Комментарий NET Bible предлагает такое объяснение:

 

Многие комментаторы понимали упоминание дома Моего Отца как указание на небеса, а обители (μονή, monē) - как постоянные жилища верующих там. Это выглядит согласующимся с лексиконом и контекстом, где в ст. 3 Иисус говорит, что Он придет опять, чтобы взять учеников к Себе. Однако фраза "в доме Отца Моего" была употреблена ранее в Четвертом Евангелии в 2:16 и относилась к храму в Иерусалиме. Затем автор в 2:19-22 интерпретировал храм как тело Иисуса, которое должно было быть разрушено в смерти, а затем восстановлено в воскресении по истечении трех дней. Еще о большем говорит заявление Иисуса в 8:35: "Но раб не пребывает (μένω, menō) в доме вечно: сын пребывает (μένω) вечно". Если в совокупности образов Четвертого Евангелия фраза "в доме Моего Отца", в конечном итоге, указывает на тело Иисуса, то соотношение μονή и μένω показывает постоянную связь верующего с Иисусом и Отцом в качестве усыновленного ребенка, который остается в доме вечно. В этом случае "обитель" - "в" самом Иисусе, там, где Он, на небесах или на земле. Значит, слова в ст. 3 "приду опять и возьму вас к Себе" относятся не просто к пришествию parousia, но также к возвращению Иисуса к ученикам после воскресения с Своем прославленном состоянии, когда в силу Его смерти за них они могут входить в союз с Ним и с Отцом как усыновленные дети. Стоит ли говорить, что это имеет много сходства с богословием Павла, в особенности с концепциями усыновления и пребывания "во Христе", которые выделяются в таких отрывках, как Еф. 1. Однако также важно отметить акцент самого Четвертого Евангелия на нынешней реальности вечной жизни (Ин. 5:24, 7:38-39 и т.д.) и возможности поклонения Отцу "в Духе и истине" (Ин. 4:21-24) в настоящее время. В определенном смысле можно сказать, что будущая реальность стала настоящей.[51]

 

Кажется, этот взгляд построен, по меньшей мере, на четырех допущениях. Во-первых, фраза "дом Отца Моего" (οἰκίᾳ τοῦ πατρός μου) в Ин. 14:2 относится к храму. Логика в основе этой идеи - то, что эта фраза использована только один раз в Евангелии Иоанна. В Ин. 2:16 Христос использует выражение "дом Моего Отца" (πατρός μου οἶκον) в отношении храма. Во-вторых, это выражение может иметь метафорическое значение, поскольку Христос использовал эту фразу в том же контексте для описания Своего тела (Ин. 2:19-22). Павел также использовал образ храма для обозначения тела верующего (1 Кор. 6:19) и церкви (1 Кор. 3:16; Еф. 2:20-22). В-третьих, слово "обители" (monē) в Ин. 14:2 относится к обитанию Отца и Сына в верующем. Обоснование для этого пункта - то, что monē употребляется только один раз во всем Новом Завете (Ин. 14:23). Этот случай употребления находится всего несколькими стихами ниже в той же самой главе и относится к пребыванию Отца и Сына в верующем. В-четвертых, однокоренной глагол к слову monē - menō. Последнее слово означает пребывание или проживание в другом случае в Евангелии Иоанна (Ин. 8:35) и в беседе в верхней комнате (Ин. 15:4-7).

 

Перед тем, как ответить на эти допущения, обратим внимание на некоторые общие проблемы этого взгляда. Во-первых, как ранее было указано, предлог "к" (pros) в выражении "и возьму вас к Себе" (Ин. 14:3) сообщает движение верующих в пространстве от земли ко Христу, чтобы быть с Ним. Однако ни о каком движении в пространстве речь не идет, когда Дух сходил на верующих в Деян. 2. Во-вторых, ранее было отмечено, что наречие "опять" (palin) в Ин. 14:3 показывает, что Второе Пришествие Христа будет таким же, как Его первое пришествие. Согласно Ленски, "Этот приход опять является противоположностью ухода; Иисус видимым образом возносится и видимым образом возвращается, Деян. 1:9-11".[52] Когда Дух был излит на Церковь в Деян. 2, Христос не возвратился физически так, как Он физически ушел. Нет, Он остался в небесах по правую руку от Отца (Деян. 7:55- 56; Рим. 8:34; Кол. 3:1; 1 Пет. 3:21-22). В-третьих, этот взгляд лишает смысла выражение "возьму вас к Себе" (Ин. 14:3). Святой Дух не взял верующих в Деян. 2. Писание неизменно указывает, что все происходит в точности наоборот. Верующие приняли Святого Духа (Ин. 20:22; Деян. 2:38; 8:15-17).

 

После того, как мы представили эти общие проблемы этой позиции, ответим на допущения, на которых построен этот взгляд. Во-первых, хотя верно то, что выражение "дом Моего Отца" (Ин. 14:2) употребляется только в Ин. 2:16, ссылка в Ин. 2:16 на "дом" - мужского рода (oikos), а в Ин. 14:3 ссылка на "дом" - женского рода (oikia). Хотя oikos обычно используется с родительным падежом "Бога", указывая на Храм и в LXX, и в Ин. 2:16, oikia никогда не употребляется таким образом.

Согласно TDNT:

 

В Новом Завете также мы находим и οἶκος, и οἰκία; родительный падеж τοῦ θεοῦ обычно связывается с οἶκος, а не с οἰκία (хотя ср. Ин. 14:2: ἐν τῇ οἰκίᾳ τοῦ πατρός μου). Как и в LXX, οἶκος τοῦ θεοῦ употребляется в честь земного святилища Израиля. Никакое другое священное или церковное строение в сфере Нового Завета не названо этим термином. Но само христианское сообщество является ναὸς τοῦ θεοῦ, the οἶκος τοῦ θεοῦ (Евр. 3:6; 1 Пет. 4:17; 1 Тим. 3:15) и οἶκος πνευματικός (1 Пет. 2:5). Можно предположить, что такое употребление было свойственным первоначальному христианству и стало неизменной частью проповеднической традиции... Ин. 14:2f... Это выражение, которое, кажется, утратило свою оригинальную форму, достаточно изолировано в контексте и, возможно, старше, чем выражения вокруг него.... Жилище Отца имеет места отдыха для страдающих учеников Иисуса.[53]

 

Говоря в целом, взгляд, что Ин. 14:2 говорит о сошествии Святого Духа, построен на связи общего выражения "дом Моего Отца" в этом стихе с образом храма в идентичном выражении, находящемся в Ин. 2:16. Однако это мнение распадается, если принять во внимание, что эти два выражения не идентичны, исходя из разницы в родах слова "дом", как оно употребляется в этих стихах.

 

Во-вторых, верно то, что monē (Ин. 14:2) используется только однажды во всем Новом Завете (Ин. 14:23), и что этот случай употребления находится всего несколькими стихами ниже в той же самой главе и относится к пребыванию Отца и Сына в верующем. Однако контекст Ин. 14:2 радикально отличается от контекста Ин. 14:23.

 

Хотя в Ин. 14 стихи 2 и 23 находятся в одной и той же главе их контекст различен. Проблема в стихе 2 - печаль учеников по поводу ухода Иисуса, чтобы быть с Отцом на небесах (см. обсуждение фразы "Я иду" ниже), но в стихе 15 акцент меняется. Стихи 15-24 образуют отдельный раздел в беседе в верхней комнате, который касается любви верующего к Иисусу, подтвержденной тем, что верующий хранит заповеди Иисуса. Один способ, как можно увидеть это изменение темы, - это заметить, что глагол "любить" (... agapaō) встречается восемь раз в стихах 15-24, но не встречается ни разу в стихах 1-14, а глагол "соблюдать" (... tēreō) встречается четырежды в стихах 15-24 и ни разу - в стихах 1-14. В начале этого раздела о любви к Иисусу и соблюдении Его заповедей - обетование о том, что верующему будет дан Святой Дух (стих 16). Именно благодаря обитанию Святого Духа верующий: (1) не оставлен сиротой (стих 18) и (2) имеет силу любить Иисуса и соблюдать Его заповеди. Именно ниспослание Иисусом Духа, чтобы обитать в верующих, дает нам понимать monē - обитель в самом верующем. С другой стороны, в стихе 2 местонахождение... monē... определяется тем, где, как мы понимаем, "дом Отца" находится.

 

Различия между этими двумя отрывками резюмируются в следующей таблице:

Раздел	Ин. 14:1-14	Ин. 14:15-24
Употребление monē	Ин. 14:2	Ин. 14:23
Тема	Печаль по поводу скорого ухода Христа	Любовь верующего к Христу
Употребление agapaō
Употребления tēreō
Значение monē	Обители в небесном жилище Отца	Дух, обитающий в верующих

 

Определяя monē в Ин. 14:2 на основе того, как monē из 14:23 используется в другом контексте, сторонники интерпретации нашего текста в духе Деян. 2 виновны в совершении герменевтической ошибки, известной как "недопустимый всеобщий перенос". Эта ошибка возникает, когда "значение" слова, выведенное из его употребления в другом месте, затем автоматически переносится на это же слово в другом контексте. [54] Слова имеют значение только на основании контекста, в котором эти слова находятся. Monē в Ин. 14:2 означает нечто полностью отличное от monē в Ин. 14:23, поскольку эти употребления одного и того же слова имеют место в двух совершенно разных контекстах. Подводя итог, взгляд, предполагающий сошествие Святого Духа в нашем тексте, основан на связи общего слова "monē" в Ин. 14:2 и Ин. 14:23. Однако этот взгляд слаб, поскольку эти два слова не идентичны по причине разных контекстов, в которых они употреблены.

 

В-третьих, верно то, что глагольная форма имени существительного monē (Ин. 14:2) - menō, что означает пребывание или проживание в другом случае в Евангелии Иоанна (Ин. 8:35) и в беседе в верхней комнате (Ин. 15:4-7). Однако приравнивание этих двух слов представляет собой экзегетически ложный довод, известный как называемый root fallacy (коренной софизм). Этот ложный довод "допускает, что действительное значение каждого слова связано с его формой или его компонентами".[55]

 

Например:

слово nice (красивый), которое происходит от латинского nescius, означающего "невежественный". Английское "good-by" - это сокращение от англо-саксонского "God be with you" (Пусть Бог будет с тобой). Можно проследить диахронически, как nescius произвело "nice"; конечно, легко представить, как "God be with you" сократилось до "good-by". Но я не знаю никого сегодня, что говорит, что такой-то человек "nice", считает, что он в какой-то мере навесил на этого человека ярлык невежды, потому что "коренное значение", или "скрытое значение", или "буквальное значение" слова "nice" - это "невежественный".[56]

 

"Слова должны определяться не по их этимологии, а по их контексту и употреблению".[57] Таким образом, неуместно подходить к определению monē на основании того, как глагольная форма этого слова используется в другом месте. Как мы объясняли ранее, стих Ин. 14:2 находится в своем собственном уникальном контексте.

 

Подводя итог, взгляд, который усматривает в изучаемом тексте сошествие Святого Духа, значительно слабеет с пониманием того, что различные термины Ин. 14:2 не могут определяться их употреблением в других местах по причине уникального контекста Ин. 14:1-4. Этот принцип верен в отношении попыток уравнять "дом Моего Отца" с употреблением этого выражения в Ин. 2:16, интерпретации monē в Ин. 14:2 в связи с использованием в Ин. 14:23, а также определения monē в связи с применением глагольной формы в Ин. 8:35 и Ин. 15:4-7. В заключение, доводы в пользу истолкования Ин. 14:1-4 как текста о Восхищении усиливаются, если рассмотреть несостоятельность неэсхатологических интерпретаций. Такие интерпретации включают смерть верующего, индивидуальное спасение верующего, воскресение Христа и сошествие Святого Духа в день Пятидесятницы (Деян. 2).