Становление научных основ исследования документов.

 

Техническая экспертиза документов за годы Советской власти развивалась значительно интенсивнее других видов криминали­стической экспертизы. Определяющим фактором в ее развитии являлось творческое использование современных научно-техни­ческих знаний при решении конкретных задач криминалистиче­ского исследования документов. Наряду с фотографией, состав­лявшей в прошлом научную основу технической экспертизы документов, в практику вошли современные методы физических и химических исследований²¹.

Общепринятый ныне термин «техническая экспертиза доку­ментов» ввел в употребление Н. В. Терзиев ²². Ему же принад­лежит и первая попытка построения научной классификации экспертизы документов. За основу были приняты главные за­дачи исследования, исходя из которых техническая экспертиза документов делилась на пять разделов: 1) восстановление по­врежденных документов и записей в них; 2) идентификация материалов и орудий письма; 3) прочтение тайнописи; 4) опре­деление возраста документов и записей в них; 5) установление наличия и способа подделки.

Названные разделы в свою очередь делились на группы исходя из разных принципов. В первом за основу деления при­нимался характер повреждений, в соответствии с чем различа­лись следующие группы: 1) восстановление разорванных доку ментов; 2) восстановление сожженных документов; 3) восста­новление стершихся и выскобленных записей; 4) прочтение запи­сей, закрытых пятном красящего вещества; 5) прочие слу­чаи восстановления документов. Во втором разделе за основу были приняты виды идентифицируемых материалов и орудий: бумаги, приборов И орудий письма, печатей, штампов и т. д. Третий раздел состоял из двух групп, различавшихся по способу тайнописи (записи, выполненные «симпатическими» чернилами и условными знаками). Четвертый раздел также делился на две группы, но уже исходя из задачи исследования (установление абсолютного возраста документа и относительной давности и последовательности записей). Группы, вошедшие в пятый раз­дел, конструировались по видам подделок: подчистки, травление и смывание, переделки, приписки, вставки и т. д.

Автора классификации можно упрекнуть лишь в отсутствии единства признаков, положенных в основу систематики, с уче­том которых классификацию можно дополнять или сокращать. Однако, несмотря на этот недостаток, она заслуживает положи­тельной оценки, так как значительно улучшает систематику видов технической экспертизы документов, предложенную в свое время Е. Ф. Буринским²³. Несомненно, превосходит она и клас­сификации, имеющиеся в работах Локара, Осборна и других буржуазных криминалистов.

Фотографические и микроскопические методы исследования документов применялись еще в дореволюционной криминалисти­ческой практике, но подлинное научное и практическое развитие они получили лишь в советской криминалистике. Развитие шло двумя путями: 1) улучшалась старая и создавалась новая ап­паратура, 2) модифицировались старые и вводились новые ме­тоды исследований.

В качестве основных методов судебного исследования до­кументов Е. Ф. Буринский признавал цветоделительную фото­графию и цветоразличение. Но оба эти метода нуждались в усовершенствовании и упрощении.

В 1947 г. А. А. Эйсман предложил способ, в значительной степени упрощавший метод цветоделения. Вместо суммирования негативов он рекомендовал совмещение имеющихся на негати­вах оптических изображений с помощью специального проек­тора, названного им «оптическим мультипликатором»²⁴.

Крупные успехи были достигнуты в советской криминали­стике в области цветоразличения, чему способствовало развитие теории фотографии, широкое распространение сенсибилизиро­ванных фотоматериалов, применение высококачественных фильт­ров и другие благоприятные условия. Вместо эмпирического подбора фильтров и материалов стали применяться научные методы определения необходимых условий съемки и выбора нужных фильтров.

Еще в середине двадцатых годов возобновились экспе­риментальные исследования, направленные на выяснение возможностей применения ультрафиолетовых лучей в кримина­листике, начатые в дореволюционные годы С. М. Потаповым и В. И. Фаворским. Эксперименты проводились ленинградским криминалистом А. А. Сальковым и профессором Ленинград­ского государственного рентгенологического и радиологического института Р. Я. Гасулем.

Наряду с деревом, тканями, красками, солями металлов и другими объектами исследованию были подвергнуты и доку­менты. Результаты экспериментов оказались, однако, скром­ными. Экспериментаторам не удалось с помощью ультрафиоле­товых лучей добиться выявления подчисток, переделок или восстановления уничтоженных текстов. Но произведенные опыты не прошли все же бесследно для технической экспертизы документов. Было установлено, что внешне по цвету не разли­чаемые листы бумаги в зависимости от ее состава могут люминесцировать совершенно разными оттенками, что доказы­вало принципиальную возможность использования ультрафио­летовой люминесценции при исследовании документов ²⁵.

В усовершенствовании методов исследования документов с помощью ультрафиолетовых лучей внесли свой вклад А. А. Эйсман ²⁶, Б. Р. Киричинский ²⁷ и многие другие советские криминалисты.

В тридцатых годах советские криминалистические учрежде­ния приступили к исследованию документов в инфракрасных лучах. Начало им было положено в Киевском институте науч­но-судебной экспертизы и в криминалистической лаборатории Института права Академии наук СССР. В эти же годы инфра­красные лучи получили применение в экспертной практике. По свидетельству Б. Р. Киричинского, фотографирование в ин­фракрасных лучах начиная с 1936 г. стало рабочим методом при исследовании документов в Киевском институте судебной экспертизы ²⁸.

Наряду с экспериментальной проверкой результатов, достиг­нутых за рубежом, советские криминалисты разработали соб­ственные методы и создали оригинальные приборы.

В качестве примера укажем на разработанную Б. Р. Кири­чинский методику фотометрических измерений в инфракрасных лучах и сконструированный им для этой цели специальный термоэлектрический индикатор —«термощуп». Методом фото­метрических измерений возможно установление сходства или различия разных образцов бумаги, карандашей, чернил, копиро­вальной бумаги и т. д. Применение этого метода, однако, осу­ществляется не самостоятельно, а параллельно с другими мето­дами.

Развитию методов исследования в инфракрасных лучах документов много внимания уделили Б. Р. Киричинский²⁹, Н. В. Терзиев³⁰ и другие советские криминалисты.

Крупным вкладом в усовершенствование методов техниче­ской экспертизы документов явилась разработка электронно-оптического преобразователя, предназначенного для получения видимого изображения предметов, освещенных невидимыми инфракрасными или ультрафиолетовыми лучами. Принцип устройства подобных приборов основан на преобразовании световой энергии в электрический ток с последующим преобра­зованием тока в видимое свечение люминесцирующего экрана. Разработка советского образца электронно-оптического пре­образователя, предназначенного для криминалистических иссле­дований, имеет свою историю. Один из первых образцов подобного преобразователя в конце 30-х годов был сконструи­рован ленинградским криминалистом А. А. Сальковым. К сожа­лению, во время Великой Отечественной войны преобразователь погиб в осажденном Ленинграде.

Однако идея создания электронно-оптического преобразова­теля продолжала жить среди криминалистов. Еще во время Великой Отечественной войны, в 1944 г., А. А. Эйсман совместно с инженером Пумпером создал схему преобразователя, предна­значенного для исследования документов. Вторую схему пре­образователя, приспособленного для усиления контрастов при­менительно к задачам криминалистики, А. А. Эйсман создал в 1947 г. совместно с инженерами Гениным и Какузиным³¹.

Однако ни первая, ни вторая схема практической реализации не получили. Лишь в 1956 г. был создан электронно-оптический преобразователь по схеме, разработанной А. А. Эйсманом и инженером Ю. А. Малышевым³². Конструирование прибора было осуществлено во Всесоюзном научно-исследовательском институте криминалистики Прокуратуры СССР, почему он и получил название ВНИИК-1. В следующем году появилась вторая, модернизированная модель электронно-оптического пре­образователя— ВНИИК-2. Преобразователи в повседневной экспертной практике чаще всего используются для прочтения зачеркнутых или залитых текстов, дифференциации красителей в штрихах, защитных знаках и изображениях и т. д.

Первоначально электронно-оптический преобразователь ис­пользовался лишь для наблюдения объектов исследования в от­раженных инфракрасных лучах. В дальнейшем эксперименты доказали возможность применения его и для визуального на­блюдения в ультрафиолетовой части спектра, а также в даль­ней красной и инфракрасной части спектра, что делало прибор универсальным ³³.

Несколько образцов ультрафиолетовых преобразователей создал О. М. Глотов на кафедре уголовного процесса и крими­налистики Ленинградского университета. Первая модель, наз­ванная автором ультрафиолетовой лупой — «УФ-1», сконструи­рована на базе обычного микроскопа и люминесцирующего экрана. Вторая модель «УФ-2» оборудована электронной труб­кой с сурьмяно-цезиевым фотокатодом³⁴. Третья модель пре­образователя «УФ-5» имеет не одну, а две электронные трубки, что позволяет производить исследования не только в ультра­фиолетовых, но и в инфракрасных лучах.

Новые возможности технического исследования документов открылись на основе применения методов спектрофотометрии и электронной микроскопии.

Первую опытную модель спектрофотометра, предназначен­ного для криминалистических целей, разработал в 1957 г. А. А. Эйсман. Через два года вместе с инженером Ю. А. Малы­шевым он создал новый прибор для спектрофотометрирования и получения изображений, названный автором электронно-опти­ческим селектором — «ЭОС-1». Этот прибор сочетал два метода исследования: объективной спектрофотометрии и исследователь­ской фотографии. Наряду с объективной количественной характеристикой яркости и цвета исследуемого объекта, «ЭОС-1»давал изображение, подобное фотографическому.

Прибор открыл возможность выявления слабовидимых запи­сей, различения близких по плотности и окраске деталей ис­следуемого объекта и т. д.³⁵

Эксперименты по выявлению возможностей применения элек­тронной микроскопии проводились в бывшем Институте крими­налистики Прокуратуры СССР. Советские криминалисты заин­тересовались тем, что электронная микроскопия может дать кри­миналистике. Хотя в иностранной литературе указывалось на возможность ее использования в этих целях, данные о методике подобных исследований нигде не приводились. В процессе экс­периментальных исследований была доказана возможность диф­ференцировать с помощью электронной микроскопии штрихи ка­рандашей, чернильные штрихи, частицы пыли, волокна бумаги и тканей³⁶.

Наряду с методами исследования, требующими применения сложных приборов, советские криминалисты стремились к раз­работке более доступных методов исследования документов. Так, например, В. Я- Павленко в 1936 г. предложил метод ис­следования пересекающихся чернильных штрихов, сущность которого состоит в перенесении верхнего слоя штрихов с иссле­дуемого документа на бромосеребряную фотографическую бу­магу.³⁷ Позднее об этом методе автор докладывал на первой научной сессии Всесоюзного института юридических наук.³⁸ Од­нако последующие проверки показали, что указанный метод не­достаточно надежен, и поэтому в экспертной практике примене­ния он не получил.

При выявлении невидимых или маловидимых текстов доста­точно эффективным оказался диффузно-копировальный метод, предложенный в 1956 г. С. Ш. Касимовой.³⁹ Сущность его заключается в использовании физико-химических изменений, возникающих в светочувствительном слое фотобумаги или фо­топластинки в процессе контакта ее с веществом штрихов иссле­дуемого документа.

Позднее в результате экспериментальных исследований и экспертной практики были разработаны варианты, в той или иной степени модифицирующие методику, первоначально пред­ложенную С. Ш. Касимовой, но сущность самого метода оста­лась при этом без изменений.

За годы развития советской криминалистики не осталось ни >одного раздела технической экспертизы документов, в котором не было бы проведено серьезных исследований,, направленных на разработку новых и совершенствование имеющихся методов исследования.⁴⁰

Важное криминалистическое значение имеют исследования, посвященные применению в экспертизе методов эмиссионного спектрального анализа,⁴¹ химических методов исследования,⁴² применению радиоактивных изотопов при криминалистической экспертизе документов.⁴³

Мы не коснулись всех многочисленных исследований, осуще­ствленных советскими криминалистами в области технической экспертизы документов, однако даже сказанное нами говорит о характере этих исследований, о стремлении советских кримина­листов к использованию в криминалистических целях новейших достижений советской науки и техники.

В результате активного использования в криминалистике физических методов исследования Н. В. Терзиев еще в 1947 f. высказал соображение о целесообразности создания «судебной физики». Он писал по этому поводу: «Представляется вполне своевременным поставить вопрос о создании судебной физики, подобно тому как развитие химических методов исследования вещественных доказательств привело к выделению специализи­рованной прикладной дисциплины — судебной химии» ⁴⁴.

Однако до сих пор научная система, объединяющая все фи­зические методы исследования, применяемые в криминалистике, не сформировалась. Едва ли «судебная физика» сформируется и в будущем.

 

Судебное почерковедение.

 

Су­деб­ное по­чер­ко­ве­де­ние име­ет дли­тель­ную ис­то­рию раз­ви­тия. По­треб­ность в дан­ной от­рас­ли кри­ми­на­ли­сти­ки воз­ник­ла очень дав­но. Еще в Древ­нем Ри­ме во вре­ме­на прав­ле­ния им­пе­ра­то­ра Юс­ти­ниа­на (V-VI вв.) по­чер­ко­вед­че­ская экс­пер­ти­за ис­поль­зо­ва­лась при ре­ше­нии су­деб­ных спо­ров о под­лин­но­сти до­ку­мен­тов.

Первые известные попытки использования знаний «сведущих людей» с целью установления авторства документов относятся к XV-XVI векам. Во второй половине XIX столетия в русских и зарубежных уголовных процессах использование сведений о почерке стало весьма частым явлением. Однако, в большинстве случаев подобные «экспертизы» были лишены подлинно научной основы и нередко влекли за собой судебные ошибки. Теория криминалистического исследования письма в своём развитии прошла несколько этапов.

В про­цес­се раз­ви­тия су­деб­но­го по­чер­ко­ве­де­ния вы­де­ля­ют­ся сле­дую­щие ос­нов­ные на­прав­ле­ния: кал­ли­гра­фи­че­ское, при­ме­то­опи­са­тель­ное (сиг­на­ле­ти­че­ское), гра­фо­мет­ри­че­ское, гра­фо­ло­ги­че­ское.

Каллиграфическая экспертиза

В России первые сведения о проведении экспертизы письма относятся к началу XVII века. По Русскому Своду законов сличением почерков могли заниматься люди, владеющие «тайной» письма—секретари присутственных мест, учителя чистописания и другие. Основное качество, определяющее эксперта, заключалось в умении красиво писать.

Таким образом, первым направлением в исследовании письма в России явилась каллиграфическая экспертиза. Процесс каллиграфического исследования сводился лишь к выявлению сходства или различия внешнего начертания отдельных букв в сравниваемых рукописях. Естественно, что такое механическое сопоставление строения письменных знаков без учета обстоятельств, влияющих на формирование письменно-двигательного навыка, приводило к грубейшим ошибкам.

Каллиграфическое направление в экспертизе документов подвергалось резкой критике со стороны ведущих ученых. Так, швейцарский ученый Рейсе писал: «Для графических экспертиз чаще всего приглашаются каллиграфы, как будто достаточно уметь учить детей чистописанию для того, чтобы справиться с одной из самых сложных и трудных экспертиз, требующей серьезных познаний по физиологии, химии и фотографии»'.

Е. Ф. Буринский следующим образом оценивал «научность» этого метода исследования: «Нам, в нашей практике приходилось видеть одного почтенного содержателя типолитографии, который при исследовании одного и того же документа в разное время (в коммерческом суде, у судебного следователя на предварительном следствии и па судебном следствии) давал иногда, по забывчивости, три совершенно противоположных заключения о том, кем писана исследуемая рукопись. При этом каждое из них высказы­валось с такою уверенностью, что самому эксперту становилось стыдно за себя, когда стороны предлагали ему вопрос о том, которое же из его разных мнений следует считать окончательным».

Давая заключения, в основе которых нет никаких научных положений, каллиграфы в конце концов потеряли в глазах суда всякое доверие. Псевдонаучность этого метода очень метко охарактеризовал профессор Е. Ф. Буринский, который отмечал, что правосудию приходилось бороться как с подделывателями, так и с фантазией каллиграфов.