К.С. Станиславский с группой актёров перед отъездом на гастроли. 1922 г.

В 1919 г. Малому, Александринскому (теперь он назывался Театром драмы), Московскому Художественному театрам советское правительство присвоило звание академического (это высшая квалификация). К этой группе был отнесён и таировский Камерный театр. Два крупнейших оперных театра: Большой в Москве и Мариинский в Петрограде — тоже стали именоваться академическими.

В труппе Малого театра придерживались позиции, близкой Станиславскому: «искусство есть искусство, а политика есть политика». Именно так заявлял первый трагик театра, прославившийся многими яркими ролями, — Александр Иванович Южин (настоящая фамилия Сумбатов, 1857—1927). Однако тот же Южин, фактический руководитель труппы, всё же стремился приспособить репертуар к требованиям новой, народной аудитории. Он понимал, что высокая трагедия, прежде всего романтическая, должна оказаться созвучной времени. И был прав: в первые послереволюционные годы романтические пьесы повсеместно вернулись на сцену, причём не только в профессиональных театрах, но и в многочисленных самодеятельных группах, в том числе и фронтовых. Фридрих Шиллер, Уильям Шекспир, Виктор Гюго и Лопе де Вега в Малом театре воспринимались теперь как авторы исторических трагедий о борьбе с тиранией, полных мелодраматических страстей. Недаром народный комиссар просвещения А.В. Луначарский (1875—1933) считал, что эмоционально приподнятая мелодрама, в финале которой торжествует справедливость, как нельзя лучше отвечает запросам революционной аудитории.

С Луначарским отчасти соглашался поэт А.А. Блок; поддерживал увлечение романтической трагедией и петербургский трагик Ю.М. Юрьев. Он предпринял попытку создать собственный Театр трагедии и играть спектакли на арене цирка. Юрьеву помогали Ф.И. Шаляпин и театральный художник М.В. Добужинский, А.М. Горький и актриса Мария Фёдоровна Андреева (настоящая фамилия Юрковская, 1868—1953). Юрьев писал, что героические спектакли с яркой личностью в центре во всём соответствуют моменту, переживаемому страной. Он хотел, чтобы спектакли этого театра были «мощными, грандиозными зрелищами». Публике показали «Царя Эдипа» Софокла и «Макбета» Шекспира. Персонажи классических пьес представали сильными и волевыми героями, бросавшими вызов судьбе: Юрьев и Андреева играли людей, одержимых одной страстью, эгоистов, думающих только о себе, — фанатиков тирании.

Юрьевский Театр трагедии положил начало организации в Петрограде Большого драматического театра (БДТ). Созданный осенью 1918 г., этот театр на Фонтанке существует по сей день. Во главе новой сцены стояли А.А. Блок и М.Ф. Андреева. М. Горький, принимавший живое участие в планах театра, не уставал повторять, что народу нужно показать красивое, захватывающее зрелище с яркими персонажами. Можно даже «поэтически раскрасить человека» на сцене, чтобы публика отдохнула от тяжёлых будней.

Первый спектакль БДТ — пьеса Шиллера «Дон Карлос» — был сыгран 15 февраля 1919 г. Главным моментом в режиссёрском решении стало страстное стремление «сбросить всяческие оковы», обрести свободу. Неожиданно для зрителей на первый план выдвинулся король Филипп в исполнении Николая Фёдоровича Монахова (1875—1936), изнывавший от тоски одиночества,

Николай Фёдорович Монахов.

Афиша спектакля «Рюи Блаз» (пьеса В. Гюго). БДТ. 1921 г.

Афиша спектакля «Последний решительный» (пьеса Вс. Вишневского).

ГОСТИМ, Москва. 1931 г.

страдавший из-за того, что он не может дать волю отцовским чувствам, сдерживаемым монаршим долгом.

Во времена Гражданской войны в ужасающих бытовых условиях БДТ продолжал сохранять верность вечным темам и мощным, страстным героям — и в постановке шиллеровских «Разбойников», и в шекспировском «Отелло», и в трактовках других классических пьес. Создатели спектаклей, по выражению Блока, были верны «музыке времени».

В наибольшей степени запросам эпохи наряду с «Разбойниками» отвечала пьеса Лопе де Веги «Овечий источник». В истории театрального искусства остался спектакль Константина Александровича Марджанишвили (1872—1933), поставленный в 1919 г. в Киеве и приуроченный к празднику 1 Мая. Актёр-любитель из Грузии работал во многих городах, некоторое время был режиссёром в МХТ, потом, ещё до революции, руководил Свободным театром, где встретился с Таировым. Во многом соглашаясь со взглядами Станиславского, Марджанишвили старался не только воспитать в артистах «единственную правду актёрского искусства», но и создать на сцене мир подвижный, масштабный, поражавший красотой и яркостью красок. По поводу «Овечьего источника» режиссёр писал, что эта пьеса «...заново радует своей бодрящей верой в здоровые силы народа».

В финальной сцене актёры, торжествуя победу, из глубины сцены двигались к самому её краю, к зрителям. В зале загорался свет, и «публика вставала во встречном порыве», с энтузиазмом принимая спектакль Марджанишвили.

Настоящим манифестом Мейерхольда стала постановка «Мистерии-буфф» В. В. Маяковского; премьера состоялась 7 ноября 1918 г. Спектакль не только выразил поддержку Октябрьской революции, но и превратился в первое программное явление левого искусства. Именно эта работа ознаменовала разделение культуры на традиционную и новую, на правых и левых. В пафосе сторонников левого революционного искусства звучали разрушительные ноты — время ещё нескоро расставит всё по своим местам. А пока Мейерхольд готовил свою программу «Театральный Октябрь», которая появилась три года спустя.

Получив от Луначарского право играть в помещении Петербургской консерватории, Мейерхольд во всеуслышание заявил о гибели старого мира, старой культуры, всех тех, кто придерживался традиционного прошлого. Спектакль «Театральный Октябрь» стал горячим протестом против академических театров, этих «государственных организмов», тормозивших, по мнению мастера, развитие подлинно революционного искусства. Азарт и увлечённость руководили создателями постановки, а вера в будущее определила её стиль и характер.

Оптимизмом и настроением праздничности были пронизаны и другие театральные работы, например «Принцесса Турандот» Гоцци в постановке Е. Вахтангова (1922 г.).

С ПОМОЩЬЮ КЛАССИКИ — ОБО ВСЁМ

На русской сцене всегда с уважением относились к классической драматургии, считали её наследие неисчерпаемым кладезем тем, сюжетов, ролей для ярких и запоминающихся актёрских работ. В 20-х гг. в клас-