз приходилось мне слышать в Советском Союзе: жизнь трудная, ничего достать нельзя, начальство прижимает, но все это можно стерпеть, только бы не было войны! Зная о таких настроениях, номенклатура десятилетия твердит, будто вся ее политика направлена на предотвращение новой войны.

Мы уже говорили, что номенклатура войны действительно не хочет, но кто ее хочет в наше время? А войны все-таки возникают: подсчитано, что уже после 1945 года в разных районах мира произошло примерно 130 войн и погибло, в них около 20 миллионов человек.

Войны начинаются не потому, что их кто-то хочет, а потому, что политика одной из сторон в международном споре ведет в данной ситуации к войне. К войне ведет политика экспансии.

Но именно в экспансии и состоит весь смысл внешней политики номенклатуры. Ограничимся констатацией следующих фактов:

1) советская номенклатура не только сохранила колониальную империю царской России, но и расширила ее территорию;

2) она поставила под свой контроль ряд стран в Европе, Азии, Африке и даже в Америке;

3) она продолжала прилагать напряженные усилия с целью распространить свой контроль на все новые страны в различных районах мира;

4) она упорно соперничает с США, стараясь разными способами подорвать их позиции в мире;

5) она финансирует и направляет компартии во всех странах, ориентирует их на приход к власти; в то же время она ведет ожесточенную борьбу против тех компартий — правящих или не правящих, — которые не готовы больше быть ее вассалами.

Все эти факты, каждый в отдельности и все в совокупности, — не случайное явление, они — органическое выражение сущности номенклатуры как класса, основанного на власти и стремящегося к максимальному расширению сферы своей власти. Как ни стараюсь, не могу припомнить из всего своего долгого опыта работы в Советском Союзе ни одного факта, который давал бы основание усомниться в серьезности стремления номенклатуры к мировому господству. Наоборот: весь душевный настрой номенклатурщиков, все их действия, мысли и разговоры свидетельствуют о таком, сделавшемся само собой разумеющимся стремлении.

Это стремление опасно. Последовательно осуществляемое, оно приобретает собственную динамику и порождает политический вихрь, который сможет затем начать свирепствовать в мире и помимо воли номенклатуры. Классы, подобно отдельным людям, способны создавать такие ситуации, из которых уже нет пути назад.

Упорное, длящееся ряд десятилетий стремление номенклатуры к мировому господству, — «победе социализма в мировом масштабе» — завязало тот узел в международных отношениях, который в значительной мере определяет нынешнюю мировую политику. Вот его основные элементы:

1. Напористое стремление советской номенклатуры к господству в мире привело к международной изоляции СССР. В самом деле: какие союзники есть сегодня у этого государства? Малые страны, участницы Варшавского Договора, — это зависимые от СССР страны, а не союзники. Как показал пример Чехословакии, Венгрии, Югославии, Албании, Москва может удерживать соцстраны в числе своих «союзников», только разместив на их территории свои войска. Революции 1989 года в Восточной Европе и в ГДР показывают, что даже это не является гарантией успеха. Отношения СССР с Китаем, Вьетнамом, Кубой весьма сложны. Номенклатура, подобно Гитлеру, усматривает в такой изоляции некую «политику окружения», но в действительности это — как и у Гитлера — логический итог собственной политики стремления к мировому господству.

2. После краха номенклатурных режимов в странах Восточной Европы соотношение сил в мире изменилось. В этой обстановке номенклатура видит решение созданных ею самою проблем в политическом подчинении себе Западной Европы — под лозунгом создания «общего европейского дома». Номенклатура рассчитывает, что такое решение приведет к выгодному ей сдвигу в соотношении сил на мировой арене и повлечет за собой ликвидацию внутренней оппозиции в СССР и распространение чувства безнадежности в других странах советского блока.

Казалось бы, обстановка не благоприятствует таким планам. И все же, как в свое время Гитлер, номенклатура экстраполирует нынешнюю уступчивость западноевропейских правительств и убеждена, что они будут уступать и дальше — вплоть до капитуляции. И точно так же, как это случилось с Гитлером, номенклатура может в своем экспансионистском напоре помимо своей воли переступить тянувшуюся где-то в Европе невидимую черту, за которой кончается долготерпение стран Запада и начинается новая мировая война. Да, номенклатура не хочет войны: она хочет победы. Однако, на пути к этой победе пролегла граница между миром и войной, и именно здесь грозит человечеству ныне мировой конфликт.

Соотношение сил в мире не оставляет советской номенклатуре ни одного шанса на победу в таком конфликте. Но она рассчитывает на «империалистические противоречия», на «миролюбивые» и «реалистически мыслящие» силы на Западе — иными словами, на разобщенность стран Запада, на дух капитулянтства и близорукого эгоизма. Это авантюристический расчет. Подобные же расчеты Гитлера провалились. Но когда это стало ясно, уже бушевала мировая война и пути назад не было. Для того, чтобы такое не повторилось, надо остановить номенклатуру раньше.

Может быть, в успехах на пути к мировому господству и состоит величие Советского Союза? Может быть, в этом и заключаются интересы его народа? Номенклатура старается разными путями внушить своим подданным, именно такое представление.

Хмель шовинизма и великодержавия легко кружит головы, есть в советском народе немало оболваненных им людей, но далеко не большинство. Потому что человек нашей эпохи обычно понимает: не в экспансии величие страны, а в том, чтобы людям хорошо и свободно в ней жилось.

Какое же это величие, если приходится неусыпно держать границу на замке, чтобы жители страны не разбежались! Какое величие, когда весь мир знает, что советские граждане несвободны и бедны! Кто более велик: милитаристская Япония 30—40-х годов или сегодняшняя процветающая Япония? Спросите немцев, хотели бы они вернуться в псевдовеликий третий рейх. Нет величия в попытках правителей добиться мирового господства, не соответствуют они интересам жителей никакой страны — в том числе и Советского Союза...

Гитлер потерпел поражение. То же будет и с зазнавшейся номенклатурой.

 

ГЛАВА 8

КЛАСС-ПАРАЗИТ

Мы землю долбили.

Мы грызли железо,

Мы грудь подставляли под дуло обреза.

А вы, проезжая в машине «Победа»,

В окно нам кричали:

— Достройте!.. Добейте!..

И мы забывали

О сне и обеде,

И вы нас вели

От победы к победе!

А вы:

«Победы» меняли на «Волги»,

А после:

«Волги» меняли на «ЗИМы»,

А после:

«ЗИМы» меняли на «Чайки»,

А после:

«Чайки» меняли на «ЗИЛы»...

А мы надрывались,

Долбили, грузили!

А вы нас вели

От победы к победе.

И тосты кричали

Во славу победы ...

А. Галич. «Когда я вернусь».

Франкфурт/М. 1977, с. 121-122.

Заключительную главу книги«Империализм как последняя стадия капитализма» Ленин посвящает теме о паразитизме и загнивании. Посвятим и мы эту главу настоящей работы той же проблеме — применительно к реальному социализму.

В чем видит Ленин коренную причину паразитизма и загнивания господствующего класса в современном ему капиталистическом обществе? В том, что общество капиталистическое? Нет, в том, что, по его мнению, в этом обществе стали господствовать монополии.

Ленин справедливо видит в любой монополии главную причину паразитизма обладающего ею класса. Паразитизм класса и связанное с ним загнивание установленного этим классом общественного строя ограничивается масштабом монополии: чем более всеобъемлюща эта монополия, чем больше защищена она от конкуренции — экономической, политической, идеологической, — тем больше возможности для паразитарного перерождения господствующего класса, для его превращения в окостеневшую касту, сидящую у общества на шее, сосущую его соки и ничего ему не дающую.

Существуют ли явления паразитизма при капитализме?

Да, существуют. Но ведь подлинных монополий при капитализме нет. То, что в марксиствующей литературе именуют «монополиями», в действительности — всего лишь крупные концерны, ни один из них не в состоянии монополизировать рынок. Поэтому, как правильно отметил Ленин, феномен паразитизма проявляется в современном капиталистическом обществе лишь как тенденция к застою и загниванию

Иное дело — при реальном социализме, где монополия класса номенклатуры всеобъемлюща. Всякая конкуренция с номенклатурными монополистами свирепо пресекается диктатурой этого класса, и в искусственно созданном таким образом стоячем болоте полной монополии, ничто не мешает паразитированию и загниванию. Особой интенсивностью такого процесса и объясняется тот факт, что класс номенклатуры, появившись на исторической арене позже класса капиталистов, уже намного обогнал его по степени своего паразитического перерождения.

Работает ли номенклатура?

Номенклатура — типичный служилый класс. Такой класс представляло собой, в свое время, в феодальном обществе, сначала боярство, а затем — дворянство. Все члены класса номенклатуры являются формально служащими. Они занимают определенные — неизменно руководящие — посты в партийном и государственном аппарате. То, что они выглядят службистами, и позволяет номенклатурщикам маскироваться под служащих.

Номенклатура служит. Но работает ли она?

За годы правления номенклатуры в Советском Союзе произошло любопытное смысловое расхождение между словами «служить» и «работать». В начале 30-х годов о служащем говорили: «Он ходит на службу». Теперь так говорить не принято, говорят: «Ходит на работу». Это не значит, что слово «служба» предано официальной анафеме. Наоборот, говорится о воинской службе, о «службе делу мира», о «службе (или даже «служении») социалистической Родине». Короче говоря, официально слову «служба» стараются придать оттенок возвышенности. Но в то же время о человеке можно сказать: «Он не работает, а служит». Это значит, что штатное место он занимает, зарплату получает, а ощутимых результатов от его деятельности нет. Любопытный психологический штрих в языке — этом сгустке мыслей и чувств народа!

Сама номенклатура, как служилый класс, любит в мифотворчестве о себе рисовать номенклатурного чина этаким неутомимым работягой. Возьмите кинофильм сталинских времен «Великий гражданин», или роман В.Кочетова «Секретарь обкома», или наконец-то опубликованную и в Советском Союзе книгу Александра Бека «Новое назначение»: всюду номенклатурный герой представлен человеком хотя, конечно, и вознесенным волей партии над толпой, но с утра до поздней ночи работающим, отдающим все свои силы на благо народа. Таким любит видеть свое отражение номенклатурная знать. Главное же — она старается внушить народу, видящему ее только в автомобилях, мчащихся по осевой линии, что члены номенклатуры несут на своих плечах огромную тяжесть работы и бремя государственных забот, осчастливив тем самым простых советских людей.

Миф этот расползается, словно дым, когда вы получаете возможность сами наблюдать за деятельностью номенклатурщиков, и с удивлением знакомиться с тем, как они эту деятельность организуют.

Дело тут не в лени номенклатурщиков — это люди активные, не ленивые,— а в функционировании системы реального социализма. В условиях абсолютной монополии нет нужды стараться и работать.

А правда, зачем номенклатуре работать? Она эксплуататорский класс, следовательно, ее высокий жизненный уровень обеспечивается трудом других, подчиненных ей людей. Людей этих — миллионы, так как номенклатура — единственный работодатель в стране. Среди этих людей вполне достаточно специалистов, на которых номенклатура начальственно покрикивает, а они руководят за нее производственным процессом. При таком методе производят меньше, чем можно было бы? Тем хуже для подчиненных, а самой номенклатуры это не коснется, она свое возьмет. Нет для номенклатуры причины работать. Ее работа — залезть повыше, а путь наверх пролегает для нее не через труд, а через интриги против соперников и приобретение сильных покровителей.

Нет, номенклатурщики не бездельничают, они занятые люди. Только занятие их — делание карьеры, а не работа для общества. Своей полной монополией в политике, экономике и идеологии, своим диктаторским режимом номенклатура так себя застраховала и так обособилась от населения, что ей просто теперь не нужно что-либо делать для общества, и все же ей гарантировано место у руля.

Любой класс преследует свои цели, ни один из них не руководствуется любовью к человечеству. Но класс, не имеющий полной монополии на господство, вынужден оплачивать свою руководящую позицию — работой в интересах общества.

А классу-монополисту — номенклатуре — этого не нужно, и здесь находится корень его быстрого паразитического перерождения.

Где бы вы ни попали в номенклатурную среду, вы попадаете не в атмосферу творчества и работы, а в атмосферу карьеризма, подхалимства, ханжества и интриганства. «Мастера интриги» — так говорят в Советском Союзе о номенклатурщиках, ибо знают, что никакими талантами в работе они обычно не обладают, но зато в интриганстве не имеют себе равных.

Паразитизм поражает любой господствующий, эксплуататорский и привилегированный класс. Но класс, подобно номенклатуре, господствующий в условиях абсолютной монополии, особенно подвержен паразитическому перерождению.



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-08-26; просмотров: 411; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 13.59.1.58 (0.011 с.)