Особенности социально-гуманитарного знания

Структуру современного научного знания образуют два типа наук: 1) естественные, или науки о природе; 2) социально-гуманитарные, или науки о духе, объектом исследования которых являются человек и общество.

В основе такого деления наук, предложенного немецким философом В. Дильтеем (1833–1911), лежит различие объектов естественнонаучного и социально-гуманитарного типов познания. Впоследствии немецкие философы В. Виндельбанд (1848–1915) и Г. Риккерт (1863–1936) провели различие между естественнонаучным и социально-гуманитарным типами познания на основании используемых ими методов. Согласно В. Виндельбанду, естествознание использует номотетический метод (греч. nomos — закон и tetio — устанавливаю), т. е. законоустанавливающий; для социально-гуманитарного познания характерен идиографический метод (греч. idios — особенный, необычный и grapho — пишу), т. е. описывающий единичное, индивидуальное. Естествознание, полагал В. Виндельбанд, имеет своей целью выявление и формулировку общих законов, выражающих устойчивые и повторяющиеся связи между явлениями; гуманитарное познание (в первую очередь, история) видит свою цель в фиксации и объяснении конкретных, единичных фактов. Согласно Г. Риккерту, наукам о природе присущ генерализующий (обобщающий) метод, с помощью которого исследователь отбирает из многообразия природы лишь повторяющиеся факты, свидетельствующие о наличии постоянных, устойчивых связей между явлениями. Соответственно в науках о духе используется индивидуализирующий метод, заключающийся в фиксации и объяснении единичных явлений. Рассматривая данные методы как взаимодополняющие, немецкие философы, однако, полагали, что номотетический, или генерализующий, метод в европейской культурной традиции воспринимается в качестве универсального метода научного познания, а его использование выступает критерием научности познавательной деятельности вообще.

Авторитетность наук о природе и наук о духе, а также трактовка их специфических особенностей варьируется в классическом и неклассическом типах научной рациональности. Классическая европейская наука, исторически сформировавшаяся как экспериментально-математическое естествознание, абсолютизировала обобщающий метод, рассматривая его в качестве единственного метода научного познания. Для классического естествознания была характерна установка на поиск единого, универсального закона бытия, обнимающего частные закономерности и выражающего презумпцию (предположение) всеобщей гармонии природы. В качестве такого универсального закона мироздания выступил открытый И. Ньютоном закон всемирного тяготения, составивший основу классической механистической картины природы. Сама идея единичного, индивидуального, неповторимого, не укладывающегося в рамки жестких закономерностей отвергалась классическим естествознанием, объявляясь прерогативой гуманитарных дисциплин, которым — именно в силу этого обстоятельства — было практически отказано в научном статусе. Таким образом, различия между естественнонаучным и социально-гуманитарным типами познания рассматриваются в классическом типе научной рациональности как различия соответственно между научным и ненаучным знанием.

Характерная для классической науки абсолютизация естественнонаучного идеала рациональности с его стремлением свести (редуцировать) многообразие реального бытия к конечному числу наиболее общих законов, фиксирующих повторяющиеся связи между явлениями, нашла свое выражение в экспансии естественнонаучных методов в общественные науки и формировании в них номотетической традиции. Механистическая методология классического естествознания рассматривалась как универсальная научная методология, пригодная для объяснения не только природы, но и человека и общества. Возникновение и дисциплинарная организация в XIX в. таких социально-гуманитарных наук, как социология и психология, были связаны с ориентацией на естественнонаучный идеал рациональности, т. е. со стремлением к объяснению социально-гуманитарной реальности по аналогии с природной, путем усмотрения в ней причинно-следственных связей, фиксируемых в законах.Социальная антропология права современного общества / под ред. И. Л. Честнова. СПб., 2006. С. 22-23. Примером тому, в частности, может служить марксистская интерпретация истории, которая пыталась увидеть в историческом процессе действие универсальных законов и рассмотреть историю в виде жестко детерминированной, инвариантной причинно-следственной связи событий.Тарасов Н. Н. Методологические проблемы юридической науки. Екатеринбург, 2001. С. 77-78. Под влиянием номотетической традиции сформировались и классические типы правопонимания: юснатурализм и этатизм. Юснатурализму (или, в терминологии Н. Н. Алексеева, рационалистическому натурализму) принадлежит исторически первая попытка натурализации социального знания, вдохновленного идеей использования универсального математического метода для объяснений социальных явлений. Представление о неизменности естественного права последовательно вытекает из механистической теории общества, «происхождение» которого предстает лишь как простая математическая задача: «Как в чистом естествознании мир разлагается на ряд константных отношений простейших элементов, так и в механической социальной теории социальное бытие разлагается на ряд столь же константных отношений между личностями-атомами, формулируемых в основоположениях естественного права. Принципы социального порядка… отождествляются… с царством законов механической природы, от которых они… не имеют… никаких отличий… Категории самосохранения, абстрактной личности, естественного состояния, общественного договора… играют роль тех фигур и линий, которые мы приводим в процессе математической демонстрации».7 Из этого сконструированного по законам механики «социального» мира оказалась изгнанной живая человеческая личность, ибо, как замечает Т. Лукман, «в универсуме, реальность которого гарантирована его математической структурой, человек, как и Бог, проблематичны».8

Последовавшая в первой половине XIX в. позитивистская реакция против «метафизики» явилась эмпирическим вариантом социального натурализма. Позитивистская познавательная стратегия рекомендовала тогда еще только формировавшимся, дисциплинарно неорганизованным социальным наукам методы успешно развивавшегося естествознания, которые гарантировали бы социальному знанию достоверность, общезначимость и эмпирическую верифицируемость. Механистическое объяснение социальных явлений было дополнено в позитивистском обществознании принципом детерминизма, с торжеством которого Э. Дюркгейм связывал возникновение социологии как самостоятельной науки. По его мнению, принцип детерминизма, «имеющий силу в царствах природы, начиная с царства математических величин и кончая наукой о жизни, должен быть перенесенным и в область социальных явлений».9

Очевидно, что пропагандируемый позитивизмом объективистский подход к обществу как конституируемому каузальными закономерностями неявно содержит представление о человеке как о чем-то недействительном, нереальном, временным и случайном, как о некоем артефакте в мире социальных фактов-«вещей». Такое овеществление социальной реальности оборачивается ее теоретической дегуманизацией.

Таким образом, при демонстрации методологических оснований классического юснатурализма и юридического позитивизма становится очевидно, что теория права, ориентированная на один из этих типов правопонимания, прежде всего сталкивается с проблемой обоснования своего социально-гуманитарного характера. Как отмечал Л. И. Петражицкий, невозможность построить общую теорию права как теорию позитивного права обусловлена несоответствием «духовной природе правовых явлений (выделено мною. — Е. Т.) тех методов, которые по традиции применяются при исследовании правовых явлений».10 Сказанное можно в полной мере отнести и к естественно-правовому подходу. Ни юснатурализм, ни юридический позитивизм не артикулируют специфики социальной реальности по сравнению с реальностью, задаваемой процедурами естественнонаучной методологии.

Для классических типов правопонимания, ориентированных на идеалы классического естествознания, обоснование связи права с человеком, с миром переживаемых им ценностей, в том числе нравственных ценностей, организующих мировоззрение, оказывается теоретически неразрешимой проблемой вследствие невозможности обоснования понятия личности. Одной из актуальных задач современной теории права является творческое освоение неклассических методологических подходов, использование которых позволит теоретически обосновать право как антропосоциогенную реальность, связать право с миром ценностей, а следовательно, с жизненным миром человека. Без осознания вовлеченности человека в процесс созидания права, а также без осознания научной бесперспективности поиска концепции права в рамках парадигмальных оснований классической научной рациональности расставание общей теории права с познавательными идеалами классической науки будет столь же невозможным, сколь и необходимым.

Представляется, что различия между естественнонаучным и социально-гуманитарным типами знания обусловлены, во-первых, спецификой объекта научного исследования; во-вторых, отношением познающего субъекта к познаваемому объекту; в-третьих, методологией исследования. Вместе с тем, различия между естественными и социально-гуманитарными науками можно провести и по иным основаниям. Козлов В. А. Проблемы предмета и методологии общей теории права. Л., 1989. С. 11

Природа как объект естественнонаучного познания не создается человеком, не нуждается в нем для своего бытия и существует независимо от его воли и сознания. В этом смысле можно говорить о том, что природа как объект исследования представляет собой объективную, существующую без человека, реальность. В мире природы действуют законы бытия, законы сущего, которые человек не властен изменить, но может лишь познать.
Общество, социальный мир, являющееся объектом социально-гуманитарного познания, создается самим человеком в процессе межсубъектного взаимодействия и существует благодаря постоянному воспроизводству актов взаимодействия. Вместе с тем, постепенно социально значимые акты взаимодействия порождают социальные институты (примером такого института являются нормы права), которые, будучи результатом человеческой деятельности, начинают восприниматься человеком как обладающие свойством объективности, т. е. независимости от него.
Таким образом, объектом естественнонаучного познания выступает природа как объективная, без-человечная реальность; объектом познания социально-гуманитарных наук является общество как субъективно-объективная реальность, т. е., с одной стороны, — как реальность, создаваемая и поддерживаемая человеком в процессе межсубъектного взаимодействия, с другой стороны — как объективная реальность, осознаваемая человеком в качестве противостоящей ему.

Особенности объектов естественнонаучного и гуманитарного познания обусловливают второе различие между ними: отношение познающего субъекта к познаваемому объекту. В естествознании отношения ученого и объекта исследования характеризуются определенной дистанцией между ними. Здесь ученый противостоит миру наблюдаемых объектов как внешней для него действительности, на которую он воздействует, используя различный инструментарий и определяя условия эксперимента. Ученый-естествоиспытатель никогда не бывает имманентной (неотъемлемой) частью изучаемого объекта, а наблюдает за ним со стороны.
В социально-гуманитарных науках ученый (наблюдатель) не дистанцирован от объекта своего исследования. Это связано с тем, что исследователь социальных отношений сам является их участником, т. е. включен прямо или опосредованно в те объекты и процессы, которые он изучает. Следовательно, научное наблюдение в социально-гуманитарных науках осуществляется изнутри познаваемого объекта, в роли которого выступают общество, государство, нация и т. д. Соответственно социально-политическая, национальная, конфессиональная и иные привязанности исследователя во многом определяют выбор научных проблем, стратегию и даже результаты их исследования. Поэтому социально-гуманитарное познание, в отличие от естественнонаучного, весьма часто оказывается подверженным влиянию той или иной разделяемой исследователем идеологии.
Таким образом, естественнонаучное познание характеризуется определенной дистанцированностью познающего субъекта от познаваемого объекта, для социально-гуманитарного познания, напротив, характерна включенность познающего субъекта в познаваемый объект.
Кроме того, в естествознании природа зачастую рассматривается как объект, пассивно поддающийся безграничной познавательной активности субъекта. В социально-гуманитарном познании объект познания прямо или опосредованно обнаруживает себя как деятельный субъект. Следовательно, познавательная активность субъекта в общественных науках принципиально ограничена и связана с самораскрывающейся активностью «объекта».
Таким образом, познавательное отношение в естествознании, являясь субъект-объектным, имеет монологический характер; познавательное отношение в социально-гуманитарных науках, являясь субъект-субъектным, имеет диалогический характер.

Для естественнонаучного способа познания в качестве метода исследования характерен редукционизм, т. е. сведение многообразия наблюдаемых явлений к конечной совокупности наиболее общих законов, которые позволили бы прогнозировать закономерное протекание каких-либо процессов в будущем. Классическое естествознание стремилось каталогизировать мир, при этом все индивидуальное, ситуационное, не вписывающееся в принятые исследователем принципы каталогизации, рассматривалось как несуществующее, как погрешность, которой можно пренебречь. В естественнонаучном познании главную роль играет монологичное объяснение действительности в ее причинно-следственной обусловленности. Гуманитарные науки, напротив, как уже отмечалось, характеризуются обращением к действительности во всей ее полноте и неисчерпаемости индивидуальных проявлений. Здесь главное значение принадлежит уже не монологичному объяснению, а пониманию, «схватывающему» в процессе исследования индивидуальные особенности изучаемого явления.
Таким образом, если для естествознания важнейшим является обобщающее объяснение повторяющихся фактов, то для обществознания — различающее понимание социальных явлений.

Основополагающие особенности постклассического социогуманитарного знания определяются выраженным отказом от номотетической традиции классического обществознания и осознанием специфики объекта и методологии социальных наук, что приводит к разрушению классического мифа о существовании универсального научного метода. В. Дильтей и представители баденской школы неокантианства В. Виндельбанд и Г. Риккерт, впервые сделавшие предметом исследования методологическое своеобразие «наук о духе», или «наук о культуре», преследовали главную цель - освободить социогуманитарное знание от диктата естественнонаучной методологии, разработать его самостоятельные эпистемологические основания и в этом качестве легитимировать в качестве научного. Соответственно для постклассического правопонимания характерен отказ от объективации права, обусловленной натуралистической установкой классических подходов. Право интерпретируется как явление, не имеющее бытия, независимого от сознания человека, который рассматривается уже не как замкнутая в себе субъективность в противостоящем ей «объективном» мире, но как находящийся в имманентной ситуации соотнесенности с Другим и в этом качестве выступающий создателем и интерпретатором правовой реальности как реальности, «обладающей» интерсубъективным смыслом. Таким образом, если классическое правопонимание было прежде всего объективистским и натуралистическим, то постклассическое может быть охарактеризовано как персоналистическое.