Современная празднично-обрядовая культура в СССР

 

Предыдущая глава показала плодотворность рассмотрения праздников и обрядов как специфической формы культурной деятельности. Под этим в современной научной литературе понимают «реализацию в любом виде социальной деятельности человека его сущностных сил, поднимающую эту деятельность до уровня всеобщей
соответствующей нормам и принципам данного класса»¹¹⁹. Как и другие виды культурной деятельности, празднично-обрядовая синтезирует в себе множество разновидностей связанных с производством, распространением, сохранением и потреблением специфических духовных ценностей.

Праздники и обряды, как уже было показано выше выступают как существенный фактор самореализации личности, трансляции духовных ценностей, как средстве обеспечения преемственности поколений, передачи традиций, стимулирования активности и т. д. Между тем педагогическая, социально-психологическая и художественно-эстетическая ценность праздников и обрядов осознаются далеко не всегда. Поскольку в них как в зеркале отражаются все позитивные и негативные явления каждого исторического этапа жизни общества, то при оценке места праздников и обрядов в духовной жизни этого общества не всегда просто бывает отделить их объективную роль от ее субъективного понимания. Не случайно на первой сессии Верховного Совета СССР разгорелась дискуссия по вопросу упорядочения праздничных и памятных дат и установления некоторых профессиональных праздников.

Одни предлагали вообще отменить праздничные и памятные дни, включая отраслевые праздники, другие выступали за то, чтобы праздников стало больше¹²⁰.

В какой-то мере можно понять сторонников радикального отказа от праздников как таковых, ибо долгие годы в нашей стране они служили средством ухода от наболевших проблем, искусственного стимулирования социального оптимизма, а то и удовлетворения тщеславия руководителей того или иного масштаба.

Однако, хотят того или не хотят наиболее активные противники праздников, празднично-обрядовая деятельность стала за годы Советской власти элементом социалистической культуры, одной из форм ее функционирования. И это дает основания для выделения феномена празднично-обрядовой культуры в СССР. Структурно она может быть представлена следующим образом (рис. 2).

 

Рассмотрим данную схему. При этом подчеркнем, что деятельность в рамках празднично-обрядовой культуры едина, ибо представляет собой деятельность по самореализации сущностных сил членов конкретной ситуативной общности, их потребностей, способностей, дарований, творческих возможностей. Это всегда человекотворческая деятельность, главным направлением которой является формирование определенного типа человеческой личности в интересах общества, государства. Ее субъектом и объектом может выступать только человек.

В силу этого празднично-обрядовая культура — чрезвычайно динамичное общественное явление, изменяющееся как в результате объективных условий общественной деятельности людей, так и их субъективных мотивов, стимулов, целей деятельности, т. е. отношения к ней конкретной ситуативной общности в стране, отдельном регионе, трудовом коллективе.

В технологическом плане, т. е. с позиций методики организации праздников и обрядов, разграничение, продемонстрированное на схеме, конечно, условно. Что же касается научного анализа, то необходимо выделить в первую очередь деятельность, связанную с производством и распространением праздников и обрядов. Синтез этих двух видов деятельности связан с тем, что организация театрализованного действия подразумевает единство поиска сценарного замысла и режиссерского воплощения. В отличие от театра и кино, где постановочная группа обычно получает готовый драматургический материал, организаторы театрализованного действия должны изучить потребности конкретной ситуативной общности и четко реализовать их на всех этапах от замысла мероприятия до его воплощения.

Празднично-обрядовая культура как мера и способ реализации сущностных сил человека в празднично-обрядовом действии не допускает отложенного спроса. Музыкальное произведение может не исполняться, переписываясь в нотных партитурах; снятый кинофильм не демонстрироваться, но множиться в копиях для архивов; роман или повесть — тиражироваться тысячами экземпляров, остающихся невостребованными на полках книжных магазинов и библиотек. Распространение праздников и обрядов всегда подразумевает включение в действие, является динамическим процессом, в котором ориентация на зрелище лишь начальный этап.

Деятельность по сохранению праздников и обрядов предполагает в первую очередь передачу через их содержательные элементы традиций, воссоздание истории через поиск документального материала, использование реликвий, включение в действие мемориальных комплексов и памятников архитектуры. Тем самым глубинные пласты истории, быта, надежд и чаяний всех народов нашей страны благодаря праздникам и обрядам осмысляются с социально-психологических, педагогических и художественно-эстетических позиций.

Особо следует остановиться на деятельности, связанной с потреблением праздников и обрядов. Предлагая кинофильм зрителю или книгу читателю, авторы не ставят перед собой цели их постепенного превращения в режиссера либо писателя. Празднично-обрядовая культура, синтезируя потребность в деятельности ситуативной общности и сценарно-режиссерскую деятельность организаторов, позволяет добиться педагогически программируемого непрерывного динамического процесса, в котором четко моделируется и корректируется уже упоминавшаяся нами подвижная система:

 

Зритель ↔ Участник ↔ Организатор ↔ Инициатор

 

Хочется обратить особое внимание на такую динамику, так как она, расширяя границы празднично-обрядовой деятельности, позволяет включить в нее инициативные группы, творческий актив, создать своеобразный клуб по интересам к театрализованному действу, в который могут войти добровольные сценаристы, режиссеры, художники и т.д.

Основой же динамики деятельности ситуативной общности является событийный календарь — фундамент празднично-обрядовой культуры. В нем заложен богатейший народный опыт, огромный исторический пласт традиций и обычаев. В этом плане интересен взгляд известного польского социолога культуры Казимежа Жигульского, серьезно изучавшего праздники и празднование в Советском Союзе. «Отвергая старый социально-культурный уклад, изменяя календарь, строя жизнь на новых основах, советские люди не отбрасывают сам институт праздника, а, напротив, сохраняют его, поскольку он удовлетворяет устойчивые человеческие потребности. Ориентация на новые идейные ценности, узловые даты истории СССР потребовали и требуют своих праздников, особого времени и места в календаре, своих образов, ритуалов, художественного оформления»¹²¹. Однако, подчеркивая сознательное формирование института праздников в СССР как мощного источника культуры, автор констатирует, что они набирают силы, «обильно черпая из сокровищницы предшествующих форм, ритуалов, обрядов, декораций»¹²².

Думается, что именно на этом фундаменте строится органичное единство социально-психологической потребности в празднично-обрядовом действии ситуативной общности и реализации этой потребности в педагогически запрограммированной сценарно-режиссерской деятельности организаторов. При этом бесспорно, что социально-психологические потребности первичны, ибо они, являясь производной событийного празднично-обрядового календаря того или иного региона, трудового коллектива, личности, диктуют основу сценарно-режиссерского замысла, конкретные каналы реализации активности аудитории.

Непонимание этого, отсутствие опоры на потребности масс ведет к проведению формально-показных праздников, не затрагивающих душу людей, дискредитирующих надуманной громкостью и помпезностью само понятие театрализованного действа. Такие праздники превращаются в красиво оформленные зрелища с безучастно взирающими на происходящее зрителями, а главной задачей организаторов становится обеспечение любой ценой хоть какой-то аудитории.

Другая крайность происходит, когда целая система возможных театрализованных праздников и обрядов не реализуется из-за отсутствия продуманного анализа социально-психологических потребностей ситуативной общности в активном действии по поводу конкретного события, к которому она непосредственно причастна. В этом случае зачастую происходит стихийное волеизъявление масс. Оно, в силу полного отсутствия педагогического программирования, несмотря на позитивные изначально стремления, делает праздничное действие неуправляемым, и оно порой начинает носить антиобщественный характер. Достаточно вспомнить явные просчеты организаторов, повлекшие за собой стихийный характер праздничного шествия и церемониального действия в День воздушно-десантных войск в Москве и Ленинграде в 1988г. В результате главными «организаторами» кульминации вышедшего из-под контроля действия уже не массы участников, а неуправляемой толпы стали работники милиции.

Думается, что сегодня, в период демократизации общественной жизни, празднично-обрядовая культура должна помочь избежать подобных негативных проявлений при реализации событийного календаря, в котором можно выделить несколько основных направлений, соответствующих тем или иным потребностям ситуативной общности. Празднично-обрядовая культура подразумевает понимание организаторами театрализованного действия методики сценарно-режиссерской деятельности в каждом из таких направлений.

Серьезный анализ событийного празднично-обрядового календаря СССР позволяет отнести к таким направлениям общественно-политические, трудовые, мемориальные праздники. Особо следует, на наш взгляд, выделить театрализованные гражданско-личностные праздники и обряды, а также праздники детей и подростков.

Имея в своей основе много общего с позиций празднично-обрядовой культуры, все они обладают в то же время спецификой организации и проведения. В данной главе мы подробно рассмотрим каждое из перечисленных направлений театрализованных праздников и обрядов в СССР, акцентируя внимание на особенностях их содержательного наполнения.