Компенсация и коррекция отклонений в развитии

Глухота была моим погоняем, кнутом, который гнал меня всю жизнь. Она отдаляла меня от лю­дей, от шаблонного счастья, за­ставила меня сосредоточиться, от­даться своим навеянным наукой мыслям. Без нее я никогда бы не сделал и не закончил столько ра-

бот.

К.Э. Циолковский

ЭВОЛЮЦИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ

О СУЩНОСТИ И ПРОЦЕССАХ

КОМПЕНСАЦИИ

Л.С. Выготский считал, что динамическое изучение ребенка с отклонениями в развитии не может ограни­чиваться установлением степени и тяжести недостат­ка, но непременно должно включать учет компенса­торных — замещающих, надстраивающихся, выравни­вающих процессов в развитии и поведении. От исхода социальной компенсации, т.е. конечного формирова­ния личности в целом зависит степень ее дефективно­сти и нормальности.

Все разновидности теории компенсации основыва­ются на философских идеях о сущности человека и свя­заны с развитием научных физиологических исследова­ний о возможностях человеческого организма и законо­мерностях его функционирования.

Общие взгляды на человека как существо только био­логическое сформировали биологизаторское направле­ние в теории компенсации. В этом направлении наибо­лее известно учение о викариате ощущений. Согласно ^емУ, выпадение того или иного вида ощущений влечет ^За собой автоматическое «изощрение» — повышение Дранных видов чувствительности. Происходит это лагодаря якобы высвобождению «специфической энер-^Ии>> пострадавшего анализатора, которая направляется

в сохранные виды чувств, за счет чего автоматически повышается их чувствительность.

Другие представители биологизаторского направления утверждали, что повреждение какой-либо функции сти­мулирует появление в ЦНС качественных новообразова­ний, становящихся материальным субстратом, базой но­вого, «шестого» чувства, компенсирующего утраченные, например зрение или слух.

Исследователи всегда приходили к общему выводу: нет необходимости активного воздействия на человека с на­рушенным зрением или слухом для того, чтобы помочь ему преодолеть последствия дефекта в психическом раз­витии.

Однако выделение биологических факторов при ком­пенсации как основных несостоятельно, потому что органический дефект той или иной системы не может оказать глобального действия на психику. Изменения высших ее уровней возникают не прямо под влиянием нарушения какой-то конкретной функции, а обуслов­лены смещением в социальных связях и отношениях, создаваемым органическим дефектом. Только опосре­дованные таким образом недостатки отдельной функ­ции способны повлиять на процесс формирования лич­ности.

Отрицание биологизаторского подхода привело к дру­гой крайности — вульгарной социологизаторской интер­претации замещения нарушенных или утраченных функ­ций. Социологизаторы игнорировали природное, биоло­гическое начало в человеке и считали, что компенсация отклонений психического развития возможна лишь при создании для аномального субъекта условий обучения, идентичных условиям обычных учащихся.

В истории отечественного специального образования был этап, не имевший аналога в других странах. Госу­дарство, провозгласив обязательное образование по еди­ному госстандарту и не введя специального стандарта для учащихся с отклонениями в развитии, установило для всех без исключения единый образовательный ценз. Аномальные дети, признанные обучаемыми, попадали в систему специального образования и обязаны были усвоить государственный стандарт (который позднее был признан непригодным и для нормально развивающихся детей) в иные сроки и с помощью специальных мето­дик. Негативным последствием такой системы стало вы-

теснение из сферы образования большого числа детей с тяжелыми интеллектуальными или эмоциональными на­рушениями, со сложной структурой дефекта. Они были маркированы как «необучаемые». В 30-х годах XX века в нашей стране даже появился лозунг «В ногу со зрячи­ми!»- Возникло убеждение в необходимости совместно­го обучения слепых и зрячих по общей программе и одни­ми методами. Естественно, что механический перенос содержания обучения из массовой школы в специаль­ную не содействовал проявлению и развитию компен­саторных процессов.

Осознание односторонности как биологизаторского, так и социологизаторского подходов привело к попыт­кам объединить их.

Это сделал австрийский психиатр и психолог А. Ад­лер в своей теории сверхкомпенсации. Он считал, что наличие дефекта не только тормозит, но и стимулирует развитие психики, так как в самом дефекте сочетаются как отрицательные, так и положительные потенции: не­полноценные органы, функции которых затруднены или нарушены вследствие дефектов, обязательно вступают в конфликт с внешним миром с целью приспособления к нему.

«Разные органы и функции человеческого организ­ма, — писал Адлер, — развиваются неравномерно. Че­ловек либо начинает беречь свой слабый орган, усили­вая другие органы и функции, либо упорно пытается развить его. Иногда эти усилия настолько серьезны и продолжительны, что компенсирующий орган или сам слабейший орган становятся гораздо более сильными, чем в норме. Например, ребенок со слабым зрением может натренировать себя в искусстве рассматривания, ребенок, прикованный к постели из-за болезни лег­ких, — развить разные способы дыхания. Мы часто мо­жем видеть детей, которые преодолели эти трудности и в процессе их преодоления развили необыкновенно по­лезные возможности».

Борьбу неполноценного организма с внешним ми­ром сопровождают повышенные заболеваемость и смерт­ность, но сама эта борьба имеет в себе возможности сверхкомпенсации. В случае потери функции одного из парных органов — например почки — другой парный °рган принимает на себя его функции и компенсаторно Развивается. Компенсацию непарного неполноценного

 

органа берет на себя ЦНС, создавая над ним психиче­скую надстройку из высших функций, облегчающих и повышающих эффективность его работы.

Вследствие дефекта у индивида возникает чувство или сознание своей малоценности в социальной жизни, что становится главной движущей силой психического раз­вития. «Не важно, — утверждал Адлер, — есть ли в дей­ствительности какая-либо физическая недостаточность. Важно, что сам человек чувствует по этому поводу, есть ли у него ощущение, что ему чего-то недостает. А такое ощущение у него, скорее всего, будет. Правда, это будет ощущение недостаточности не в чем-то конкретно, а во

всем...»

Сверхкомпенсация развивает предчувствие и пред­видение, а также их действующие факторы — память, интуицию, внимательность, чувствительность, интерес, т.е. все психические явления в усиленной степени, что приводит к выработке сверхполноценности из непол­ноценности, к превращению дефекта в одаренность, способность, талант.

Аргументируя основные тезисы своей теории, Адлер приводил в пример истории из жизни величайшего ора­тора Греции Демосфена, страдавшего недостатками речи, Бетховена, потерявшего слух и продолжавшего писать музыку, слепоглухой писательницы Е. Келлер.

Признавая, что в теории Адлера заключено здоровое ядро, Л.С. Выготский выявил в ней противоречия. Если вместе с дефектом даны и силы для его преодоления, отмечал он, следовательно, всякий дефект есть благо. На самом деле сверхкомпенсация — только один из двух полюсов осложненного дефектом развития, другим же является бегство в болезнь, в невроз, в полную асоци-альность психологической позиции. Неудавшаяся компен­сация проявляется в болезни, вызываемой защитной борь­бой, т.е. направляет по ложному пути.

Современное понимание компенсации строится в ди-алектико-материсишстическом русле. Компенсация дефек­та рассматривается как сложный синтез социальных и биологических факторов и определяющими среди них яв­ляются деятельность и социальные отношения, в кото­рые вступает человек в процессе жизни с недугом.

Человек — существо биосоциальное, для его разви­тия в равной мере важны биологические и социальные факторы. И в компенсаторных процессах задействованы

и те и другие, но на разных уровнях их соотношение различно, ведущая роль принадлежит социальным фак­торам.

Теоретические основы и принципы компенсации при нарушении функций разрабатывались на основе учения И.М. Сеченова и И.П. Павлова о высшей нервной дея­тельности. Свой вклад внесли отечественные физиологи и психологи П.К. Анохин, Л.С. Выготский, Э.А. Асратян, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия и др. Своеобразие процессов компенсации, восстановления и исправления нарушен­ных и недоразвитых функций у аномальных детей рас­крыто в исследованиях P.M. Боскис, Р.Е. Левиной, ф.Ф. Pay, M.C. Певзнер и др.

ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКАЯ

И СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ

СОСТАВЛЯЮЩИЕ КОМПЕНСАЦИИ

ДЕФЕКТА

Компенсация представляет собой замещение или пе­рестройку нарушенных или недоразвитых функций, слож­ный, многообразный процесс приспособляемости орга­низма при врожденных или приобретенных нарушениях развития или его отставания.

Психофизиологическая составляющая. Запас «прочно­сти» на случай резких неблагоприятных изменений во внешней и внутренней среде обеспечивают организму спе­цифические механизмы адаптации и компенсации. Адап­тация проявляется, когда внешние изменения нарушают баланс между индивидом и средой. Восстановление это­го баланса возможно, если определенные изменения про­изойдут в самом индивиде. Компенсаторные процессы на­чинаются при изменениях в самом индивиде. В этом слу­чае восстановление баланса возможно при условии частичного или полного возвращения индивида к исход­ному состоянию.

В онтогенезе адаптация и компенсация развиваются ^НеРавномерно — вначале адаптационные процессы обго­няют компенсаторные, затем последние догоняют адап­тационные, уравниваются с ними; по мере старения сна­чала ослабевают адаптационные, а за ними и компенса­торные.

т

Чем сложнее живая система, тем больше ее эффек­тивность, как и вероятность внутренних «сбоев» в ее ра­боте. Сущность процессов компенсации — в поддержа­нии определенного уровня надежности системы и ее ком­понентов. Такие феномены, как наличие парных органов, дублирующих друг друга при поражении одного из них, и способность к регенерации свидетельствуют о филоге­нетической древности компенсаторной приспособляемо­сти системы.

В результате первичного нарушения в организме воз­никают различного рода перестройки и замещения фун­кций на основе мобилизации резервных возможностей ЦНС. При этом компенсаторная перестройка организма у человека, в отличие от животных, носит качественно иной характер.

У животных компенсация сводится к инстинктивной, биологической приспосабливаемости организма. Структур­ные нарушения или недоразвитие органов и систем вызы­вают перестройку функций на основе действия законов био­логической адаптации, сложившихся в процессе эволюци­онного развития.

У человека процессы компенсации заключаются не столько в биологической адаптации организма, сколь­ко в формировании способов действий и усвоении социального опыта при сознательной целенаправленной деятельности. Ведущую роль играет сознание, обуслов­ленное социальными отношениями. Таким образом, ком­пенсация у человека связана с развитием всех сторон его личности.

Изучая сущность процессов компенсации, Л.С. Вы­готский пришел к выводу о двустороннем характере по­следствий дефекта: с одной стороны, происходит недораз­витие функций, непосредственно связанных с органи­ческим дефектом, с другой — возникают компенсаторные механизмы. Исход компенсации зависит не только от тя­жести дефекта, но в значительной степени от адекватно­сти и действенности применяемых методов формирова­ния компенсаторных процессов, а в зависимости от ус­пешности компенсации и коррекции меняется структура дефекта.

Компенсация может осуществляться во внутрисистем­ной и межсистемной форме. При внутрисистемной ком­пенсации используются сохранные нервные элементы по­страдавшей функции. Каждая система обладает такими

запасными механизмами, которые в норме не всегда ис­пользуются. При этом значительную роль играет коррек­ция первичного дефекта, например развитие остаточно­го зрения, слуха.

Сложившиеся функциональные системы — это свое­образный «сплав» элементов, каждый из которых выпол­няет определенную функцию в тесном взаимодействии с другими. При врожденных аномалиях какие-то из этих эле­ментов выпадают, и функциональная система формиру­ется за счет набора взаимозаменяющих средств. Уже сло­жившиеся функциональные системы характеризуются ус­тойчивостью и при выпадении какого-то компонента вследствие постнатального поражения не распадаются, а перестраиваются. Так, оглохшие дети не утрачивают сло­весной речи, если они потеряли слух после того, как сфор­мировались и закрепились речедвигательная и слуховая системы; в этом случае фонематические элементы не рас­падаются.

Использование механизмов внутрисистемной компен­сации наблюдается у дальтоников: при нарушениях цве-торазличения развиваются различные способы косвен­ного визуального наблюдения.

В тенденции использовать — даже при значительных поражениях органов — функции поврежденной системы, сохранять сложившиеся и закрепившиеся в онтогенезе динамические системы связей проявляется инертность нервной системы. Однако при значительных повреждени­ях органов чрезмерное использование их функций может привести к декомпенсации, к возникновению вторич­ных нарушений, задержке формирования компенсатор­ных процессов. Так, частичновидящие всегда стремятся пользоваться даже самыми незначительными остатками зрения при чтении, письме, передвижении в простран­стве. Однако не всегда этот способ является рациональ­ным в силу фрагментарности восприятия, более медлен­ной скорости переработки зрительной информации. По­этому детей, у которых зрительные функции не являются надежным средством в выполнении названных функций, Учат пользоваться двойной сигнализацией — осязанием, слуховой ориентировкой и др. В дальнейшем использова­ние двойной сигнализации может оказывать тормозящее влияние на усовершенствование компенсаторных спосо­бов действий, и поэтому основной акцент делается на. использование различных способов и приемов осязатель-

 

 

 

ного и слухового восприятия, замещающих зрительные функции.

Межсистемная компенсация заключается в мобилиза­ции резервных возможностей и нервных элементов, в норме невключаемых в функциональную систему. В этом случае формируются новые межанализаторные нервные связи, используются различные обходные пути, включа­ются механизмы адаптации и восстановления вторично нарушенных функций. Здесь также в какой-то мере ис­пользуются остаточные функции поврежденных анали­заторов, но широко привлекаются также ранее сложив­шиеся и закрепившиеся в онтогенезе функциональные системы связей, являющиеся физиологической базой со­хранения, преобразования, воспроизведения прежнего опыта. Так, поздно оглохшие дети при развитии устной речи опираются на сложившиеся слуховые образы, ко­торые вплетаются во вновь формирующиеся динамиче­ские системы связей. Постепенно значение сигнализации от поврежденных функций снижается, привлекаются дру­гие способы, основанные на взаимозамещении функций.

Для понимания сущности компенсации при отклоне­ниях в развитии важно различать первичный синдром на­рушения или недоразвития функций и вторичные нару­шения, которые могут быть очень вариативными. Л. По­жар предложил различать в связи с этим первичную и вторичную компенсацию. Первичная протекает, как пра­вило, в виде целенаправленной деятельности по относи­тельному уменьшению меры проявления основного де­фекта. Это могут быть коррекционные технические сред­ства, например очки, слуховые аппараты и др.

Значительно сложнее вторичная компенсация, пред­полагающая формирование и развитие высших психи­ческих функций, и прежде всего психической регуляции поведения. Здесь нельзя говорить о каком-то автомати­ческом механизме, каждый раз начинающем действовать при возникновении дефекта. Так, если слепой научился лучше использовать слух для ориентировки в среде, это не означает, что слух у него лучше, чем у зрячего, и он может благодаря этому компенсировать последствия сле­поты.

Вторичная компенсация возможна лишь в том случае, когда организм и психика обладают достаточным ком­пенсаторным фондом, а у индивида сформированы не­обходимые предпосылки компенсации: воля, мотивация,

руг структуры личности для достаточно интенсивных

продолжительных упражнений и тренировок. Важное значение имеют способность к адекватной оценке своих возможностей, постановке реальных целей и задач и со­хранение позитивного отношения к себе. Самосознание _и личность человека, особенно его волевые качества, выполняют важнейшую компенсаторную функцию. По­этому при одном и том же нарушении у разных людей наблюдаются выраженные отличия в их социальной адап­тации в зависимости от личностных особенностей.

Психологическая компенсация — это процесс, направ­ленный на достижение или восстановление чувства внут­ренней стабильности и самопринятия в связи с пережи­ванием несостоятельности в тех или иных аспектах жиз­ни. Она представляет собой противопоставление неуспеху в одной сфере успехов в другой. Гиперкомпенсация выгля­дит как наращивание усилий в сфере несостоятельно­сти — «преодоление». Здесь компенсация — поведение, направленное на достижение цели: уравновешивание жиз­ненных амбиций и уровня притязаний со своими спо­собностями.

Психологический уровень компенсации связан с ра­ботой защитных механизмов и копинг-стратегий поведе­ния. Копинг — это преодоление стресса, деятельность лич­ности по поддержанию или сохранению баланса между требованиями среды и собственными ресурсами. Копинг-стратегий — это актуальные ответы личности на воспри­нимаемую угрозу, способы управления стрессом, психо­логической защиты; пассивно-оборонительные формы реагирования в патогенной жизненной ситуации; психи­ческая деятельность, направленная на спонтанное изжи­вание последствий психической травмы; адаптивные ме­ханизмы, предохраняющие от болезненных чувств и вос­поминаний.

Анализируя процессы психологической компенсации У слабослышащих детей, Выготский выделял несколько линий его компенсаторного развития: реальную, фиктив­ную (настороженность, подозрительность, мнительность), бегство в болезнь, когда ребенок добивается известных ^вЫгод, но не избавляется от трудностей. Иногда ребенок компенсирует трудности ответными агрессивными дей­ствиями по отношению к социальной среде. Так, ребе­нок, вследствие тугоухости занимающий в играх после­днее место, будет стараться помыкать детьми младшего

 

 

 

возраста. При такой компенсации вырабатываются влас­толюбивые черты характера.

Выготский подчеркивал, что даже в случае реальной компенсации появляются большие трудности в воспита­нии: ребенок, выработавший в себе повышенную сооб­разительность и другие положительные качества, будет вырабатывать в себе и отрицательные черты. Это будет в значительной степени неблагополучный процесс; его нельзя назвать болезненным, потому что он ведет к здоровью, но нельзя назвать и здоровым, потому что он совершается бо­лезненно.

Участие, взаимопомощь, эмоциональная поддержка, понимание, терпимость — мощные психологические сред­ства раскрытия потенциальных возможностей человека, укрепляющие его веру в свои силы, восстанавливающие ' позитивное отношение к себе, поддерживающие соци­ально-психологическое благополучие.