Автоскопический предсмертный опыт

Ноябрь 1977. Быв назначен в службу катетеризации сердца в Университете Флориды, я делал послеобеденные обходы, наблюдая пациентов, которых предстояло катетеризовать на следующий день. Вторым пациентом по графику был 53летний ночной сторож сельского муниципалитета в северной Флориде. Стажерский допуск к сведению в его карте указывал, что пациент претерпел обширный инфаркт в декабре 1973 и прогрессирующую сильную боль в груди, несмотря на рост медикаментозной терапии. В протоколе, присланном его местным врачом, было написано, что пациент пережил остановку сердца во время первого инфаркта в 1973.

После назначения процедуры брифинга на предстоящей ему катетеризации, я попросил его реконструировать события его инфаркта в 1973. Он помнил тот день довольно хорошо. Он был на лечении несколько месяцев у своего местного врача по причине грудных болей, которые были отнесены к грыже пищеводного отверстия диафрагмы, аномалии желудка. Тем днем грудная боль началась после обильного полуденного приема пищи. Он принял свои положенные медикаменты, но боль увеличивалась. Тем вечером она стала такой невыносимой, что он поехал в ближайший город, где был общественный госпиталь. Он проверился в отделении неотложной помощи врачом ER. После некоторой задержки, тот сказал, что был сильный приступ грыжи, сделал несколько уколов и отправил домой. Когда мужчина спускался в холл приемного покоя, он внезапно «отрубился». Следующей вещью, которую он помнил, было лежание лицом вверх на носилках по пути в отдел интенсивной терапии.

Быв спрошен вспомнить что-нибудь происшедшее после того, как он, по-видимому, отключился, мужчина потянулся за сигаретой и медленно закурил. Он оглянулся на дверь, чтобы увериться в том, что больше никто не слышит. Далее последовала знакомое нам «Почему Вы хотите это знать?». Я дал ему стандартный ответ. С осторожностью он начал описание своего опыта.

Последующий сеанс повлек за собой около 15-20 сигарет и два часа аудиопленки. Его предсмертный опыт частично представлен ниже:

Я не мог более терпеть боль… И затем я рухнул. Это когда все темнеет… Через некоторое время… Я сидел где-то там и мог смотреть вниз, и я никогда не замечал, что пол был из черно-белой плитки. Это было первым, что я заметил при отключенном сознании. Я признавал себя там, внизу, как бы свернувшимся в полуэмбриональном положении. Два или три человека подняли меня и пожили на поднос – не на поднос, а на тележку… Они связали мои ноги и начали двигать меня. Когда они в первый раз бросили меня на стол, [доктор] ударил меня, и я предполагаю, что он реально выбивал ад из меня. Он замахивался кулаком над своей головой и бил меня точно в центр моей груди. И затем они нажимали на мою грудь… Они сунули пластиковую трубку, наподобие той, какую Вы кладете в масленку, они сунули это в мой рот… Это было в тот момент, когда я заметил другое подобное столу устройство со связкой или с аппаратом на нем. Я позже узнал, что это машина, которой они тебя бьют… Я мог видеть свое правое ухо и эту часть моего лица, потому что был повернут. Я мог слышать человеческую речь… Оно [контрольно-измерительное устройство] было похоже на осциллограф. Оно делало одинаковую полосу снова и снова… Они вложили в меня спицу – наподобие одного из ритуалов ацтеков-индейцев, когда они выкалывали у девственниц сердце. Они брали ее двумя руками – я думал, что это очень необычно… [Затем они взяли эти] круглые диски с рукоятками… Они положили один вот сюда, наверх – думаю, он был больше, чем другой – и один положили сюда, вниз [пациент указал на соответствующие позиции на груди]… Они ударяли меня, а я не реагировал… Я думал, что они дали моему телу очень много напряжения. Ужас, я подпрыгивал на две стопы от стола… Это казалось мне некоторым видом моды, что я решил войти повторно в свое тело и дать им шанс привести меня обратно в чувство, или я мог лишь идти вперед и умереть, если я еще не умер… Я знаю, что была бы совершенная безопасность, умерло ли бы мое тело или нет… Они вторично меня ударили… Я повторно вошел в свое тело именно так. (I-19)

В конце его утомительного, но захватывающего интервью, я поблагодарил мужчину за его готовность к обсуждению своего опыта и успокоил его по поводу катетеризации следующим утром. Поскольку он казался горячим, я обещал ему, что мы можем встретиться снова поговорить об его опыте и обсудить некоторые наши дальнейшие мысли на это счет. (Я впоследствии придерживался этого пациента до моего отправления из Флориды в июле 1978. У нас было много долгих разговоров об этом опыте и связанном с ним, с которым он столкнулся во время открытой операции на сердце в январе 1978; см. далее в этой книге).

До того, как покинуть той ночью госпиталь, я внимательно пересмотрел медицинские детали его остановки сердца, чтобы дополнить его описание реанимирования. Его документация, присланная местным врачом, свидетельствовала, что 49летний кавказец записался в отделение неотложной помощи общественного госпиталя в 19:43 той декабрьской ночью. Он жаловался на тяжелую боль в груди продолжительностью в несколько часов. Быв проверен врачом ER, он получил 50 мг демерола (наркотическое болеутоляющее средство) внутримышечно и совет воротиться домой. Предварительный диагноз - грыжа пищеводного отверстия диафрагмы. В 21:35 мужчина был найден без пульса и дыхания на полу отделения неотложной помощи. Сердечно-легочная реанимация, включающая внешний массаж сердца, была немедленно начата. Внутривенные и/или внутрисердечные медикаменты были введены, хотя путь введения не был указан. Две кардиостимуляции в 400 джоулей (электрошок груди для стабилизации сердечного ритма) были даны в 21:37 и 9:39, после которых человек пришел в сознание и был переведен в отделение интенсивной терапии. Окончательно принятый диагноз - острый инфаркт миокарда (сердечный приступ) с остановкой сердца.

Этот мужчина описал свой NDE так, как если бы он был отделен от своей физической сущности и «визуально» наблюдал объекты и события вблизи его бессознательного тела. Такой опыт вспомнился тридцати двум лицам в данном исследовании. Предыдущие авторы идентифицировали эту позицию NDE как «внетелесный» опыт. В самом деле, эти описания телесной отдельности и визуализация телесной сущности и ее окружения с отдельной высокой позиции хорошо вписываются в концепцию внетелесного опыта. Однако, как мы видим, дополнительные части NDE (т.е., трансцендентальные элементы) также описаны уцелевшими при смерти так, будто они произошли «вне тела». Таким образом, термин «вне тела» применялся ко всем частям. Так как мой анализ NDE в следующих главах рассматривает самовизуализирующиеся аспекты опыта отдельно от других (трансцендентальных) элементов, я принял решение характеризовать часть NDE, описанную в этой главе, называя ее автоскопическим (самовизуализирущимся) NDE.

Во время автоскопического опыта, «я», которое было «отделено» от бессознательного физического тела, воспринималось расположенным выше уровня физического тела – с точки, конкретно определенной как «высота потолка» во всех случаях, кроме трех. Этими тремя исключениями были: мужчина 69 лет, констатировавший, что он «мог смотреть вниз и непосредственно видеть свое тело и лицо, лежащие на койке примерно на 150 футов ниже» (I-27); полковник армии, который описал свой NDE, во время остановки сердца в декабре 1975, как если бы он был «летящим… высоко над Уомакком настолько, [что] смотрел вниз внутрь комнаты [отдела интенсивной терапии], куда они взяли мое тело» (I-42); и шестидесятилетний мужчина из Мичигана, утверждавший, что он во время его остановки сердца в 1976 «смотрел сверху вниз. Я был около 60 футов выше. Я медленно поднимался вверх наподобие плавания в темном или полумрачном коридоре. Они работали с остервенением надо мной [его физическим телом]». (I-57)

«Визуализированные» детали

Эти «визуальные» восприятия были описаны как ясные и отчетливые во всех случаях, кроме трех. Даже когда персона чувствовала, что ее «визуальная» перцепция непрерывных событий не была отчетливой, значительная часть реанимирования все же вспоминалась. А именно: 66летний почтовый клерк был госпитализирован в отделение неотложной помощи Университета Флориды в декабре 1977 с серьезным сердечным приступом. Подвергаясь оценке в приемном покое, он претерпел длительную остановку сердца, которая потребовала восемь отдельных электрических шоков (кардиоверсий) на груди, пока сердечный ритм не восстановился. В интервью вскоре после этого он рассказал мне, что после «отключки» он обрелся «стоящим в дверном проеме» приемного покоя, наблюдая за своей реанимацией. Хотя он «видел предметы несколько нечетко», он был способен различать «визуально» начальный удар грудной клетки («они выбили дерьмо из моей груди»), форму и цвет лопастей дефибриллятора, используемых «шокировать» его сердце, и общий вид своего физического тела во время искусственного дыхания и электрических шоков. (I-13)

Из автоскопических визуализаций, бывших «чистыми и четкими», многие были доложены довольно подробно. Следующий опыт был описан сорокачетырехлетним мужчиной, претерпевшим обширный сердечный приступ и остановку сердца в отделении интенсивной терапии во время своего второго дня в госпитале. Его реанимирование потребовало нескольких электрических шоков на груди. Из своего наблюдательного пункта, отделенного от его физического тела, он был способен наблюдать тщательно и затем вспомнить, между прочим, движение измерительных стрелок на мониторе прибора (дефибриллятора), который подавал электрический шок к его груди. Он никогда раньше не видел дефибриллятора в действии.

Я был почти как оторванный, держащийся на расстоянии в стороне и смотрящий на все, что происходило, я не был участником вообще, а незаинтересованным наблюдателем… Первым, что они сделали – ввели инъекцию внутривенно; резиновая прокладка имелась там для толчков… Потом они подняли меня и переместили на фанеру. Это когда доктор А начал делать удары по груди… Был кислород на мне, одна из тех носовых трубочек, и они вынули это и положили на лицо маску, которая накрывала рот и нос. Это была разновидность вещи для давления… сорт мягкой пластиковой маски, светло-зеленого цвета… Я помню их перетаскивающих тележку, дефибриллятор, вещь с лопастями на ней... У ней был счетчик на мониторе… Она была квадратная и имела на себе пару стрелок, одну фиксированную, а другую движущуюся… [Стрелка], казалось, шла вверх достаточно медленно, правда. Она не только возникала, как в амперметре или вольтметре, или в чем-то измерительном… В первый раз она была между 1/3 и ½ шкалы. И потом они сделали это снова, и в это раз она зашла за ½ шкалы, ив третий раз она была около ¾… Фиксированная стрелка двигалась каждый раз, когда они ударяли кулаком предмет и кто-то путался с ним. И я думаю, они двигали фиксированную стрелку, и она оставалась неподвижной в то время, когда другая поднималась… [Дефибриллятор] имел связку дисков. Он был на колесах с маленькой оградой вокруг, и они имели на нем материал. И у них было две лопасти, связанных с проводами… как круглый диск с рукоятками на нем… Они держали один в руках и положили его на мою грудь… Я думаю, это было похоже на рукоятку с кнопками на ней… Я мог видеть себя трясущимся». (I-32)

Еще одно «визуальное» описание предсмертнокризисного события – на этот раз, больших эпилептических приступов, связанных с тяжелой токсемией беременности семнадцать лет до этого – было дано тридцатисемилетней домохозяйкой, как если бы она сидела «на балконе, смотря вниз». По ее словам, это был единственный приступ, который она когда-либо видела.

Я знала, что что-то должно произойти… и потом потеряла сознание… и я смотрела вниз и могла видеть себя приходящую в конвульсии, и я начинала падать с койки, и девушка с соседней койки кричала на медсестер… Медсестра поймала меня и положила обратно, и к тому времени было две других медсестры там, и одна вернулась почти сразу с депрессором для моего языка. Они подняли бока на койке и позвали доктора… Было ощущение высоты, великой дистанции, светлое чувство, будто смотрела с балкона вниз и видела все это, и чувство было очень беспристрастным, как будто смотрела на кого-то еще, как Вы смотрите кино… Это было очень спокойным, релаксирующим чувством, чувством благополучия… Все было ясно видно, как смотришь телевизор… Мне казалось очень уродливым видеть свое тело мечущимся по кровати… и манера, в которой я дергалась вокруг… было очень страшно девушке с другой койки… Конвульсия не длилась очень долго, и следующей вещью, которую я знала – я не знаю, как изменение происходит, но я проснулась следующим утром и вернулась в себя снова. (I-28-2)

Шестидесятилетняя домохозяйка из Огайо пережила остановку сердца во время госпитализации в январе 1978. По словам этой женщины, во время эпизода:

Я покинула свое тело и была в стороне в подобии тоннеля… Они вызвали спецкоманду, и я видела их входящих, и всех докторов, и медсестер, и весь беспорядок… Они били мою грудь, ставили капельницы мне; они все метались… Некоторые еще упаковывали мои вещи, потому что собирались перевести меня в отдел интенсивной терапии… Я могла видеть их лица - и спины тех, кто был ко мне повернут спиной… Я могла видеть маленький шприц, который они ставили на мою руку. Что-то насчет газов крови… Я видела свое лицо очень ясно, и они поднимали мои веки. Они оттянули мои веки, чтобы посмотреть, где были мои глаза, как я предполагаю. Это единственный способ для меня объяснить это. Они ощупывали мою шею, где пульс. Большинство времени было лишь нажимание на мою грудь… У них был дыхательный аппарат и тележка с целой кучей вещей на ней, но я не знаю, что это были за вещи… Я видела их, хватающих все эти вещи из моего шкафчика, который был прямо в футе от моей койки. Я видела вокруг спины этих людей и эту одну девушку, хватающую все, потому что доктор сказал: «Мы собираемся переместить ее в отдел интенсивной терапии». Она вытаскивала все из моего ящика и сваливала в сумки и чемоданы. Когда я пришел в себя, все было помечено моим именем… Но дыхательную штуковину они положили на мое лицо. Она была просто конусообразной вещью, которая пробежалась через мой нос. Когда доктор нажимал на мою грудь, они надели это на меня…

А.: Видели ли Вы то, что было за вашей головой?

Ч.: Нет, я даже не думала посмотреть назад, потому что все действие происходило прямо передо мной. (I-45-2)

Пятидесятилетний брокер по недвижимости описал события своей остановки сердца и NDE, который происходил в отделе интенсивной терапии госпиталя Флориды в январе 1975:

Затем у меня заболела грудь, и я потерял сознание. Некоторое время я ничего не помнил, и следующим, что я вспомнил – я висел под потолком, смотря вниз на работающих над моим телом… Она [медсестра] положила туда иглу и засунула ее в капельницу… Все было там так же, как это всегда было там – тумбочка, стул, все, о чем я могла подумать… Выглядело так, будто он [доктор] держал одну руку на моей груди, и он продолжал ударять по груди очень сильно. Я видела, как кровать двигалась вверх и вниз. Оно [сердечное контрольно-измерительное устройство] в это время работало. На нем была красная лампочка и поперечная линия. Вместо бегущей вверх и вниз, была лишь поперечная линия. Казалось, что независимо от того, что они делали, устройство все продолжало работать. Это когда я вернулась в кровать. (I-14)

Эти наблюдающие из «внетелесного» состояния за собственным физическим телом люди описывали полное отсутствие боли даже тогда, когда они проходили болезненные медицинские процедуры без анестезии. Один постоянный житель Флориды, 44 лет, сделал нижеследующие наблюдения над собственной реанимацией при остановке сердца, которую он наблюдал в безболезненном, бесстрастном состоянии: «Это когда доктор А начал делать нажатия на грудь, и не было больно, хотя сломалось ребро. Я не чувствовал боли… [Во время дефибрилляции] я видел себя трясущимся, но – опять же – не было больно так, как может болеть при электрошоке». (I-32)

Упоминавшаяся ранее женщина из Огайо также отмечала у себя отсутствие боли, когда смотрела на реанимирование своего физического тела в 1978:

Помню, не чувствовала их, когда они пытались вставить мне иглу. Это было необычно, потому что обычно ты это чувствуешь. Также я ничего не чувствовала, когда они нажимали на мою грудь. Я видела, что они это делают, но ничего не ощущала… Это было впервые, когда я могу честно сказать – капельница не причиняла мне боль. (I-45-2) --

Слух

В дополнение к «визуальным» наблюдениям происходящих событий, 16 человек зафиксировали, что могли слышать разговоры в непосредственной близости от их физического тела в течение автоскопического NDE. Шестидесятидвухлетний мужчина, на опыте познавший остановку сердца и автоскопический NDE, утверждал: «Я мог слышать их и видеть их, работающих надо мной, и слышал их разговаривающих и дающих приказы и предписания. Казалось, будто я был над своим телом». (I-67) Другой пациент с остановкой сердца сообщил аналогичное: «Помню, я висел на потолке, смотря вниз на них, занимающихся моим телом… Я слышал, как доктор разговаривал с медсестрой. Кажется, он говорил ей, что взять – и сему подобное. Да, я слышал это». (I-14)

57летний строитель не был способен слышать во время остановки сердца и автоскопического NDE, но мог делать так, как заканчивается в его NDE:

Я был как будто в плавающей позиции… Я узнавал себя, лежащего там. И они двигали меня туда и сюда по кровати, но я не мог видеть, что они еще делали, потому что их было так много, наклонившихся надо мной… Я ничего не слышал. В некоторых статьях, которые Вы читаете, люди говорят, что слышали все. Я не слышал ничего… Я продолжал вворачиваться в свое тело – и потом было вот что… Один из них сказал: «У него еще нет никакого кровяного давления», а другой ответил: «Как только этот атропин попадет в сердце – появится». Затем я чувствовал себя покрасневшим, и они стали разговаривать со мной. (I-5)

Еще один оставшийся в живых после остановки сердца заявил, что в течение своего автоскопического NDE «не мог слышать, но мог видеть все там». (I-63-2)