Демократическая печать в борьбе за развитие революции (май 1789 г. — август 1792 г.).

Революция вызвала к жизни множество газет. Если в 1788 г. во всем королевстве печаталось 60 периодических изданий, то с 14 июля 1789 г. по 10 августа 1792 г. появилось более 500 различных газет. Многие выходили под заголовками «Патриот», «Революцион», с 1790 г. — «Республиканский», а чуть позже — «Республика». Не счесть, сколько было «Ами», «Анти», «Журналь» и др. Очень большое количество изданий назывались «Бюллетень», «Газетт», «Аннал», «Хроник», «Летр», «Корреспонданс», «Курьер», «Трибюн», «Обсерватор» и т. д. Количество и тираж газет во многом ограничивали технические возможности. Накануне революции наиболее распространенной была «Парижская газета», имевшая около 8 тыс. подписчиков. В большинстве же случаев тираж газет колебался от 300 до 500 экземпляров, большинство из них выходило 2—3 раза в неделю. До 1789 г. газеты продавались сброшюрованными по нескольку номеров. После начала революции с ростом тиража и числа газет их продавали и отдельными номерами.

Реклама в газетах находилась в зачаточном состоянии. Бриссо во «Французском патриоте» помещал частные объявления. Из всех изданий, выходивших в то время, наибольшее место всякого рода объявлениям отводила «Парижская хроника» — ежедневная газета, содержащая большой фактический материал. Издание газет было делом дорогим, но все же рентабельным. Особенно в благоприятном финансовом положении находились газеты, предназначенные исключительно для объявлений, например «Анонс», «Афиша» и др. Они выходили два раза в неделю форматом in-8°, тираж их достигал 50 тыс. экземпляров. И совсем не случайными кажутся слова Сен-Жюста в адрес одного из книгопродавцев: «Велика ли цена вашего патриотизма, если один какой-нибудь памфлет приносит вам тысячи франков?»

Выходили газеты, получавшие субсидии от правительства. Эта практика, впрочем, введенная при старом еще режиме, продолжалась и в последующие годы. Например, газета «Часовой».

Многие газеты являлись органами клубов и кружков. Такой, например, была газета «Железные уста» — издание «Социального кружка». Ее редакторами были аббат К. Фоше и Н. Бонвилль. Из всех подобных изданий наибольший успех имел «Народный трибун». (В 1795 г. Г.Бабёф возьмет это название для своей газеты.)

Надо заметить, что лишь в 1815 г. во Франции стала внедряться новая техника в полиграфию. До этого почти все делалось вручную. Бумага же была обычно низкого качества — грубая, зернистая, шероховатая, иногда слегка окрашенная или в пятнах. Многочисленные дефекты бумаги сказывались на качестве печати.

1789 год открыл новую эру журналистики — политической печати. Роль книг кончилась, писал историк печати Атен, настала очередь газет. Начало политической газете положил П. Бриссо, напечатавший в марте проспект одной из первых во французской революции газет «Французский патриот». Эпиграфом к газете он взял высказывание английского публициста Джебба: «Свободная газета — это часовой, бессменно стоящий на страже народных интересов». В проспекте Бриссо обещал за«малую плату давать информацию». Однако осуществить ему этот план не удалось, так как цензура запретила издание.

Почти одновременно с изданием Бриссо появилась газета Мирабо «Генеральные штаты», направление которой он определил так: «Конституция, родина, свобода, правда — вот наши боги». В следующем номере Мирабо подверг критике речь министра финансов Неккера, что привело к закрытию газеты.

Взятие Бастилии восставшим народом разрушило последние препоны на пути свободной политической печати. Одна за другой появляются новые газеты. В это время стал издаваться «Народный трибун», редактируемый Фрероном, в то время стоявшим чрезвычайно близко к Марату. Марат называл Фрерона своим учеником и печатал свои статьи в его газете. Некоторые номера Марат сам и редактировал.

12 сентября 1789 г. Жан Поль Марат в Париже качал издавать газету «Парижский публицист». «Проспект» о предстоящем выходе газеты был опубликован 8 сентября. «Парижский публицист» имел подзаголовок: «Политическая, свободная, беспартийная газета, издаваемая обществом патриотов и редактируемая Маратом». Эпиграф газеты - «Посвятить жизнь истине». С № 6 газета стала называться «Друг народа», под которым она вошла в историю. Сначала газета выходила от имени «патриотического общества», а с № 29 - только от имени Марата.

Это было ежедневное издание. Сам Марат зачастую был и редактором, и наборщиком, и издателем одновременно. Он так объяснил причину издания своей газеты: «Сегодня, когда французы завоевали свободу с оружием в руках, когда раздавленный деспотизм больше не осмелится поднять голову, когда возмутители государства были обращены в бегство, когда враги родины пытались одеть маску добродетели, когда смущенное честолюбие боялось себя показать, когда поток предрассудков обрушился со всех сторон на голос правды, когда права человека и гражданина должны стать священными и когда Франция ожидает счастья со свободной Конституцией - ничто не сможет противостоять желаниям нации... подготовить триумф великих истин, которые должны привести королевство к справедливости и свободе, чтобы утвердить основы общественного счастья...»².

18 сентября 1789 г. Марат напечатал «Обращение к народу», принципам которого он остался верен на всю жизнь: «Французы, вы не имеете больше тиранов, но вы еще испытываете последствия тирании. Вы не имеете больше господ, но вы еще ощущаете следы угнетения... Если мы желаем сохранить надежду на будущее, откажемся тогда от рокового спокойствия нашего, обратим внимание на пропасть, что простирается у наших ног, измерим глубину ее и попытаемся заполнить эту пустоту раньше, чем она нас поглотит» ³.

Камиль Демулен метко назвал газету Марата «ежедневным хлебом народа». Сам он в ноябре стал издавать газету «Революции Франции и Брабанта». Демулен получил известность в дни штурма Бастилии.

Газета Демулена выходила еженедельно. Каждый номер делился на три части. Первая часть посвящалась Франции, вторая — событиям в Брабанте и в других районах, где будут происходить революции, третья часть включала всебя разнообразныйматериал, представляющий интерес для читателей. Одной из причин того, что газета прекратила свое существование, было падение числа подписчиков и связанные с этим финансовые трудности.

В начале 1791 г. в Париже появилась ежедневная газета «Папаша Дюшен». Ее издавал талантливый журналист Жак Рене Эбер. Газета сразу же привлекла к себе большое внимание. Особенно она была популярной среди плебейской части населения. До того как начать издавать газету, Эбер в 1790 г. опубликовал три памфлета, один из которых «Частная жизнь аббата Мори» принес ему известность и язык которого во многом напоминал его статьи в будущей газете.

Для языка газеты характерны обороты, заимствованные из жаргона предместий, использование шуток, ругательств, но мысль выражена ясно и четко. Эбер мгновенно откликался на все острые вопросы текущей политической жизни. Он умел прислушиваться к нуждам народных масс, отлично знал их настроение, запросы, умел заинтересовать читателей, привлечь их внимание к тому или иному вопросу.

Эбер несомненно умел отвечать на различные и зачастую смутные чаяния своей обширной народной аудитории. Ив этом его сила и неоспоримые заслуги перед демократической печатью. Однако у Эбера как журналиста и человека есть и слабые стороны. 4 марта 1794 г. он предпринял неудачную попытку поднять восстание.

Контрреволюционная печать.

Сначала королевский двор спокойно реагировал на возникавшие газеты, казалось, не понимая всей опасности происходящего. Большому количеству эмоциональных газет двор противопоставил холодную невозмутимость официального органа, старую «Газетт де Франс», которая ограничивалась публикацией правительственныхактов, храня глубокое молчание о совершающейся на ее глазах резолюции. Так, она ни словом не обмолвилась о падении Бастилии, слепо следуя записи Людовика XVI в его дневнике, где монаршей рукой дни 12 - 14 июля 1789 г. были помечены коротким словом: «Ничего».

Королевский двор забил тревогу и начал поход против революции. Тогда-то и обратили внимание на печать. Первой защитницей трона стала «Газета двора и города» (более известная под названием «Маленький Готье»), сразу же обрушившаяся на революцию и демократическую печать. Позже к ней присоединились «Друг народа» и «Деяния апостолов», другие газеты антидемократического направления. Дни 5 - 6 октября подтолкнули аристократические круги к созданию новых газет для борьбы с революцией⁴.

Аристократические газеты повели борьбу с патриотами. Население предместий столицы было окрещено усилиями газеты «Деяния апостолов» как «парижская уличная грязь», «свиньи», «дети проституток». А в промежутках между этими перлами, чтобы заполнить вакуум, печатались требования к генералам и армии положить конец «революционному безумию». Со страниц газет «Деяния апостолов» и «Друга короля» впервые прозвучали угрозы «обновить Францию в кровавой купели», отправить на эшафот «мятежников». Мятежниками считались все противники феодально-абсолютистского строя

«Истина и справедливость - вот единственно, чему я поклоняюсь на земле» ⁵, - писал Марат в одном из номеров своей газеты.

Близка к словам Лустало и характеристика Марата роли редактора газеты: «Я различаю людей исключительно по их личным качествам... Я всегда презирал кумиров удачи и не стану никогда льстить идолам власти... Какой бы строгостью ни отличалось мое перо, оно будет опасно лишь для одних пороков, и даже по отношению к отъявленным мерзавцам оно будет уважать истину; если же оно, хотя бы на мгновение, отклонится от нее, чтобы оскорбить невинность, пусть дерзкий понесет наказание, ведь он в распоряжении закона» ⁶.

Одним из важных вопросов, по которому развернулась дискуссия буквально с первых дней революции, был вопрос о свободе печати, что нашло отражение при обсуждении «Декларации прав человека и гражданина». Отметим, что эта задача не была простой, так как в прошлом не было подобного прецедента. После нескольких замечаний и дополнений Учредительное собрание 26 августа 1789 г. проголосовало за статью о печати, органически вошедшую в «Декларацию прав человека и гражданина»: «Право сообщать свои мысли и свои мнения - одно из драгоценнейших прав человека: каждый человек может, следовательно, свободно говорить, писать и печатать, отвечая за злоупотребления этой свободой в случаях, предусмотренных законом». Учредительное собрание не изменило режима политической печати, но оно торжественно подтвердило, что рассматривает свободу печати как естественное право человека, и законодательно это право гарантировало.

Основную тяжесть борьбы с монархией и контрреволюцией несли демократические издания, газеты, редактировавшиеся Маратом, Лустало, Марешалем, Демуленом, Эбером и др. На них-то в первую очередь и обрушивались репрессивные меры властей. Например, 26 июля 1790 г. Марат опубликовал памфлет «С нами покончено!», в котором разоблачал план контрреволюции, преступную апатию муниципального совета к делам и выступал за вооруженное восстание. Памфлет был издан в качестве приложения к газете и расклеен по всему Парижу. Появление его настолько было неожиданным, что произвело эффект внезапно разорвавшейся бомбы. То, о чем шептались, что скрывалось под покровом тайны, лжи и предательства, Марат обнажил со свойственной ему смелостью и поразительным чутьем. О впечатлении, произведенном памфлетом, можно судить по тому факту, что русский посол Симолин переслал его вместе с донесением русской императрице.

Даже в лагере патриотов произведение Марата вызвало разногласия. Демулен был напуган требованием Марата установить диктатуру, ввести террор и считал, что этим вносится раскол в ряды демократии.

«Я знаю, что за мою голову негодяи, стоящие у кормила правления, - писал Марат, - дают определенную цену. Пятьсот шпионов разыскивают меня и днем и ночью. Ну что ж! Если они меня найдут и если они меня захватят, они меня растерзают, и я умру как мученик свободы. Сказать, что отечество погибло, а Друг народа хранил трусливое молчание, тогда будет невозможно... Граждане! - обращается он к патриотам, - враги у наших ворот, министры открыли им каши границы под предлогом разрешения свободного прохода по нашей территории, возможно, что в настоящее время они уже быстрыми шагами двигаются против нас... Граждане всех возрастов и всякого положения, меры, принятые Национальным собранием, не способны предотвратить вашей гибели: с вами будет покончено навсегда, если вы не возьметесь за оружие и если вы не найдете в себе тех героических качеств, которые в дни 14 июля и 5 октября дважды спасали Фракцию»⁷. Марат призывает взять под стражу королевскую семью, арестовать министров и их сообщников, во имя спасения своих жизней заключить в тюрьму городские власти, захватить артиллерию и склад оружия. По существу, он призывает к плебейской революции, к захвату власти самим народом.

Ознакомившись с этим памфлетом, Национальное собрание декретировало положение, согласно которому королевский прокурор мог санкционироватьприказ о преследовании авторов, издателей и разносчиков таких газет, которые провоцируют народ к выступлению против законных властей и призывают к пролитию крови и неподчинению Конституции.

Чтобы уменьшить влияние газет, был принят ряд мер против печати, в первую очередь затрагивавших интересы демократических изданий. Например, были повышены цены на газеты, издан закон, запрещавшийрасклеивать газеты на улицах. Вслед за этим появилось постановление гласившее, что впредь на белой бумаге будут печататься только правительственные акты.

После восстания 10 августа 1792 г. в течение почти трех лет революции роялистская пресса, используя лозунг о полной свободе печати, клеветала на революционные газеты и на демократических деятелей, открыто призывая к уничтожению завоеваний революции.

Борьба между жирондистами и якобинцами. Второй этап - с10 августа 1792 г. по 2 июня 1793 г. - отличался тем, что в это время перестала существовать роялистская печать, но зато развернулась напряженная борьба между жирондистами и якобинцами. И здесь важно отметить роль газет Марата, Эбера, Робеспьера и Прюдома. Большое значение имели и брошюры К. Демулена.

Восстание 10 августа 1792 г. покончило с монархией и подвело народный фундамент под Республику. Национальный Конвент единогласно постановил, что королевская власть во Франции упраздняется, и объявил 20 сентября 1792 г. первым годом Республики. Долго не смолкающими аплодисментами и радостными криками «Да здравствует нация!» приветствовали депутаты это решение.

Жиронда решила нанести удар и по демократической печати.

Основные свои усилия жирондисты сосредоточили против Марата, обвиняя его в призывах к грабежам и убийствам, в клевете на Конвент и в покушении на суверенитет народа. Против этого лживого обвинения выступали Робеспьер, Дантон, Демулен и др. Попытка предать Марата суду Чрезвычайного трибунала окончилась поражением жирондистов и триумфом Марата.

От Марата жирондисты перешли к Демулену. Против самого Демулена никаких мер не было принято.

В мае 1793 г. следственная комиссия Конвента, состоявшая исключительно из жирондистов, распорядилась арестовать Эбера за материалыв газете «Папаша Дюшен», направленные против бриссотинцев, жирондистов, роландистов и др. Парижская Коммуна потребовала освобождения Эбера, являвшегося заместителем прокурора Коммуны. 28 мая Эбер был выпущен на свободу.

События 31 мая — 2 июня 1793 г. привели к тому, что Конвент под давлением народных масс постановил арестовать 29 жирондистских депутатов, что означало конец Жиронде, конец дуэли между Горой и Жирондой, длившейся со времен Законодательного собрания.