Тема 13. Возникновение и развитие буржуазного государства и права

Особенности возникновения и развития буржуазного государства.

Право в Новое время. Становление англосаксонской и континентальной

правовых систем (семей)

Особенности возникновения и развития буржуазного государства. Переход человечества от средневековья к новому времени берет свое начало еще в XV—XVI вв., т. е. в эпоху Возрождения и Реформации. Именно в это время начинается переворот, прежде всего, в политическом и правовом сознании людей и в экономике, которая все больше ориентируется на капиталистическое предпринимательство. Но применительно к общественной сфере, которая непосредственно связана с политикой и государством, новое время исчисляется обычно с английской и французской революций XVII—XVIII вв.

Именно с этого рубежа мировой истории идет процесс утверждения современного государства, которое принципиально отличается от государственности предшествующих эпох. Это государство, несмотря на многочисленные препоны на его пути, определило магистральный путь развития цивилизации — путь к свободному предпринимательству, демократии, законности, к правовому государству, которое зиждется на гражданском обществе.

В это время было положено начало представительному правлению, которое по мере своего развития обеспечило участие все более широких слоев населения в государственной жизни. В передовых государствах человек и гражданин получил невиданные ранее в истории политические права и гражданские свободы, что сделало возможным более полную реализацию политического потенциала общества.

Новый общественно-политический строй первоначально утвердился лишь в отдельных странах Западной Европы и в США. Колониальная политика развитых государств была направлена на отсталые страны, которые стали одним из основных источников первоначального накопления капитала. Этим кардинальным преобразованиям предшествовала революция в идеологии. Рождались новые философские, политико-юридические, экономические идеи, объективно обосновывавшие неизбежность становления нового общества, его предполагаемые основы, включая принципы будущего государства и права.

Первоначально многие идеи воплощались в религиозных формах, что было естественно для теоретических учений, появившихся еще при феодализме с его доминирующим религиозным мировоззрением. Но уже в XVIII в. антифеодальная идеология приобретает светский характер. Французским мыслителям Вольтеру, Гельвецию, Монтескье, Руссо удалось в предельно концентрированной форме изложить основные выводы передовой политической мысли того времени.

Особое место отводилось правам человека, от природы присущими ему как «естественные и неотъемлемые». Государство не дарует их, его назначение – их защитить. Только такое государство может считаться правовым.

Обеспечению свободы и безопасности граждан должно было служить разделение властей – деление государственной власти на три основные ветви: законодательную, исполнительную, судебную, организационно взаимозависимые и взаимоуравновешенные. Обосновывался принцип несменяемости судей как важнейшая гарантия независимости суда.

В странах, где не удалось полностью отстранить дворянство от власти или, наоборот, где его значительные слои обуржуазились, складывается правящий союз буржуазии и дворянства, воплощением которого стала конституционная монархия. В последующей политической борьбе конституционная монархия постепенно преобразовалась в буржуазную парламентарную монархию или в республику. В странах, где революция изначально имела буржуазно-демократический характер, чаще сразу устанавливается республиканская форма правления.

Общим для всех революций XVII-XVIII вв. было стремление новых правящих слоев сосредоточить в своих руках всю полноту власти. При этом ограничивалась заявленная в теории и провозглашенная в декларациях демократия. Вводились цензовые избирательные системы. Логическим завершением этого процесса являлось установление в некоторых странах авторитарных режимов, лишь завуалированных конституционными формами. Там, где демократия сохранялась, она приобретала элитарный характер.

В экономической сфере государству отводится роль «ночного сторожа», призванного охранять сложившиеся экономические отношения, не вмешиваясь в их функционирование.

В рассматриваемый период получили дальнейшее развитие и оформление таможенные отношения. Международный обмен товаров привел к усилению взаимозависимости государств, что обусловило еще большее значение норм международных договоров, регулирующих вопросы таможенного контроля. Расширявшиеся международные торговые связи вызвали необходимость разработки общей практики применения таможенных правил. В XIII в. ученые и практики стали приходить к пониманию того, что общие таможенные правила приведут к объединению торгующих между собой стран в одну страну, т.е. единая таможенная политика предшествует политическому объединению. данный вывод нашел подтверждение в 1834 г., когда был создан Германский таможенный союз, явившийся основой объединения Германии (подробнее об этом - см. ниже). Своеобразными прообразами современных «таможенных союзов» и истоками в определении этого понятия также можно считать соглашение о Таможенном союзе 1867 г. и Французско-Монакское соглашение 1865 г.

В праве постепенно утверждается формальное равенство участников правоотношений. Это являлось важнейшей прогрессивной ступенью развития общества. Однако, признав формальное равенство субъектов права без учета реально существующего социально-экономического неравенства людей, эта система исключила юридические преграды для усиления эксплуатации. Рабочие были лишены всех юридических форм социальной защиты от диктата работодателей относительно условий труда, массовой безработицы и т.д.

Все это вызвало обострение противостояния, т.н. классовой борьбы, стимулировало появление различных социалистических теорий, в т.ч. марксизма. Социальная борьба приобретает новое качественное содержание. В 30-40-е годы XIX в. проходят первые массовые выступления рабочих, как самостоятельной политической силы. Государство осуществляет военно-полицейское подавление, но со временем вынуждено идти на уступки. Во второй половине XIX в. появляется социальное законодательство, частично признаются профсоюзы, отменяются некоторые избирательные цензы, ограничения свободы слова, собраний, образования политических партий. Тем самым сохранялась основная тенденция в развитии государственности Нового времени – либеральной демократии.

При всей ее классовой ограниченности она стала важной ступенью в истории представительных учреждений, в утверждении прав и свобод граждан.

Право в Новое время. Становление права Нового времени — это длительный исторический процесс, охватывающий несколько столетий и начавшийся еще в раннем средневековье. Он протекал эволюционно и более плавно, чем соответствующие процессы в сфере политики и государства, где они нередко принимали форму общественных катаклизмов.

Историко-культурные корни права Нового времени складывались на почве рецептированного римского права, городского права, международного торгового права и были достаточно глубокими и прочными. Но вместе с тем правовые системы эпохи средневековья были весьма несовершенны, а многие их положения тормозили развитие политической демократии и свободного предпринимательства. Эти черты средневековых правовых систем, отличавшихся к тому же отсутствием внутреннего единства, препятствовали прогрессивным изменениям в праве.

Важную роль в реформировании старого феодального права сыграли английская революция XVII в. и французская революция XVIII в. Эти революции, особенно французская, были серьезным испытанием на прочность оставшейся от средневековья правовой надстройки. Но, как и всякие общественно-политические катаклизмы, они не способствовали непосредственному укреплению правовых начал в обществе. Как показал исторический опыт Франции и Англии, создание нового права происходило не только в годы революционных потрясений, а, наоборот, в годы, характеризующиеся политической стабилизацией и духом консерватизма. Тем не менее, в широкой исторической перспективе эти революции, положив начало перевороту в области экономики и политико-государственных структур, в конечном счете, привели к значительным изменениям и в области права, к формированию нового правового порядка, способствовавшего становлению и быстрому развитию капитализма.

Пределы вторжения революции в средневековое право, темпы обновления и переустройства правовой системы во многом зависели и от конкретных исторических условий разных стран. Там, где конфликт между интересами предпринимателей и всего общества с феодальным правом принял наиболее острые формы, где в борьбу с архаичным феодальным правопорядком активно включились плебейские слои населения, смена средневековой правовой системы новым правом (как показывает пример Франции) произошла быстрее и в более радикальных формах. Там, где революция не привела непосредственно к политическому господству буржуазии, где последние шли к власти долгим путем и через серии компромиссов с землевладельцами (особенно показателен пример Англии), послереволюционное право в большей степени было проникнуто духом традиций и сохраняло элементы средневековой правовой системы.

Таким образом, современное право в странах Запада (в первую очередь в Англии и Франции) складывалось и развивалось как логическое продолжение сложившихся ранее систем средневекового (например, «общего права») и даже античного (римского) права. Новое право не могло быть чем-то существенно иным, чем предшествующее право, поскольку в своем саморазвитии оно вобрало в себя, сохранило и использовало многие его конструктивные, общественно-полезные элементы. Степень правопреемства современного и предшествовавшего ему права (например, римского, обычного) была столь велика, что, в сущности, нигде дореволюционные правовые системы не исчезли бесследно. Значительная их часть вошла в обновленном виде в современное право, трансформировалась в его нормы, так как и средневековое право функционировало в обществе, знавшем уже и частную собственность, и рыночные отношения, и достаточно высокий уровень юридической техники.

Отрицание средневекового правав ходе революций XVII - XVIII вв. и в последующие периоды происходило главным образом применительно к той части его норм, которые игнорировали интересы частных собственников, затрудняли дальнейшую эволюцию и внутреннее согласование самой правовой системы, приходили в противоречие с экономическими и политическими потребностями государственного развития.

Право нового времени, в отличие от дореволюционного, которое характеризовалось разобщенностью и правовым партикуляризмом, повсеместно рождалось в виде интегрированных национальных правовых систем. В новых правовых системах проявляется уровень развития, когда государство начинает играть решающую роль в формировании облика правовой системы. Она получает новое качество, новый способ своего существования — систему законодательства и систему права, которая практически лишь в зачаточном виде присутствовала в древнем и средневековом обществах.

Национальные правовые системы, в отличие от расщепленных правовых систем предшествующей эпохи, приобретают не только общегосударственную силу, но и новое содержание. Они вбирают в себя и правовой опыт предшествующих поколений, и действующее право, и систему права, и правовое сознание. Новые правовые системы порождали и новые формы существования самого права, которое вырастало в большинстве случаев не на обычаях и судебной практике, а на законодательных и иных нормативных актах. Доминирующим началом, своего рода ядром в правовых системах нового времени с самого начала становится конституционное (государственное, публичное) право, на базе которого строилось правовое здание любого общества.

Особое системообразующее значение в становлении нового права имело законодательство.

Условно мировую историю права можно разделить на две большие эпохи. В древнем мире и в средние века право рождалось в основном не из установлений государства, а из реально существующих и признаваемых самим обществом отношений.

В новое время право в своем саморазвитии по-прежнему отражает внутренние потребности общества и меняющиеся жизненные условия. Но в нем, особенно с развитием конституционных начал, законодательство становится ведущим источником права. Именно оно, а не средства саморегуляции, становится стержнем правовой системы, правообразующим фактором. Законодательство выступает как важнейший инструмент развития права, придавая ему системность, целостность.

В новое время право, сохраняя общечеловеческую ценность, находящую выражение в доктрине «верховенства права», выступает в значительной степени в качестве предписания государственных органов.

Сложившиеся после революции и получившие свое развитие современные правовые системы наряду с принципами верховенства права и верховенства закона включают в себя и другие принципы. В отличие от средневекового, новое право базировалось на принципах индивидуализма, отражавшего в свою очередь раскрепощение личности, ее освобождение от корпоративных, сословных и иных феодальных уз. Это нашло свое выражение уже в первых конституционных и иных законодательных актах французской революции (Декларации прав человека и гражданина и др.).

В центр правовых систем Нового времени был поставлен именно человек, личность, а не сословно-корпоративные образования. Отсюда и права человека в самих юридических документах стали рассматриваться как естественные, священные и неотчуждаемые. В свою очередь они подкреплялись совокупностью прав гражданина в публичной и частной сферах.

Важнейшим принципом новых правовых систем стала свобода. Она была не только выражением общечеловеческого гуманистического идеала, но и выступала как составной элемент гражданского общества с присущими ему свободой предпринимательства, свободой торговли, свободой конкуренции и иных экономических и социальных свобод, которые в свою очередь немыслимы без свободы политической. Не менее важным принципом права в новое время становится равенство, которое отразило эгалитаристские[11] настроения в обществе. В юридическом смысле равенство было необходимым элементом самой системы предпринимательства, ибо оно положено в основу всех договорных отношений, в том числе трудовых.

Как показал сам процесс формирования послереволюционного права, указанные выше принципы и устои права, в том числе и политические свободы, не могли быть обеспечены без прочного правопорядка. Предпринимательская деятельность особенно нуждалась в упорядоченности и стабильности, с чем связывались представления о разумном строе. Поэтому другим основным принципом нового права стала законность. Она явилась условием реализации политических и гражданских прав, гарантией демократических институтов власти, а также стабильности всего экономического оборота.

Становление англосаксонской и континентальной правовых систем (семей). В XVIII - XIX вв. в связи с образованием ряда новых государств в Америке (США) и в Европе (Бельгия, Италия и т. д.), с завершением территориального раздела мира и образованием колониальных империй, с распространением рыночных структур по всему земному шару капитализм превратился в мировую систему, определяющую последующий ход развития человеческой цивилизации. Интернационализация экономической и политической жизни имела своим результатом растущее взаимодействие правовых систем различных стран, преодоление их былой самоизоляции.

Особенно заметным становится воздействие права ведущих держав мира (прежде всего Англии и Франции) на правовую жизнь стран, которые позднее вступили на путь создания капиталистического общества. Взаимодействие правовых систем в этих условиях принимает самые разнообразные формы, а их сходство значительно увеличивается.

В связи с широкими процессами рецепции и трансплантации права на базе английской и французской национальной правовой системы сложились так называемые мировые системы (семьи) права — англосаксонская и континентальная (романо-германская). Эти структурные общности представляли собой две большие группы национальных правовых систем, различающихся по своей внутренней структуре и внешним юридическим характеристикам.

Доминирующее положение этих стран в сфере права определялось также и тем, что в XIX в. они были наиболее богатыми и развитыми, превратившись к тому времени в крупнейшие колониальные державы. Особенно тесно связано с колониальной политикой образование англосаксонской системы права. Дело в том, что английское право, уникальное по способам своего формирования, содержанию и форме, обладающее большим потенциалом саморазвития, было, тем не менее, слишком традиционным, национальным, а потому сложным и недоступным для рецепции, для более или менее широкого восприятия в других странах мира. В итоге англосаксонская правовая семья превратилась в мировую систему не в результате рецепции трудных для понимания английских правовых форм, а путем их трансплантации или насильственного внедрения в процессе колониальной экспансии.

На начальных этапах английской колониальной экспансии были выработаны две судебные доктрины, способствовавшие именно трансплантации, а не рецепции английского права.

Согласно первой из этих доктрин, англичанин, отправляющийся за границу, «берет с собой» английское право. Тем самым, английский суд как бы гарантировал англичанину, находящемуся в английских колониях (“за морями”), сохранение всех свобод и демократических институтов, которые существовали в самой метрополии. Эта доктрина стала следствием обобщения правового опыта, накопленного в первых королевских колониальных хартиях.

Так, еще в королевской Хартии Виргинии от 1606 г. говорилось, что «наши подданные, все вместе и каждый в отдельности будут иметь и пользоваться всеми Свободами, Вольностями и Иммунитетами, в любом из наших владений во всех их значениях и смыслах, как если бы они родились и жили в пределах нашего королевства Англии».

Согласно второй доктрине, сформулированной в 1693 г. судьей Холтом, в случае освоения англичанами «незаселенных» земель местное индейское и иное туземное население не должно было приниматься во внимание как «нецивилизованное». В этих колониях считались действующими все законы Англии. Термин «законы Англии» в колониальной практике подразумевал не только статуты, но и «общее право» и «право справедливости», т. е. прецедентное право, которое вводилось в судах, создаваемых английскими колонистами.

Введение в действие положений английского права в колониях переселенцев осуществлялось не только на основе указанных судебных доктрин, но и путем издания специальных королевских хартий, а также законов парламента.

Так, например, в хартии, выданной Карлом II Ост-Индской компании в 1683 г., указывалось, что судьи должны решать дела в соответствии с «правосудием, справедливостью и доброй совестью», то есть практически в соответствии с английским прецедентным правом. Специальными актами английское право было введено в североамериканских колониях, позднее распространено на Канаду (кроме Квебека, где сохранило свое действие французское право), Австралию, Новую Зеландию, Южную Африку, на базе которых позднее оформились английские доминионы. Нормативными актами королей английское право внедрялось “сверху” и в новых колониях в Азии и в Океании.

В конце XIX в. в связи с окончательным разделом Африки английские законы, а также прецедентное право были введены специальными правительственными актами в африканских колониях (в 1874 г. — в Гане, в 1880 г. — в Сьерра-Леоне, в 1897 г. — в Кении и т. д.).

В XIX в. законодательство, вводящее в колониях английское право, довольно четко указывало и пределы применения его источников.

Так, например, Ордонанс 1874 г. для Золотого Берега (Гана) постановил, что в колонии действует «общее право, справедливость и статуты общего характера, которые действовали в Англии на 24 июля 1874 г.», то есть на момент издания Ордонанса. Там же указывалось, что «во всех вопросах, в которых имеется конфликт или расхождение между нормами справедливости и нормами общего права, относящимися к одному и тому же вопросу, предпочтение должно отдаваться нормам справедливости». Подобные положения предусматривались в законодательстве, изданном для других колоний.

Обычно англичане не уничтожали в колониях полностью традиционное местное право (например, индусское, мусульманское, обычное и т. д.), что было просто невозможно сделать, но это право действовало в пределах, установленных английским законодательством или колониальными властями. Традиционное право регулировало главным образом семейные отношения и сохраняло свое подчиненное положение по отношению к английскому праву, которое определяло развитие правовой системы в этих странах в целом.

В таких условиях возникали и своеобразные смешанные правовые системы, состоявшие из элементов английского и местного туземного права (например, англо-индусское право). В колониях и протекторатах Англии и Юго-Восточной Азии (Малайзия, Сингапур, Гонконг, Бруней) английское право переплеталось часто с элементами индусского и китайского права, которое действовало в индийских и китайских поселениях и у торговцев, а также с нормами мусульманского права, которое утверждалось здесь по мере распространения ислама.

В колониальных владениях Англии в Африке в определенных пределах (особенно в области семейных, наследственных и т. п. отношений) действовали нормы обычного права, но воздействие английского права шло по возрастающей линии. В результате во второй половине XX в., когда прошел процесс деколонизации британской империи, новые государства, возникшие на базе английских колоний, практически оказались в сфере влияния и действия англосаксонской системы права.

Своеобразно складывалась правовая система в английских колониях в Южной Африке. Эти колонии расширялись по мере захвата бурских республик, в которых действовало голландское (т.н. римско-голландское) право. Основные черты этого права определились еще в XV— XVII вв.

В начале XIX в. в самой Голландии право было преобразовано по французскому образцу (на основе кодексов Наполеона), но в колониях (в Индонезии, в Южной Африке и т. д.) оно действовало в первоначальном виде. Голландские власти в случае пробелов в колониальном законодательстве допускали ссылки даже на римское право.

Англичане, утвердив свое господство в южноафриканских колониях, сохранили действие, как некоторых местных обычаев, так и римско-голландского права.

В 1857 г. специальная комиссия, обследовавшая состояние права в Капской земле, писала в своем отчете, что «римско-голландское право... образует главную часть права колонии». По конституционному Акту об образовании Южно-Африканского Союза (1909 г.), определялось, что право отдельных колоний, которое действовало к моменту создания Союза, является действующим до тех пор, пока оно не будет пересмотрено парламентом Союза или провинциальными советами.

Однако в течение всего XIX и в начале XX в. южноафриканское право перерабатывалось в соответствие с духом английской юриспруденции. В результате, по словам самих южноафриканских юристов, сложилась «правовая система — гибрид», где тесно переплелись элементы английского и голландского права. Это своеобразное право было распространено англичанами и на другие их владения на юге Африканского континента (Южная Родезия — 1898 г., Свазиленд — 1907 г. и др.).

Уже после окончания первой мировой войны, в 1919 г., право Южно-Африканского Союза было введено и в подмандатной территории — Юго-Западной Африке. Своеобразная гибридная система права, хотя и с более очевидным влиянием английских доктрин, сложилась исторически и в ряде других колониальных владений Англии: на Цейлоне (англо-римско-голландское право), на острове Маврикий (англо-французское право), в Вест-Индии (англо-испанское право).

С конца XIX в. английское право оказывает все большее воздействие на правовые системы стран, которые официально сохраняли независимость, но фактически попали под британское влияние — Египет, Афганистан и др.

Своеобразная смешанная система права возникла исторически и на самих британских островах — в Шотландии. Здесь еще в средние века применялись многие институты римского права, дополненные практикой шотландских судов, не воспринявших в целом систему «общего права». Но после акта об Унии Англии и Шотландии 1707 г., шотландское право постепенно начало все больше тяготеть к образцам английского права, хотя и сохранило свой обособленный статус. Укреплению мировых позиций английского права способствовало то обстоятельство, что дела из высших колониальных судов можно было обжаловать в судебном комитете Тайного совета в Лондоне.

Ориентация на английское право сохранилась в самоуправляющихся колониях после принятия в 1865 г. английским парламентом «Акта о действительности колониальных законов». Формирующееся в доминионах национальное законодательство базировалось на основных принципах англосаксонской правовой системы, то есть на судебном прецеденте и общем праве. Английское право было положено в основу кодификации отдельных отраслей и институтов права, которая проводилась в ряде колоний.

Так, в Индии уже в 30-х гг. XIX в. специальная комиссия под руководством известного английского юриста Маколея составила проект уголовного кодекса. Он был утвержден Законодательным советом при вице-короле Индии лишь в 1860 г., вскоре после подавления национального восстания 1857 г., в связи со стремлениями англичан укрепить колониальный правопорядок. Этот кодекс испытал на себе известное влияние и французского законодательства, а также заимствовал ряд положений из индусского и мусульманского права, но в целом по своему духу он соответствовал английской правовой системе. В 1859 г. был принят кодекс гражданского судопроизводства, а в 1861 г. — кодекс уголовного судопроизводства Индии. В 60-х гг. в Индии был принят также ряд кодифицированных актов в сфере гражданского права (Акт о наследовании 1863 г., Акт о договорах 1866 г.). На основе английского права (проект Стифена) был принят в 1892 г. уголовный кодекс Канады. В конце XIX — начале XX в. индийские колониальные кодексы были распространены Англией на ряд других колоний (Аден, колонии в Восточной Африке — Сомали, Кения и др.).

Несмотря на большое разнообразие правовых систем, выросших на базе бывших колониальных британских владений, они имеют сходство в основных моментах внутренней структуры и самого юридического мышления.

В силу особой системообразующей роли в англосаксонской правовой семье общего права Англии эту систему часто называют «семьей общего права».

В этой семье преобладает прагматическая концепция права, согласно которой юридическая норма выступает не столько в виде общей и абстрактной нормы поведения, сколько в способе разрешения судебных тяжб.

Естественно, что важное место при этом занимает прецедентное, судейское право, для которого процессуальные моменты самого ведения судебных дел (предъявление и оценка доказательств, заслушивание свидетельских показаний и т. д.) имеют нередко большее значение, чем выяснение истины.

Таким образом, право в англосаксонской семье приобретает процедурный и казуальный характер, а не законодательный и системно-логический. Отказ от широкой рецепции римского права в этой семье имеет результатом множество юридических понятий, юридических конструкций и терминов, имеющих корни лишь в английской правовой истории.

Под влиянием английской судебной практики в англосаксонской правовой семье большое внимание уделяется защите прав личности от произвола государства и общества.

Континентальная система (семья) права складывалась в отличие от англосаксонской системы под непосредственным влиянием правовой системы Франции, и особенно наполеоновской кодификации, осуществленной еще в начале XIX в.

Сам термин «континентальная система права» вошел в оборот в науке сравнительного правоведения в конце XIX в. Этот термин, как и англосаксонская система права, оказался достаточно условным и неполно отражающим реальное положение вещей.

Первоначально эта система (семья) включала в себя правовые системы ряда стран европейского континента, унаследовавших основные понятия, конструкции, а также общий дух римского права.

К этой семье относились правовые системы таких родственных «романских» государств, как Франция, Голландия, Бельгия, Испания, Италия. К этой же группе также относилась Германия, влияние права которой на континентальную систему становится особенно заметным с конца XIX в. Германский фактор, отразивший синтез варварского (германского) и римского права, стал столь существенным, что сама континентальная система стала называться романо-германской правовой семьей.

Континентальная система права в своем развитии рано вышла за рамки Европейского континента. В силу влияния римско-испанских правовых традиций ее уже в XIX в. восприняли практически все латиноамериканские республики, где рецепция французского и римского права была особенно глубокой.

Основные элементы структуры и отдельные положения континентальной системы были трансплантированы в XIX и в начале XX в. в многочисленные африканские и азиатские колонии Франции, Бельгии, Голландии, Германии. Во второй половине XX в., когда эти колонии получили независимость, их правовые системы оказались «привязанными» к романо-германской правовой семье. Заметно влияние континентальной системы права можно видеть также в японских кодификациях конца XIX — начала XX в., в праве Оттоманской империи, Египта и т.д.

Таким образом, континентальная система права превратилась к концу XIX — началу XX в. в одну из двух мировых систем права.

Романо-германская (континентальная) правовая семья имеет ряд структурных и технико-юридических особенностей, которые восходят еще к римскому праву и к средневековым правовым традициям.

В странах континента в отличие от Англии решающую роль в создании права играла не судебная практика, а законодательные и иные нормативные акты королей, в том числе основанные на римском праве.

Революции, прокатившиеся в конце XVIII — начале XIX в. по Европейскому и Американскому континентам, содействовали дальнейшему росту авторитета закона. Он превратился в главный источник права и стал при этом основным системообразующим фактором в континентальной правовой семье. Именно закон, а не судебная практика выступил как инструмент в создании единого национального правового порядка и единого режима законности.

В странах континентальной системы сложились специальные юридические конструкции, обеспечивающие признание верховенства закона. Закон рассматривался здесь как акт верховной власти, наделенный правом устанавливать нормы, имеющие высшую юридическую силу.

На законе (конституции) основывалась и иерархия всех соподчиненных и нижестоящих по своей правовой силе нормативных актов. Во Франции в XIX в., как и в континентальной системе в целом, сложилось положение, которое сами французские юристы назвали «фетишизацией писаного закона».

С формально юридической точки зрения в континентальной системе любое решение суда должно было основываться на писаном праве, на законе, а не на предшествующих судебных решениях.

Другая специфическая черта континентальной системы — это кодификация, которая рассматривалась как необходимое условие отраслевой организации правовых норм. В кодификациях, осуществленных в XIX в. в рамках континентальной системы права, было реализовано пожелание Вольтера, высказанное им еще в XVIII в.: «Давайте сделаем все законы ясными, единообразными и точными».

В кодификационных работах особенно ярко отразился присущий XIX в. экономический и политический либерализм, который предполагал сначала установление общих рамок правового здания, а затем — минимальное государственное вмешательство в частную правовую сферу. Кодексы, по замыслу юристов XIX в., должны были дать четкое определение границ запрещенного и дозволенного.

Континентальная система права отличается от англосаксонской системы не только по своим источникам, но и по внутренней структуре, по основным правовым институтам, конструкциям, по юридической технике.

Сама правовая норма рассматривается как абстрактное предписание, как высшее правило поведения для граждан и государственных органов.

Для стран континентальной системы, как и для римского права, характерно деление права на публичное и частное. Первое связано с публичным, общественным интересом и соединяет частных лиц под эгидой государственной власти в единый коллектив «ради блага всего общества». Второе ориентировано на отдельных индивидов и связывает частных лиц в процессе защиты своих личных интересов, в том числе от не требующегося в этой сфере государственного вмешательства.

Литература

 

Аннерс Э. История европейского права. М., 1994.

Буржуазное государство и право. М., 1977.

Графский В. Г. Всеобщая история права и государства. М., 2002.

История государства и права зарубежных стран / Под ред. О. А. Жидкова и Н. А. Крашенинниковой. В 2-х т. Т. 1. М., 2002.

Косарев А. И. История государства и права зарубежных стран: Учебник для вузов. М., 2002.

Решетников Ф. М. Правовые системы стран мира: Справочник. М., 1993.

 

Контрольные вопросы

 

1. Буржуазное государство как базовая организация современных государств.

2. Специфика развития таможенных отношений.

3. Становление, развитие и основные принципы права Нового времени.

4. Англосаксонская и континентальная правовые системы (семьи).