Новые черты МО после распада биполярности

Окончание холодной войны завершило в принципе процесс оформления единого мирового сообщества. Исчезновение идеологического возбудителя мировой политики в виде противоборства «коммунизм - антикоммунизм» позволяет вернуться к традиционной структуре отношений между национальными государствами, характерной для более ранних этапов Вестфальской системы. В этом случае распад биполярности предполагает образование многополярного мира, полюсами которого должны стать наиболее могущественные державы, сбросившие с себя ограничения корпоративной дисциплины в результате дезинтеграции двух блоков. Действительно, в начале 90-х годов, если рассматривать мир с точки зрения геополитики, карта мира претерпела серьезные изменения. Распад Варшавского договора, Совета экономической взаимопомощи положил конец зависимости государств Центральной и Восточной Европы от Москвы. Распад Советского Союза в принципе изменил геополитическую ситуацию в евразийском пространстве. Дробление постсоветкого пространства на пятнадцать суверенных государств изменило геополитическую ситуацию и для соседних стран, ранее взаимодействовавших с единым Советским Союзом, например Китая, Турции, стран Центральной и Восточной Европы, Скандинавии. Не только изменились локальные «балансы сил», но и резко возросла многовариантность отношений. Геополитические изменения на Европейском континенте в результате объединения Германии, распада прежней Югославии, Чехословакии, очевидной прозападной ориентации большинства стран Восточной и Центральной Европы, включая государства Балтии, накладываются на определенное усиление европоцентризма и самостоятельности западноевропейских интеграционных структур, более рельефное проявление в ряде стран Европы настроений, не всегда совпадающих со стратегической линией США. Динамика экономического усиления Китая и повышение его внешнеполитической активности, поиск Японией более самостоятельного, подобающего ее экономической мощи места в мировой политике вызывают подвижки в геополитической ситуации в Азиатско-тихоокеанском регионе. Объективное возрастание удельного веса Соединенных Штатов в мировых делах после окончания холодной войны и распада Советского Союза в определенной степени нивелируется повышением самостоятельности других «полюсов» и определенным усилением изоляционистских настроений в американском обществе. В новых условиях с окончанием противостояния двух «лагерей» холодной войны изменились координаты внешнеполитической деятельности и большой группы государств, входивших ранее в «третий мир». Потеряло свое прежнее содержание Движение неприсоединения, ускорилось расслоение Юга и дифференциация отношения образующихся в результате этого групп и отдельных государств к Северу, который также не монолитен. Другим измерением многополярности можно считать регионализм. Более материализованным является экономический регионализм в виде высокоинтегрированного Европейского союза, других региональных образований различной степени интеграции - Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества, Содружества Независимых Государств, АСЕАН, Североамериканской зоны свободной торговли, аналогичных образований, зарождающихся в Латинской Америке и в Южной Азии. После окончания холодной войны геополитическая карта мира претерпела очевидные изменения. Но многополюсность объясняет скорее форму, чем суть новой системы международного взаимодействия. Означает ли многополюсность восстановление в полном объеме действия традиционных движущих сил мировой политики и мотиваций поведения ее субъектов на международной арене, характерных в большей или меньшей степени для всех этапов Вестфальской системы?

События последних лет пока не подтверждают такую логику многополюсного мира. Во-первых, Соединенные Штаты ведут себя значительно сдержаннее, чем они могли бы позволить себе по логике баланса сил при нынешней позиции в экономической, технологической и военной областях. Во-вторых, при определенной автономизации полюсов в западном мире не просматривается появление новых сколько-нибудь радикальных разделительных линий противоборства между Северной Америкой, Европой и АТР. При некотором возрастании уровня антиамериканской риторики в российской и китайской политических элитах более фундаментальные интересы обеих держав толкают их на дальнейшее развитие отношений с Соединенными Штатами. Расширение НАТО не усилило центростремительные тенденции в СНГ, чего следовало бы ожидать по законам многополюсного мира. Исходя из этого, можно предположить, что на поведение мирового сообщества начинают оказывать влияние новые движущие силы, отличные от тех, что традиционно действовали в рамках Вестфальской системы.

 

Факторы: 1. глобальная демократическая волна, 2. глобальный экономический организм, 3. новые параметры военной безопасности (В конце 80-х-90-х годах наблюдается масштабное сокращение глобального потенциала военной конфронтации холодной войны, устойчиво снижаются мировые расходы на оборону. В рамках международных договоров и в порядке односторонних инициатив осуществляется беспрецедентное в истории сокращение ракетно-ядерных, обычных вооружений и личного состава вооруженных сил), 4. космополитизация мировой политики (последние годы гос-ва, как главных игроков на международной арене, теснят транснациональные компании, международные частные финансовые институты, неправительственные общественные организации, не имеющие определенной национальности, во многом космополитичные. Все это расшатывает одну из важнейших основ Вестфальской системы - суверенитет, право государства выступать высшим судьей в национальных границах и единственным представителем нации в международных делах).

 

• Изменение соотношения сил в мире. Конец биполярности, нарушение баланса сил. Возникновение новой структуры МО: однополярность (США) или полутораполярность (в военном плане РФ в начале 90х еще была сравнима с США), плюралистическая однополярность (США в окружении семерки сильныхгосударств). Тенденция развития многополярности (примерная сопоставимость совокупных возможностей одновременно нескольких государств мира, ни одно из которых не обладает явно выраженным превосходством над остальными – сейчас это пока не наблюдается).

• Прекращение идеологической борьбы. Победа либерализма над коммунизмом. Деидеологизация МО. На первый план выходит борьба за права и свободы человека.

• Демократизация МО. Добровольная – страны ЦВЕ, СНГ и Россия, а также под давлением внешних сил – в бывшей Югославии (Богатуров).

• Глобализация МО. Усиление экономической и политической региональной интеграции. Эрозия суверенитета государств. На международную арену выходят новые субъекты – ТНК, непризнанные государства, активнее действуют международные организации и интеграционные объединения.

• Появление глобальных угроз: терроризм, изменение климата, наркоторговля и др.

• Возрастание количества региональных и локальных конфликтов. Распад СССР, Югославии привел к появлению новых государств со спорными границами

• Обесценивание сдерживающей роли ядерного оружия параллельно с кризисом режима ядерного нераспространения (Индия и Пакистан; Иран, Сев.Корея). Кризис режима контроля над вооружениями. Но это не означает, что военная сила стала играть меньшую роль в МО. Ее роль сохранилась, но механизм контроля стал слабее.

• Появление нового понятия – гуманитарная интервенция – военное вмешательство во внутренние дела третьих стран.

В МО стали преобладать не конфронтационные военно-политические связи, а кооперационные экономические связи, система стала основываться на взаимозависимости и интеграции в единый мирохозяйственный комплекс, в котором стабильность составляющих элементов необходима для благополучия других и стабильности в целом.