Психотерапевтические двойные связи

Под психотерапевтическими двойными связями мы имеем в виду ситуации, навязанные клиенту психотерапевтом, в которых любая реакция со стороны клиента представляет собой опыт или референцию, лежащую за пределами модели мира клиента. Таким образом, психотерапевтические двойные связи неявно ставят модель клиента под удар, заставляя его испытать нечто, противоречащее обедняющим ограничениям его модели. Этот опыт начинает выступать в качестве референтной структуры, раздвигающей пределы модели мира клиента. Согласно мета-модели, психотерапевт, обнаружив обедняющую генерализацию, особенно если эта генерализация связана с семантической неправильностью (причина-следствие или модальные операторы),- может поставить эту генерализацию под сомнение, спросив, является ли она всегда непременно истинной. Он может идентифицировать и драматизировать какой-либо опыт клиента, противоречащий этой генерализации (инсценизация); в случае же, когда у клиента отсутствует подобный опыт, терапевт может обратиться к клиенту с просьбой создать опыт, противоречащий этому обобщению, применив технику направленной фантазии. Если применение трех вышеназванных техник не обусловило появление опыта, противоречащего данной генерализации, или если психотерапевт склоняется к другим решениям, он может пойти на создание ситуации с двойной связью, в которой способ реагирования клиента явится опытом, противоречащим обедняющей генерализации клиента.

В ходе психотерапевтического сеанса с применением техник мета-модели психотерапевт помог клиентке прийти к следующей генерализации, обладающей в ее модели истинностью: «Я не могу сказать никому «нет», потому что я не могу ранить ничьих чувств.» В данном конкретном случае терапевт обратился к технике мета-модели и спросил клиентку, что конкретно произойдет, если она скажет кому-нибудь «нет». Она ответила, что это может смертельно обидеть его. Отметив про себя отсутствие референтного индекса у именного аргумента «никто», психотерапевт решил спросить, кого конкретно она могла бы смертельно обидеть. В чрезвычайно возбужденном состоянии клиентка рассказала о травматическом опыте из ее детства, когда она сказала «нет» в ответ на просьбу отца остаться дома и побыть с ним. Вернувшись домой немного позже тем же вечером, она узнала, что отец умер, и взяла на себя ответственность за его смерть, приписав ее своему отказу.

Здесь терапевт перешел к технике инсценизации и попросил женщину воссоздать описанную ситуацию, связанную с ее отцом. Даже после того, как в результате инсценизации выяснилось, что в первоначальном опыте, из которого клиентка вывела свою генерализацию, все происходило в ситуации, когда она не имела возможности выбирать- оставаться дома или нет,- клиентка упорно отказывалась разрушить свою генерализацию. В данном случае, хотя техника инсценизации оказалась полезной для восстановления травматического опыта и дала терапевту материал, позволивший поставить под вопрос ряд других генерализаций, сама по себе она не разрушила последствий генерализации, касавшейся слова «нет». В данной ситуации в качестве следующего средства терапевт решил использовать технику психотерапевтических двойных связей. Он предложил клиентке подойти к каждому из присутствующих и сказать каждому по какому-либо поводу «нет». Реакция ее была резкой, она с силой отказалась исполнить задание, заявив при этом: «НЕТ! Я не могу сказать никому «нет»! Не думайте, что если вы просите об этом, я обязательно это сделаю!» Она продолжала высказываться в этом духе несколько минут, пока терапевт не указал ей, что фактически все это время она говорила ему «нет». Он подчеркнул при этом, что не обиделся и, конечно, не умер. Впечатление, произведенное на клиентку, было так велико, что она смогла сразу же приступить к выполнению задания и каждому сказала «нет».

Какой бы вариант клиентка ни выбрала, она порождает опыт, противоречащий ее первоначальной генерализации. Этот опыт выступает теперь для нее в качестве референтной структуры, которой она может руководствоваться для создания более полной репрезентации своего мира.

Противоречивую природу нового опыта психотерапевт обнажает, указывая с помощью техники мета-модели, что причинно-следственная взаимосвязь, которая по генерализации клиентки является необходимо истинной, в этом опыте не оправдалась.

Особенно полезны психотерапевтические двойные связи в так называемом домашнем задании. Под домашним заданием мы имеем в виду договоры, заключаемые между психиатром и клиентом, касающиеся определенных действий, которые они будут совершать между сеансами. Рассмотрим для примера генерализацию: «Я не могу пробовать ничего нового, потому что у меня ничего не получится.»

Когда психотерапевт, применяя технику мета-модели, спросил, что произошло бы, если бы он попробовал что-нибудь новое, и у него бы получилось, он ответил, что точно не знает, но это было бы что-то очень плохое. Он выразил сильный страх перед последствиями своей неудачи в чем-либо новом, и снова заявил, что никак поэтому не может пробовать ничего нового. Здесь психотерапевт решил навязать ему психотерапевтическую двойную связь и использовать для ее осуществления время между сеансами. Он договорился с ним, что в период между двумя сеансами он каждый день будет пытаться делать что-нибудь новое и терпеть в этом неудачу.

Как бы дело ни обернулось, у клиента появляется опыт, противоречащий его генерализации и предоставляющий в его распоряжение референтную структуру, которая увеличивает число возможных выборов в мире, репрезентированном в его модели.

Мы не утверждаем, что двойные связи- это единственная разновидность домашнего задания. Они могут применяться в качестве домашнего задания и далее, генерализации могут ставиться под сомнение с помощью опыта, выходящего за рамки психотерапевтического сеанса. Необходимо только, чтобы в этом опыте создавались какие-либо новые референтные структуры, противоречащие генерализации клиента.

Неконгруэнтность

Различные части референтной структуры клиента могут выражаться различными репрезентативными системами, причем выражение этих различных частей может происходить одновременно. Логически это может происходить в двух вариантах.

Во-первых, часть референтной структуры индивида, выраженная одной репрезентативной системой, согласуется с частью его референтной структуры, выраженной в другой репрезентативной системе. Мы говорим об этом как о непротиворечивом двойном сообщении или о конгруэнтной коммуникации.

Во-вторых, части референтной структуры, выраженные в различных репрезентативных системах, могут не согласоваться друг с другом. В таком случае мы говорим о противоречивом двойном сообщении или неконгруэнтной коммуникации. Например, в ходе беседы клиент сидит в спокойной позе и уравновешенным, размеренным голосом утверждает: «Я просто вне себя, я, черт побери, не потерплю такого»,- мы имеем классический пример противоречивого двойного сообщения. Дискретная система (язык) и аналоговая система (тело и характеристики голоса) не согласуются между собой.

Одна из ситуаций, максимально обедняющих жизнь клиента,- это когда различные части обедненной референтной структуры противоречат одна другой. Обычно эти противоречащие части представлены в форме двух генерализаций противоположного содержания, относящегося к одной и той же области поведения.

Как правило, человек с подобными генерализациями чувствует растерянность, неспособность действовать, колеблется между несогласующимися формами поведения. Психотерапевт распознает все это, наблюдая неконгруэнтную коммуникацию.

Отметим, что в каждой из рассмотренных до сих пор техник общая стратегия, принятая терапевтом, совпадает во всем со стратегией, четко и ясно принятой и сформулированной в мета-модели, и суть ее в том, чтобы поставить под вопрос обедненные части модели клиента и расширить их. Как правило, это принимает форму либо восстановления (инсценизации), либо создания (направленная фантазия, психотерапевтические двойные связи) референтной структуры, которая противоречит ограничительным генерализациям модели клиента и, следовательно, ставит их под вопрос. Неконгруэнтная коммуникация в этом случае сама по себе служит знаком того, что в противоречивой референтной структуре клиента содержатся две части, две генерализации. Стратегия психотерапевта заключается в том, чтобы привести эти две противоречивые генерализации в соприкосновение друг с другом. Наиболее прямой путь к этому- привести их к одной и той же репрезентативной системе.

Например, в ходе терапевтического сеанса терапевт, применяя технику мета-модели, помогает клиенту выявить имеющуюся в его модели генерализацию «Я всегда должен ценить свою мать за все то, что она сделала для меня.» Заметим сразу, что даже оставаясь в рамках мета-модели, психотерапевт имеет возможность выбора (модальный оператор «должен», кванторы общности «всегда», «все», отсутствие референтного индекса у именного аргумента «то».) Но когда клиент произносит свою ПС, терапевт обратил внимание на то, что он сжал руку в кулак и слегка постукивал им по ручке кресла. Это указывало на неконгруэнтность коммуникации. Не обращая пока внимания на нарушение психотерапевтической правильности в ПС клиента, терапевт решает привести неконгруэнтные элементы поведения клиента к одной и той же репрезентативной системе. С этой целью он обращается к клиенту с просьбой выразить аналоговую часть коммуникации в дискретной форме. В итоге клиент произносит в ответ следующую ПС: «Я всегда должен ценить свою мать за все то, что она для меня сделала, но она всегда брала сторону отца, а он плевать хотел на меня.»

С помощью мета-модели между этими двумя противоречивыми генерализациями был достигнут контакт в одной и той же репрезентативной системе, который поддерживался до тех пор, пока они не были поставлены под вопрос, и пока клиент не пришел к новой модели, обеспечивающей ему большее богатство выбора; он высоко оценивает одни действия матери, осуждая другие ее действия.

Одним из признаков того, что модель клиента стала богаче, является конгруэнтная коммуникация в тех случаях, где раньше имела место неконгруэнтная коммуникация. Это выравнивание отдельных репрезентативных систем, которые были до сих пор неконгруэнтны, дает клиенту опыт, имеющий для него огромное значение.

Представление о конгруэнтной коммуникации может быть полезным инструментом как в работе с отдельными клиентами, так и с семьями как целым. Психотерапию семьи Гриндер и Бэндлер считают наиболее сложной формой психотерапии, где труднее всего достичь мастерства, и это суждение вполне обоснованно. Однако, когда Лесли Кэмерон и другие специалисты рассказывают о работе с семьями, парами, сексуальными затруднениями, примеры, очень часто приводимые ими, могут показаться смешными, даже анекдотическими. Съюзен ссорится с Джо, жалуясь, что он ее не уважает, у них тяжелый конфликт- почему? Представьте себе, потому, что Джо забывает в туалете опустить на место крышку унитаза. (Хотя это может оказаться лишь поводом.) У нас с вами совсем иные проблемы, не так ли? Наша жизнь не настолько спокойна и благополучна, чтобы занимать ею психотерапевта. И все же- проблемы везде аналогичные, и иногда они решаются несколькими точными словами.

Как-то к Милтону Эриксону приехал клиент, профессор, прошедший вместе с женой несколько лет психоанализа. Во время прогулки Эриксон выяснил, в чем дело. Ему даже не пришлось задавать вопросов. После чего Эриксон сообщил супруге профессора: «Вы знаете, шли мы сегодня по улице позади очень толстой женщины, а ваш муж спрашивает, не хочется ли мне подержаться за этот зад. Я ответил, что у меня нет ни малейшего желания, а он сказал, что подержался бы.»

Женщина возмутилась- сколько лет она морила себя диетами, чтобы сохранить стройные девичьи бедра! Конец голодовке! А через некоторое время она, со своей стороны, попросила терапевта объяснить мужу, как именно следует любить ее. Что он и сделал. «В общем,- заключает Эриксон,- мне понадобилось всего две беседы с ними, чтобы успешно завершить весь фрейдовский анализ.»

Одно из наиболее резких отличий психотерапии семьи от индивдуальной состоит в том, что паттерны поведения, которые в контексте индивидуальной психотерапии поначалу кажутся странными, производят впечатление гораздо большей осмысленности в контексте психотерапии семьи. Принципы мета-модели работают и здесь. Но в придачу к модели мира каждого семья располагает общей для всех членов моделью мира и самих себя в качестве семьи, а также определенным способом взаимодействия. Проблема, связанная с выбором стратегии психотерапевта, заключается в выявлении ложных и истинных моделей. Мера конгруэнтности моделей семейной системы, которые, по мнению каждого из членов семьи, являются общими для остальных, все это сложности, не встречающиеся в индивидуальной работе.

Рассмотренные нами техники позволяют восстанавливать старые или создавать новые референтные структуры; каждая из них представляет собой неявный вызов существующей модели мира клиентов, а значит, и расширение, обогащение этой модели. Мы показали, что каждый из этих инструментов можно интегрировать с техниками мета-модели, в результате чего вырабатывается эксплицитная стратегия психотерапии. Одна из целей состояла в том, чтобы показать, каким образом интеграция техник мета-модели и конкретных техник различных направлений психотерапии придает и тем и другим непосредственность, а следовательно, и действенность. Предлагаем вам подумать над тем, каким образом инструменты мета-модели могут помочь вам улучшить, расширить и обогатить ваши навыки, когда вы идете на помощь другому человеку.

Глава 6.
ТЕХНИКИ ЯКОРЕНИЯ

Вы немного устали от предыдущих глав? Почитайте «Структуру магии»: отличное средство! Там ничуть не легче, скорее, наоборот: там всего этого гораздо больше.

А если вы подзабыли, о чем шла речь, мы напоминаем последовательность ваших действий (кстати, последовательность- вещь достаточно условная, но об этом пока не стоит задумываться).

Итак, ваши первые шаги:

1. Сбор информации о текущем и желаемом состоянии клиента.

2. Установление раппорта (присоединение).

Они включают:

а) определение первичной PC клиента;

6) определение ведущей и референтной PC;

в) выяснение естественных якорей и триггеров (что именно «запускает» нежелательную реакцию?).

При этом вы используете:

— словесный расспрос,

— наблюдения за поведением: вербальные и невербальные реакции, ключи доступа,

— мета-модель. Ваши следующие шаги:

3. Установление хорошо сформулированного результата, отвечающего пяти условиям.

4. Выбор методов терапевтического вмешательства, которые приведут к переживанию желаемого состояния.

5. Перевод в желаемое состояние с помощью выбранной техники или сочетания техник.

Вариант развития беседы, который вам не подходит:

«— Я... я не вижу, чтобы это нас к чему-нибудь привело.

— Я чувствую, что мы натолкнулись на барьер в наших отношениях Не хотите ли вы обсудить ваше сопротивление?»

—«Одной из мощных процедур, обеспечивающих рост и развитие большинства областей деятельности,- комментируют Бэндлер и Гриндер,- является правило: если то, что вы делаете, не срабатывает, сделайте что-нибудь другое. Когда не взлетает ракета, создавший ее инженер меняет свое поведение, ищет, какие изменения в конструкции надо проделать. В психотерапии бывает иначе: ситуация, в которой ракета не взлетает, получает определенное название: «сопротивляющийся клиент». Вы констатируете факт, что ваши подходы не срабатывают, и обвиняете в этом клиента, освобождаясь от ответственности и необходимости изменять свое поведение. Будучи настроены более гуманно, вы «разделяете с клиентом чувство вины за неудачу» либо говорите, что клиент «еще не готов».

Вы знаете, что такое номинализация. Слово «сопротивление»- это тоже номинализация. Оно описывает процесс как вещь, ничего не сообщая о функционировании.

... Если терапевты будут воспринимать «сопротивление» в качестве характеристики собственного поведения, вероятно, психотерапия будет развиваться быстрее. Как бы ни сопротивлялся клиент, все равно это утверждение касается того, что делаете ВЫ, а не он.»

«Это наше дело,- говорит Лесли Камерон,- приспособиться к модели мира клиента и вызвать реакции, обходящие сопротивление. Это требует от нас гибкости, умения пойти навстречу и использовать аспекты поведения клиента, как и своего собственного, для получения нужных реакций.»

Вы можете отнестись к любому ограничению, которое вам предъявляется, как к уникальному достижению человеческого существа- и определить, из каких шагов состоит процесс. Как только вы поняли, что это за шаги, вы можете обратить порядок шагов, изменить содержание, ввести некий новый элемент или изъять один из существующих. Вы можете много интересных вещей.Если вы считаете, что важным условием изменения является «понимание истоков проблемы и ее глубокого скрытого внутреннего смысла», и что вы действительно должны иметь дело с содержанием как основной составляющей- тогда, вероятно, на изменение человека у вас уйдут годы.

Если вы измените форму- вы измените результат по крайней мере столь же успешно, как и при работе с содержанием. Инструменты, требующиеся для изменения формы, гораздо более доступны. Изменить форму намного легче, и изменения получаются более устойчивыми.

Если вы обладаете достаточной сенсорной остротой, чтобы суметь определить специфические шаги процесса, который человек проходит для порождения любой реакции, какую он не считает полезной и хочет изменить- это дает вам множество точек вмешательства. Вмешательство может состоять а простой замене одной сенсорной системы на другую, потону что это разрушит стереотип. Важно, чтобы с каждым индивидом вы определяли, КАК он это делает- если вы хотите заменить этот процесс на что-нибудь другое. Если человек создает эйдетические образы, вы можете сделать так, чтобы он изменил эйдетический образ на сконструированный, и наоборот. Если он говорит себе- вы можете сделать так, чтобы он себе пел. Все, что меняет стереотип или последовательность событий, через которые проходит человек внутри себя, реагируя на внутренние или внешние стимулы,- сделает реакцию, на которой он зациклился, невозможной.