Глава I : плюрализм теорий и монизм практики

Практика – это ничто иное, как та или иная последовательность действий, которая приводит к тому или иному результату. Например, мы берем и бьём соответствующие камни друг о друга, вызывая искру. Это практика. Мы собираем дрова и сухую траву, чтобы искра их подожгла. Мы всё делаем в правильной последовательности и получаем огонь. Нам совершенно не важно, что представляет собой камень, что есть огонь и что есть дерево. Всё это теории, который мы можем оставить мечтателям и исследователям, которые своим балабольством и описательными системами пытаются узнать, как всё вокруг устроено. Практика же нуждается лишь в правильно последовательности действий, соотнесёнными с правильными явлениями. Как весь этот процесс будет объясняться – практике нет никакого дела.

Практика – это просто совокупность действий. Наука – это способ объяснить, что происходит в процессе практики. Впрочем, не только наука занималась и может заниматься этими объяснениями. Например, когда мы смотрим в микроскоп, то, возможно, видим не микроорганизмы, а души умерших (допустим, у нас такая теория). Имея такое объяснение, мы можем работать с имеющимся материалом с той же степенью эффективности, что и врачи, верящие в то, что это живые существа. Практика, повторюсь, это совокупность действий, а не теорий. Практика одна. И она универсальна для всех направлений мысли. Направлений же мысли очень много, и они все могут описывать практику и отчасти влиять на неё (мотивацией, предположениями и так далее).

Отличным примером плюрализма в условиях единой практики служит йога. Многочисленные школы Индии занимались невероятными практиками, но имели разные теории, объясняющие их. Кроме того, одни и те же практики должны были привести к разными результатам. В Античности в Западном мире можно было наблюдать похожий плюрализм, но в итоге христианство свело всё к теоретическому монизму. Эффективность монизма легко может быть подвергнута сомнению, ведь христианское общество долгое время отставало от своих азиатских коллег. Особенно от Китая. Впрочем, монизм показал себя с лучшей стороны, когда идея христианских университетов была применена к обществу, мечтающему о прогрессе.

Отмечу кое-что очень важное. Теория не может в большей или меньшей степени способствовать практике. Практика есть как нечто исходное и существующее в феноменальном мире. Теория – это просто объяснительное полотно, которое мы накладываем сверху. Практика – это совокупность действий, которые нужно совершать для того, чтобы произошло нечто желательное. Для запуска ракеты, не нужно знать законы физики, потому что иначе китайцы не смогли бы создать первые ракеты без науки. Для того, чтобы отправиться в космос, не нужно жаже формулы высчитывать. Всё равно метод проб и ошибок многое решит, а первую космическую скорость не так уж и сложно нащупать опытным путём.

Глупый человек действует по логике фанатика. Он безумно любит науку и видит, что то или иное практическое открытие было сделано в университете и описано учёными, а потому говорит, что это всё наука создала и изобрела, а без науки ничего подобного создать нельзя. Впрочем, мы даже и не думали проверять это убеждение на прочность. Большинство людей удовлетворённо доминированием науки, а попсовые религии уже подстраиваются под научность, потому что могут свести свои доктрины к состоянию, в котором их содержание не сильно (как им кажется) этой науке противоречит. Отсюда и множество христианских, исламских и буддийских гениев, которые утверждают, что наука более чем подтверждает религию. Глупые. Они не понимают, что сам научный метод работает только при условии отсутствия любого рода метафизического вмешательства. И лишь одна форма теизма удовлетворяет науку, и это деизм. Все остальные формы противоречат научному познанию, потому что допускают ничтожество естественного, а без безоговорочного доминирования естественного большая часть научных методов просто не работают. Чтобы совмещать религию и науку – нужно игнорировать слишком много факторов.

Я же вижу возможность совершенно другого плана. Мне видится, что теория и практика практически никак не связаны. Все теоретические попытки связать теорию и практику – сомнительны и существуют только лишь на словах. Для практики имеет значение только последовательность действий с конкретными предметами. И нам плевать, что есть действие на самом деле. Более того, нам плевать на то, чем на самом деле предмет является. Главное, правильная последовательность, выверенное время и точность. Здесь на помощь может прийти математика (но, мне видится, что и без неё можно обойтись). Но математика не есть наука. Математика науке не принадлежит. Математика используется многими направлениями мысли, религиями и мистическими течениями. Монополия науки на математику – ещё одна чудовищная ошибка человечества. Впрочем, несмотря на всё это, математика действительно помогает практике, и её применение во многих областях является наиболее эффективным.

То, что будет происходить дальше, носит характер вероятностного рассуждения, но в этом нет ничего плохого. Если мы занимаемся философией, то нам интересно не только то, что было, но и то, что могло бы быть. Имеет смысл спорить о возможностях, потому что возможности могут изменить наш мир до неузнаваемости. Мне нравится идея плюралистического мира, в котором разные теоретические модели развиваются и объясняют множество практик. И, конечно, чтобы эту идею защитить, мне приходится апеллировать к возможному, так как без работы с возможным не получится воплотить его в реальность.

Речь не идет об утопическом проекте. Речь идет о том, что мы оказались в руках монополии, которая всеми силами противится своему разоблачению. Мы не воспринимаем науку и околонаучную практику ни как монополию, ни как религию, хотя представить себе что-то более монополистичное и религиозное я не могу. Тотальное поклонение науке приводит к ослеплению общества. Люди начинают думать, что без науки не было бы буквально ничего, что мы обязаны науке – всем. И компьютерами, и сантехникой, и многими другими вещами, хотя, часто оказывается так, что ученые повлияли на становление той или иной сферы очень даже косвенно.

Ещё раз следует подчеркнуть, что многообразие теорий, объясняющих одни и те же явления, может быть множество. Наука подходит к этому делу с точки зрения естественной установки, то есть убеждения в том, что всё в мире естественно со всеми вытекающими методологическими положениями. Можно с тем же успехом исходить их метафизической установки, добиваясь прекрасных результатов.

Многие скажут, мол, другие направления философии не добились таких успехов в практике, как наука, но эти высказывания являются бессмысленными, так как буквально никто и не пытался достичь таких результатов, а в рамках нашей научной культурой скорее практика опережала науку, чем наоборот. Медитирующие индусы за тысячу лет создали уникальную систему по управлению свои собственным внутренним миром. Китайцы долгое время опережали европейцев в практике. Впрочем, они тоже не думали, что такие практические достижения возможны. К началу Нового Времени в Европе уже без науки сложилось несколько сложных и важных технических практик, которые имеют довольно большое значение для становления техники в регионе.

Мне думается, многие просто хотят передать науке ответственность за те достижения, которые ей не принадлежат или принадлежат, но довольно частично. Наука, как мне видится, не является необходимым источником практики, особенно если забрать у неё математику и многие чисто практические дисциплины, которые научным методом не пользуются.