Универсальные свойства демократии

Специфика и уникальность демокра­тического устройства власти выража­ются в наличии у нее универсальных способов и механизмов организации политического порядка. В част­ности, такая политическая система предполагает:

- обеспечение равного права всех граждан на участие в управле­нии делами общества и государства;

- систематическую выборность основных органов власти;

- наличие механизмов, обеспечивающих относительное преиму­щество большинства и уважение прав меньшинства;

- абсолютный приоритет правовых методов отправления и сме­ны власти (конституционализм);

- профессиональный характер правления элит;

- контроль общественности за принятием важнейших полити­ческих решений;

- идейный плюрализм и конкуренцию мнений.

Действие таких всеобщих способов формирования власти пред­полагает наделение управляющих и управляемых особыми правами и полномочиями, важнейшие из которых связаны с действием меха­низмов прямой, плебисцитарной и представительной демократии. Так, прямая демократия предполагает непосредственное участие граждан в процессах подготовки, обсуждения, принятия и реализации реше­ний. В основном такие формы участия используются тогда, когда от граждан не требуется какой-либо специальной подготовки. Напри­мер, такие формы участия во власти широко распространены при решении вопросов местного значения, проблем, возникающих в рам­ках самоуправления, урегулирования локальных конфликтов.

Близка по значению к данной форме власти плебисцитарная де­мократия, которая также предполагает открытое волеизъявление на­селения, но связана только с определенной фазой подготовки реше­ний, например, одобрением (поддержкой) или отрицанием выне­сенного руководителями государства или группой граждан проекта закона или какого-то конкретного решения. При этом результаты го­лосования не всегда имеют обязательные, правовые последствия для структур, принимающих решения, т.е. могут только учитываться пра­вящими кругами, но отнюдь не предопределять их действия.

Представительная демократия является более сложной формой политического участия граждан. Она предполагает опосредованное включение граждан в процесс принятия решений через их предста­вителей, выбираемых ими в законодательные или исполнительные органы власти, либо различные посреднические структуры (партии, профсоюзы, движения). Эти механизмы в основном и составляют структуру демократического правления. Однако главная проблема пред­ставительной демократии связана с обеспечением репрезентативно­сти политического выбора, т.е. с созданием условий, при которых выбор тех или иных лиц соответствовал бы настроениям и интересам населения. Так, при мажоритарных системах голосования могут со­здаваться значительные преимущества партиям, которые победили своих соперников с незначительным отрывом. Например, в России на думских выборах 1996 г. голоса около 40% избирателей, которые в совокупности были отданы объединениям, не преодолевшим 5%-ный барьер, были перераспределены в пользу партий, прошедших в пар­ламент и получивших тем самым дополнительные голоса (в том чис­ле за счет партий, придерживавшихся прямо противоположных по­зиций). Это и породило известную нерепрезентативность политичес­кого состава Государственной Думы, сказавшуюся в итоге на политическом характере парламента и, как следствие, на выработке государственной политики.

Универсальные свойства современной демократии относятся не только к ее важнейшим институтам и механизмам, но равно и к идейным основаниям власти. Современный опыт политического раз­вития показывает, что единственным средством предотвращения пе­рерастания демократии в ту или иную форму диктатуры является под­чинение деятельности ее институтов власти ценностям, утверждаю­щим приоритет прав и свобод индивида. В конечном счете, именно такая ориентация деятельности институтов власти предотвращает ис­пользование выборов и других демократических процедур для созда­ния политических преимуществ отдельным (социальным, этничес­ким и др.) группам населения или силам, заинтересованным в сломе демократических порядков. Наличие подобных идейных оснований функционирования государственных институтов цементирует все зда­ние демократии, позволяет характеризовать ее как особый тип поли­тической системы, обладающей качественными (в отличие от тота­литаризма и авторитаризма) отличиями в организации власти и вы­полнении необходимых общественных функций.

Политическая система, построенная на этих принципах, не не­сет никаких ограничений для многочисленных национальных моде­лей демократической организации власти, которые могут иметь мно­гообразные различия, обусловленные цивилизационной спецификой, традициями народов, теми или иными историческими условиями и обстоятельствами. В этом смысле могут существовать образцы как за­падной (Великобритания, Германия, США), так и восточной демок­ратии (Индия, Япония), в условиях которой в деятельности институ­тов власти сложилось различное соотношение между индивидуалис­тическими и коллективистскими ценностями. Однако данным странам присущи те идейные ориентиры, которые в конечном счете направ­ляют деятельность государственных институтов на защиту прав и сво­бод отдельной личности, предохраняя общество от произвола власти и гарантируя всем гражданам и их объединениям свободу выражения их интересов. В то же время, как показывает практический опыт, все попытки утверждения вроде бы гуманистических идеалов «социалис­тической» демократии с ее принципами «демократического центра­лизма» или механизмами обеспечения «морально-политического един­ства общества» были неразрывно связаны с массовым попранием граж­данских прав населения и установлением диктаторских режимов. То же самое можно сказать и о стремлении некоторых стран утвердить особые образцы «исламской», «конфуцианской» и прочих разновид­ностей демократии, опирающихся на приоритет тех или иных кол­лективистских ценностей.

Гражданское общество

 

Важнейшей предпосылкой и одно­временно фактором формирования политической системы демократического типа является наличие граж­данского общества. Гражданское общество характеризует всю сово­купность разнообразных форм социальной активности населения, не обусловленную деятельностью государственных органов и воплощаю­щую реальный уровень самоорганизации социума. Описываемое по­нятием «гражданское общество» состояние общественных связей и отношений является качественным показателем гражданской само­деятельности жителей той или иной страны, основным критерием разделения функций государства и общества в социальной сфере.

Гражданское общество представляет собой особую форму соеди­нения частного и общественных интересов граждан, противостоя­щую государству как собственно «политическому телу» (Гегель). Как правило, оно формируется на основе развития горизонтальной актив­ности населения и выступает в виде разного рода добровольных (экологических, женских, конфессиональных, профессиональных и др.) ассоциаций, объединений, комитетов граждан, по-своему структу­рирующих общество. При этом, по мысли Р. Дарендорфа, гражданс­кое общество не может претендовать на совершенство, а временами даже оно бывает «не всегда законно».* Но даже включая в свой со­став те или иные объединения, которые не вполне вписываются в формально-правовые рамки, гражданское общество выполняет абсо­лютно необходимую для демократического строя функцию саморегу­ляции социальных отношений, сдерживания интервенции государ­ства в те отношения, которые люди способны регулировать, не при­бегая к помощи политических институтов.

 

* Дарендорф Р. Дорога к свободе: демократия и ее проблемы в Восточной Европе/уВопросы философии. 1990. № 9. С. 74.

 

В авторитарных и тоталитарных системах власти гражданская ак­тивность имеет, как правило, мобилизованный характер, представ­ляя собой насквозь идеологизированные и инициированные государ­ством формы проявления поддержки правящего режима. Допускае­мая в этих системах активность граждан непосредственно определяется статусом, положением людей в иерархическом строении общества, дозволяя одним то, чего не позволено другим. При этом люди дей­ствуют в основном в рамках коллективов, индивидуальная актив­ность не поощряется. Все проявления активности осуществляются только в рамках формальных институтов и официального обществен­ного мнения, руководящих установок правящих кругов. Все осталь­ные проявления общественной самодеятельности относятся к девиантным (отклоняющимся от признанных норм), подвергающимся санкциям формам поведения либо вытесняются в сугубо бытовую область, сферу досуга.

Короче говоря, в недемократических системах и режимах власти государство устанавливает практически полный контроль над формами гражданской активности людей, действующих только в официальных рамках. В этом смысле государство поглощает общество как самостоя­тельного субъекта социальной деятельности, отбирая у него функции по самоорганизации и самоуправлению своей жизнедеятельностью. Бо­лее того, непосредственное ощущение людьми внутреннего единства общества, осознание ими друг друга как сограждан данного государства подменяется открытым давлением власти на общественное мнение с целью обеспечения собственной легитимности.

При демократии же картина совершенно другая. Гражданское об­щество фиксирует здесь тот минимально достаточный уровень полити­ческих ограничений, который, с одной стороны, не позволяет государ­ству вмешиваться в тот круг вопросов, который граждане могут решать самостоятельно, без обращения к государственным институтам, а с другой – обозначают прерогативы и государственных органов, кото­рые наделяются собственной компетенцией в решении социальных задач. Таким образом, демократия обеспечивает органическое сочета­ние механизмов власти и самодеятельности, управления и самоуправления, которые в совокупности создают должные предпосылки об­щественной стабильности и гармонии. Как писал А. де Токвиль, при таких условиях «сила власти становится менее непреодолимой и не столь опасной» для человека.*

 

* Токвиль А. де. Демократия в Америке. М., 1992. С. 72.

 

Основной политической предпосылкой существования граждан­ского общества при демократии является правовое и законодатель­ное обеспечение (ограничение) индивидуальных и коллективных сво­бод, защищающих права личности, но одновременно и утверждаю­щих порядок, при котором реализация этих прав одним (индивидом) не нарушает прав другого. Такая система в конечном счете не ослаб­ляет, а укрепляет власть, не допуская анархии при утверждении мас­совых свобод. Такой порядок воспитывает в людях не бездумную ло­яльность правящему режиму, а чувство личного достоинства, право­вую сознательность индивида, его гражданскую ответственность за собственные поступки, поддерживает его социальное творчество и инициативность. В результате государство осознается не как безгреш­ный и обладающий всевластием институт социального господства, а как ограниченный в своих полномочиях институт управления, руко­водствующийся законом и поддерживающий конструктивные идеи граждан.

Как показала политическая история мировой демократии, актив­ности общественных ассоциаций и росту их членов прежде всего спо­собствуют следующие структурные факторы:

- повышение образовательного уровня населения;

- развитие общественных коммуникаций;

- периоды активизации политического протеста, привлекающие новых рекрутов в социальные объединения;

- реакция общественности на вновь выдвигаемые правительствен­ные программы преобразований и т.д.

В то же время извечными трудностями становления и развития гражданского общества являются не только активность государства, стремление правящих элит к усилению своих позиций в социуме и даже превышению собственных полномочий. Серьезную опасность для формирования и существования гражданского общества представля­ет и деятельность различного рода корпоративно-бюрократических структур внутри государства, неизменно принижающих статус само­деятельной активности граждан и стремящихся усилить государствен­ную опеку над нею. Самостоятельными и крайне важными причина­ми ослабления позиций гражданского общества служат и непроясненность для населения ценностей социальной самодеятельности, отсутствие приверженности общественного мнения ценностям идео­логии прав человека. Поэтому гражданское общество не возникает там, где люди не борются за свои права и свободы, где отсутствуют традиции критического анализа общественностью деятельности вла­стей и, наконец, где политические свободы воспринимаются людь­ми как своеволие и отсутствие ответственности за свои поступки.

На Западе вызревание гражданского общества традиционно осу­ществлялось по мере развития института частной собственности, ук­реплявшего материальные основы гражданской самостоятельности и активности индивидов, всемерного расширения и юридического зак­репления системы частного права. В России этот путь оказался не­сколько иным. Общественная самодеятельность и обретение людьми гражданских прав и свобод в нашей стране исторически осуществля­лось путем ассоциирования индивидов на базе местного самоуправ­ления, распространения на все общество регулятивных функций общины. Это не только придало национальную специфику процессу становления гражданского общества, но и затормозило его развитие, обусловив его большую зависимость от государства. Существенными факторами, предопределившими российскую специфику этого про­цесса, были и низкая популярность либеральных ценностей в обще­стве, и то, что социальным лидером становления гражданского об­щества, причем как в начале складывания капиталистических поряд­ков в XIX в., так и при аналогичных обстоятельствах в конце XX в., являлся не слой предпринимателей, как на Западе, а интеллигенция. Это не просто сузило экономические возможности укоренения граж­данского общества, но и придало данному процессу несколько ото­рванный от социальной структуры характер. В то же время становле­ние гражданского общества в России протекало и протекает при бо­лее высоком уровне межэтнической интеграции, что сглаживает многие конфликты, имевшие место на Западе. Преодоление трудно­стей на пути создания гражданского общества – залог укрепления российской демократии.