Глава V. - период индусского империализма в северной индии (продолжение): колонизация явы.

 

Возможно, наиболее интересный и заметный факт в отношении индийской морской деятельности на востоке - это индийская колонизация Явы, одно из наиболее славных событий во всей письменной истории страны. И в то же время первый импульс этой колонизационной деятельности и экспансии берет свое начало в царстве Калинга, о ранней истории которого почти ничего не известно. Еще в 75 г. н.э. из Калинги отплыла группа мореходов, и, вместо того, чтобы плавать в обычных пределах Бенгальского залива, отважно рискнула выйти в бескрайние просторы открытых вод Индийского океана и достигла острова Ява. Там бесстрашные мореплаватели основали колонию, построили большие и малые города и развернули торговлю со своей родиной, которая продолжалась на протяжении нескольких столетий. Историю этой индийской колонизации Явы Эльфинстон вкратце передает следующим образом: "Исторические предания Явы содержат подробное сообщение о многочисленной группе индусов из Клинги (Калинга), которая высадилась на этом острове, цивилизовала жителей, и отметила время своего прибытия введением до сих пор существующей эры, первый год которой соответствует 75-му году после Христа. Достоверность этого повествования, несомненно, доказывается многочисленным великолепными памятниками индуизма, которые еще и сейчас существуют на Яве, и тем обстоятельством, что, хотя разговорный язык там малайский, священным языком исторических и политических текстов и большинства надписей, - является диалект санскрита. То, что это событие произошло в раннюю эпоху, почти убедительно доказывают путевые записки китайского пилигрима в конце 4-го столетия, который обнаружил Яву полностью населенной индусами, и который совершил плавание от Ганга до Цейлона, от Цейлона до Явы, и от Явы до Китая на судах, команды которых исповедовали брахманическую религию" (207).

Что Калинга принимала значительное участие в колонизации Явы и смежных островов, не только подразумевается в туземных яванских хрониках, но и признано за истину многими компетентными учеными. Кроуфорд (1820) считал, что все индийское влияние на Яву происходит из Калинги или северо-востока Мадраского президентства. Фергюссон (208) также склоняется к этому мнению: "Великолепные руины в Амравати показывают, что буддисты северной и северо-восточной Индии, отправлявшиеся (в плавание) из устьев Кришны и Годавари, заселили Пегу, Камбоджу и остров Яву". Тавернье (209) в 1666 г. замечал, что "Масулипатам - это единственное место в бенгальском заливе, из которого суда плавают на восток в Бенгалию, Аракан, Пегу, Сиам, Суматру, Кохинхину и Манилу, и на запад - в Ормуз, Мокку и Мадагаскар". Сохранившиеся в яванских легендах известия о связях между побережьем Калинги и Явой подтверждают свидетельства надписей (210). Кроме того, как отметил д-р Бхандаркар (211) в своей статье о миграции народа саков в восточном направлении, определенные надписи также содержат определенные магадхские заимствования, которые могли достичь Явы и Суматры, а Суматры - с побережья Бенгалии или Ориссы. Далее, в "Бомбейском путеводителей" отмечается, что "индийские поселенцы, основавшие колонии на Суматре, были выходцами почти исключительно с восточного побережья Индии, и невозможно поставить под сомнение, что Бенгалия, Орисса и Масулипатам несли большой вклад в колонизацию и Явы, и Камбоджи" (212).

В туземных хрониках Явы сохранились, однако, другие предания, которые приписывают ее колонизацию вместо Калинги на восточном побережье Гуджарату на западном. Согласно этой легенде, велики и могущественный принц из Гуджарата по имени Аджи Сака высадился на острове ок.75 н.э., но вскоре был вынужден его покинуть вследствие чумы или какого-то другого бедствия. Этот рассказ, возможно, был сочинен лишь для того, чтобы показать связь древней королевской династии Явы с царями Сака в Северной Индии. Яванские хроники, однако, говорят о том, что кроме этой неудачной попытки колонизации острова, была и другая, более успешная (213), предпринятая снова с западного побережья Индии ок.603 н.э., когда правитель Гуджарата, предупрежденный о близящейся гибели своего царства, отправил своего сына с 5000 спутниками, среди которых были земледельцы, ремесленники, воины, врачи и писатели, на шести больших и сотне малых судов на Яву. После некоторых трудностей они добрались до западного побережья Явы и построили там город Менданг Кумулан. Сын вскоре попросил оцта прислать ему большее количество людей, и тот отрядил ему на помощь подкрепление в размере 2000 человек, среди них резчиков по камню и меди. Новая колония вскоре завязала с Гуджаратом и другими странами обширную торговлю, и переселенцы заложили основания храмов, которые впоследствии стали известны под названием Прамбанам и Боробудур - великолепные образцы буддистского искусства во всей Азии. В основе этих легендарных повествований, вероятно, лежит какое-либо центральное событие в процессе, растянувшемся по меньшей мере на полвека, до и после начала 7 в.н.э., - процессе миграции саков, которая была вызвана тогдашним положением Северной Индии и стала следствием крушения господства саков в начале 5 в., когда царство саков Саураштра или Катхиавар было завоевано Чандрагуптой II (214), и брахманизм вытеснил буддизм в качестве государственной религии в Индии. Тогда "традиции буддистского искусства перешли вместе с мигрантами-саками на Яву, где они достигли наивысшего выражения в великолепных скульптурах Боробудура" (215). Наряду с этим, на всеобщее переселенческое движение среди населения Северной Индии оказали влияние и другие факторы. Во-первых, это был разгром белых гуннов Сасанидами и тюрками между 550-600 гг., перекрывший для них пути к отступлению на север; во-вторых, это были завоевания Прабхакаравардханы, отца Харши из Магадхи, который разгромил царей Гандхары, гуннов, Синда, Гурджаров, Латов и Мальвы; в-третьих, за этим последовало еще одно поражение, нанесенное самим Харшей примерно 20 лет спустя (610-642 гг.); вкупе все эти причины могли побудить толпы беженцев в портах Гуджарата искать спасения от дальнейших нападений за морем и присоединиться к тем своим соотечественникам, которые же колонизовали Яву. Если мы прибавим к этому дальнейшие события, происходившие во второй половине 7 в., т.е. вторжения тюрок с севера и арабов как со стороны моря (637 г.), так и через Персию (216) (650-660 гг.), победоносный поход китайской армии (217) из Магадхи на Балиан в 645-650 гг., свержение буддистских правителей Сахараи их министром-узурпатором, брахманистом Чачем (642 г.), и развязанное им преследование джатов, то получим сочетание обстоятельств, которое достаточно убедительно объясняет миграцию индийцев севера на юг из портов Синда и Гуджарата, миграцию, которая, хотя и была вызвана страхом, но могла быть поощрена дошедшими до ее предводителей вестями о процветании яванцев. Те же самые цели и амбиции, которые побудили Александра (Македонского) выйти в море из устья Инда, Траяна из устья Тигра и Махмуда Газневи из Сомнатха, должны были также подтолкнуть вождей саков, гуннов и гурджаров вести своих людей на юг, к земле рубинов и золота (218).