Философия языка В. фон Гумбольдта. Неогумбольдтианство (Сепир, Уорф).

Теоретико-методологические основы концепции В. Гумбольдта

Проблема человека всегда приковывала глубокое внимание такого ученого как Гумбольдт, и если свести вместе все философские интересы В. Гумбольдта, то их можно обозначить одним термином - философская антропология.

Большинство исследователей учения В. Гумбольдта, в частности А.В.Гулыга, Р. Гайм, Г. В. Рамишвили, Г. Шпет, В.И.Постовалова, отмечают влияние идей немецкой классической философии на философскую концепцию языка В.Гумбольдта. В первую очередь упоминаются имена Гердера, Гегеля, Канта. Для позднего Канта основная задача философии состояла в ответе на вопрос: «Что такое человек?». Гумбольдт здесь примыкает непосредственно к Канту. Народ - такой же организм, как человеческий индивид. Эта мысль, зародившаяся в эстетических работах Гумбольдта, затем пронизывает его работы по философии и истории языка.

Таким образом, и теоретико-методологическую базу учения Гумбольдта о языке составляет антропологический подход, в соответствии с которым адекватное изучение языка должно производиться в тесной связи с сознанием и мышлением человека, его культурной и духовной жизнью.

Всем своим анализом языка Гумбольдт показывает, что «язык разделяет природу всего органического, где одно проявляется через другое, общее в частном, а целое обладает всепроникающей силой» (Гумбольдт 1859: 102).

Основным в лингвистической концепции Гумбольдта является учение о тождестве «духа народа» и его языка («язык народа есть его дух и дух народа есть его язык – трудно представить себе что-либо более тождественное») Как отмечает Ф.М.Березин, в этом положении идеи Гумбольдта перекликаются с идеями Шеллинга и Гегеля (Березин 1975).

Философия природы Шеллинга и его трансцендентальный идеализм основывались на тождестве духа и природы. Субъект и объект неразрывно связаны в абсолютном разуме. Разум перестает быть чем-то субъективным или объективным, так как объект возможен только по отношению к мыслящему субъекту. Философия приходит к тождеству субъективного и объективного. Именно так подходит к пониманию языка и Гумбольдт: «Являясь по отношению к познаваемому субъективным, язык по отношению к человеку объективен...Сам по себе субъективный характер всего человечества снова становится для него чем- то объективным... Ибо объективное является тем, что, собственно, и должно быть постигнуто, и когда человек субъективным путем языкового своеобразия приближается к этому, он должен приложить новое усилие для того, чтобы отделить субъективное и совершенно вычленить из него объект» (Гумбольдт 1859: 95).

Гумбольдовское понимание духа перекликается с трактовкой духа у Гегеля. В концепции абсолютного идеализма Гегеля абсолютный дух - это природное начало, «абсолютная идея», наделенная самостоятельным существованием. Дух составляет третью и последнюю (после логики и природы) ступень абсолютной идеи. Дух, в понимании Гегеля, есть идеальное целое, характеризующееся чертами системности и динамичности. Гегель понимает это целое как процесс и видение в отличие от классического рационализма, где при трактовке системности такого идеального целого подчеркивалась его неподвижность. Всепроникающая характеристика духа есть деятельность, порождаемая его имманентной потребностью в само изменении, которое и составляет стимул к его движению и развертыванию. Проходя три этапа развития, дух выступает первоначально как субъективный дух (общество и общественное сознание - мораль, право), и, наконец, - как абсолютный дух (единство того и другого), принимающей форму искусства, религии, философии. Основной чертой духа, по Гегелю, является спонтанная, разумная активность; она свойственна и деятельности как атрибуту духа, которая, по Гегелю, носит целерациональный характер.

В понимании Гумбольдта, дух не имеет других позитивных атрибутов, кроме деятельностного начала. По Гумбольдту, дух самобытен, свободен, самостоятелен, целеустремлен, деятелен, всепроникающ, в известной степени индивидуализирован. Как отмечает В.И. Постовалова, понятие духа используется Гумбольдтом для формального замыкания своей теории и достижения ее внутренней целостности. По Гумбольдту, все, что живет в духовной и телесной природе, можно представить действием самобытной силы, которая лежит в основании всего, но развивается при неизвестных для нас условиях (Постовалова 1982: 387-388).

Гегель выделяет два этапа в развитии языка: «...языки, на которых говорили народы в их неразвитом состоянии, достигали весьма высокой степени развития... Далее, является фактом, что с прогрессом цивилизации в обществе и государстве... язык становится более бедным и менее расчлененным» (Цит. по кн.: Березин 1975: 47). Положение Гумбольдта об этапах развития языка перекликается с идеями Гегеля, а также с идеями Я. Гримма и немецких романтиков. По Гумбольдту, на первом этапе становления языка идет очень деятельное звукотворчество. Богатство и полнота форм языка компенсируют примитивное мышление. На втором этапе развития языка бурно развивается мышление, а именно в это время каждый язык приобретает свой колорит и характер; в развитии грамматической формы языка наступает застой. Гумбольдт, признавая искусственность деления на два периода, считает, что в истории человечества или определенного народа нет этапа, для которого было бы характерно одно строение языка.

Вслед за Гердером Гумбольдт заинтересовался проблемами происхождения и генеалогии языка, сравнительного изучения языков и их классификации и роли языка в развитии духа. Гердер в своей статье «О возрастах языка» писал: «Благодаря языку народы постепенно учились мыслить, и благодаря мышлению они постепенно учились говорить» (Цит. По кн.:Гулыга 1975: 35). В работе о философии Гердера А. В. Гулыга приводит высказывание В.М.Жирмунского: «... Гердер является создателем первой исторической теории языка. Его учение о связи развития языка с развитием мышления, обусловленным в конечном счете развитием человеческого общества, легло в основу философии языка В.Гумбольдта, Штейнталя, Потебни» (Гулыга 1975: 30).

На лингвистическую концепцию Гумбольдта повлияли также идеи Фридриха и Августа-Вильгельма фон Шлегелей, созданная ими типологическая классификация языков. Кроме того, как уже было указано выше, формирование воззрений Гумбольдта шло в свете немецкой классической философии (И.Кант, Г.В.Ф.Гегель, В.Ф.Шеллинг, Ф.Г.Якоби и др.). Идеи Гумбольдта явились одним из источников философской антропологии..

Из числа наиболее фундаментальных трудов Гумбольдта по языкознанию следует прежде всего назвать его сочинение «О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества», а также такие работы, как «Труд о басках» и «Лаций и Эллада». В них изложены общетеоретические взгляды Гумбольдта на язык и разработан ряд частных вопросов. Кроме того, проблемы общего языкознания и отдельные аспекты языка рассматриваются и уточняются в его многочисленных статьях: «О мышлении и речи», «О сравнительном изучении языков применительно к различным эпохам их развития», «О влиянии различного характера языков на литературу и духовное развитие», «План сравнительной антропологии», «О двойственном числе» и др.

В своей книге «Язык как деятельность» В. И. Постовалова выделяет следующие теоретико-методологические основы программы В.Гумбольдта:

1. Синтез натуралистического и деятельностного принципов изучения языка и человека: язык трактуется им как организм духа и как его само деятельность.

2. Диалектический подход: видение объекта как внутренне противоречивого, антиномическая трактовка природы языка.

3. Системно-целостный взгляд на язык: онтологически объект рассматривается как определенная целостность, хотя методологически и допускается известный аналитизм.

4. Приоритет динамического, процессуального подхода над структурно- статистическим, приоритете описания живой речи над структурой языка.

5. Трактовка языка как порождающего себя организма.

6. Приоритет вневременного (панхронического) взгляда на язык над историческим анализом движения языка в конкретные эпохи.

7. Сочетание интереса к живому разнообразию реально существующих языков и языку как общему достижению человечества.

8. Отказ от описания языка только изнутри его самого; сопоставление языка с другими видами духовной деятельности человека, и прежде всего с искусством. Широкий контекст рассмотрения предмета изучения. Гумбольдт включает в число координат поля исследования языка следующие группы понятий (которые организованы в рамках его концепции в неразрывную целостность): 1). язык (языки); 2). человек, народ, человечество; 3). мир, природа; 4). мысль, мышление, мировидение; 5) дух, национальный дух; 6) цивилизация, культура, этнос; 7). деятельность, сила.

9. Сочетание философски отвлеченного взгляда на язык со скрупулёзно- научным подходом к его изучению. В.И.Постовалова подчеркивает такую черту мышления В.Гумбольдта, как метафоричность: идея круга символизирует у Гумбольдта целостность, изолированность; огонь, пламя, вспышка символизируют деятельность духа, одухотворенность, поток, полет -вечное движение и изменение в мире и в языке и т.д.

Сила человеческого духа, по Гумбольдту, в самом своем существе человеку не доступна. Она открывается косвенно через свои проявления (язык, цивилизацию, культуру и т.д.) Её проявления - это её создания, сила духа является человеку в том, что она производит, открывается в своих созданиях. Поскольку непосредственное проникновение в мир духа невозможно, то всякое постижение его есть реконструкция, восстановление, предугадывание его черт. язык - главная деятельность человеческого духа. Проблема взаимоотношения языка и духа становится одной из центральных в творчестве Гумбольдта. Между языком и духом существует отношение воплощаемости; дух воплощается в языке как в своем орудии.

Неогумбольдтианство — направление в современном языкознании, восходящее к взглядам В. Гумбольдта. Сторонники неогумбольдтианства считают, что язык конституирует представления индивидуума о внешнем мире. Считая язык проявлением «национального духа», неогумбольдтианство стремится показать, что люди, говорящие на разных языках, по-разному воспринимают действительность и действуют в ней; таким образом, «картина мира» зависит от особенностей строения языка, которое определяет характер мыслительной деятельности человека. Эта точка зрения связана с идеалистическими позитивистскими философскими течениями. Основные направления неогумбольдтианства представлены школой Л. Вайсгербера в Германии и работами американских учёных, развивающих так называемую гипотезу Сепира—Уорфа.

Гипотеза Сепира — Уорфа,гипотеза лингвистической относительности — концепция, разработанная в 30-х годах XX века, согласно которой структура языка определяет мышление и способ познания реальности.

Предполагается, что люди, говорящие на разных языках, по-разному воспринимают мир и по-разному мыслят. В частности, отношение к таким фундаментальным категориям, как пространство и время, зависит в первую очередь от родного языка индивида; из языковых характеристик европейских языков (так называемого «среднеевропейского стандарта») выводятся не только ключевые особенности европейской культуры, но и важнейшие достижения европейской науки (например, картина мира, отражённая в классической ньютоновской механике). Автором концепции является американский этнолингвист-любитель Б. Л. Уорф; эта концепция была созвучна некоторым взглядам крупнейшего американского лингвиста первой половины XX века Э. Сепира (оказывавшего Уорфу поддержку) и поэтому обычно называется не «гипотезой Уорфа», а «гипотезой Сепира — Уорфа». Сходные идеи ранее высказывал и Вильгельм фон Гумбольдт.

В своей наиболее радикальной формулировке гипотеза Сепира — Уорфа в настоящее время не имеет сторонников среди серьёзных профессиональных лингвистов. Данные языка хопи, на которые опирались многие выводы Уорфа, как указывали специалисты по языкам североамериканских индейцев, могут интерпретироваться по-разному. Сама возможность влияния языковых категорий на восприятие мира является предметом активной дискуссии в этнолингвистике, психолингвистике и теоретической семантике.

Одним из стимулов создания в 1950-х годах искусственного языка логлан была попытка проверить данную гипотезу на практике. В сообществе наиболее динамично развивающегося идиома этого языка — ложбана — идея его использования для проверки этой гипотезы регулярно обсуждается.