Он пришел: от собирателя и охотника

К HOMO AGRARIUS

Природа, чем она ни будь,

Но черт ее соавтор —

Вот в чем суть.

И. В. Гете

 

Наш прямой предок — еще первобыт­ный человек (кроманьонец) входил в ту группу крупных растительноядных и всеядных животных, которые нарушали естественные экосистемы, но, как и ны­нешние растительноядные, в малых мас­штабах, достаточных для быстрого само­восстановления экосистем и поддержания ими окружающей среды в квазиопти­мальном для жизни состоянии. Таким образом, первобытный человек входил в систему минорных нарушителей окру­жающей среды, обеспечивавших в эко­системах поддержание программы регу­лирования и восстановления окружаю­щей среды в постоянной готовности, то есть выполнял определенную генетичес­ки обусловленную работу по поддержа­нию устойчивости биосферы.

Плотность населения в местах обита­ния человека не превышала той же вели­чины, что и у крупных растительнояд­ных, которая в естественных лесах уме­ренного пояса в среднем на протяжении десятков и более лет сохраняется в сред­нем стабильной в пределах 2,5-3 кг на км² территории. По сути дела человечес­кие племена представляли собой неболь­шие стада животных, отличавшихся от других стад определенным интеллекту­альным уровнем, навыками собиратель­ства и примитивными орудиями охоты и рыболовства, не имевших достойных соперников и хищников. Но первобыт­ный человек оставался частью системы природного механизма поддержания си­стемы регулирования окружающей сре­ды и обеспечения ее квазиоптимального состояния биосферы для существовавших форм жизни.

Первый шаг по выходу из системы поддержания равновесия в природных системах был сделан после овладения древним человеком огнем. Огонь, на ос­нове сжигания биотоплива, стал допол­нительным источником энергии для пер­вобытного человека. Он был не только средством защиты от хищников, приго­товления пищи и сохранения продуктов, обработанных огнем, и обеспечения обогpeвa мест проживания, но, по-видимому, широко использовался как средство воспроизводства пищевой продукции. Известно, что североамериканские пле­мена индейцев-охотников за бизонами выжигали леса для расширения прерий. Такой способ использования огня, по-видимому, практиковался древним че­ловеком в Африке и Австралии. Предполается, что обширные саванны Африки, расширение Сахары и пустыня Австра­лии сфор-мировались при участии пирогенной деятельности людей (Дорсет, 1968; Bowman, 2002). Другой шаг — это вы­ход из своего ареала в Африке и овладе­ние всей сушей, что внесло хаос в систе­му биосферы, так как это было наруше­ние одного из законов биосферы.

Важнейшими следствиями этих процессов для окружающей среды стали:

1) Появление выделенного из всей биоты вида по развитости сознания (то есть способности осуществлять осознанные действия) и способности создания и пе­редачи внегенетическим путем культур­ной информации.

2) Появление единственного крупного животного, которое заселило все континен­ты, пригодные для жизни, и все геогра­фические зоны и которое вышло с помо­щью технологических средств из своей экологической ниши.

3) Появление самого конкурентоспособ­ного вида, ставшего хищником по отно­шению ко множеству других видов, кото­рых он использует не только в качестве пищи, но и в целях улучшения условий своего существования.

4) Использование дополнительной энергии в виде биотоплива.

5) Человек на отдельных территориях, по-видимому, способствовал ускорению процесса исчезновения так называемой "мамонтовой фауны".

На вымирание мамонтовой фауны (50-10 тыс. лет назад) существует два взгляда. Один вытекает из представле­ний А. Уоллеса, современника Ч. Дарви­на, который в качестве основной причи­ны массовой гибели животных назвал деятельность человека-охотника — пе­репромысел растительноядных, вместе с которыми вымерли питавшиеся ими хищники. Вслед за А. Уоллесом такой же точки зрения придерживались некоторые другие ученые, например, украинский зоолог И.Г. Пидопличко, эколог Н.Ф. Реймерс и др. Более того, этот взгляд стал "расхожей истиной". Вымирание было названо "кризисом консументов" и счи­тается первым экологическим кризисом, вызванным человеком. При этом ученые основываются на нахождении многочис­ленных костных остатков на стоянках первобытного человека и в местах загон­ной охоты. Например, на стоянке Солютре в Центральной Франции обнаружен слой с остатками костей не менее 100 тыс. диких лошадей, или стоянка Амвросиевка на Украине, где обнаружена масса ко­стей 983 особей животных, а на стоянке проживало не более 100 человек. И в том и другом случае не учитывается фактор времени. Если, например, последняя сто­янка существовала хотя бы 10 лет, то, сле­довательно, в год промысел составлял 98 особей, или, округленно, одна особь за 3 дня на 100 человек. Это немного, и, оче­видно, обитатели стоянки не испытыва­ли изобилия животной пищи. В то же вре­мя в течение 10 лет продолжалось вос­производство животных — объектов промысла. Таким же образом следует оценивать и 100 тыс. лошадей стоянки Солютре — надо определить период накопления такой массы костных остатков. Сторонники "кризиса консументов", ко­торый еще называют и "экологическим кризисом", свои выводы делают в основ­ном на видимом совпадении периода вымирания крупных животных мамон­товой фауны с развитием промысловой охоты первобытного человека при боль­шой недостаточности фактического мате­риала о расселении и численности чело­века, например, в ареале распростране- ния мамонга в Сибири и на Американс­ком континенте, и на недостаточном учете временного фактора.

Между тем вымирали в основном крупные животные, и на всех континен­тах. Период вымирания продолжался око­ло 50 тыс. лет. Численность людей была незначительной — порядка 2 млн. Ко­личество обнаруженных стоянок ничтож­но, особенно на Американском континен­те и в северной части Сибири, что не со­гласуется с гипотезой "кризиса консументов". Еще одним доводом в пользу есте­ственного вымирания мамонтовой фау­ны а результате смены биотопов являет­ся факт вымирания большего числа ви­дов на самом малонаселенном континен­те — Американском. Поэтому человек-охотник мог только ускорить вымирание части мамонтовой фауны. В этом автор солидарен с Л.Р. Серебрянным (1980). Безусловно, что для тех специализиро­ванных групп охотников, у которых эти виды были основным объектом промыс­ла, мог временно возникнуть "продо­вольственный кризис". Но процесс вы­мирания не был коротким разовым ак­том, а был растянут на десятки тысяч лет. За такие периоды времени первобытные охотники могли переориентироваться на другие обьекты охоты. Это, в частности, показывает стоянка в пещере Монтеспан (Франция), где на стенах были изобра­жены зубры, олени и мамонты. Можно привести еще один довод, который пока­зывает, что древние охотники могли быть не только искусными, но рациональны­ми охотниками, что следует из изучения индейцев Северной Америки — охотни­ков за бизонами. Ж. Дорсет (1968) счи­тает, что они, достаточно хорошо изучив­шие повадки бизонов и ставшие по сути дела "полускотоводами", выжигали леса для расширения прерий, площадь и про­тяженность которых не соответствует гео­графическим условиям.

Бокс 9. Поэтому "кризис консументов" представляется не "расхожей истиной", а расхожим заблуждением.

Представление о мире у собирателей и охотников было адекватным их жизни. Так как они полностью зависели от есте­ственных съедобных растений и живот­ных — объектов охоты, то и представле­ния об устройстве их мира, с вытекаю­щими отсюда правилами поведения были связаны с природой, ее "обожеств­лением", если данное слово может быть применено к представлениям наших древних предков. Это подтверждают на­ходки в пещерах, где были стоянки древ­них охотников. Например, в 1923 г. в пе­щере Монтеспан во Франции в большом зале на стенах сохранились изображения зубров, оленей и мамонтов, а в центре стояла скульптура медведя, сделанная из необожженной глины. Первобытные охот­ники отождествляли себя с теми живот­ными, на которых они охотились, а воз­можно, и с хищниками, которые были их конкурентами за источники пищи. Под­тверждает это также изучение племен ка­менного века, сохранившихся в некото­рых уголках планеты, а также обширные исследования охотничьих племен индей­цев в Северной Америке и аборигенов Австралии. Другими объектами "обоже­ствления" подобного рода у собирателей и охотников были опасные стихийные явления и такие объекты, как Солнце и Луна, звездное небо. И, конечно, важны­ми компонентами представлений о мире были рождение и смерть. Таким обра­зом, представление об окружаю­щем мире биосферы было обуслов­лено типом природопользования, который экономисты называют "присваивающей экономикой", полной зависимостью людей от ес­тественного состояния экосистем, что, в частности, определяло коче­вой или полукочевой образ жизни.

Роль человека и естественной среде и представление о мире и самом себе из­менились в связи с крупнейшим техно­логическим достижением наших непос­редственных предков, которые "открыли" земледелие и скотоводство. Это была пер­вая технологическая революция.

10. Сторонники гипотезы "кризиса консументов" считают, что голод заста­вил первобытного охотника "открыть земледелие". Это еще одно заблуждение, так как земледелие появилось не там, где в основном обитали вымершие живот­ные, а в тех регионах мира, где суще­ствовали древние навыки собиратель­ства и в которых произрастали в есте­ственных условиях растения, которые человек стал культивировать.

Человек-собиратель сделал много на­блюдений и открытий в растительном мире: расширил число съедобных расте­ний, открыл целебные свойства многих растений, а позднее научился получать волокна из дикого льна, кендыря и кра­пивы и овладел искусством ткачества. Наконец, он научился запасать расти­тельную пищу впрок. Именно навыки собирательства помогли стать их носителям первыми земледельцами, начав­ начав­шими выращивание сьедобных расте­ний.

Появление 10-12 тыс. лет назад пер­вых сельскохозяйственных сообществ стало революционным шагом в истории человечества, когда производительность труда выросла в 1000 раз в результате перехода от добычи к производству про­довольствия. Параллельно шло одомаш­нивание животных. Началось формиро­вание и ускоряющееся развитие сельско­хозяйственной цивилизации. Если чело­веку-собирателю для пропитания при ширине полосы сбора 1 м, скорости дви­жения 15 км в сутки и времени воспро­изводства источников питания 1 год тре­бовалась для прокормления площадь в 550 га (Горшков, 1995), а для человека-охотника на порядок больше, то земледе­лец с 1 га мог прокормить 1-3 человек. Параллельно шло одомашнивание живот­ных, так как, по-види-мому, охотники, как полагает Дорсет (1968), могли стать сначала "полускотоводами", как индей­цы-охотники за бизонами в Северной Америке.

Человек стал хозяином земли — той территории, которой он овладел, выйдя из своего ареала, а пирогенные техноло­гии стали частью сельскохозяйственно­го производства, которое длительное вре­мя — почти 10 тыс. лет было подсечно-огневым и переложным. Эти технологии и сейчас используются во многих райо­нах мира. Такое изменение технологии получения растительной и животной пищи привело к ряду важнейших пере­мен в жизни людей. Земледелец пере­шел к оседлому образу жизни из кочево­го или полукочевого. Места формирова­ния центров земледелия оказались при­вязаны не только к центрам происхож­дения культурных растений (по Вави­лову), но и к районам древнего освоения человеком той части биосферы (геогра­фической среды), где люди имели огром­ный опыт собирательства и охоты, что позволило человеку создать технологии окультуривания растений и одомашни­вания животных и птиц. Первые очаги земледелия появились на Ближнем Во­стоке, в Египте, в Индии и в Китае. Вре­менные шкалы начала окультуривания и одомашнивания растений и животных очень близки (табл. 6.1.).

 

Таблица	6.1. Хронология одомашнивания некоторых растений
	и животных (Бондарев,	1999)
Лет назад	Растения	Животные
	__	собака
	ячмень, пшеница, рис	овца, коза
	тыква, перец	_
	пшеница, огурец, слива	—
	—	свинья
	лен	крупный рогатый скот
	кукуруза, фасоль, бобы	—
	виноградная лоза,просо	—
	чай, маслина	лошадь, осел, кошка, пчела
	овес, рожь	курица

 

Новый способ добычи пищи отделил человечество от биосферы, сделал его ме­нее зависимым от нее. Он же заставил перейти к оседлому образу жизни, к не­обходимости создания новых орудий и технологий, наконец, к ускоряющейся культурной специализации (разделению труда). Последняя, в свою очередь, уско-

 

рила технологический прогресс. Если кро­маньонец использовал только каменные, костяные и деревянные орудия, то с раз­витием сельского хозяйства эти орудия совершенствуются и для их создания используется новый материал — металл. Возникла необходимость создания посто­янного жилища, разработки новых ору­дий труда, способов хранения зерна и приготовления из него разнообразных продуктов и т.д. Начинаются ускоряюща­яся культурная специализация и обмен продуктами труда, поэтому создаются центры обмена, а в таких центрах нужен порядок, установление правил обмена, защита собственника товара и т.д. Так возникает прообраз городов. Новая тех­нология про-изводства продуктов питания вызвала к жизни города в качестве цен­тров обслуживания сельского хозяйства, как мест обмена сельскохозяйственной про-дукции на товары ремесленников. В таких центрах возникают совершенно новые специальности — военный, зако­нодатель, чиновник. Таким образом, со­здаются атрибуты государства, которые сохранились до настоящего време-ни.

Возникает городская культура, где идет ускоренная культурная специализация (разделение труда), появляется много новых видов деятельности, специально­стей и профессий. Происходит превраще­ние городов в центры управления терри­ториями вокруг них, возникают государ­ства. Города способствуют ускорению тех­нологического прогресса, становятся цен­трами инноваций. Но главными ценно­стями сельскохозяйственной цивилиза­ции остаются земли и домашний скот.

Задолго до новой эры идет развитие сельскохозяйственных технологий на Ближнем Востоке, в Египте, Индии и Ки­тае: домашний скот используется в каче­стве рабочей силы, появляются металли­ческие сельскохозяйственные орудия, изобретаются колесо, водяные и ветряные мельницы, системы орошения, системы для подъема воды, канаты (подземные галереи для подачи воды). Появляются письменность и счет. В городах разви­вается строительная техника (Бернал, 1956). Возникает сельскохозяйственная цивилизация, но она еще не является планетарной. На Американском конти­ненте существуют лишь небольшие анк­лавы тропического земледелия, а в Авст­ралии земледелие и животноводство так и не появились (рис. 2).

 

Рис. 2. Площади комплексного земледелия (1) и примитивного подсечно-огневого земледелия (2) в 2000 г. до нашей эры (Ruddiman, 2003).

 

Во второй половине второго тысячеле­тия до нашей эры был открыт способ по­лучения железа путем восстановления при низкой температуре и способ его об­работки ковкой и сваркой, что способство­вало усовершенствованию многих ору­дий. Создание железного плуга и топора способствовало вырубке лесов и более широкому распространению земледелия, а также совершенствованию строитель­ства домов и кораблей. Человечество эк­стенсивно развивало аграрную экономи­ку, включая в оборот все больше земель. Зерно стало одним из основных товаров в системе торговли.

Как следствие этой деятельности воз­никают первые локальные экологические кризисы и катастрофы: вырубка лесов в Восточном Средиземноморье и расшире­ние там пустынь; гибель древних госу­дарств в Малой Азии и в Индии в ре­зультате засоления почв, эрозии и заиле­ния каналов. Платон (427-347 гг. до н.э.) писал, что на месте покрытых зеленью холмов в Аттике появились скалы, а пло­дородные когда-то пашни превратились в каменистые плато. Это привело к ди­версификации хозяйства городов-поли­сов в Древней Греции, что стало резуль­татом вырубки лесов на горных склонах, быстрой деградации почв, снижения про­изводства пшеницы. Разрушение экоси­стем дало толчок к колонизации новых территорий, развитию ремесел и торгов­ли с созданием заморских анклавов, от­куда поступал поток продовольствия в обмен на ремесленные изделия городов-полисов. Афины превратились из аграр­ного в торговое государство (Дорсет, 1968). То же ранее произошло в Фини­кии, где леса были уничтожены раньше, чем в Аттике. Финикийцы организовали свои поселения в Средиземноморье, в том числе основали Карфаген (который стал крупным производителем пшеницы) и превратились в нацию торговцев. Эти взлеты и падения не останавливали рас­ширение и развитие сельского хозяйства. Постепенно очаги земледелия охватыва­ют всю ту часть Старого Света, которая была известна в античное время и эпоху существования Римской империи. А на востоке Евразии очаги сельскохозяй­ст-венной цивилизации постепенно рас­пространялись на юг, в Корею и Японию. В последней выращивание суходольного риса, выращивание проса и гречихи на­чалось только вконце культуры Дземон.

В дальнейшем почти полностью осваи­ваются районы первичных сельскохозяй­ственных очагов — Индостан, Восточ­ный Китай и Юго-Восточная Азия, Цент­ральная Азия.

Вся история сельскохозяйственных ци­вилизаций, особенно на первых этапах, есть история разрушения дикой приро­ды, уничтожения лесных экосистем, что сопровождалось продовольственными кризисами и связанными с ними соци­ально-экономическими потрясениями. Схема возникновения таких кризисов представляла собой цепочку последова­тельных событий. Формировалось устой­чивое государство, в котором под сельс­кохозяйственное производство осваива­лись земли, росло производство продук­тов и численность населения, но росли и налоги. Затем наступал предел экстен­сивного аграрного роста, земли начина­ли терять плодородие, но налоги продол­жали расти и росло население, крестьяне разоряются, начинается голод, бунты и восстания. В этот период соседи пытают­ся завоевать ослабленное государство. Наступает период упадка. Нередко эта схема усугубляется природными катак­лизмами. За период смуты, восстаний и войн население сокращается, земли заб­расываются и восстанавливается их пло­дородие. Затем такой цикл повторяется.

Не избежала подобного цикла разви­тия и Римская империя. В результате экстенсивного аграрного развития еще до распада Римской империи на террито­рии Апеннинского полуострова к югу от реки Рубикон земли только под зерновы­ми культурами занимали 3 млн га и шла быстрая вырубка лесов во всем Среди­земноморье. Нехватка строевого леса ощу­щалась еще во времена этрусков. Паде­ние Римской империи связано со сниже­нием плодородия почв, уровня агротех­ники и неэффективного труда рабов. Колумелла, римский писатель и агроном, живший в I в. нашей эры, писал об упад­ке сельского хозяйства: "Мы отдаем сель­ское хозяйство, как палачу на расправу, самому негодному из рабов" (цит. по: Бондарев, 1999). В этом веке снижалось плодородие почв, а урожай 4,6 центнера с га считался хорошим. Площадь под зер­новыми сократилась, их заменили паст­бища, о которых один из современников писал, что они превратили латифундии в пустыни. Сельская местность обезлю­дела. В IV в. в Кампании и на Сицилии было заброшено 500 тыс. югеров земли (югер равен примерно 3000 м²). После распада Римской империи, в том числе в результате нашествий варваров, вол­ны которых прокатывались в начале на­шей эры по Европе, на всей ее террито­рии наблюдался упадок сельского хозяй­ства. Этот период известен как "темные века" и относится к раннему средневеко­вью. Шла деградация хозяйственной си­стемы, созданной Римом: сокращалась площадь сельхозугодий, разрушались водопроводы, обезлюдели построенные римлянами города, заросли кустарником 16 дорог, проложенных римлянами че­рез Альпы, на заброшенных полях Гал­лии снова выросли леса.

Бурное развитие сельского хозяйства начинается в Европе после темных ве­ков, когда девственные леса Европы быстро замещаются полями и пастбища­ми. Король франков, а затем император Карл Великий (742-814 гг.) издал указ, по которому каждому жаловал участок земли при условии вырубки на нем леса, корчевки и создания сельскохозяйствен­ного производства. Это было начало ос­воения лесной "целины" Европы, которое наиболее активно шло в IX-XI веках и по­лучило название "великого корчевания"..

С XII в. вырубка лесов охватила и Вос­точную Европу. Несколько позже на этот путь встала Польша, а на Руси в Москов­ском и Тверском уездах в XVI в, сохрани­лось только около 2-3% лесов, остальные площади были заняты зерновыми, пре­имущественно выращивалась рожь, из которой производилось около двух тысяч наименований продуктов. Лес везде вырубался также для строительных целей, постройки домов и кораблей, получения древесного угля для металлургии и вар­ки соли и для бытового топлива. Уже в XV в. Англия, Нидерланды, Испания, Фран­ция стали импортировать корабельный лес, а металлургические предприятия, кузницы и солеварни столкнулись с энер­гетическим кризисом, так как основным источником энергии для них служил дре­весный уголь. Возможно, это был один из первых энергетических

Рис. 3. Изменение площади лесов (черное) в Центральной Европе за тысячу лет. (Schluter, Forsch, 1952).

кризисов. В ре­зультате к началу XX в. Центральная Ев­ропа превратилась из территории, сплошь покрытой дубовыми и буковыми, а на севере хвойными лесами, в безлесное пространство, занятое сельхозугодьями (рис. 3).

Уничтожению лесов в Европе способ­ствовал также выпас свиней и коз в ле­сах. Уже многие поколения жителей этого региона не видели и, по-видимому, ни­когда не увидят естественных лесных экосистем, характерных для Западной и Центральной Европы.

X-XIII века называют "развитым сред­невековьем" и "великим корчеванием". Появляются: трехпольная система сево­оборота, колесный железный плуг, дру­гие сельхозорудия, используются есте­ственные удобрения (навоз и морские во­доросли), после 900 г. распространяются водяные мельницы, после 1000 г. начи­нается производство спирта, а после 1100-го появляется бумага и строятся ветряные мельницы, появляются трак­таты по сельскому хозяйству в Нидерлан­дах и Англии (Бернал, 1956). Развитие сельского хозяйства в Европе способство­вало росту населения. К небу поднима­ются романские базилики и готические соборы; только во Франции с 1050 по 1350 г. было возведено 80 соборов, 500 боль­ших церквей и десятки тысяч приходс­ких храмов. В Англии в этот период вы­ращивали виноград, чему способствовал теплый и устойчивый климат, возрож­дались римские города, расширялись сельхозугодья, внедрение озимых посе­вов увеличило производство зерна. В XII-XIII веках в Западной Европе было толь­ко два голодных года. Быстро росло насе­ление, увеличившееся в 2-3 раза.

Но великое корчевание и развитое сред­невековье заканчивается, экстенсивное развитие сельского хозяйства достигло предела, и в Европе начинается эконо­мический, социальный и экологический кризис, совпавший и частично обуслов­ленный малым ледниковым периодом: зимы стали холоднее и продолжительнее, на реках, ранее не замерзавших, появля­ется ледостав, в том числе на реке Темза. В Англии уже не вызревает виноград, завезенный туда еще римлянами. XIV и XV века на большей части Европы стали самыми дождливыми за последние 2000 лет. С XIV по XVIII век в среднем в каж­дом столетии случалось по 15 неурожай­ных лет. В это же время начинаются во­енные конфликты: Столетняя война (1337-1453 гг.), итальянские войны (1494-1559 гг.) и другие. Резко ухудша­ется социальная ситуация: 100 млн че­ловек, проживавших в Европе, находи­лись под прессом нищеты. Европе угро­жали перенаселение и голод. Выходом из этой сложной ситуации стало открытие Америки и затем Австралии (Лосев и др. 2001).

В 1492 году X. Колумб "открывает" Америку и туда устремляется поток эмиг­рантов из Старого Света — носителей сельскохозяйственной цивилизации. Первой осваивается западная часть по­бережья Северной Америки до реки Миссисипи, а с начала XIX в, — территория к западу от Миссисипи. К 1830 г. огром­ная территория превращается в сельско­хозяйственные угодья. Р. Парсон (1969) так охарактеризовал освоение территории США: "Движение колонистов на запад сопровождалось столь же колоссальным истреблением природных богатств, сколь колоссальным было само движение. Гра­ницы на западе расширялись с помощью топора, мушкета и плуга". Всего за 100-150 лет в США примерно на такой же тер­ритории было сделано то же, на что в Ев­ропе понадобилась 1000 лет. Этому спо­собствовали научно-технический про­гресс и либеральная экономика. Но это был разгром дикой природы на террито­рии США. Если в прошлом леса занима­ли на территории США (без Аляски) 265 млн га и насчитывали 1100 видов дре­весных пород, то в настоящее время пер­вичный лесной покров сохранился лишь на 18 млн га, а видов древесных пород насчитывается не более 262 (Дорсет, 1968). У.О. Дуглас, член Верховного суда США, назвал свою книгу о периоде осво­ения территории США "Трехсотлетняя война. Хроника экологического бедствия" (1975).

Открытие Америки Колумбом и дру­гие географические открытия привели к обмену сельскохозяйственными растени­ями и животными между Америкой, Ев­ропой и Азией, а также между тропичес­ким сельским хозяйством Африки, Азии и Америки, то есть происходит диверси­фикация сельского хозяйства. Великие географические открытия положили на­чало превращению сельскохозяйствен­ных технологий и сельскохозяйственной цивилизации в планетарное явление. Началась сельскохозяйственная глобали­зация с планетарным обменом культур­ными растениями и одомашненными животными, а также продукцией сельс­кого хозяйства. Великие географические открытия спасли Европу от продоволь­ственного кризиса. Освоение новых зе­мель вызвало последующий бум разви­тия в Европе и спасло ее от "Мальтусовской ловушки" — перенаселения и голо­да. Расширившийся и усиливавшийся процесс глобализации сельскохозяйствен­ной цивилизации положил также начало вольной или невольной интродукции не только культурных, но и диких растений и животных в новые экологические усло­вия других континентов, где новые виды нередко выступали как "гангстеры", если у них не было видов-хищников, парази­тов, носителей болезни или вредителей.

Изменилась также экология человека. При открытии Америки и Австралии при­шельцы из стран Европы принесли для популяций человека в этих регионах но­вые болезни. От привезенных в Амери­ку болезней погибло больше аборигенов, чем от всех конкистадоров и местных войн. По некоторым оценкам, исконное население Нового Света сократилось с 75-100 млн до 250 тыс. человек. Одни ав­торы называют это холокостом, другие — экологичес-ким империализмом (Arnold, 1999). Но европейцы завезли туда не только европейские болезни. Вместе с ра­бами из Африки они завезли туда жел­тую лихорадку и другие заболевания. Новый Свет тоже передал европейцам и остальному миру ряд заболеваний, но не столь убийственных. Результатом это­го обмена стало образование еди­ного фонда заболеваний человече­ства, своего рода глобализация заболеваний.

Расширение площади сельскохозяй­ственных угодий сопровождалось вы-руб­кой и выжиганием лесов. Так, только а Китае в его восточной части еще до на­шей эры лесистость уменьшилась с 90 до 5%. В целом же, начиная с доисторичес­ких времен, в результате сельскохозяй­ственного освоения залесенность суши к 1800 г, нашей эры сократилась, по раз­ным оценкам, в 2-3 раза. Сокращение залесенности суши шло путем выжига­ния и вырубки лесов при подсечно-огневом и переложном земледелии. Древе­сина долго была основным источником энергии и строительным материалом, который также постепенно "сгорел" путем гниения и разложения. Таким образом, в период формирования и развития сельс­кохозяйственной цивилизации в атмос­феру поступал нарастающий антропоген­ный поток углекислого газа. Скотоводы внесли свой вклад в уничтожение лесов не только путем их выжигания, но и вы­пасом скота в лесах награнице со сте­пью. В средневековой Европе, например, свиньи долго были пастбищными живот­ными, но пасли их в лесах.

В современный период быстрого роста в атмосфере концентрации антропоген­ного углекислого газа в основном в ре­зультате эмиссии за счет сжигания иско­паемого топлива и производства цемен­та (индустриальная эмиссия) хорошо из­вестны его стоки (естественный вывод ид атмосферы). Они происходят в Мировой океан за счет физических (закон Генри) и биологических процессов (биологический "насос" океана) и а естественные, в ос­нов-ном лесные, экосистемы суши, так как повышение концентрации СО, в атмос­фере ведет к росту продуктивности рас­тительных систем, но до определенного предела, что подтверждено эксперимен-

 

тальными исследованиями. В связи с тем, что потенциальная способность этих поглотителей со временем, по мере роста антропогенного потока СО₂, постепенно достигла своего предела, значительная его часть сохраняется и накапливается в ат­мосфере, которая служит третьим местом стока СО₂, в результате чего начинается рост парникового эффекта.

Бокс 11. Многие экологи и климато­логи не учитывают двойной антропоген­ной причины накопления углекислого газа в атмосфере как за счет индустри­альной эмиссии, так и за счет снижения потенциала поглощения индустриальной эмиссии естественными экосистемами в результате сведения леса, что служит еще одним серьезным заблуждением в про­блеме глобального потепления (измене­ния климата).

Но сведение леса это не только снижение потенциала поглощения избыточного индустриального СО₂, это также и его дополнительная эмиссия, так как вырубленный лес используется как топливо (в разви­вающихся странах — до 80%) и как строительный материал, который в конце концов сгорает обычно путем гниения. При сведении леса проис­ходит также выброс СО₂ из почвы. Это дополнительный к индустриаль­ному антропогенный выброс, но он обычно не учитывается в глобаль­ном балансе углекислого газа. Оцен­ки эмиссии за счет сжигания органики, то есть за счет землепользования, соглас­но ГЕО 2, приведены в табл. 6.2.

В табл. 6.2 не учтена эмиссия из по­чвенного покрова. По нашим оценкам (Кондратьев и др. 2003), эмиссия углерода за счет сведения лесов и землеполь­зования составляет 6,3-⁺1Гт/год, то есть сравнима с индустриальной эмиссией.

 

Таблица 6.2. Эмиссия углерода в атмосферу	в год за счет сжигания
ния биомассы (Глобальная экологическая перспектива 2000)
Тип биомассы сухое вещество, млн т	эмиссия С, млн т
Саванны
Сельхозотходы
Тропические леса
Сжигание дров
Умеренные бореальные леса
Древесный уголь
Всего в мире

 

 

Формирование и развитие сельскохо­зяйственной цивилизации после неоли­тической революции сформировало сис­тему разрушения биосферы и всей систе­мы жизни в целом, что проявилось, в частности, в росте концентрации углекислого газа в атмосфере в период становле­ния и развития сельскохозяйственной цивилизации. Это показали данные вы­сокоточного анализа изменения содержа­ния углекислого газа в древних газовых включениях в керне льда ледникового купола Тейлора в Антарктиде (Indermuhle at al. 1999; Ruddiman, 2003) для трех последних эпох оледенения и межгляциалов (сокращения оле-денения). Совре­менная цивилизация, время формиро­вания которой следует отсчитывать со времени Неолитической революции, воз­никла как раз в последний межгляциал, который называют голоцен. Именно в этот межгляциал характер хода концентрации углекислого газа в атмосфере изменился по сравнению с аналогичным ходом в предыдущие межгляциалы, когда он был практически близким.

Сравнение хода концентрации СО₂ трех предыдущих межгляциалов с современ­ным (голоценом) показывает (рис. 4, первый график), что естественный ее ход после отступания ледников в предше­ствующих межгляциалах шел аналогич­но предыдущим межгляциалам, достиг максимума с концентра-цией углекисло­го газа в пределах 270 частей на милли­он (рис. 4, второй, гра-фик, обозначен звездочкой), а затем начиналось паде­ние его концентрации. Но если в преды­дущие межгляциалы (рис. 4, первый гра­фик) начинался некоторый колебатель­ный процесс с небольшими подъемами и падениями концентрации, а затем при ее падении до концентрации СО₂ 230-250 частей на миллион (обозначен круж­ками) начинался быстрый переход к ус­ловиям оледенения с падением концен­трации углекислого газа, то в последний межгляциал не наблюдалось таких коле­баний после максимума концентрации, хотя падение концентрации началось (рис. 4, первый график); на нем виден пе­реход от максимума концентрации (звез­дочка) 11 тыс. лет до нашей эры к усло­виям оледенения, но на уровне концент­рации около 260 частей на миллион в резком контрасте с предыдущими межгляциалами 8000 тыс. лет назад начи­нается постепенный рост концентрации углекислого газа, хотя она дол-жна была упасть до 240-250 частей на миллион — концентрации перехода к оледенению. К 1980 г. нашей эры концентрация СО₂ выросла с 260 до 280 частей на милли­он. Так же аномально менялась концент­рация метана, которая в предыдущие межгляциалы четко следовала за изме­нением величины июльской инсоляции, то есть контролировалась, как и концент­рация СО₂, орбитальными изменения­ми инсоляции. Но 5000 лет до нашей эры концентрация метана стала аномально, по сравнению с предшествующими межгля-циалами, расти при продолжающем­ся снижении инсоляции. В целом рост концентрации углекислого газа находит­ся в противоречии со всеми тремя сиг­налами орбитальных изменений инсо­ляции (Raymo, 1997; Ruddiman, 2003), то есть является аномальным. Попытки объяснить аномальный рост в позднем голоцене концентрации СО₂ за счет есте­ственной потери биомассы или за счет изменения химии карбонатной системы океана в результате изъятия СО₂ из ат­мосферы при распространении лесов на освободившиеся от льда территории, как концентрация метана стала аномально, по сравнению с предшествующими межгляциалами, расти при продолжающем­ся снижении инсоляции. В целом рост концентрации углекислого газа находит­ся в противоречии со всеми тремя сиг­налами орбитальных изменений инсо­ляции (Ray-mo, 1997; Ruddiman, 2003), то есть является аномальным. Попытки объяснить аномальный рост в позднем голоцене концентрации СО₂ за счет есте­ственной потери биомассы или за счет изменения химии карбонатной системы океана в результате изъятия СО₂ из ат­мосферы при распространении лесов на освободившиеся от льда территории, как показал Ruddiman (2003), несостоятель­ны в основном потому, что в предыду­щие межгляциалы должны были бы дей­ствовать такие же механизмы, но ано­мального изменения углекислого газа не было. Объяснением аномального роста концентрации СО_г в атмосфере может быть развитие сельскохозяйственной цивилизации на основе технологии подсечно-огневого и преложного земледелия, а также выжигания лесов для расшире­ния пастбищ. В табл. 6.3 приведены дан­ные о размерах освоен