Александр Николаевич Островский.

«Без вины виноватых» (постановка 1884 г.). А под конец жизни она великолепно играла роли старух (например, Мурзавецкую в «Волках и овцах»). Мария Николаевна Ермолова (1853—1928) соединила традицию романтического театра, заложенную Мочаловым, с реалистической манерой династии Садовских. В её героинях (Негина из «Талантов и поклонников», Людмила из «Поздней любви») зрители видели женщин нового склада: сильных, страдающих, раздираемых тоской и восстающих против привычного уклада жизни. Эти героини казались персонажами не русской бытовой драмы, а русской трагедии.

Театральная критика и наиболее образованные зрители сетовали по поводу отсутствия единого ансамбля на сцене: один хороший актёр ещё не всё, нужно достойное окружение. Виссарион Григорьевич Белинский утверждал, что «полное сценическое очарование возможно только под условием естественности представления, происходящей сколько от искусства, столько и от ансамбля игры». Задачи режиссёра сводились к «надзору за труппою», и в режиссёры шли актёры, как правило, не очень талантливые. Вплоть

до создания Московского Художественного театра (1898 г.) актёр (или драматург, как Островский) оставался полновластным хозяином подмостков, поэтому история русского театра XIX столетия складывалась по преимуществу из актёрских работ. Первые режиссёрские опыты относятся к концу XIX в. О необходимости создания целостного зрелища в дирекции Императорских театров

 

Г. Н. Федотова в роли Катерины (пьеса А. Н. Островского «Гроза»). Малый театр, Москва. 1866 г.

М.Н. Ермолова в роли Жанны д'Арк (пьеса Ф. Шиллера «Орлеанская дева»). Малый театр, Москва. 1884 г.

ВЛАДИСЛАВ ОЗЕРОВ

Как драматург Владислав Александрович Озеров (1769—1816) дебютировал в 1 798 г. Забытый сегодня всеми, кроме историков театра и литературы, Озеров удостоился великой чести быть упомянутым А. С. Пушкиным в романе «Евгений Онегин». Это о нём сказано: «Там Озеров невольны дани народных слёз, рукоплесканий с младой Семёновой делил». Первая его пьеса — трагедия «Ярополк и Олег» (1798 г.) особого интереса не вызвала, но вторая трагедия, «Эдип в Афинах» (1 804 г.), принесла автору славу. В произведении тирану Креону противопоставлен идеальный герой Тезей. Известный хроникёр русского театра В. Жихарев отмечал в своих воспоминаниях, что, слушая монологи Тезея, публика связывала их с добродетелями «обожаемого нашего Александра (императора. — Прим. ред.)».Так мифологический сюжет наполнялся для зрителей современным содержанием. Большой успех выпал на долю третьей трагедии Озерова — «Дмитрий Донской» (1807 г.). Автор не следовал точно историческим фактам. В пьесе Дмитрий любит княжну Ксению и собирается на ней жениться, хотя ко времени Куликовской битвы реальный Дмитрий был уже женат. Озеров написал не историческую, а политическую трагедию: в образе Дмитрия драматург вывел царя Александра I, в образе Мамая — Наполеона, который в то время двигался на Восток. Трагедия Озерова появилась на волне патриотического подъёма, готовности защитить Отечество. Главная роль в этой пьесе была очень выигрышной для актёра.

В Петербурге Дмитрия играл Алексей Яковлев. Тот же Жихарев записал в дневнике: «Я не могу отдать себе отчёта в том, что со мной происходило. Я чувствовал стеснение в груди, меня душили спазмы, била лихорадка, бросало то в озноб, то в жар, то я плакал навзрыд, то аплодировал изо всей мочи... словом, безумствовал, как безумствовала, впрочем, и вся публика». Когда Дмитрий произнёс: «Беды платить врагам настало нынче время», по воспоминаниям Жихарева, «раздались такие рукоплескания, топот, крики „браво", что Яковлев вынужден был остановиться. Этот шум продолжался пять минут и утих ненадолго».

 

ДИНАСТИЯ САДОВСКИХ

Родоначальником актёрской династии стал Пров Михайлович Садовский (настоящая фамилия Ермилов, 1818— 1872). Сохранились свидетельства о необыкновенной простоте его манеры игры. В пьесах А. Н. Островского он сыграл двадцать семь ролей, в основном изображая самодуров. При этом Пров Садовский не делал из своих не слишком приятных героев, вроде Дикого из «Грозы», отъявленных злодеев. Он их по-своему оправдывал, считая, что они не родились извергами, что такими сделала их жизнь.

Его сын, Михаил Провович Садовский (1847—1910), был человеком разносторонним. Он не только выступал на сцене Малого театра, но и писал басни, пьесы, сатирические стихи, знал пять языков. Михаил Садовский играл, как правило, роли людей ущемлённых, несчастных, обиженных, неустроенных. Так, студента Мелузова из «Талантов и поклонников» он показал разночинцем-туберкулёзником, зябко кутающимся в плед. Садовский почти не пользовался гримом. Его «коньком» было внутреннее перевоплощение: он тщательно продумывал мимику, жесты, походку, манеру говорить каждого персонажа.

Жена Михаила Прововича, Ольга Осиповна Садовская (1849—1919), считалась блистательной острохарактерной актрисой. Её героини — купчихи, мешанки, свахи — казались особенно убедительными, говор их был на редкость сочен.

В сознании зрителей артисты Малого театра начали переплетаться с образами сценических персонажей. «Они сами казались принадлежностью тех мест и той жизни, — писал театровед и режиссёр, многолетний заведующий литературной частью МХАТа П.А. Марков (1897—1980). — И О.О. Садовская, появляясь в ролях свах, с узорным платком на плечах, с повязкой на голове, была такой же достопримечательностью, как весь замоскворецкий быт с его узкими переулками и замкнутыми особняками».