Ж.-Ж. Руссо. Опыт о происхождении языков, а также о мелодии и музыкальном подражании.

ле. Точно так же, если бы мы захотели изобразить бегущего коня или какое-нибудь другое животное, ты ведь знаешь, мы бы всем своим телом и его по­ложением постарались походить на них.

Гермоген. Безусловно, это должно быть так.

Сократ. Таким образом, подражание чего-либо с помощью тела - это подражание тому, что вы­ражает тело, которому подражаешь.

Гермоген. Да".

Один из христианских просветителей Авре­лий Августин (354-430) в 388 г. написал книгу "Об учителе", которая представляет собой диалог меж­ду Августиным и его 16-летним незаконнорожден­ным сыном Адеодатом, готовящимся принять кре­щение. В ряду очень тонких рассуждений по пово­ду понятий "знак", "слово", "имя", "смысл слова" и т.п. встречается следующее:

"Августин. Разве ты никогда не видел, как с глухими ведут особого рода разговор посредством жестов, а сами глухие при помощи жестов же ц спрашивают, и отвечают, и показывают, и учат, и высказывают все что хотят или по крайней ме­ре очень многое? Когда так делают, то без слов показывают не только видимое, но и звуки и вку­сы и прочее в том же роде. Да и комедианты час­то показывают и развертывают в театрах целые фабулы большей частью без слов, пляской.

Адеодат. Не имею ничего возразить, кроме того, что значения слова "из" не только я, но и плясун мим не сумел бы показать тебе без слов.

Августин. Пожалуй, правда твоя; но предста­вим себе, что сумел: полагаю, ты не усомнишься, что каким бы ни было движение тела, каким он постарается показать мне обозначаемую этим словом вещь, то будет не сама вещь, а знак. Так что и тут будет указывать пусть не слово сло­вом, но все же знак знаком, и односложное "из" и его телодвижение будут нечто обозначать, то самое, что я хотел бы видеть показанным мне без обозначения".

Далее собеседники называют слова знаками, относящимися к слуху, а жесты - знаками, относя­щимися к зрению.

Августин был первым, который, классифицируя знаки, встречающиеся в природе и человеческой де­ятельности, одной из их разновидностей признал не только словесную, но и жестовую речь!

В 1637 г. выдающийся французский мыслитель Рене Декарт (1596-1650) в "Рассуждениях о мето­де" писал: "Между тем, люди, рожденные глухоне­мыми, лишенные подобно животным или еще бо­лее, органов, служащих другим людям для речи, обыкновенно сами изобретают знаки, которыми они объясняются с людьми, находящимися возле них и имеющими досуг изучить их язык". Первая часть фразы просто неверна: глухие не лишены органов речи, но зато вторая - очень точна.

Перейдем к "движениям пальцев и рук" глухих.

 

Дактилология

"Дактилологией" (от греч. dactilos - палец, logos - слово) называют систему пальцевых зна­ков, используемую для общения. Обычно это - ал­фавит, в котором каждая буква воспроизводится пальцами руки (рук) в виде дактилем (дактильных

букв) (рис. 4). В состав некоторых алфавитов (польского, например) включаются дактилемы, обозначающие не буквы, а фонемы.

Дактильная речь представляет собой общение посредством дактилологии: дактилемы складыва­ются в слова, фразы, причем говорящий следует грамматике словесного языка. Таким образом, да­ктильная речь - своеобразная кинетическая фор­ма словесной речи. Это, правда, сравнительно мед­ленный способ общения. По данным И.Ф. Гейль-мана, средняя скорость дактилирования равна 240-270 знакам в минуту, по другим - более 300 знаков в минуту.

Дактилология используется в общении слы­шащих (учителей, родителей и др.) и глухих, а также в межличностной коммуникации глухих. Общение при помощи дактильной речи осущест­вляется неподвижной (в локтевом суставе) ру­кой, кисть которой находится на уровне плеча говорящего. Дактилирующая рука не должна за­крывать лицо говорящего, его губы, т.к. глухой собеседник воспринимает зрительно не только дактилирование, но и зрительно же устную речь партнера, которая обычно сопровождает дак-тильную речь. Дактильная речь глухих россиян строится по правилам орфографии русского языка. В сурдопедагогике дактилология оцени­вается как вспомогательное речевое средство учебно-воспитательного процесса.

Некоторыми ручными знаками, в том числе и буквами, пользовались уже в древности.

Беда Достопочтенный (672-735) в книге "De Compute vel Loquela Digitorum" привел рисунки

римских монет, на которых номинал указан на пальцах (рис. 5). Там же Беда пишет, что пальце­вые знаки могут представлять буквы и использо­ваться как секретный язык. Ранние ватиканские манускрипты были проиллюстрированы ручными обозначениями цифр от единицы до миллиона. Развитие дактильных систем в средние века мно­гие увязывают с монашескими орденами, практи­ковавшими обет молчания.

Джованни Баттиста делла Порта (1535-1610?) в своей книге, изданной в 1563 г. в Неаполе, пред­ложил примитивный ручной алфавит: начальные буквы слов обозначались указанием на соответст­вующие части тела (ухо - для "У" и т.д.). В 1579 г. в Венеции была издана книга францисканского монаха Косьмы Росцелиуса "Искусство запоми­нания". В книге были представлены три образ­ца одноручных алфавитов и 52 конфигурации пальцев.

В комбинированной ручной азбуке одни буквы обозначались указаниями на части тела, другие -движениями пальцев, в одноручной отдельные конфигурации пальцев близки современным дак-тилемам (D, F, Z, О, Р) (рис. 6).

В 1593 г. была посмертно опубликована не­большая книжка испанского монаха Мельхио­ра де Йебра "Refugium Informorum", в которой 6 страниц иллюстрируют позиции рук, причем в дактильном алфавите многие дактилемы схожи с современными (рис. 7). Примерно тогда же его соотечественник монах Педро Понсе де Леон начал применять дактильную речь в обучении глухих.

 

В 1629 г. Хуан Пабло Бонет издал книгу "О природе звуков и искусстве научить глухого го­ворить", в которой представлено описание испан­ской дактильной азбуки (Abecedario Demonstrative).

В XVIII в. Якоб Родригес Перейра приспособил испанскую пальцевую азбуку к французской орфо­графии. Эта же азбука была положена в основу американского дактильного алфавита (рис. 8), разрабо­танного в начале ХГХ в. Т.Х. Галлодетом и францу­зом Л. Клерком. Как и американский, русский дак-тильный алфавит также имеет французское проис­хождение. Сильное влияние этой азбуки обнаружи-

 

 

вается и в русском дактильном алфавите - благо­даря французам, которые работали в России.

Создатели первых дактильных алфавитов и их преемники стремились изобрести такие конфигу­рации пальцев и руки, чтобы дактилемы напоми­нали письменные буквы.

К 1794 г. выдающийся живописец и гравер Франциско Гойя практически полностью лишился слуха. В письме своему другу Сапатеру он сооб­щал, что "начинает учиться общению с окружающими с помощью рук". В одном из частных собра­ний хранится гравюра Ф. Гойи "Руки" (1812), напи­санная красными чернилами. На ней представлено 20 кистей рук, каждая из которых изображает ту или иную фигуру в зависимости от положения

 

 

пальцев. Тщательное изучение произведения позволяет
предположить, что речь идет об азбуке глухонемых. Каталонские искусствоведы обра­тили также внимание, что в представленной Ф. Гойя азбу­ке некоторые знаки сильно отличаются от канонических.

Британский дактильный алфавит построен на другой основе: он двуручный (рис. 9).

В книге "Дидаскалоко-фус, или Руководство для глу­хих и немых людей" (1680) Джордж Дальгарно, учитель из Абердина, напеча­тал оригинальный вариант одноручной азбуки: да­ктилемы изображались касанием указательного пальца одной руки определенной точки ладонной стороны другой руки (рис. 10). Этой системой пользовался, к примеру, А.Г. Белл в XIX в.

Первую версию двуручной дактилологии анг­лийского языка Джон Уоллис предложил в 1652 г. (рис. 11). Британский дактильный алфавит исполь­зуется, помимо Великобритании, также в Австра­лии, Южной Африке и др.

Гласные буквы были "привязаны" к кончикам пальцев, согласные "размещались" на фалангах ладони в алфавитном порядке.

В 1821 г. в российском "Журнале Император­ского человеколюбивого общества" (ч. 17) была опубликована "Ручная азбука глухонемых" (рис. 11) (автор литографического изображения -глухой художник Николай Ивашенцов).

Русский дактильный алфавит, наряду с француз­ским, был приведен также в книге В.И. Флери "Глу­хонемые, рассматриваемые в отношении к их созна­нию и к способам образования, самым свойствен­ным их природе" (1835). Большинство дактилем, представленных в-книге директора Санкт-Петер­бургского училища глухонемых Г.А. Гурцова "Эн­циклопедический курс" (1838), входят в современ­ный русский дактильный алфавит. В русской дак-тильной азбуке отчетливо прослеживается тради­ция, идущая от испанцев: пальцевое воспроизведе­ние графического изображения буквы. В современ­ном русском дактильном алфавите 33 дактилемы -столько же, сколько букв в азбуке русского языка. Около половины дактилем современной русской аз­буки напоминают соответствующие изображения тех же букв в общепринятом написании. Это Г, Л, М, О, П, С, Т, Ш и др. А дактилемы Б, Ж, Ч, Ь, Я и дру­гие совсем не похожи на соответствующие буквы и являются условными знаками.

В книге Саймона Кармела (1982) описаны 43 да-ктильных алфавита, используемых в 59 государст­вах мира. Большинство дактилем различных систем являются общераспространенными, что было ис­пользовано при разработке международного дак-тильного алфавита. За основу был принят латин­ский алфавит и соответственно дактильные знаки, употребляемые в странах Европы и Америки.

 

 

В книге «Дефектология» (1981) И.Ф.Гельман предложил классификацию дактилем, которая основывается на использовании трех критериев: ссотава (одноручная, двуручная, комбинированная), способа образования (указательная, копирующая, вариантная), принципа обозначения (буквенная, слоговая, совмещенная).

Русская, испанская и другие дактильные азбуки являются одноручными, копирующими (дактилемы воспроизводят очертания букв) и буквенными, английская - двуручной (кроме буквы С), ко­пирующей и буквенной. Итальянская пальцевая азбука - буквенная, комбинированная и вариатив­ная (копирующих знаков 14, указательных, мнемо­нических, 8 знаков).

Японская и корейская системы - одноруч­ные, копирующие и слоговые. Современный ки­тайский дактильный алфавит в классификации И.Ф. Гейльмана определяется как комбиниро­ванный, вариантный и совмещенный: дактиль-ная система основана на одновременном движе­нии обеих рук для обозначения слогов. Как ви­дим, эти "восточные" дактильные системы по­строены не на основе сходства дактилем с буква­ми, а на принципах, отражающих специфику на­циональной письменности.

Существуют также дактильные азбуки для слепоглухих, различные по типологии: американ­ская - одноручная, копирующая, английская - дву­ручная, вариантная (согласные - копирующие, гласные - указательные) (рис. 12).

Алфавит Лорма, применяемый в Германии, Нидерландах, Австралии, США - одноручный,

 

 

указательный, буквенный. Азбука Лорма была изобретена более ста лет назад в Германии утра­тившим слух слепым философом Генрихом Лан-десманом, опубликовавшим сообщение о своем изобретении под псевдонимом Иероним Лорм.

Эта тактильная азбука полезна не только для слепоглухих. Особенно удобна азбука Лорма для пожилых людей, теряющих зрение и слух, по­скольку пальцы у них уже не такие гибкие, что­бы складываться в дактилемы. Приводим описа­ние некоторых букв в русском варианте азбуки Лорма: А - точка на кончике большого пальца, О - точка на кончике безымянного пальца, В - точка на ладони у основания большого пальца, Н - точка на ладони у основания указательного пальца, К - одновременное прикосновение к центру ладони слушателя собранных в узелок кончиков всех пальцев говорящей руки, кроме большого пальца, Р - побарабанивание кончика­ми пальцев по ладони слушающего, Ж - два пе­ресекающихся косых штриха поперек ладони, Л - длинный прямой штрих от кончика среднего пальца вдоль всей ладони, Ф - легкое встречное сжатие двумя пальцами одновременно среднего и указательного пальцев с боков, Ё - щипок за кончик безымянного пальца.

Известно, что при передаче сообщения слепог-лухому его рука накладывается на руку говоряще­го, и он с опорой на тактильные ощущения "счи­тывает" информацию.

 

Жестовый язык

Рука глухого

Рука немого. Говорящая рука...

Пять лепестков неимоверного цветка,

Чей разум трепетный

Мерцает в каждой жилке.

Цветок, взращенный

Безъязыкою душой.

Беззвучный свет

Звезды, далекой и большой,

Свет пониманья...

Наши речи слишком пылки!

Юнна Мориц

Долгое время жестовая система общения счита­лась крайне примитивной. Правда, в XIX в. выска­зывались замечательные идеи (Р.-А. Бебиан во Франции, В.И. Флери в России) о жестовом обще­нии глухих. Несмотря на тонкие наблюдения и не­которые ценные находки ряда специалистов соз­дать лингвистическое описание жестового языка не удавалось. Это объясняется, в частности, тем, что жестовый язык не поддавался анализу при по­мощи методов традиционной описательной линг­вистики, оперирующей такими понятиями и кате­гориями, как "часть речи", "существительное", "глагол", "член предложения" и т.п. Если в жесто­вом языке нет "частей речи", нет "членов предло­жения", то казался логичным вывод, что жестовая речь лишена грамматических закономерностей. Многие лингвисты считали жестовый язык грубой имитацией словесного. Лингвистика еще не умела анализировать жестовый язык. Только с развитием нового направления - структурной лингвисти­ки - стало возможным подлинно научное изуче­ние жестового языка глухих.

Современная трактовка проблемы впервые была предложена в 1960-х гг. американским уче­ным Уильямом Стоку, который вспоминал: "Ко­гда я впервые высказал мысль, что жестовый язык - это язык сам по себе, а не просто средст­во представления разговорного английского, эта мысль не была хорошо принята, но с тех пор произошли колоссальные изменения". В 1957 г. У. Стоку начал работать с глухими Карлом Кронненбергом и Дороти Кастерлайн. Они запи­сали на киноленту жесты глухих. Анализируя жесты, Стоку пытался выделить в жестах "пат­терны", определить правила, которым язык под­чиняется. Результаты исследований были опуб­ликованы в 1960 г., а в 1965 г. Стоку с двумя ас­систентами опубликовали "Словарь Американ­ского жестового языка на лингвистических принципах". Исследования показали, что жесто­вый язык глухих - многоуровневая лингвистиче­ская система и что жест - основная семантиче­ская единица - имеет сложную структуру; жес­товый язык обладает широким набором регу­лярных средств для выражения смыслов и отно­шений между смыслами.

Проиллюстрируем изложенное выдержками из учебника Г.Л.Зайцевой, известного российско­го сурдопедагога:

«До работ У. Стоку жест рассматривался как неделимая единица, "иероглиф". Стоку пока­зал, что это не так. Чтобы яснее представить

 

себе ход его рассуждения, давайте проанализиру­ем два жеста: МАТЬ и ОТЕЦ.

Эти жесты исполняются правой рукой, все пальцы которой сложены, как при показе дакти-лемы В (будем говорить для краткости - В-кон-фигурация), около лица; кисть руки при исполне­нии жеста МАТЬ касается сначала правой щеки, затем левой. Рука, таким образом, движется справа налево (рис. 13).

При показе жеста ОТЕЦ место исполнения жеста не изменяется, конфигурация — тоже, однако рука подносится сначала ко лбу, затем

 

 

к подбородку, т.е. движется сверху вниз (рис. 14).

Вы заметили, что при исполнении этих жес­тов два их компонента одинаковы - конфигура­ция и место исполнения. Однако характер движе­ния различен - справа налево (МАТЬ) или сверху вниз (ОТЕЦ). Как будто бы просто. Но понадо­бились долгие годы, чтобы этот, казалось бы, очевидный факт стал общепризнанным в науке. И первым его обнаружил Стоку, выделивший три главных компонента, из которых состоит (как слово из фонем!) каждый жест: конфигурацию, пространственное положение и движение. Он описал характеристики каждого компонента (т.е. все возможные в американском жестовом языке конфигурации, местоположения и движе­ния жестикулирующей руки или рук)»2.

Жестовый язык представляет собой сложную лингвистическую систему, имеющую свои грам­матическую структуру, стиль, определенные пра­вила.

"Система жестового общения глухих имеет сложную структуру, включает две разновидно­сти жестовой речи: русскую и калькирующую. Русская жестовая речь (РЖР) - это общение при помощи средств русского жестового языка (РЖЯ) - самобытной лингвистической системы, обладающей своеобразной лексикой, граммати­кой и т.д. Калькирующая жестовая речь (КЖР) -калькирует лингвистическую структуру словес­ного языка. Калькирующая жестовая речь - вто­ричная знаковая система, которая усваивается на базе и в процессе изучения глухим ребенком словесной речи. Жесты здесь являются эквива­лентами слов, а порядок их следования такой же, как в обычном предложении"*.

2 Зайцева Г.Л. Жестовая речь. Дактилология. Учеб. для студ. высш. учеб. заведений. М. ВЛАДОС. 2000. С. 37-38. 3 Там же.

Цитата взята из книги профессора Г.Л. Зайце­вой, которая более 30 лет занимается исследовани­ем лингвистических, психолингвистических и пе­дагогических аспектов жестового языка глухих. В дальнейшем изложении особенностей жестово-

 

го языка глухих авторы будут следовать книге Г.Л. Зайцевой.

Двигательная природа жеста и его визуальное восприятие позволяют определенным образом расположить жест в пространстве (ближе, дальше, правее, левее и т.д.), исполнить одновременно два жеста двумя руками и т.д. Глухому рассказчику ни­чего не стоит быстро и наглядно описать размеще­ние мебели в комнате. Например, он левой рукой выполняет жест КРЕСЛО, а правой - ТОРШЕР -таким образом, что собеседник, воспринимающий информацию визуально, понимает, что торшер на­ходится над креслом. Глухие рассказчики четко описывают, по какой траектории и в какой угол ворот (изображаемых жестом левой руки) влетает футбольный мяч (движение указательного пальца правой руки). В словесном языке такой способ -одновременное произнесение двух слов - совер­шенно невозможен.

В лексике КЖР выделяются два основных класса жестов: жесты, заимствованные из РЖЯ, и жесты, которых нет в РЖЯ. В состав лексиче­ских единиц второго класса входят три подклас­са: 1) собственно жесты (ДИСКРИМИНАЦИЯ, ИНТЕГРАЛ); 2) слова русского языка, воспро­изводимые при помощи дактильной азбуки (к-и-б-е-р-н-е-т-и-к-а, Д-е-р-ж-а-в-и-н); 3) лексемы, содержащие жест и несколько дакти­лем (к-а-б + КОМНАТА - "кабинет").

Лексический состав КЖР разнообразен. Но до­статочен ли он для передачи всех значений русских слов? Ведь в 4-томном словаре И.Ф. Гейльмана "Специфические средства общения глухих" дано

описание всего около 3 тыс. жестов ("Словарь рус­ского языка" СИ. Ожегова содержит 57 тыс. слов).

Для выражения значения русских слов глухие очень часто прибегают к жестам, позволяющим выразить смыслы ряда русских слов-синонимов, например, значения слов "помогать", "способство­вать", "содействовать" передаются одним жестом ПОМОГАТЬ и т.д. Это позволяет расширить воз­можности КЖР.

Многие жесты передают значения целого ряда русских родственных слов синкретично. Так, один и тот же жест используется для перевода слов: "ор­ганизатор", "организация", "организационный", "организовать" и т.д. Собеседники понимают, ка­кое слово имеется в виду, во-первых, из контекста предложения, например: ПОВТОРЕНИЕ (?) ПОВТОРИТЬ (?) - МАТЬ УЧИТЬСЯ (?) УЧЕ­НИЕ (?). А во-вторых, глухие могут по губам счи­тать окончания слов, ведь устная речь и КЖР про­текают одновременно.

При анализе строения жеста в русском жесто-вом языке следует рассматривать характеристики двух основных компонентов: конфигурации и дви­жения, а пространственное положение, по мнению Г.Л. Зайцевой, целесообразно считать одной из ха­рактеристик компонента движение.

"Компонент конфигурация характеризуется в одноручных жестах положением пальцев и кис­ти руки (обычно правой), в двуручных - положе­нием пальцев и кисти каждой руки и взаимным расположением обеих рук. При исполнении неко­торых двуручных жестов конфигурация правой и левой рук одинакова (как в жестах ПОРЯДОК, УВАЖАТЬ), в других - различна (ОБЯЗА­ТЕЛЬНО, ПОРУЧАТЬ и т.д.). Характеристи­ки конфигураций удобно давать на основе их со­поставления с конфигурацией руки при показе соответствующей буквы дактильного алфави­та или дактильного обозначения цифры. В РЖЯ выделено 20 основных конфигураций: А, Б, В, 1,5 и т.д.

Компонент движение характеризуется мес­том исполнения жеста (локализацией), направле­ нием и качеством движения. Каждую из этих трех характеристик движения можно описать при помощи фиксированного набора признаков: 10 признаков позволяют описать все основные локализации жестов РЖЯ; 8 признаков - направ­ления движения; 8 признаков - качество движе­ний" (там же, с. 38).

Здесь же приведены примеры, иллюстрирую­щие, каким образом каждый жест может быть представлен при помощи характеристики его ком­понентов. Компоненту конфигурация приписыва­ется характеристика по одному параметру, а ком­поненту движение - по трем (локализация, напра­вление, качество):

"РАССКАЗАТЬ - Р-конфигурация; жести ис­полняется в нейтральном пространстве (перед корпусом говорящего, где естественно и свобод­но движутся руки); движение от говорящего; большой и средний пальцы совершают щелчкооб-разное, повторяющееся движение (рис. 15).

ДИРЕКТОР - П-конфигурация; жест испол­няется с правой стороны корпуса, рука касается талии; движение отсутствует"

Специфика структуры жеста заключается пре­жде всего в своеобразии связей между его компо­нентами: они воплощаются в жесте одновременно, в слове же фонемы реализуются последовательно по времени.

Если в жесте, изображающем слово РАС­СКАЗАТЬ, к примеру, изменяется одна из хара­ктеристик компонента движения - его направле­ние, в этом случае движение будет осуществ­ляться не от говорящего, а к говорящему, - это будет показатель того, что говорящий не субъ­ект, а объект действия. В первом случае переда­ется значение "я рассказываю", во втором (дви­жение направлено к говорящему) - значение "мне рассказывают".

Можно ли "записать" жест на бумаге? Да! Рас­крытие структуры жеста и выявление характери­стик его компонентов позволяет разработать осо­бую систему записи. На вид это напоминает зага­дочный ребус. При помощи этой записи, или нота-

 

 

ции, возможна достаточно точная, однозначная и экономная письменная фиксация жеста. В США существует специальный журнал для тех, кто хо­чет освоить американский жестовый язык по пись­менной фиксации жестов (рис.16).

Авторы помнят, как будучи гостем Москов­ской организации глухих шведский исследователь Томас Хедберг записывал на листочках жестовые названия российских городов. Когда же мы проси­ли его назвать Владивосток, Барнаул и др., он, на секунду заглянув в блокнот, уверенно воссоздавал новые для него жесты. Между прочим, Т. Хедберг коллекционирует именно жестовые названия го­родов мира. Оригинальное хобби!

Для описания жестового языка изобретено мно­жество систем, в которых знаки записаны специаль­ной символикой. Первая и наиболее известная из них была разработана У. Стоку и напечатана в его книге "Структура жестового языка" (1960) (рис. 17).

Один из вариантов описания структуры жеста и его нотации предложила Л.С. Димскис из Мин­ска. Она выделяет более 30 конфигураций, около 50 характеристик места исполнения жеста, более 70 характеристик локализации и т.д. (рис. 18).

Количества жестов в РЖЯ не знает никто. Но можно определенно сказать: в РЖЯ столько жес­тов, сколько нужно для того, чтобы успешно обес­печивать нужды неофициального общения глухих.

Г.Л. Зайцева считает, что: "Своеобразие дви­гательной субстанции определяет структуру целого класса жестов, которые выражают не­которые значения, передавая какие-либо внеш­ние признаки предметов, действий и т.д. На­пример, жесты обрисовывают контур обозна­чаемого предмета (рисующие жесты): ШЛЯПА, ЛУНА и т.п.; дают пластическое изображение денотата (пластические жесты): КРОВАТЬ, ЧАШКА и др.; имитируют действия: ПИ­САТЬ, БЕЖАТЬ и т.п.

Субстанция жеста позволяет дифференциро­ванно обозначать смыслы путем изменения на­правления и качества движения (при одной и той же конфигурации). Так, жесты ПОДНИМАТЬСЯ (в гору) и СПУСКАТЬСЯ (с горы) различаются направлением движения соответственно снизу вверх и сверху вниз; жесты СМОТРЕТЬ и ОСМО­ТРЕТЬСЯ отличаются качеством движения: в первом случае плавное, во втором - круговое дви­жение и т.п.

Подобные явления зафиксированы во многих национальных жестовых языках: американском, английском, шведском и др. Это универсальные

 

признаки различных жестовых языков, или уни­версалии" (там же, с. 42).

Количество жестов, которые можно рассматри­вать как аналоги слов, на несколько порядков мень­ше. Однако это не свидетельствует о бедности РЖЯ. При помощи РЖР ведутся беседы главным образом на бытовые темы. Поэтому для выраже­ния некоторых понятий, например таких, как "диф­ференциальное уравнение", "классицизм" и т.п., в РЖЯ специального обозначения не появилось. В этом случае глухие люди, если им нужно, пользу­ются калькирующей жестовой речью или словес­ной речью. Отсутствие в РЖР такого рода жестов отнюдь не является признаком ее недостаточности, примитивности, а именно и обусловлено особым функциональным назначением. В настоящее время глухие все чаще используют РЖЯ и в сфере офици­ального общения, поэтому появляются новые жес­ты, необходимые для передачи содержания соци­ально-политического, научного характера.

«Синкретизм многих лексических единиц РЖЯ проявляется и в том, что один жест ис­пользуется для обозначения разных объектов ре­ального мира (денотатов). При этом применение одного жеста для выражения различных значений подчиняется определенным закономерностям. Так, один жест может обозначать: 1) действие -орудие действия ("утюг" и "гладить", "веник" и "подметать" и др.), 2) действие - деятеля - ору­дие действия ("ходить на лыжах", "лыжник", "лыжи" и т.п.).

В то же время в лексическом составе РЖЯ много жестов, передающих значения аналитиче ого, расчленено. При помощи такого рода обо­значений передаются смыслы "мебель": СТОЛ, СТУЛ, КРОВАТЬ, РАЗНЫЙ и др. Расчленен­ность ярко выражена в условиях, когда требует­ся выразить смысл, для которого нет готового жеста. Например, для наименования ягоды черни­ки используется жестовая конструкция: ЯГОДА ЕСТЬ ЯЗЫК ЧЕРНЫЙ; для значения "бирюзо­вый" - НАПРИМЕР СИНИЙ ОТРИЦАНИЕ (ЗЕЛЕНЫЙ ОТРИЦАНИЕ) СМЕШАТЬ. Послед­ние два примера свидетельствуют, что в РЖЯ очень сильна тенденция к появлению новых лек­сических единиц, в которых возникает потреб­ность в процессе общения» (там же, с. 44).

В существующих в России жестовых словарях зафиксированы главным образом жесты, общие для КЖР и РЖЯ, а также жесты, свойственные только КЖР. Пока плохо изучен и описан класс жестов, которые используются исключительно в РЖР (включая фразеологизмы, идиоматические выражения и т.д.).

Возможен такой подход к изучению морфоло­гии жестового языка, который позволяет создать описание РЖЯ и при том обойтись без необходи­мости "втискивать" единицы РЖЯ в рамки частей речи. Сущность предлагаемого Г.Л. Зайцевой под­хода заключается в анализе морфологии РЖЯ по принципу "от значения к форме", "от смысла к тексту". Этот принцип широко применяется в структурной лингвистике.

Указанный подход позволяет адекватно опи­сать морфологию РЖЯ, выявить его специфику и принципиальное отличие от вербальных языков.

РЖЯ располагает широким набором специфиче­ских средств для выражения различных морфоло­гических значений. Важнейшая особенность мор­фологии РЖЯ - возможность изменения способа исполнения жеста и его способность к образова­нию парадигм, представляющих комплекс, где дви-гательно-пространственные характеристики жес­тов и их конситуативные значения взаимосвязаны и взаимообусловлены.

В синтаксисе наиболее отчетливо проявляются специфика субстанции РЖЯ и своеобразие струк­туры его единиц. Синтаксис РЖЯ отличается бо­гатством и своеобразием структуры простых и сложных высказываний.

"Если находится... в наших языках множест­во выражений, которые приличным образом не могут быть перенесены в мимику, то в сей пос­ледней также существует великое разнообразие оттенков и чрезвычайно тонких изменений, коих на бумаге выразить невозможно"4.

Некоторые слышащие говорят, что глухие че­ресчур гримасничают. Даже сурдопедагоги, терпи­мо относящиеся к жестам глухих, делают по этому поводу замечания: "правильная жестовая речь", по их мнению, подразумевает сдержанную мимику лица. Но крайне скупая мимика лица как раз раз­рушает жестовую речь! Она становится малопо­нятной: мимика - "игра" мышц лица, бровей, губ, прищуривание или "раскрытие" глаз выполняет

 

4 В.И. Флери. Глухонемые, рассматриваемые в отноше­нии к их состоянию и к способам образования, самым свойст­венным их природе. СПб. 1835.

 

своего рода грамматические функции: без нее тру­дно отличить вопрос от повеления, "условное на­клонение" от утверждения. Некоторые выраже­ния лица имеют те же функции, что наречия и междометия в устной речи. Мимика - аналог инто­национной стороны устной речи. Лицо обладает такими же богатыми коммуникационными воз­можностями, что и оттенки голоса. Сами слыша­щие прекрасно знают, что это значит - вслуши­ваться в монотонную, невыразительную речь го­ворящего!

В № 1-2 за 1914 г. "Вестника Попечительства Государыни Императрицы Марии Федоровны о глухонемых" учитель школы, возражая глухому В. Алисову, который утверждал необходимость "мимики и дактилологии" в школе, писал: "Мне кажется не вполне понятным замечание г. Алисо­ва относительно русской и иностранной мимики -как будто мимика, естественный язык жестов, имеет свою расовую окраску. К сожалению, мне никогда не приходилось встречаться с иностран­ными глухонемыми, но моя логика мне подсказы­вает, что естественные жесты у всех народов, рас и наций одинаковы". Прав не учитель, а В. Али­сов! Сообщества глухих разных стран мира поль­зуются своими национальными жестовыми языка­ми. На разных языках говорят глухие Великобри­тании, Австралии, Новой Зеландии. Более того, часто случается так, что в пределах одной страны существует несколько жестовых языков. Глухие франко-канадцы используют Квебекский жесто­вый язык. В провинции Нова Скотия глухие ис­пользуют жестовый язык, родственный Британ-

скому. А остальные глухие канадцы используют ASL. В Австралии на дальнем севере Квинсленда и островах пролива Торреса существует столько же жестовых языков, сколько имеется локальных со­обществ глухих. В городе Кэйрн глухие общаются на универсальном жестовом языке, который раз­вился после образования и роста сообщества глу­хих жителей пролива Торрес в начале 1980 г. В ЮАР имеет хождение более двух десятков жес­товых языков, носителями которых являются глу­хие представители тех или иных народностей, а также выпускники школ, основанных разными миссиями (буры, англичане, немцы и др.), внедря­вших свою систему жестов.

Каждая школа для глухих в Японии имеет соб­ственную систему жестового языка.

В национальных жестовых языках глухих встречаются одинаковые жесты (жесты ДОМ, ча­сто - жесты ХОЛОДНЫЙ, ГОРЯЧИЙ, КРАС­НЫЙ, КОТ и др.), что объясняется общностью двигательно-визуальной субстанции жестовых сис­тем общения. В грамматике национальных жесто­вых языков выявлены некоторые общие законо­мерности (универсалии). Особенно заметные уни­версалии в жестовых языках стран Запада. Но не надо думать, что глухие из разных стран говорят одинаково и свободно понимают друг друга при встрече. Жестовые языки глухих разных стран от­личаются своеобразием лексики и грамматическо­го строя.

В конце 1960 - начале 70-х гг. был разработан своего рода жестовый эсперанто. Эта система бы­ла призвана облегчить общение между глухимипри проведении мероприятий, организуемых Все­мирной федерацией глухих (съездов, симпозиумов, состязаний неслышащих спортсменов и др.). В ме­ждународный лексический фонд вошли около 1500 жестов, отобранных из четырех националь­ных жестов и частично - вновь сконструирован­ных членами Международной комиссии Всемир­ной федерации глухих. Эта искусственная система не имеет грамматики и не получила практическо­го применения.

Во время международных мероприятий глухие докладчики выступают на жестовом языке, понят­ном большинству глухих. На этом языке ведутся неофициальные беседы: собеседники частично за­имствуют "международные" жесты, частично ис­пользуют изобразительные движения, естествен­ные жесты, пантомиму. Глухие изобретательны в установлении связей: они импровизируют, исполь­зуя наглядные жесты, пантомиму, все, что угодно, чтобы добиться взаимопонимания.

 

2.2.1. Жестовый язык и глухие дети

"...B это время проходили через площадь глу­хонемые: они сучили руками быструю пряжу. Они разговаривали. Старший управлял челноком. Ему помогали. То и дело подбегал со стороны мальчик, так растопырив пальцы, словно просил снять с них заплетенную диагоналями нитку, чтобы спле­тение не повредилось. На них на всех - их было четверо - полагалось, очевидно, пять мотков. Один моток был лишним. Они говорили на языке

ласточек и попрошаек и, непрерывно заметывая крупными стежками воздух, шили из него рубашку.

Староста в гневе перепутал всю пряжу.

Глухонемые исчезли в арке Главного штаба, продолжая сучить свою пряжу, но уже гораздо спокойнее, словно засылали в разные стороны почтовых голубей" (О. Мандельштам. "Египетская марка").

Если неслышащий малыш растет в окружении нормально слышащих людей, у него как выраже­ние потребностей в общении появляются естест­венные жесты и пантомимические движения. Пос­тепенно количество жестов увеличивается, появ­ляются также условные жесты. В создании пос­ледних наряду с ребенком участвуют и окружаю­щие его взрослые. Складывается локальная систе­ма жестового общения, которой пользуются толь­ко в данной конкретной семье. Даже в тех семьях, где обучение речи в домашних условиях начинает­ся рано, широко используются жесты, т.к. выучен­ных малышом слов и предложений поначалу не хватает для общения со взрослыми. Нельзя недо­оценивать значение этих жестов для развития глу­хого ребенка.

«Особенно поучительна ситуация рождения глухих детей у нормально слышащих родителей,