Глава VIII. Оскверненная хоббитания

Уже смеркалось, когда продрогшие и усталые путники подъехали наконец кБрендидуимскому мосту. С обоих концов преграждали его высокие ворота, плотносбитые из толстых, заостренных кольев. На том берегу реки появилисьнеказистые двухэтажные дома с редкими, тусклыми прорезями окон; хоббитытаких отроду не строили. Они колотили в ворота и звали хоть кого-нибудь, но сперва никто неотзывался, а потом, к их великому изумлению, затрубил рог, и тусклые окнаразом погасли. Из темноты раздался крик: - Кто такие? Убирайтесь, а то схлопочете! Не видите, что ли,объявление: От заката до рассвета проход строго воспрещен! - Как же мы увидим объявление в темноте, дурья твоя башка? - закричал вответ Сэм. - А увидел бы я, что хоббитам нет ночью прохода домой, да еще втакую собачью погоду, - сорвал бы твое объявление, и все тут. Хлопнул ставень, и хоббиты с фонарями гурьбой высыпали из домика слеваот моста. Они отперли дальние ворота и грозно двинулись вперед, но,разглядев путников, немного оробели. - Ну-ну, смелее, - сказал Мерри, он узнал одного из них. - Эй ты, ХобКолоток, протри глаза! Не видишь, что ли, я Мерри Брендизайк, а ну-ка,объясняй, что у вас здесь за почешиха и чего тебя сюда занесло. Ты же,по-моему, всегда стерег Отпорную Городьбу. - Батюшки! И вправду господин Мерри, да еще с головы до ног в железе! Акак же все говорили, будто вы сгинули в Вековечном Лесу? Вот уж рад видетьвас живым-здоровым! - А рад, так и нечего глазеть из-за ворот, давай отпирай! - Извините, господин Мерри, отпирать не велено. - Кто не велел? - Не велел Генералиссимус из Торбы-на-Круче. - Генералиссимус из Торбы? Лотто, что ли? - спросил Фродо. - Вроде бы так, господин Фродо, только приказано называть его просто"Генералиссимус". - Вот как! - сказал Фродо. - Ну, спасибо хоть, он теперь не Торбинс. Новсе же нам, его бывшей родне, придется немного понизить его в чине. Хоббиты испуганно притихли, точно уши прижали. - Вы не очень-то разговаривайте, - сказал один из них. - Он прознает -вам же будет хуже. Тоже расшумелись: сейчас как проснется Большой Начальник! - Пусть просыпается, мы у него надолго отобьем охоту спать, - сказалМерри. - Это, стало быть, ваш новоявленный Генералиссимус нанимает бандитовиз Глухомани? Ну, мы, кажется, малость запоздали. Он соскочил с пони, увидел при свете фонарей объявление, сорвал его иперебросил через ворота. Сторожа попятились от ворот подальше. - Иди сюда, Пин! - сказал он. - Вдвоем шутя справимся. Мерри с Пином вскарабкались на ворота, и сторожа еще отбежали. Опятьзатрубил рог. В доме побольше, справа от моста, распахнулись двери, и впросвете показался ражий детина. - Это что такое! - рявкнул он, шествуя по мосту. - В ворота ломитесь? Ану, живо убирайтесь, пока я вам ручки-ножки не поотрывал! Сверкнули обнаженные мечи, и он остановился. - Вот что, Осинник, - сказал Мерри, - если ты мигом не отопрешь двери,ох и худо тебе придется. Я тебя крепенько пощекочу. Отпирай и уматывай безоглядки, чтоб духу твоего здесь больше не было, бандитская харя. Бит Осинник хмуро подошел к воротам и отомкнул замок. - Давай сюда ключ! - велел Мерри. Но Осинник швырнул ключ ему в головуи пустился бежать. Вдруг его так лягнули, что он дико взвыл, кубаремпокатился в темноту и навеки исчез из памяти народа Хоббитании. - Ай да мы, - сказал Сэм, похлопав по крупу расторопного Билла. - Большого Начальника спровадили, - сказал Мерри. - Спровадим иГенералиссимуса, дайте срок. Сейчас нам пора ужинать и спать, а раз уж высдуру снесли Предмостный трактир и выстроили эти сараи, то ночевать будем увас, показывайте где. - Прошенья просим, господин Мерри, - залепетал Хоб, - это нынче неположено. - Что не положено? - Принимать гостей без разрешения, кушать сверх пайка и тому, в общем,подобное. - Ничего не понимаю, - удивился Мерри. - Недород, что ли, у нас?Странно, такое было чудесное лето, да и весна... - Да нет, на погоду не жалуемся, - сказал Хоб. - И урожай собралихороший, а потом все как в воду кануло. Тут, надо думать, "учетчики" и"раздатчики" постарались: шныряли, обмеряли, взвешивали и куда-то для пущейсохранности увозили. Учета было много, а раздачи, можно сказать, никакой. - Ой, да ну вас! - сказал Пин, зевая. - Хватит мне голову на ночь глядяморочить. Обойдемся без ваших пайков, своими припасами. Было бы где прилечь- в сарае так в сарае, и не такое видывали. Хоббиты-караульщики мешкали и переминались: видно, страшновато им былонарушать распоряжения, да разве поспоришь с такими настойчивыми гостями?Вдобавок у всех у них длинные ножики, а двое - здоровяки невиданные. Фродовелел запереть ворота - на всякий случай, а вдруг из-за реки нагрянутбандиты. Затем все четверо пошли в хоббитскую караульню устраиваться наночь. Нижнее, общее помещение было голо и убого, с жалким очажком, где иогонь-то как следует не разведешь. В верхних комнатках ровными двухъяруснымирядами стояли узкие жесткие койки; на всех стенах - запреты и предписания,которые Пин тут же посрывал. Пива не было и в помине, пайки скудные наудивление, но гости щедро поделились с хозяевами содержимым своих котомок,так что ужин вышел отменный, а Пин нарушил Правило э 4 и извел всезавтрашнее дровяное довольствие. - Ну, теперь, может, покурим, а вы толком расскажете нам, что у васделается? - предложил он. - Трубочного зелья нам не положено, - сказал Хоб. - Большим Начальникамсамим не хватает. Запасы, говорят, кончились, на складах пусто. Слышно было,его целыми обозами вывозили куда-то из Южного удела через Сарнский Брод, этоеще прошлой осенью, вы как раз тогда уехали. Да, правду сказать, и раньшепо-тихому сплавляли. Ведь у Лотто в Южном уделе... - Придержи язык, Колоток! - наперебой загалдели его сотоварищи. - Самзнаешь, что бывает за такие разговоры. Дойдет до Генералиссимуса - и всемнам несдобровать. - Как до него дойдет, если не через вас же? - огрызнулся Хоб. - Ладно, ладно! - сказал Сэм. - Поболтали, и будет, я уже наслушался.Встречают с дрекольем, ни тебе пива, ни курева, одни предписания да оркскиеразговорчики. Я-то надеялся отдохнуть в родных местах, но с вами, какпогляжу, канители не оберешься. Пойдем хоть отоспимся с дороги! Генералиссимус и вправду прознал о них быстро. От моста доТорбы-на-Круче было добрых сорок миль, но кто-то успел живенько обернуться,и Фродо с друзьями в этом скоро убедились. Они собирались было сперва отправиться в Кроличью Балку и пожить там снеделю в свое удовольствие, но после теплой встречи на мосту и ночевки вкараульне решили ехать напрямик в Норгорд. Наутро они выехали на большуюдорогу и пустили лошадок рысью. Ветер улегся, серело беспросветное небо,кругом царило унылое затишье: ну что ж, первое ноября, поздняя осень. Нопочему-то отовсюду несло гарью, ползли дымы, и огромное мутное облако виселонад Лесным Углом. Под вечер вдали показались Лягушатники, придорожное село за двадцатьдве мили от моста. Там они думали переночевать в славном трактире "Плавучеебревно", однако въезд в село преграждал шлагбаум, а к нему был прибитфанерный щит с надписью: "Проезда нет". За шлагбаумом сгрудились десяткатри ширрифов с жердями в руках и с перьями на шляпах. Глядели они сурово ииспуганно. - В чем дело? - спросил Фродо, сдерживая смех. - Дело в том, господин Торбинс, - объявил предводитель ширрифов, укоторого из шляпы торчали два пера, - что вы арестованы за Проникновение вВорота, Срывание Предписаний, Нападение на Сторожа, Самовольный иЗлонамеренный Ночлег в казенном здании и Угощение Караульных с целью подкупаоных. - А еще за что? - осведомился Фродо. - Для начала и этого хватит, - отрезал предводитель. - Почему ж, я на всякий случай добавлю, - сказал Сэм. - За ОбруганиеГенералиссимуса последними словами, за Намерение съездить ему по прыщавойроже и Называние вас, ширрифов, шутами гороховыми. - Сударь, сударь, одумайтесь. Согласно личному приказу Генералиссимусавы обязаны немедля и без малейшего сопротивления проследовать под нашимконвоем в Приречье, где будете сданы с рук на руки охранцам. КогдаГенералиссимус вынесет приговор по вашему делу, тогда и вам, может быть,дадут слово. И если вы не хотите провести остаток жизни в Исправнорах, томой вам совет - прикусите языки. Фродо с друзьями так и покатились со смеху, а ширрифы растеряннопереглядывались. - Ну что ты чепуху мелешь! - сказал Фродо. - Я поеду куда мне надо икогда захочу. Надо мне пока что в Торбу-на-Круче, а если вы за мнойувяжетесь - это уж ваше дело. - Ладно, господин Торбинс, - сказал предводитель, поднимая шлагбаум. -Вы только не забывайте, что я вас арестовал. - Не забуду, - пообещал Фродо. - Никогда не забуду. Но простить - можетбыть, и прошу. А пока вот что: ночевать я буду здесь, и сделайте милость,проводите нас к "Плавучему бревну". - Никак невозможно, господин Торбинс. Трактир навсегда закрыт. Неугодно ли переночевать в ширрифском участке, он на другом конце села. - Почему бы и нет, - сказал Фродо. - Ведите, мы поедем за вами. Сэм оглядывал ширрифов и наконец высмотрел знакомого. - Эй, Пит Норочкинс, иди-ка сюда! - позвал он. - У меня к теберазговор. Ширриф Норочкинс опасливо обернулся на предводителя (тот глядел волком,но смолчал), поотстал и пошел рядом со спешившимся Сэмом. - Слушай ты, Питенец! - сказал Сэм. - Ты сам норгордский, голова наплечах вроде есть, что же ты, рехнулся? Как можно, подумай хотя бы,арестовать господина Фродо? Да, кстати, а трактир почему закрыт? - Трактиры все позакрывали, - отозвался Пит. - Генералиссимус пива непьет и другим не велит. Будто бы поэтому. Правда, пиво-то и сейчас варят, нотолько для Больших Начальников. Еще он не любит, чтобы народ шлялсятуда-сюда; теперь, если кому куда нужно, он сперва идет в ширрифский участоки объясняет зачем. - Да как же тебе не стыдно таким паскудством заниматься? - укорил егоСэм. - Ты ведь, помнится, и сам был не дурак хлебнуть пивка - в какойтрактир ни зайди, а ты уж там, при исполнении обязанностей, стойкуподпираешь. - Я бы и сейчас подпирал, Сэм, да стоек нету. Чем ругать меня, рассуди,а что я могу поделать? Ты же знаешь, я пошел в ширрифы семь лет назад, когдаобо всем таком и слуху не было. А я хотел расхаживать по нашим краям, налюдей посмотреть, новости узнавать, выведывать, где пиво получше. Теперь-то- конечно... - Ну так брось ширрифствовать, раз пошла такая трезвость, - посоветовалСэм. - А это не положено, - вздохнул Пит. - Еще разок-другой услышу "не положено" - и, честное слово, рассержусь,- сказал Сэм. - Вот и рассердился бы, - вполголоса проговорил Пит. - А кабы мы всеразом рассердились, так, может, и толк бы вышел. Да нет, Сэм, по правдеговоря, куда там: повсюду эти Большие Начальники, громилы Генералиссимуса.Чуть кто из нас заартачится - его сразу волокут в Исправноры. Первого взялистарину Пончика, Вила Тополапа, голову нашего, а за ним уж и не сочтешь, темболее с конца сентября сажают пачками. Теперь еще и бьют смертным боем. - Как же вы с ними заодно? - сердито спросил Сэм. - Кто вас послал вЛягушатники? - Да нас-то никто не слал. Мы здесь безотлучно в ширрифском участке, мытеперь Первый Восточноудельский Отряд. Ширрифов набрали уж сотен пять, анужно еще вдвое - следить за исполнением Предписаний. Вербуют все больше зашиворот, но есть и доброхоты. Вот ведь даже у нас в Хоббитании нашлисьлюбители совать нос в чужие дела и растарабарывать на пустом месте. Хуже:кое-кто и вовсе стал подлазом, ищейкой Генералиссимуса и его БольшихНачальников. - Ага! Вот, значит, как он о нас проведал! - Ну. Почты у нас теперь нет, а Срочная почтовая служба осталась:бегуны на подставах. Один такой прибежал ночью из Белокурска с "тайнымдонесением", а другой - у нас - отслушал и побежал дальше. Днем получили мыраспоряжение арестовать вас и доставить не сразу в Исправноры, а сперва вПриречье. Верно, Генералиссимус хочет с вами повидаться. - Я бы на его месте не торопился повидаться с господином Фродо, -сказал Сэм. Ширрифский участок в Лягушатниках был еще гаже Предмостной караульни.Этаж там был один, такие же щелястые окна; дом из необожженного кирпича,сложен кое-как. Внутри - сыро и мерзко; поужинали они за длинным дощатымстолом, не чищенным много недель. За таким столом только и есть такую еду,какую им дали. Но как-никак ночлег. До Приречья оставалось восемнадцатьмиль, и тронулись они в путь к десяти утра. Они бы и раньше выехали, да ужочень было приятно позлить предводителя ширрифов, который топотал отнетерпения. Западный ветер задул на север, стало холоднее, но тучирасступились. Довольно смешная процессия покидала село; правда, селяне, которые вышлипоглядеть на возмутителей спокойствия, не знали, можно или нельзя смеяться.Конвоировать их отрядили дюжину ширрифов; Мерри велел им идти впереди, ачетверо арестантов ехали следом. Пин, Сэм и Мерри сидели вразвалочку,хохотали, галдели и распевали песни; ширрифы вышагивали с важным и строгимвидом. Фродо молчал, опечаленный и задумчивый. Возле последнего дома кряжистый старикан подстригал изгородь. - Ого-го! - хохотнул он. - Это кто же кого арестовал? К нему тут же метнулись два ширрифа. - Эй ты, предводитель! - сказал Мерри. - Ну-ка, верни своих малыхобратно в строй, а то я помогу! Повинуясь окрику предводителя, хоббиты-ширрифы угрюмо поплелись назад. - Ну а теперь ходу! - распорядился Мерри, и пони перешли на легкуюрысь, так что и конвою пришлось наддать. Выглянуло солнце, и, хотяпо-прежнему веял холодный ветер, разгоряченные ширрифы истекали потом. Их, однако же, хватило лишь до Трехудельного Камня, на четырнадцатьмиль с передышкой в полдень. Было три часа. Ширрифы изголодались, ноги их неслушались, и бежать дальше совсем уж не было смысла. - Пожалуйста, идите своим шагом! - сказал Мерри. - А мы поедем. - До свидания, Питенец! - крикнул Сэм. - Встретимся у "Зеленогодракона", если ты дорогу туда не забыл. Возьми ноги в руки! - Как себя ведете, арестованные! - укорил их предводитель ширрифов. -Порядок нарушаете: ну, потом на меня не пеняйте. - Погоди, еще не так нарушим, - пообещал Пин, - а на тебя, уж ладно, непопеняем. Они зарысили дальше, и солнце исчезало вдали за Светлым нагорьем, когдаперед их глазами открылось Приречье, раскинулась озерная гладь. Фродо и Сэмзастыли в горестном изумлении. Оба они были здешние, и, хотя навидалисьвсякого, зрелище поругания родного края оказалось горше всего на свете.Памятные, любимые дома как смело; кое-где чернели пожарища. Старинные иуютные хоббитские жилища на северном берегу, верно, остались без хозяев, исадики, спускавшиеся к самому озеру, густо заросли сорняками. Между Озернымпобережьем и Норгордской дорогой громоздились уродливые новостройки. Преждетам была тополевая аллея - не осталось ни деревца. А дальше, на пути кТорбе, торчала громадная кирпичная труба, изрыгавшая клубы черного дыма. Сэма бросило в дрожь. - Господин Фродо, позвольте, я поеду вперед! - крикнул он. - Всеразведаю и узнаю, как там мой Жихарь. - Не пори горячку, Сэм, - сказал Мерри. - Нас ведь хотели сдать вПриречье с рук на руки шайке бандитов. Надо сперва здесь у кого-нибудьтолком разузнать, что почем. Но узнавать было не у кого: Приречье встретило их запертыми воротами итемными, незрячими окнами. Непривычно это было до жути, но вскоре всеразъяснилось. "Зеленый дракон" - последний дом на выезде в Норгорд - стоялзаброшенный, с выбитыми стеклами, и там их поджидали охранцы. Шестьздоровенных малых, косоглазых и желтолицых, привалились к стене трактира. - Все как на подбор вроде того приятеля Бита Осинника в Пригорье, -сказал Сэм. - Я таких навидался в Изенгарде, - буркнул Мерри. В руках охранцы держали дубинки, на поясе у каждого висел рог, нобольше вроде бы никакого оружия у них не было. Они словно бы нехотя отошлиот стены и преградили хоббитам дорогу. - Это куда же вы намылились? - спросил самый дюжий и с виду самыйзлобный из них. - Слезайте, приехали. Ширрифы-то ваши драгоценные - где они? - Поспешают не торопясь, - сказал Мерри. - Ножки у них устали. Мы ихздесь обещали подождать. - Едрена вошь, а я что говорил? - обратился главарь к своим. - Говорилже я Шаркичу: ну ее, мелюзгу, к ляду! Наши парни давно бы уже их приволокли. - Так-таки и приволокли бы? - сказал Мерри. - Вряд ли. Раньше, правда,подонки по нашему краю не разгуливали, но и теперь вы у нас не загоститесь. - Чего ты сказал - подонки! - переспросил тот. - Ну, ты даешь!Разговорчивый больно, ничего, заговоришь по-другому. Что-то, я гляжу,мелюзга у нас обнаглела. Вы не больно-то надейтесь на добродушие Вождя.Шаркич на своем посту, и Вождь сделает, как Шаркич велит. - А как он велит? - спокойно спросил Фродо. - Порядок надо навести, чтобы все вы себя помнили, - сказал охранец. -И уж кто-кто, а Шаркич наведет порядок: большой кровью наведет, ежели будетешебаршиться. С вами надо покруче, вам нужен другой Вождь, и будет другой -еще до Нового года. Вот тогда вы у нас попляшете, крысеняточки. - Очень было вас интересно послушать, - вежливо заметил Фродо. - Я какраз собираюсь навестить господина Лотто, может, ему тоже будет интересно? Охранец расхохотался. - Лотто, говоришь? Да он все и так знает, не беспокойся. И будетслушаться Шаркича как миленький, а то его и убрать недолго. Понял? А ежеливы, мелочь пузастая, полезете за него заступаться, мы вас под землю загоним.Понял? - Понял, - сказал Фродо. - Для начала я понял, что вы тут живете наотшибе и новостей не знаете. Ты с юга, что ли? Так на юге теперь совсем всеиначе. С бандитами вроде тебя не сегодня завтра покончат. Черный Замокразрушен, в Гондоре Государь на троне, и нынче ваш хозяин - всего-навсегожалкий нищий, мы его повстречали. Изенгардские разбойники перебиты, и скоропо знакомому тебе Неторному Пути прискачут посланцы Государя. Охранец смерил его взглядом и широко ухмыльнулся. - Жалкий нищий! - передразнил он. - Да ну? Давай, давай, нахальничай,вшивареночек, покуда хвостик не прищемили. А мы покуда обдерем вас,жирненьких: вы на покое здорово отъелись! И на посланцев твоего Государя, -он щелкнул пальцами перед носом Фродо, - плевать я хотел! Какие ещепосланцы? Вот увижу хоть одного - тогда и разберемся. Тут Пин не выдержал. Ему припомнилось Кормалленское поле; и после всегоэтого какой-то косоглазый ублюдок смеет называть Хранителя Кольцавшивареночком? Он откинул плащ, выхватил меч - и блеснул черно-серебряныйдоспех стража цитадели Гондора. - Я Государев посланец! - сказал он. - Перед тобой, мерзавец, другВеликого Князя, знаменитый рыцарь Западного воинства. А ты болван и негодяй.На колени - и моли о прощении, пока не постигла тебя участь убитого мнойтролля! Клинок засверкал в лучах закатного солнца. Мерри и Сэм обнажили мечи иподъехали поближе; Фродо не шевельнулся. Охранцы подались назад. Онипривыкли запугивать мирных пригорян и лупцевать добродушных хоббитов, асуровые и бесстрашные воины со сверкающими мечами - такого они в жизни невидели. Да и голоса приезжих звучали вовсе не по-здешнему. Словом, былоотчего струсить. - Прочь отсюда! - сказал Мерри. - И чтобы духу вашего здесь не было, ато... Трое хоббитов тронули пони, и охранцы пустились бежать по Норгордскойдороге; на бегу они трубили. - Да, ничего не скажешь, вовремя мы подгадали, - заметил Мерри. - Если не запоздали. Может, уже и поздно, не спасем дурака Лотто. Олухнесчастный, неужто ж ему погибать, - сказал Фродо. - Как это - Лотто не спасем? Да ты в своем ли уме? - поразился Пин. -Скажи лучше - покончим с Лотто! - Похоже, ты, Пин, не слишком нынешние дела понимаешь, - сказал Фродо.- Лотто не только не виновник, он даже не зачинщик всего этого безобразия.Ну, дурак он, конечно, злобный дурак, в том его и беда. А подручные взяливерх: они и отбирают, и грабят, и бесчинствуют его именем. Он заключенный,узник в Торбе-на-Круче. И наверно, перепуган до смерти. Хорошо бы еговсе-таки вызволить. - Ничего себе! - сказал Пин. - Это надо же, в страшном сне не приснится- драться у нас в Хоббитании с бандитской сволочью и со всякими там оркскимиублюдками, а зачем? - чтобы вызволять Лотто Чирея! - Драться? - повторил Фродо. - Да, пожалуй что, драки не миновать.Помните только, что хоббитов убивать нельзя, хоть они и на сторонеГенералиссимуса; я не о тех, кто просто струсил, а если они даже и взаправдупереметнулись, ну что поделаешь. Нет, в Хоббитании никогда друг друга неубивали, и не нам вводить такой обычай. Лучше бы вообще никого не убивать -ну, попробуйте, удержитесь! - Это уж дудки, - возразил Мерри, - дойдет дело до драки, так незахочешь, а убьешь. И ты, дорогой мой Фродо, извини, конечно, ни аханьем, ниоханьем не спасешь ни Лотто, ни Хоббитанию. - Н-да, - сказал Пин. - Другой раз с ними потруднее будет. Это мы ихнахрапом прогнали. Не зря, поди, они трубили - небось созывали своих.Соберется десятка два - сразу так осмелеют, только держись! Нам быгде-нибудь на ночь укрыться: мы хоть и при оружии, а всего-то нас четверо. - А вот чего, - сказал Сэм. - Поехали-ка мы на Южную околицу, к старомуТому Кроттону! Уж он труса не спразднует, и сыновья у него крепкие ребята,кстати же говоря - мои дружки. - Нет! - покачал головой Мерри. - Укрываться на ночь не согласен. Все,я вижу, только и делают, что укрываются, хотят отсидеться, а это бандитамкак раз на руку. Нагрянут целой оравой, окружат нас и возьмут измором либовыкурят. Нет, надо действовать немедля. - Немедля - это как? - спросил Пин. - Да поднимать мятеж! - сказал Мерри. - Поставить на ноги всюХоббитанию! Ведь новые порядки поперек горла всем, кроме двух, ну, трехнегодяев да двух десятков олухов, которые не прочь поважничать и знать нежелают, чем дело пахнет. Хоббиты вообще чересчур привыкли благоденствовать,потому и растерялись. А только поднеси уголек - и вспыхнет, что твоя скирда:подручные Генералиссимуса это нутром чуют. Чтоб земля у них под ногами незагорелась, надо мигом расправиться с нами, так что времени у нас в самыйобрез. Сэм, ты и правда скачи-ка к усадьбе Кроттона. Хоббит он матерый, всеего уважают. Давай, давай! А я пока потрублю в ристанийский рог - ох, ониздесь такой музыки в жизни своей не слыхали! Они отъехали к сельской площади, Сэм свернул на юг и галопом помчал попроулку к дому Кроттонов. Внезапно и звонко запел рог, надрывая вечернюютишь. Раскаты его огласили холмы и поле, и призыв был такой властный, чтоСэм чуть не поскакал назад. Пони вздыбился и заржал. - Ладно, Билли, ладно! - крикнул Сэм. - Скоро вернемся. А Мерри тем временем затрубил иначе, и разнесся по дальней окрестностистаринный трубный клич Забрендии: ВСТАВАЙ! ВСТАВАЙ! НАПАСТЬ! ПОЖАР! ВРАГИ! ПОЖАР! ВРАГИ! ВСТАВАЙ! ВСТАВАЙ! ГОРИМ! Сэм заслышал позади шум, гам и хлопанье дверей. Впереди в сумеркахвспыхивали окна, лаяли собаки, разносился топот. У конца проулка он чуть ненаехал на фермера Кроттона и трех его сыновей: Малыша Тома, Джолли и Ника -бежали они со всех ног, каждый с топором, и встали стеною. - Не, ребята, он не из тех! - услышал Сэм. - По росту вроде бы хоббит,только одет не по-нашему. Эй! - крикнул фермер. - Ты кто, и почему такой шумподняли? - Да я Сэм, Сэм Скромби. Я вернулся! Старик Том Кроттон подошел и пригляделся. - Ишь ты! - сказал он. - Голос какой был, такой остался, и мордоворотне хуже прежнего. Как есть Сэм. Но прости, уж извини, я бы тебя на улице непризнал. Сразу видать, из чужих краев. А говорили, тебя и в живых нет. - Это все вранье! - сказал Сэм. - И я живой, и господин Фродо тоже. Онздесь, неподалеку, со своими друзьями, оттого и шум. Они Хоббитанию берут зажабры. Хотим разделаться с бандитской сволочью и уж заодно сГенералиссимусом. Начали, посмотрим, как будет. - Хорошо будет! - обрадовался фермер Кроттон. - Ну, хоть началосьнаконец! У меня весь год руки чесались, да народишко у нас квелый. А тут,понимаешь, жена, да еще ведь и Розочка. С этих мерзавцев станется и женщинобидеть. Ладно, ребята, бегом марш! Приречье начало! Уж мы-то не отстанем! - А госпожа Кроттон и Розочка? - спросил Сэм. - Их ведь одних оставлятьне годится. - С ними Нибс остался. Ну, ты пойди помоги ему, коли время есть, -ухмыльнулся фермер Кроттон. И побежал на площадь вслед за сыновьями. А Сэм поспешил к их дому. За широким двором на крыльце возле большойкруглой двери он увидел госпожу Кроттон и Розочку, а перед ними - Нибса свилами. - Не пугайтесь, это я, - крикнул Сэм, подъехав к крыльцу. - Я, СэмСкромби! И не пырни меня вилами, Нибс, все равно не проткнешь, на мнекольчуга! Он соскочил с пони и взбежал по ступенькам. Они молча, растерянносмотрели на него. - Добрый вечер, госпожа Кроттон! - сказал он. - Привет, Розочка! - Привет и тебе, Сэм! - отозвалась Розочка. - Где это ты пропадал? Былислухи, что тебя и в живых нет, но я-то тебя с весны дожидаюсь. Ты, правда,не очень торопился, а? - И то сказать, - смущенно признался Сэм. - Зато теперь оченьтороплюсь. Мы тут с этими охранцами разбираемся, мне нужно обратно кгосподину Фродо. Я просто подумал - дай-ка заеду узнаю, как там поживаетгоспожа Кроттон, ну и Розочка тоже. - Спасибо, поживаем как живется, ничего себе, - сказала госпожаКроттон. - Ну вот только что эти, как их, откуда они только взялись, житьмешают. - Ты давай езжай, куда собрался! - сказала Розочка. - А то: господинФродо да господин Фродо, а как припекло, так сразу в кусты? Этого уж Сэм вынести не мог. Тут либо объясняться целую неделю, либосмолчать. Он спустился с крыльца и сел на своего пони. Но не успел онотъехать, как Розочка спорхнула по ступеням и сказала ему: - Сэм, ты прямо загляденье! Ну езжай, езжай, я не к тому. Тольковсе-таки себя-то побереги, уж пожалуйста. И скорей-скорей возвращайся, какразберетесь с этими охранцами! Когда Сэм вернулся на площадь, вся деревня была на ногах. Молодежь самособой, но кроме нее собралось больше сотни крепких, надежных хоббитов стопорами, молотами, длинными ножами и тяжелыми дубинками. У иных были илуки. Подходили с ближних хуторов. Кому-то пришло в голову разжечь большой костер - так, для красоты, аеще потому, что это строго-настрого запретил Генералиссимус. Костерразгорался все ярче и ярче. По приказанию Мерри деревню с обеих сторонперегородили. С востока не очень; оттуда явились наконец отставшие ширрифы,изумленно поглядели, что делается, чуть пораздумали, посрывали свои перья изамешались в толпу. Однако нашлись и такие, кто побежал к начальству. Фродо, Пин и Мерри толковали с Томом Кроттоном; вокруг них стояларадостная толпа. - Ну а дальше чего? - спрашивал старик Кроттон. - Дальше не знаю, - говорил Фродо. - Охранцев вообще-то много или нет? - А пес их разберет, - в сердцах сказал Кроттон. - Шляются, гадят иуходят. Полсотни их, что ли, с лишком живет в бараках у Норгорда. Этиприходят, грабят или, по-нынешнему, "реквизируют", когда им вздумается. Уихнего Вождя человек двадцать точно. Он в Торбе-на-Круче... может, и не там,не знаю, но сюда не вылезал. Неделю-другую его никто не видел, туда ведь неподступишься. - В Норгорде они все собрались? - спросил Пин. - То-то и оно, что нет, - сказал Кроттон. - В Длиннохвостье и возлеСарнского Брода много, я слышал, их болтается, да и в Лесном Углу тоже. Ивозле Главного Перекрестка ихние бараки. А около Исправнор - это у них тактеперь называются наши землеройские норы - их считай - не перечтешь. Во всейХоббитании сотни три наберется, но вряд ли больше. Возьмемся - одолеем. - Как у них с оружием? - спросил Мерри. - Какое ни на есть: кнуты, ножи и дубинки, этого им хватало, а другогомы покамест не видели, - отвечал фермер Кроттон. - Но ежели дойдет донастоящей драки - небось у них там и еще чего-нибудь найдется, луки-то ужточно. Двух-трех наших они подстрелили. - Слыхал, Фродо? - повернулся к нему Мерри. - Я же говорю, драки неминовать. Но заметь: убитым они открыли счет. - Ну, не совсем-то, - замялся старый Кроттон. - Стрелять мы первыеначали, Кролы то есть. Папаша ваш, господин Перегрин, Лотто этого на дух непереносит и прямо сразу сказал, что ежели кому-нибудь зачем-нибудь нуженкакой бы то ни было генералиссимус, то он у нас и так есть - законныйХоббитан, а не какой-то выскочка. Лотто послал целую ватагу БольшихНачальников усмирять его, да куда там! В Зеленых Холмах глубокие норы, рядомПреогромные Смиалы; какая же Громадина полезет туда на свою голову?! Им ивообще Кролы велели убираться подобру-поздорову и носа близко не казать. Тене послушались, и Кролы троих подстрелили - за разбой и грабеж. Бандиты,конечно, озлобились и нынче в оба глаза стерегут Укролье: ни туда, ни оттуданикому ходу нет. - Ай да Кролы! - воскликнул Пин. - Ну теперь-то надо кому-нибудь тудапробраться, и кому, как не мне, я-то Смиалы знаю как свои пять пальцев. Ктосо мной в Кролы? Он отобрал с полдюжины охотников; все верхами на пони. - До скорого свидания крикнул он. - Всего-то здесь полем мильчетырнадцать! Ждите к утру: приведу вам крольское ополчение. Они скрылись в густеющих сумерках; толпа радостно голосила им вослед, аМерри протрубил в рог. - И все-таки, - упорно повторил Фродо, - лучше бы никого не убивать,даже охранцев, разве что придется поневоле. - Еще бы не придется! - сказал Мерри. - Они как раз к нам, того игляди, пожалуют из Норгорда, и боюсь, что не для переговоров. Попробуемобойтись миром, но приготовимся к худшему. У меня есть свой план. - Вот и ладно, - сказал Фродо. - Давай распоряжайся. В это время подбежали хоббиты-дозорные с Норгордской дороги. - Идут! - объяснили они. - Двадцать с лишним. И еще двое побежали назапад. - Это они к Перекрестку, - пояснил Кроттон, - за подкреплением. Ну,дотуда добрых пятнадцать миль, да и оттуда не меньше. Пока подождемогорчаться. Мерри пошел отдавать приказы, фермер Кроттон отправил по домам женщин,детей и прочую молодежь; остались и укрылись за плетнями только хоббитыпостарше, все с оружием. Едва улица опустела, как послышались громкие голосаи тяжелая поступь. Громилы подошли гурьбою и при виде наспех поставленногохлипкого шлагбаума дружно расхохотались. Уж вдвадцатером-то они чувствовалисебя полными хозяевами в этой маленькой, уютненькой стране. Хоббиты подняли шлагбаум и расступились. - То-то! - издевались каратели. - И живо бегите в постельки, пока васне высекли. Они прошли по улице, крича: - Все гасите свет! По домам и на улицу не высовываться, а то заберемсразу полсотни заложников в Исправноры. Живее, живее! Доигрались, вывелиВождя из терпенья! На крики их никто внимания не обращал, а за ними смыкалась и бесшумноследовала толпа. У костра на площади стоял один-одинешенек фермер Кроттон игрел руки. - Ты кто такой и чего это ты здесь делаешь? - гаркнул главарь шайки. Фермер Кроттон медленно поднял на него глаза. - А я как раз тебя хотел о том же спросить, - сказал он. - Чего это выприперлись в чужую страну? Вас сюда никто не приглашал. - Зато мы тебя пригласим! - загоготал главарь. - Хватай его, ребята!Волоките его в Исправноры и по дороге научите вежливости! К фермеру шагнули двое - и точно споткнулись. Толпа вдруг грознозагудела: оказалось, что Кроттон вовсе не один. Со всех сторон в темноте заотсветами пламени стояли хоббиты. Было их сотни две, и все с оружием. Мерри выступил вперед. - Мы сегодня с тобой уже виделись, - сказал он главарю, - и сказанобыло тебе: сюда больше не соваться. Не расслышал? Так слушай теперь: вы насвету, под прицелом лучников. Только пальцем кого-нибудь троньте - тут вам иконец. А ну, бросай все оружие, какое есть! Главарь огляделся: да, их окружили. Но он не струсил - как-никак, с нимбыло двадцать дюжих молодцов. Плоховато он знал хоббитов, поэтому сдуру ирешил, что уж назад в Норгорд они пробьются шутя. - Бей их, ребята! - крикнул он. - Бей насмерть! С длинным ножом в левой руке и с дубинкой в правой он кинулся на Мерри,преграждавшего им путь, - пришибить его, приколоть, а там дело пойдет! - ирухнул, пронзенный четырьмя стрелами. Этого вполне хватило: прочие охранцы побросали оружие, были обысканы,связаны гуртом и отведены в пустой сарай, ими же в свое время построенный.Там им уже порознь связали руки и ноги, заперли сарай и поставили караул.Труп главаря оттащили на пустырь и закопали. - Раз-два и готово, а? - сказал Кроттон. - Говорил же я, что мы ихзапросто одолеем: надо только начать и кончить. Да, вовремя же вы подоспели,господин Мерри. - Начать-то мы начали, но еще далеко не кончили, - возразил Мерри. -Ежели верно, что их три сотни, то мы пока и одну десятую не уделали. Однакож стемнело; подождем-ка мы до утра, а там уж попотчуем гостей и саминаведаемся к Генералиссимусу. - Почему же не сейчас? - спросил Сэм. - Еще не поздно вовсе, едва зашесть! Мне невтерпеж повидаться с моим Жихарем. Вы, господин Кроттон, незнаете, как он вообще-то поживает? - Да не то чтоб уж совсем плохо, Сэм, - сказал фермер. - Исторбинку-тосрыли, и он, конечно, сильно огорчился. Теперь живет в новом доме - из тех,которые Начальники построили, пока еще чего-то делали, не только грабили ижгли; дом-то недалеко, за милю от того конца Приречья. Он и ко мнезахаживает, коли выдастся случай, и я его малость подкармливаю, а то их,бедняг, держат там впроголодь. Принимать и кормить гостей, конечно, настрогозапрещено, да что мне их Предписанья! Я бы и поселил его у себя, только ведьнаверняка отыскали бы, и тогда нам обоим один путь - в Исправноры. - От души вам спасибо, господин Кроттон, по гроб у вас в долгу, -сказал Сэм. - Тем более надо за ним съездить, а то этот Вождь на пару сШаркичем еще до утра, пожалуй, что-нибудь вытворят. - Будь по-твоему, Сэм, - сказал Кроттон. - Возьми с собойпаренька-другого, езжайте и привезите его ко мне домой. Только в объездстарого Норгорда-на-Озере. Да вот мой Джолли тебя проводит. Сэм уехал. Мерри выставил дозоры вокруг села и ночные караулы кшлагбаумам. Потом они с Фродо отправились к фермеру Кроттону; сидели со всейего семьей в теплой кухне, отвечали на учтивые расспросы о своихстранствиях. Впрочем, расспрашивали не очень и слушали вполуха - еще бы,ведь куда важнее были дела хоббитанские. - Начал все это паскудство Чирей - такое уж у него прозвище, -приступил фермер Кроттон, - и началось это, уж извините, господин Фродо,когда вы уехали гулять по чужим краям. Чирей вроде как в уме повредился:ему, видно, хотелось прибрать все на свете к рукам и стать самым-самымглавным. Глядь - а он уже нахапал выше головы и подряд скупает мельницы,пивоварни, трактиры, фермы и плантации трубочного зелья; откуда толькоденьжищи берутся? Пескунсову-то мельницу, к слову, он откупил еще прежде,чем вы ему Торбу по дешевке продали. Конечно, начал он не на пустом месте: папаша оставил ему большие землив Южном уделе, и он, видать, расторговался трубочным зельем, год или два ужевтихомолку сбывал на сторону лучшие сорта. А к концу прошлого года - что тамзелье! - целые обозы со всякой всячиной в открытую потянулись на юг. Тутзима подошла, то да се, а мы знай себе ушами хлопаем: куда все подевалось?Потом народ малость осерчал, только ему-то хоть бы что: понаехали здоровущиеповозки, а в них - Громадины, все больше бандитские рожи. Едут и едут; однипогрузятся - и обратно, другие остаются. Мы проморгаться не успели, смотрим- ан они уж везде, по всей Хоббитании рубят деревья, копают ямины, строятдома не то сараи; где хотят, там и строят. Поначалу Чирей так-сяк возмещалурон и убытки, а потом и думать забыл, куда! Их вся власть, отдавай дапомалкивай, а пикнешь - последнее отберут. Кой-какой шумок все же случился. Голова наш, старина Вил, пошел в Торбузаявить протест, да не добрался он до Торбы. Охранцы перехватили его подороге и доставили в землеройские Исправноры - верно, и сейчас он там сидит.Так что вскорости после Нового года головы у нас не стало, и Чирей велелназывать себя Генеральным Ширрифом, а потом и просто Генералиссимусом. И давай начальствовать; если же кто, говоря по-ихнему, "проявлялвраждебность", тот живо оказывался, где и Вил Тополап. Словом, дальше -хуже. Курева никакого, только для Больших Начальников; пива Генералиссимусне велит пить никому, одни начальники его пьют, а трактиры всепозакрывались; в закромах шаром покати, зато Предписаний навалом. Припряталчто-нибудь - твое счастье, да и то как сказать: бандиты через день приходятс обыском и забирают все подчистую "в целях разверстки" - это значит, чтобыим все, а нам ничего. Оставляют, правда, свалку отбросов у ширрифскихучастков: ешь, мол, на здоровье, авось не вытошнит. Но уж когда явилсяШаркич - тут хоть ложись и помирай. - Что еще за Шаркич? - спросил Мерри. - Нам этим Шаркичем грозил одинбандит. - Он, видно, из них, бандитов, наиглавнейший, - отвечал Кроттон. - Мыкак раз отработались - ну, к концу сентября, - тут о нем слухи и поползи.Никто его в глаза не видел, знаем только, что живет он в Торбе-на-Круче ичто он теперь главнее Генералиссимуса. Охранцы у него под рукой ходят, а оним: круши, жги, ломай! Теперь и убивать тоже велит. Вот уж, как говорится,хоть бы дурного толку - нет, и того незаметно, все без толку. Рубят деревья,чтоб срубить, жгут дома, абы сжечь, - и ничего, ну совсем ничего не строят. Про Пескунса послушайте. Чирей как перебрался в Торбу, так сразу снесего мельницу. И пригнал толпу чумазых Громадин: они, дескать, построятновую, огромную, и колес там будет невпроворот, и все правильно,по-чужеземному. Один дурак Тод обрадовался и теперь обтирает колеса, где егопапаша был мельник и сам себе хозяин. У Чирея-то было что