Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Любовь и агрессия в эволюции здорового эго: ВинникоттСодержание книги
Поиск на нашем сайте
Мы уже видели, что не-юнгианская психоаналитическая теория обладает другим понятийным аппаратом для описания этих открытий. Понимание Винникоттом процессов человеческой жизни, позволяющих осуществлять столь невероятное свершение, поможет нам прояснить некоторые аспекты нашей сказки — в особенности понять, как третьей жене в итоге удается перехитрить волшебника, притворившись птицей — Птицей Фица. Для глубинной психологии основной вопрос относительно процесса развития звучит так: "Каким образом ребенок переходит от стадии первичной бессознательной идентификации к стадии дифференциации "я"-объект?" На языке Винникотта: "Каким образом ребенок развивает способность жить в переходном состоянии (transitional living), между реальностью и фантазией, там, где символический язык и игра служат формированию здорового эго?" На языке Фрейда: "Каким образом ребенок переходит от иллюзии всемогущества — Принципа Удовольствия — к Принципу Реальности?" На языке юнгианской традиции: "Каким образом эго сепарируется от нуминозных энергий Самости, в то же время сохраняя связь с Самостью?" Здесь прозвучали основные для всех направлений глубинной психологии вопросы касательно развития ребенка, ответы на которые весьма существенны для клинической практики. С точки зрения Винникотта, достижение этих задач развития зависит от того, насколько по мере взросления ребенка отзеркаливались либидозные и агрессивные компоненты его "истинного я". В своих ранних работах Винникотт делал акцент на любовной привязанности матери и точности ее эмпатии в ответ на потребности ребенка (либидозная сторона). В поздних работах Винникотт подчеркивал решающее значение деструктивных импульсов ребенка (агрессивная сторона) для преодоления симбиоза с его чувством всемогущества. Любовь Любовь, аспект удовлетворения потребностей в этом процессе, выглядит следующим образом. Новорожденный ребенок устанавливает с матерью союз, позволяющий ему удовлетворять свои потребности, когда он сосет грудь или бутылочку, находясь в безопасной атмосфере, поддерживаемой приятными ощущениями материнского запаха, теплого прикосновения, нежными звуками и восхищенным взглядом. Это блаженное состояние любви вскоре сменяется фрустрацией и периодами дискомфорта из-за несовершенства материнского внимания. К примеру, некоторые кормления становятся менее приятными, чем другие,— то молоко в бутылочке оказывается слишком холодное, то мать отвлекается на что-то, когда кормит ребенка. Постепенно ребенок начинает организовывать свои счастливые "хорошие" чувственные переживания блаженства вокруг одного образа матери/"я", а свои "плохие" чувственные переживания вокруг другого образа матери/ "я". (Используя юнгианскую терминологию, мы бы сказали, что архетип расщеплен, или амбивалентен.) Любовь или "либидозные потребности" служат отличительным признаком "хорошей" матери/ "я", а агрессия или пресечение свободы (presecution) характеризуют "плохую" мать/"я". Фрустрация в этом процессе не должна быть чрезмерной, и "хорошие" чувственные переживания и архетип хорошей матери должны доминировать в этом процессе. В силу незрелости эго переживание как хороших, так и плохих чувств по отношению к одной и той же матери не может быть допущено. Это может быть осуществлено только постепенно. "Достаточно хорошая" мать должна отражать и любовь, и агрессию. Говоря о любовной (либидозной) части "истинного я", Винникотт утверждает, что мать настолько точно отзеркаливает спонтанные действия ребенка, что "ребенок начинает верить во внешнюю реальность, которая появляется и действует как будто по волшебству... и не приходит в столкновение [слишком резкое] с чувством всемогущества младенца" (Winnicott, 1960a, 146). У голодного ребенка возникает галлюцинаторный образ материнской груди, и мать помещает свою грудь в ту точку пространства, где разворачивается галлюцинация ребенка. Когда это происходит, ребенок начинает верить в существование внешней реальности, которая появляется и действует как бы по волшебству; все происходит таким образом, что входит в противоречие с ощущением всемогущества ребенка. Только на этой основе ребенок может постепенно отказываться от всемогущества. "Истинное я" обладает спонтанностью и таким образом включается в течение событий внешнего мира. Теперь ребенок может начать испытывать радость от иллюзии всемогущего творения и управления, чтобы затем постепенно подойти к осознанию иллюзорного элемента, факта игры и воображения. Это составляет основу символа, который сначала представляет собой как спонтанность или галлюцинацию ребенка, так и созданный и полностью (ultimatiiy) катектированный внешний объект. (Winnicott, 1960а, 146) В том случае, если мать "достаточно хороша", ребенок получает удовольствие от иллюзии полного соответствия между внешней реальностью и его собственной способностью к творчеству. Из взаимопроникновения того, что предоставляет мать, и того, что ребенок инициирует изнутри своей собственной спонтанности, образуется некая смесь. Винникотт пишет: Он [переходный объект] представляет собой результат соглашения между нами и ребенком, и мы никогда не спросим: "Ты сам придумал или это было представлено тебе извне?" Здесь важно то, что никто не ждет определенного ответа на этот вопрос, и сам вопрос подобного рода является ненужным. (Winnicott, 1951: 12*) * Антология современного психоанализа. Т. 1.— М.: Институт психологии РАН, 2000, с. 198. Если это первичное всемогущество проживается адекватно, то основная задача матери затем будет заключаться в том, чтобы разочаровать (disillusion) младенца. Если первая стадия была "достаточно хорошей", то ребенок действительно может извлечь пользу из переживания фрустрации, так как неполное приспосабливание к потребности придает объекту качество реальности, то есть делает его как ненавидимым, так и любимым. Винникотт поясняет, что этот процесс не ограничивается периодом младенчества, но является перспективой всей жизни, и мы уже выдвинули предположение, что сказки в основном посвящены этому процессу. Задача принятия реальности остается нерешенной до конца, ни один человек не может освободиться от напряжения, связанного с наличием внутренней и внешней реальности, а освобождение от этого напряжения обеспечивается промежуточной областью опыта, которая не подвергается сомнению (искусство, религия и т. д.). Эта промежуточная область является непосредственным продолжением области игры маленького ребенка, который "потерялся" в этой игре. (там же: 13*) * Там же, стр. 198—199 (с ред.). Во второй части сказки о Птице Фица эта промежуточная область опыта появляется после того, как третья жена обретает власть над дьявольскими энергиями волшебника и ей удается перехитрить (trick) Трикстера, притворившись птицей. Волшебник, в свою очередь, поддается этим хитростям и таким образом содействует собственной гибели в пламени огня. Агрессия Говоря об агрессивном аспекте диады дитя/мать, Винникотт называет состояние, с которого начинается развитие ребенка, состоянием всемогущества или "объектного отношения". Эта стадия всецело основана на иллюзорных проективных идентификациях. Он назвал состояние, к которому движется ребенок, "использованиемобъекта", подразумевая под этим способность ребенка использовать объект, который "находится вне досягаемости (out there)" (Winnicott, 1969: 218-28). Деструктивность является важной частью этой дифференциации. По мере того как мать начинает отделяться от ребенка, у ребенка появляется импульс уничтожить мать. Вопрос заключается в том, выдержит ли мать жестокость ребенка без ответного воздействия (выдерживание (survival) по Винникотту означает просто неизменность установки перед лицом деструктивного гнева). Здесь мы приводим знаменитое описание Винникотта: После "установления субъектом отношений с объектом" произойдет "разрушение объекта субъектом (так как объект становится внешним); и тогда может случиться, что "объект переживает свое разрушение субъектом". Но этого может и не произойти. Таким образом, в теории объектных отношений появляется новый аспект. Субъект говорит объекту: "Я разрушил тебя", и объекту нужно принять это сообщение. И тут субъект говорит: "Привет, объект!", "Я уничтожил тебя", "Я люблю тебя", "Ты ценен для меня, потому что ты выжил, хотя я тебя разрушил", "Пока я тебя люблю, я буду тебя уничтожать в бессознательных фантазиях". Здесь и начинаются фантазии индивида. Теперь субъект может использовать объект, который сумел выжить. (там же: 90*) *Там же, стр. 450. В модели Винникотта внутренний мир развивается бок о бок с внешним миром, который может обогатить внутренний мир. Объектный мир может быть полезен ребенку. Ребенок может набирать вес, беря пищу из внешнего мира. Ребенок расстается с основанной на всемогуществе иллюзией самодостаточности, позволяя себе испытывать любовь и ненависть по отношению к матери. Отныне ребенок обладает "бинокулярным" зрением. Неожиданно появляется перспектива глубины и запускается процесс сепарации/индивидуации. Любовь и агрессия вместе Теперь, если одна и та же мать может и вынести атаки агрессивного ребенка и отзеркалить спонтанные действия любящего ребенка,— происходит нечто чудесное. Винни-котт бы сказал, что одновременно рождаются внешний и внутренний миры. В других работах, как мы уже отмечали, он описывает это достижение как процесс персонализации или "вселения" (Winnicott, 1970). Винникотт не рассуждает о том, что именно "вселяется" в тело, но мы на этих страницах размышляли о том, что "это" и есть неистребимый личностный дух (демон"*) индивида. ** См. примеч. к стр. 15. В свете изложенного выше очевидно, что этот процесс должен затрагивать трансперсональное измерение: архетипические энергии и их постепенное, бурное воплощение. В сказке "Птица Фица" рассказано именно об этом. Сначала волшебник представляет первичную архаичную Самость младенца как в ее творческих, так и (здесь особенно) деструктивных аспектах. Его "чудесный" дом в лесной чаще является фантастическим местом, представляющим отщепленную позитивную сторону нуминозного — все еще невоплощенного, но предоставляющего самоублажающее прибежище для заколдованного, привязанного к реальности эго, представленного в этой истории образами мужчины и трех его дочерей. Проблема состоит в том, что это "прибежище" имеет потайную комнату, внутри которой находится все зло, характерное для темной стороны нуминозного в его не поддающихся изменению формах. Эти две стороны архаичной Самости должны соединиться в "страдании" дочерей, героинь сказки, и мы видим, как это происходит — две из них разрубаются на куски. И все же третьей дочери каким-то образом удалось использовать позитивную сторону нуминозных энергий волшебника — любящая составляющая "целостности >> заключается в его подарке, яйце. Это позволило ей перенести контакт с темной стороной нуминозного, заключенной в его дьявольской комнате, и не пасть жертвой ее деструктивной энергии. В нашей сказке образ волшебника эквивалентен инфантильной деструктивности первичного недифференцированного эго-состояния Винникотта — эта деструктив-ность, ставшая дьявольской благодаря травматической фрустрации или абьюзу (подобно Яхве в истории Иова). Третья жена оказывается в роли всемогущего "объекта" младенца — она является тем, кто должен вынести его деструктивность (как Иов по отношению кЯхве). Она делает это, найдя себе защитника от волшебника в лице его самого (также и Иов поступает с Яхве), т. е. она использует его яйцо и его совет позаботиться о нем. Она откладывает его в сторону, т. е. она сохраняет свою целостность и свою сущность (center) от расщепления, вступая в сферу архетипических деструктивных аффектов, представленных ужасной потайной комнатой. Эта сосредоточенность (centeredness) позволяет ей вынести деструктивность. Волшебник может сказать: "Привет, объект; — я уничтожил тебя; но ты обладаешь ценностью для меня, потому что ты выдержала мои разрушительные действия против тебя... Я люблю тебя...ты станешь моей женой". Клинический пример Ситуации быстрого обращения деструктивности в "любовь" часто встречаются в клинической работе. Замужняя женщина, консультировавшаяся у меня, рассказала мне о своем муже, постоянно изводившем ее упреками в связи с романом, который был у нее двадцать лет назад. Он заявлял, что она никогда не давала ему возможности чувствовать себя любимым или особенным, и был настолько безжалостен в своем занудстве, что доводил ее до возбужденного состояния такой интенсивности, что у нее стала развиваться настоящая астма (у нее была склонность чувствовать вину за все). Она старалась изо всех сил, чтобы удовлетворить его потребности и сделать так, чтобы он переживал те особенные чувства, в которых, по его заявлению, она ему отказывала. Но это приводило только к временному смягчению его жалоб и его холодному отчуждению. Она начала отчаиваться в том, что ей удастся спасти брак. Так продолжалось довольно долго, пока, наконец, в терапии (яйцо) она не начала понимать, что независимо от постоянно жалующегося мужа, в ее собственной психике существовал волшебник, организующий нападения на нее, и потайная комната, в которой она регулярно расчленялась при помощи топора. Она поняла, что жалобы мужа были просто внешним поводом для дьявольского внутреннего нападения, против которого она была беззащитна. Каждая внешняя жалоба была усилена топором волшебника внутри нее самой, таким образом, получалось, что ее муж говорил "правду" о ней — а именно, что она плохой человек! В этой уступчивой пациентке начала брезжить мысль, что если она решит проблему с мужем, то она впервые разорвет чары этой внутренней самодеструктивной фигуры. Постепенно, с помощью психотерапии, она начала входить в контакт со своей собственной агрессией, т. е. она стала заглядывать украдкой в свою потайную комнату. Для нее это означало утрату "невинности" — пребывания в роли божественной жертвы безрассудного мужа, постоянно критиковавшего ее, а значит,— принятие ответственности за свою собственную ярость и агрессию. Постепенно она все дальше и дальше проникала в свою запретную комнату, забирая мало-помалу обратно в себя темную энергию волшебника. Она заявила мужу, что его постоянные жалобы более невыносимы и она оставит его, если он не прекратит свои нападки. Она искренне сказала, что ему следует взять на себя некоторую ответственность за свои собственные чувства по отношению к ней и прекратить скрывать недостаток собственных чувств за этим нытьем раздутых жалоб на то, что ему не дают почувствовать себя особенным. К удивлению моей пациентки, эта вновь обретенная твердость (assertiveness) полностью положила конец его власти над ней. Вся его высокомерная ярость испарилась, и неожиданно он стал очень человечным и любящим по отношению к ней — хотя он и нуждался в жене для того, чтобы освободиться от запугиваний своего собственного инфля-цированного волшебника.
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-08-15; просмотров: 436; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 13.59.69.109 (0.01 с.) |