Историческое формирование и развитие категориального аппарата, идей и традиций изучения политики, ее институциональных форм и политического языка от Древней Греции до эпохи просвещения.

Основные подходы к интерпретации и исследованию политики в современной политической науке – институциональный, «реалистический», плюралистский и системный/структурно-функциональный – и их специфические характеристики.

Подходы к изучению политики:

1. Институциональный подход к изучению политики доминировал до середины 20 века.

Априорно-дедуктивный метод (человек - зло) до середины 20 века. Затем - сравнительно-исторический метод (человек - ангел). Философия позитивизма как основа создания наук об обществе.

Государство и его институты – основное поле политики в рамках данного подхода. Узкие рамки анализа политики, ограничивающиеся государством.

Данный метод направлен на исследование места и роли политических институтов в жизни общества, в происходящих политических процессах. Разработка этого метода опирается на глубокие исторические традиции, восходящие к античным учениям о государстве и праве и интенсивно развивающиеся с Нового времени.

Представители современного институционализма в той или иной мере опираются на труды предшественников и разрабатывают институциональный метод с учетом содержания современных политических процессов.

По мнению современных ученых, институциональный метод существенно способствует научному анализу политических явлений. В частности, указывается на то, что он "в значительной степени способствовал более полному пониманию проблем управления".

Указывается и на некоторые недостатки этого метода, в том числе на ограничение исследования политических процессов анализом деятельности политических институтов и игнорирование поведения субъектов политических процессов. Этот пробел пытаются восполнить разработчики так называемого бихевиористского метода в современной политологической науке.

2. «Реалистический подход»: борьба за власть. В основе личности любого человека, считал Гаэтано Моска (представитель данного направления), лежит «libido dominandi» (воля к власти). Политика - средство удовлетворения этой потребности. “Обращение к высоким принципам есть способ пропаганды, расширение способов эксплуатации”.

Подход трактует политику как борьбу за власть. 30-40е годы 20 века.

Древнейшей из основных парадигм науки о международных отношениях и мировой политике выступает реализм. Каковы же основные положения реализма?

· Суверенные государства — главные игроки на международной арене.

·  Руководители этих государств представляют собой рациональных политиков, стремящихся к выгоде собственных государств.

·  Главной движущей пружиной международных отношений выступает борьба за власть на мировой арене, которая имеет анархический характер.

Классик политического реализма Ганс Моргентау в своем труде «Политические отношения между нациями: Борьба за власть и мир» сформулировал следующие принципы политического реализма:

· 1. Политический реализм исходит из того, что политика, как и общество в целом, управляется объективными законами, укорененными в человеческой природе.

· 2. Основной признак политического реализма — концепция интереса, определяемого в терминах власти. Тем самым политика становится автономной сферой деятельности и осмысления, в отличие от других сфер, таких как экономика, этика и религия.

· 3. Реализм не наделяет свою основную концепцию интереса, определяемого в терминах власти, статусом истины, установленной раз и навсегда. Эта концепция и форма ее применения определяются политическим и культурным контекстом.

· 4. Реализм утверждает, что универсальные моральные принципы в их абстрактной универсальной формулировке не могут быть применены для анализа действий отдельных государств, но их следует соотнести с конкретными обстоятельствами времени и места.

· 5. Политический реализм отказывается от отождествления моральных устремлений конкретного государства с универсальными моральными законами.

· 6. Политическая сфера является автономной; для политика определение интереса в качестве власти (силы) — то же самое, что для экономиста определение интереса в качестве богатства.

3. Плюралистский подход: общество складывается из множества групп интересов. Артур Бентли сформулировал эту идею. Автор сравнивает политику с экономическим рынком. Цель – идея дипломатии, разрешения споров. Также является содержанием политики. 60-80 годы 20 века.

Плюралистический подход получил достаточно широкое распространение в работах американских авторов, посвященных анализу процессов решения. Этот подход организуется вокруг идеи, согласно которой государство является результатом развития социальных процессов. Оно, значит, является продуктом взаимодействия между свободно образованными группами интересов и представляет собой форму своеобразной "вуали", которая полностью пронизывается интересами этих групп и соперничеством между ними.

В рамках рассматриваемого подхода не отрицается наличие структурного неравенства между группами интересов, а также воздействия государства на интересы и запросы заинтересованных групп.

Какие же последствия для анализа публичной политики принес такой подход? Для сторонников плюралистической парадигмы, как мы ее определили, содержание политики является результатом давления, которое оказывают группы интересов.

Взять, к примеру, политику в области топливно-энергетических ресурсов. Широкое использование автомобильного транспорта неизбежно поднимает вопрос о проведении комплекса мер в целях уменьшения загрязнения окружающей среды. Решение такой проблемы предопределяет возникновение соответствующей публичной политики. Ее результирующий вектор, вне всякого сомнения, станет итогом противоречивых давлений различных групп интересов: конструкторов и производителей автомобилей, экологов, потребителей транспорта и т. д. Смысл этой политики определится комплексным результатом давления каждой из заинтересованных групп в целях практической реализации своего видения проблемы и своего интереса.

Группы интересов, о которых идет речь, "существуют" независимо от их отношений с государством. Они являются продуктом конкуренции между сообществами или коалициями, интересы которых они представляют. На рынке представительства группы интересов вступают в отношения с государством или через своих представителей, или при посредничестве профессиональных лоббистов. Их задача заключается в том, чтобы заставить оценить свою точку зрения и перевести свой интерес в конкретные законодательные акты.

В таком взаимодействии участвуют и структуры государства. Так, чиновничество в своей совокупности, как правило, не представляет собой монолитную группу универсального предвидения. Оно раскалывается на большее или меньшее число конкурирующих между собой групп, каждая из которых добивается признания в процессе выработки государственного решения своей точки зрения и своих интересов.

В плюралистическом подходе понятие "общий интерес" как бы утрачивает свой смысл и значение.

В плюралистическом подходе анализ публичной политики расходится с веберовской концепцией государства (государство не является более "машиной" на службе Государя, осуществляющей sine ira et studid волю управляющих), а также с ортодоксальной марксистской традицией, которая рассматривает государство как инструмент, находящийся на службе правящего класса. Внимание исследователя публичной политики в плюралистическом подходе сосредоточено вовсе не на государстве как некой глобальной целостности. Оно приковано к его (государства) действию. И значит, на переднем плане оказываются контакты (взаимодействия) государства с его социальным окружением.

Плюралистический подход, акцентирует внимание на неизбежно социетальном характере государства, на погружении публичной политики в комплексность социальных отношений. И эта комплексность накладывает отпечаток на противоречивый характер публичного действия, которое, в силу множественности антагонистических требований, характеризуется труднопредсказуемым характером.

4. Системный, структурно-функциональный подход: социум - система систем. Политика - саморегулирующаяся система, существующая в рамках более широкого социального окружения и выполняющая необходимые для этого окружения определённые функции.

Известной попыткой преодолеть недостатки бихевиорализма стало развитие структурно-функционального подхода.

Как и бихевиорализм, структурно-функциональный подход пришел в политическую науку извне, из другой области знания — из социологии.

Сторонники структурно-функционального анализа представляют общество как систему, включающую в себя устойчивые элементы, а также способы связи между этими элементами. Каждый из элементов выполняет определенную функцию, которая является важной для поддержания целостности системы.

Согласно структурно-функциональному подходу, общество можно представить как совокупность крупных элементов (подсистем), а также как совокупность отдельных позиций, занимаемых индивидами, и ролей, соответствующих этим позициям. Состояние и поведение крупных элементов и индивидов объясняется, в первую очередь, потребностями в выполнении функций и ролей. Поэтому главной задачей исследования, по мнению представителей данного подхода, является выявление элементов системы, их функций и типов связи между ними.

Основателем структурно-функционального анализа считают Т. Парсонса, положившего начало системному взгляду на политический процесс.

Т. Парсонс делит общество на четыре крупных элемента (подсистемы): экономическую, политическую, нормативную и культурную. Каждая подсистема выполняет определенную функцию, важную для поддержания целостности системы. Экономическая подсистема выполняет функцию адаптации к внешней по отношению к обществу среде; политическая выполняет функцию достижения общих для общества целей (получения удовлетворения от внешних объектов); нормативная — функцию интеграции, поддержания гармоничных отношений и равновесия между элементами; культурная — воспроизводства социальной структуры, снятия напряжения и разрешения социальных конфликтов. В свою очередь каждая из подсистем может быть представлена и как система с соответствующими характеристиками.

Т. Парсонс исходит из того, что действия людей с одной стороны побуждаются их потребностями и интересами, а с другой регулируются определенными социальными нормами и ценностями, на которые они ориентируются. Люди объединяются на основе общих интересов и ценностных ориентаций, а также доверия друг к другу

Результатом этого является функционирование определенных политических институтов и организаций. Т. Парсонс следующим образом характеризует основные функциональные предпосылки существования любой политической системы: 1) возможность каждой политической системы адаптироваться к условиям внешней среды; 2) достижение целей функционирования данной системы; 3) воспроизведение и сохранение политической системы посредством усвоения всеми ее элементами существующих норм.

Структурно-функциональный подход стал основой для создания теории политических систем, уделявшей большое внимание факторам, обусловливающим стабильность политической системы. На этой методологической основе возникла и теория политической модернизации.

Основные заслуги данного методологического подхода заключаются в следующем. Появление теорий политической системы, теории модернизации и структурно-функционального подхода в целом сделало возможным появление теории, основанной на вычленении универсальных компонентов политического процесса.

Структурный функционализм способствовал включению в сферу анализа политического процесса макропоказателей и макроструктур и созданию исследовательского инструмента, пригодного для научного кросснационального сравнения.

Вместе с тем структурно-функциональный подход был и остается несвободным от некоторых недостатков, среди которых необходимо выделить следующие:

· 1) недостаточное внимание уделялось микроуровню анализа политических процессов;

· 2) политическое поведение людей рассматривалось как производное от их функционального статуса, недооценивалась самостоятельность и активность политических акторов, а также влияние социальных факторов;

· 3) недостаточное внимание уделялось изучению причин и механизма конфликтов, что обусловило в конечном итоге неспособность объяснить конфликтные политические процессы (например, войны и социально-политические конфликты 1960-х годов).

Вместе с тем наличие несомненных достоинств структурного функционализма обусловило то, что данный методологический подход, несмотря на пережитый им в 1960—1970-х годах кризис, и по сей день широко применяется при анализе политического процесса. Как показывает практика, наилучшие результаты дает его применение в совокупности с элементами других методологических подходов.

Анализ взаимосвязи истории, экономической теории и правоведения с политической наукой и определение ее предмета исследования в статье Манро Смита “Introduction: The Domain of Political Science” (1886).

Термин политическая наука нуждается в уточнении. Иногда разговоры ведутся о единой политической науке, а иногда о множестве политических наук. Так же, науки, которые можно отнести к политическим с тем же успехом могут быть отнесены к социальным. Но наличие четкого определения – это очень удобно, потому что это предполагает заключение мудрости в портативной форме.

Определение это должно быть получено не путем догматического закрепления, а путем соотнесения областей различных социальных наук и анализа их соотношения.

В широком смысле социальные науки занимаются отношениями людей в обществе. В более узком смысле – их предмет все отношения, которые являются результатом социальной жизни человека.

Среди социальных наук мы находим те, которые можно обозначить как политические, которые дословно означают науки о государстве: его организации, функционировании и отношениях с другими государствами. Часто экономическую науку так же относят к политическим, используя термин политическая экономика. Но эта наука не отождествляет себя с государством, она занимается государственными финансами, но так же и накоплением, обменом и распределением индивидуальных финансов.

Пол. Философия – «зарядка для ума», а Пол. наука должна и может служить обществу. Пол. Н. должна показывать обществу как сделать резонный вывод относительно политических проблем, потому что ныне политика стала настолько сложной, что простого здравого смысла недостаточно.

Всякое правление есть власть немногих – «Rule of the Few». Достаточно повлиять на те 5% самых образованных, а те уже повлияют на всех остальных.

Одновременно с сциентизмом возникла его антитеза – антисциентизм, провозглашавший прямо противоположные установки. Он весьма пессимистически относился к возможностям науки и исходил из негативных последствий НТР. Антисциентизм требовал ограничения экспансии науки и возврата к традиционным ценностям и способам деятельности.

Превращению политологии в науку, добавлял Дж. Кэтлин, мешал и так называемый ценностный подход к исследованию политической жизни. Подлинная политическая наука, писал он, обязана, быть свободна от ценностей.

Задачей политолога не является «обучение людей политическим ценностям». Его дело состоит в том, чтоб отлично научить принципам техники, а также поведать о том, что можно сделать с определенным материалом.

Сциентистскому направлению в американской политологии в рассматриваемый период отчетливо противостояло антисциентистское направление в лице таковых его представителей, как У. Эллиотт, Э. Корвин и Чарльз Бирд.

Важную роль в критике сциентистских установок в американской политологии 20-30~х годов сыграл Чарльз Бирд. В президентском послании «Время, разработка и творческий дух в политической науке» (1927), адресованном Американской ассоциации политической науки, он отмечал, что две силы: время и разработка свирепо разрушают старый порядок и лихорадочно придают целым социальным системам «неведомые до того калейдоскопические формы».

Чтоб противостоять этим силам политологи обязаны развивать творческий дух в собственной области знания. Сциентизм, по его мнению, не способствует развитию такового духа, поскольку ориентирует политологов на однобокое исследование и скопление данных «по частным проблемам со ссылкой на специальные практические цели».

«Исследование по научным формулам, - добавлял Ч.Бирд, - в математически измеряемых и логически описываемых понятиях уступает анализу не систематизаторов, поскольку оставляет нетронутой громадную армию движущих социальных сил, для которых такие слова, как убежденность, судьба, надежда, лояльность и предназначение, являются бледными символами». Понятие нейтральной в моральном отношении политической науки шокировало Ч. Бирда как абсурдное.

Несмотря на то, что дискуссия между представителями сциентистского и антисциентистского направлений в американской политологии была ограничена сравнимо небольшими историческими рамками (20-30е годы), влияние её на развитие данной области знания нельзя недооценивать в силу следующих суждений.

Данная дискуссия способствовала тесному сближению американской политологии с другими областями публичного и естественнонаучного знания. В особенности усиливается её связь с социологией, которая к тому времени уже довольно твердо заявила о себе (разработки социологов по научному инструментарию исследований стали использоваться в политической науке).

Из психологии в политическую науку была заимствована идея психоанализа.

Подобное увеличение взаимозависимости наблюдается с рядом других наук. Всё это делает политические исследования более многосторонними и объективными, делает методы науки более разнообразными и эффективными.

Традиционный.

В самом конце столетия Уолтер Бэйджхот в Великобритании, а за ним и Вудро Вильсон в США сделали важное открытие. К всеобщему удивлению обнаружилось, что помимо формальной структуры политических должностей и институтов существует многообразие форм неформального поведения и организаций, способных влиять на процесс принятия решений.

Бэйджхот, Вильсон и др. исследовали данный феномен на примере неформальных комитетов в составе законодательных ассамблей своих стран, а также политических партий. Позднее к списку неформальных институтов, которые следовало принимать во внимание ученым, добавились группы интересов, или давления. Предметом изучения стали не формальные, правовые структуры, а окружающий их мир неформальной политической деятельности.

В тот период обучение профессии предполагало преимущественное внимание к деятельности политических партий, их влиянию на Конгресс или парламент, а также к росту групп давления и прочих групп в США.

Методологической особенностью традиционного этапа было стремление к описанию политических процессов и сбору соответствующей информации, а не к созданию всеобъемлющих теорий, объясняющих их закономерности.

Во многом неосознанно большинство политологов того времени фактически проводили мысль о том, что политический процесс — это гигантский механизм принятия решений.

Как выразился один из представителей данного направления М. Фэйнсод, решения есть производная «параллелограмма сил» (Fainsod, 1940). Имелось в виду, что при принятии решений, будь то на законодательном или административном уровне, результат формируется под воздействием со стороны многообразных социальных групп — политических партий, группировок внутри самой бюрократии, групп интересов, общественного мнения и т.п.

Противодействуя друг другу, эти давления и создают параллелограмм сил, которые посредством торга, переговоров, адаптации, компромиссов и приспособления (все эти термины широко использовались для описания процесса) достигают точки равновесия для данного места и данного промежутка времени. Это равновесие и порождает конкретную политику — или, другими словами, политику можно назвать точкой равновесия между разнонаправленными силами, воздействующими на лиц, принимающих решения.

Если в какой-то момент одна из сил претерпевает изменения, — скажем, вследствие изменений в экономической структуре, социальных установках или же смены носителей власти, — то могут быть выдвинуты требования о модификации старой политики или даже о полном отказе от нее. Тогда различные группы вновь вступают в борьбу за влияние на политику, и может быть достигнута новая точка равновесия.

Исследовательские методы, характерные для традиционного этапа развития политической науки, не менее неформальны, чем теоретические основы изысканий. Специализированные методики сбора и анализа данных использовались крайне мало.

Проблема методов практически и не ставилась, т.е. методы не рассматривались как нечто, требующее особого внимания и навыков. В результате отсутствовали какие-либо формальные приемы проверки достоверности собранной информации, а также оценки основанных на такой информации интерпретаций.

Кроме того, зачастую было трудно понять, выражает ли исследователь собственные предпочтения или действительно пытается описать, как функционируют политические институты и как ведут себя люди, занимающиеся политикой.

Бихевиоралистский этап.

Термины «бихевиоризм» и «бихевиорализм», хотя и происходят от одного английского слова «behavior», имеют мало общего между собой, и их не надо путать. Политология никогда не была «бихевиористской» — даже в период расцвета бихевиоралистского направления. Главное сходство между «бихевиоризмом» и «бихевиорализмом» состоит в том, что оба направления черпают информацию о происходящем из наблюдений за поведением человеческих факторов. В обоих случаях признается, что методология, основанная на естествознании, применима и к изучению человека. Но кроме этих точек соприкосновения — признания индивида основным объектом исследования и использования научного метода — общего между двумя направлениями мало.

В результате в 1950-х и 1960-х годах в политической науке стали применяться все более сложные и разнообразные методы эмпирических исследований и количественного анализа: опросы, интервью, выборки, регрессионный и факторный анализ, моделирование и т.п.

В-четвертых, бихевиоралисты были в гораздо большей степени, чем их предшественники, склонны к теоретическим изысканиям.

Бихевиоралистская теория была ориентирована на эмпирическое применение и видела свою задачу в том, чтобы помочь нам объяснять, понимать и даже, насколько это возможно, предсказывать политическое поведение людей и функционирование политических институтов.

Основные усилия теоретиков бихевиоралистского периода были направлены именно на разработку эмпирически ориентированных теорий, которые могли бы применяться на разных уровнях анализа.

В-пятых, многие бихевиоралисты полагали, что в процессе исследования можно в значительной мере абстрагироваться от ценностей как самого ученого, так и общества в целом. Считалось, что этические оценки и эмпирические объяснения опираются на разные типы суждений, которые следует четко различать и отделять друг от друга в аналитическом плане.

Бихевиоралисты принимали исходное предположение позитивизма (сформулированное Венским кружком в начале века), что исследовательская деятельность может быть свободной от ценностей или нейтральной в ценностном отношении.

В-шестых, в рамках бихевиорализма возродилось представление о самостоятельной роли «чистой теории» как чего-то отличного от прикладных исследований.

Бихевиоралисты исходили из того, что задача обществознания состоит в фундаментальном понимании и объяснении, поскольку, лишь получив достоверные знания о функционировании политических институтов и политическом поведении людей вообще, можно использовать их для решения насущных социальных проблем.

Таким образом, на бихевиоралистском этапе произошел сдвиг исследовательских интересов от задач социального реформирования к вопросам, диктовавшимся состоянием самой науки.

Бихевиоралистская революция ее причиной послужила естественная эволюция самой науки. Традиционная политическая наука с ее поверхностным, основанным на здравом смысле стилем исследования, с ее привязанностью к историческим описаниям и тенденциозностью, попросту себя исчерпала.

Анализ факторов, определивших возникновение и развитие бихевиорального подхода в политической науке, и характеристика его содержания и значения в статье Роберта Даля “The Behavioral Approach in Political Science: Epitaph for a Monument to a Successful Protest ”.

Роберт Алан Даль (17 декабря 1915-5 февраля 2014) – американский политолог, один из основоположников концепции плюралистической демократии, профессор Йельского университета, первый лауреат премии Юхана Шютте в политических науках (1995).

 

Введение.

В ведении к данной статье Роберт Даль отмечает, по его мнению, наиболее яркой характеристикой «поведенческого подхода» в политической науке является двусмысленность данного термина и синонимичного ему понятия «политическое поведение». Также Даль говорит о том, что Поведенческой подход, в сущности, похож на Лох-Несское Чудовище: можно с определённой долей уверенности заявить о том, чем оно не является, но гораздо сложнее сказать, чем оно является. Исходя из этого Роберт задается двумя основополагающими вопросами: «Что же это (поведенческий подход) тогда такое?» «И существует ли данный подход в самом деле?»

 

Часть.

 

Профессор Йельского университета, отмечает, что впервые появление бихевиористского подхода мы смогли бы наблюдать в 1920-годы, когда сам термин «политическое поведение» вошёл в лексикон американских политологов лишь на заключительном этапе Первой Мировой войны.

 

Однако честь введения данного термина в оглавление научной работы принадлежит совсем не политологу, а Франку Кенту – американскому журналисту, который в 1928 году поместил данное понятие в название своей монографии: «Политическое поведение, до сих пор неписаные законы, обычаи и принципы политики, практикуемые в Соединенных Штатах».

 

Затем в 1937 году Герберт Тингстен опубликовал свою работу: «Политическое поведение: исследование в области статистики на выборах», в которой он предоставил некий тезисный набор, подошедший американскому сообществу политологов при их научной деятельности. Данная книга позволила определить значение выражения «политическое поведение» в рамках политологии и открыла возможности дальнейшего изучения данного феномена.

 

Роберт Даль полагает, что именно прагматизм и ориентированность на факты, свойственные американской культуре, поспособствовали дальнейшему укоренению и процветанию «поведенческого подхода» в политической научной мысли США.

 

I

Одним из таких «стимулов» Даль называет персону Чарльза Мерриама, который в 1925 году в своём обращении к Американской ассоциации политической науки сказал:

 

«Когда-нибудь мы сможем использовать иной, нежели формальный, подход, как это делают другие науки, и начать рассматривать политическое поведение как одну из важнейших областей исследования».

В течение последующего десятилетия Чикагская Школа, возглавляемая Мерриамом, превратилась в некий «центр» развития того, что в последующем будет названо «бихевиоральным подходом».

 

II

Вторым «стимулом» послужил приток европейских эмигрантов, нахлынувших в Соединённые Штаты перед началом Второй Мировой войны, в их числе было большое количество различного рода специалистов в области социальных наук, которые вместе с собой переправили в Америку научную мысль таких социологов и психологов, как Маркс, Дюркгейм, Фрейд, Парето, Моска, Вебер, Михельс и др.

 

III

Не меньшее влияние на развитие «поведенческого подхода» оказала уже обозначенная нами ранее Вторая Мировая война, принудившая «кабинетных» политологов столкнуться с реалиями политической жизни Вашингтона и других американских городов.

 

IV

Иным фактором можно отметить деятельность Совета по исследованиям в области социальных наук, в течение двух десятилетий возглавляемого Пенделтоном Геррингом, собственные работы которого были пропитаны идеей необходимости отхода от «библиотечных» исследований. В 1940-х Герринг поспособствовал созданию Комитета СИОСН'а по политическому поведению, который он и возглавил в 1945 году.

В 1950-м году Комитет определил свою цель как "разработку теории и улучшении методов необходимых для политической науки, чтобы она была более эффективной".

 

V

Пятым стимулом явилось распространение метода "обзора" в политических исследованиях. В особенности внимание обращалось на поведение электората.

 

Метод "обзора" позволял напрямую иметь дело с поведенческими характеристиками индивидов. Но эта методология вызвала очень серьезную конкуренцию среди политологов и социологов вместе с социальными психологами.

 

VI

Последним «стимулом, который стоило бы упомянуть, является громадное финансирование со стороны таких «великих филантропов» как Карнеги, Рокфеллеры, Форд – все они инвестировали свои капиталы в развитие образования и науки, стремясь установить взаимовыгодные отношения с университетами, специалистами в области социальных наук, и политологами в частности.

 

Все эти предпосылки, факторы и стимулы пришли к своей кульминации в 1950-х годах. Поведенческий подход из непопулярной девиантной идеи вырос в основной научный подход в политологии. 

 

Таким образом деятельность Американской Ассоциации Политической науки, осуществлявшаяся в хронологический промежуток с 1927 по 1950 год ознаменовала собой эпоху перемен, в начале которой ни один президент Ассоциации не выступал с речью в поддержку данного подхода, в заключение которой APSA превратилась в оплот бихевиоральной мысли.

 

Часть.

С исторической точки зрения, «Бихевиоральный подход» являлся неким протестным движением внутри политической науки.

 

В процессе развития и использования таких терминов как «политическое поведение» ряд американских политологов, испытывавших чувство недовольства относительно современной им обстановки в политологии тех лет, а именно с засильем философского, исторического, обзорно-институционального подходов, высказались за возможность разработки и использования иных методов изучения политической сферы.

Роберт Даль задается вопросом: Является ли в сущности своей поведенческий подход в политической науке чем-то большим, чем набор определённых скепсисов и настроений?

Относительно данного вопроса существуют три точки зрения:

1) Бихевиоральный подход опирается на деятельность независимых индивидов, нежели чем на деятельность политических образований (партий, групп, институтов...). Таким образом, данная концепция возводит человека в центр внимания, стремится определить его мотивации, личностные характеристики, чувства, предпочтения и другое.

2) Вторую позицию представляет Вернон Ван Дайк, отмечающий в своей научной работе «Политическая наука: философический анализ» следующее: «Хотя условные определения политического поведения иногда развиваются и даются, ни одно из них не приобрело общего значения».

3) Согласно третьей точке зрения, поведенческий подход лишь определенная тенденция в изменении настроений, упомянутых ранее, возникших в среде политологов. С этой точки зрения, данный подход является попыткой усовершенствования нашего понимания политической науки.

 

Для того чтобы наиболее полно углубиться в контекст данного вопроса Роберт Даль приводит в своей работе точку зрения Дэвида Трумэна, который полагал следующее:

 

Не имеющее точно определения "политическое поведение" охватывает те действия и взаимодействия людей, которые вовлечены в процесс государственного управления… В итоге эта концепция подгоняет под "политическое поведение" всю деятельность людей, какую можно счесть частью государственного управления.

 

Говоря должным образом, политическое поведение не входит в "поле" социальной науки; оно не находится на "поле" даже политологии.

 

Разработки, лежащие в основе нынешних интересов в политическом поведении, подразумевают два требования для адекватного исследования. Первым делом- исследование должно быть систематизированным… Это значит, что исследование должно произрастать из точного утверждения гипотезы и тщательного распределения доказательств… На втором месте по важности, упор на эмпирические методы исследования… Чистый эмпиризм, не направленный организованной теорией - бесполезен. Так же бесплодна спекуляция, не основывающаяся на эмпирических данных.

 

Сам Роберт Алан Даль в большей степени признаёт справедливость точки зрения Трумэна, соглашается с ней.

 

Часть

Согласно профессору Далю, поведенческий подход лучше бы называть «поведенческим настроением» или, может быть, «научным мировоззрением».

 

Далее Даль говорит о том, что попытка повысить компетентность политических исследований неизбежно будет оцениваться по результатам. И последующее поколение научных исследователей разделят тот скептицизм относительно бихевиорального подхода, который испытывали их предшественники.

 

Подводя итог своему рассуждению, Даль писал:

«Если результаты научного мировоззрения не соответствуют стандартам, которые всегда пытались применять серьезные исследователи политики, то мы можем с уверенностью ожидать, что попытка построить эмпирическую науку о политике потеряет весь импульс в следующем поколении, который она получила в прошлом».

Самый старый и лучший пример современного (на момент написания статьи) научного мировоззрения, по мнению профессора, можно найти в исследованиях поведения избирателей с использованием методов опроса. Они начинаются с " People ’ s Choice " (по рус. «Выбор народа»), исследования президентских выборов 1940 года, впервые опубликованного в 1944 году, и заканчиваются (по крайней мере) на момент издания статьи - великолепным исследованием выборов 1956 года под названием " American Voter " (по рус. «Американский электорат»).

 

В частности были определены специфические аспекты в поведении американского электората: "независимые" избиратели, как правило, менее заинтересованы, вовлечены или информированы, чем партийные избиратели; социально - экономический "класс", объективно или субъективно определенный, не является фактором постоянного веса на американских президентских выборах, а является переменной величиной, подверженной большим колебаниям; и только микроскопическая доля американских избирателей может быть названа приносящей какие-либо идеологические перспективы.

 

Часть

 

Наиболее характерные продукты поведенческого настроения до сих пор имели дело с индивидуумами – индивиды голосуют, участвуют в политике другими способами или выражают определенные взгляды или убеждения. Однако индивиды, сами по себе, не являются политической системой, поэтому и анализ индивидуальн