Священномученик иерей Сергий Мечёв

Дни памяти: Собор Новомучеников Российских, 24 Декабря / 6 Января

Священномученик иерей Сергий Мечёв родился в Москве 17 / 30 сентября 1892 года в семье известного священника отца Алексия Мечёва (память 9 / 22 июня), настоятеля храма Святителя Николая в Кленниках на Маросейке. Батюшка отец Алексий очень любил своего сына Серёжу и желал иметь его своим преемником, но он не хотел оказывать на него давление и поэтому дал возможность сыну получить светское образование. В 1910 году Сергей окончил гимназию с серебряной медалью и поступил на медицинский факультет Московского Университета. Вскоре он перешёл учиться на словесное отделение историко-филологического факультета, которое окончил в 1917 году.

Во время войны в 1914 году Сергей Алексеевич работал на Западном фронте братом милосердия в одном из санитарных поездов. Там же он познакомился со своей будущей супругой, которая также трудилась сестрой милосердия.

Одновременно с учёбой в Университете Сергий Алексеевич принимал участие в работе студенческого богословского кружка имени святителя Иоанна Златоустого, организованного наместником Чудова монастыря епископом Арсением (Жадановским). На заседаниях кружка читались и обсуждались доклады на различные темы богословского характера.

В 1917 году была создана комиссия по сношению с гражданской властью Русской Православной Церкви. В число членов Комиссии вошёл и Сергей Алексеевич. В этот период ему пришлось часто бывать у Святейшего Патриарха Тихона, который очень его полюбил.

Решение принять священство было связано у Сергея Алексеевича с поездкой в 1918 году в Оптину пустынь, где он получил на это благословение старцев отца Анатолия и отца Нектария.

В 1919 году, по окончании историко-филологического отделения Московского университета, он был рукоположен во диакона, а затем во иерея. Рукополагал его в апреле 1919 года в Даниловском монастыре священномученик архиепископ Феодор (Поздеевский, память 10 / 23 октября).

Служил он рядом с отцом в храме на Маросейке. Этот приход называли «мирским монастырём», — имя в виду не монастырские стены, а паству-семью, связанную узами любви и единым духовным руководством. Послушание духовному отцу, очищение совести покаянием («сущность исповеди есть самопосрамление, исповедь есть страдание кающегося и сострадание ему священника», — говорил отец Сергий), частое причащение, ежедневные уставные службы (обедни на Маросейке начинались в 6 утра, и прихожане могли попасть на работу вовремя) — всё это создавало условия для подлинной духовной жизни. «Христианство не учение, а жизнь», — часто повторял отец Сергий.

После кончины своего отца батюшки Алексия 27 мая 1923 года, отец Сергий принял на своё пастырское попечение «покаянно-богослужебную семью», как он называл свой приход, и окормлял его до самой своей мученической кончины. «Вы мой путь ко Христу, как же пойду без вас», — писал он в 1930 году своим духовным чадам.

Богослужение отца Сергия отличалось от богослужений батюшки Алексия: в нём не было той растворённости в любви, того покаянного плача, но всё же оно было прекрасно: в нём была строгость, стройность, сосредоточенность. Проповеди его были насыщены волевым началом, так, что, слушая их, нельзя было оставаться только слушателем, а хотелось действовать. Духовных чад привлекала к нему его личность, пламенность веры, требовательная, чуткая и неподкупная совесть, отсутствие всяких поз, знание святоотеческого учения, и, наконец, доброта и отзывчивость.

Предвидя мученический подвиг отца Сергия, старец Нектарий Оптинский как-то так сказал своей духовной дочери о нём: «Ты знала отца Алексея? Его знала вся Москва, а отца Сергия пока знает только пол-Москвы. Но он будет больше отца».

После захвата обновленцами храмов, лишь единичные приходы в Москве сохранили верность Патриарху Тихону, в числе их были Даниловский монастырь и «Маросейка».

Отец Сергий был бескомпромиссный борец за чистоту Православия. После появления «Декларации» 1927 года, он не поминал митрополита Сергия (Страгородского), не принимал он и церковной молитвы за безбожников и богоборцев. В 1929 году батюшку арестовали и сослали; в 1932 году закрыли храм на Маросейке.

Батюшка был сослан на Север, в маленький городок Вологодской области Кадников. Там в 1933 году последовал повторный арест и осуждение на 5 лет лагерей: сначала на Кубенском озере на лесопилке, затем на реке Шелекса, затем в Усть-Пинеге. В 1935 году его переводят в Свирские лагеря, на Лодейное Поле, после этого — перевод под Рыбинск (станция Переборы), на строительство плотины.

В колонии на Шелексе батюшка сильно голодал. Его постоянно обкрадывали уголовные. Духовные дочери, приехавшие навестить его, заметили, что, несмотря на крайнее истощение, в нём исчезла всякая раздражительность, он стал очень мягким, не было ни единого упрёка.

В 1937 году батюшка освободился из лагеря. Он поселился в окрестностях города Калинин и работал в одной из поликлиник. Дома тайно совершал Литургию. К нему постоянно приезжали духовные дети, и он им писал письма: «... Молитесь Господу, просите Его, чтобы снял Он с вас тесноту, замыкание в себе», чтобы получили вы расширенное сердце!» — так он наставлял их.

В это время все единомысленные батюшке архиереи были в лагерях и ссылках. Он же в желании иметь архипастырский покров открыл одному епископу свою церковную позицию и нелегальное положение своей общины. Вскоре этот епископ был арестован: он предал отца Сергия, рассказав на суде то, что было ему открыто на духу как епископу. Отцу Сергию советовали скрыться в Средней Азии, но он отказался оставить своих духовных детей. Около года батюшка скитался без прописки. Летом 1941 года он с некоторыми духовными чадами скрытно проживал в деревне близ Тутаева. Там он каждый день служил Литургию. В связи с всеобщей подозрительностью, возникшей с началом войны, местные жители приняли их за немецких шпионов и выдали Н. К. В. Д.

7 июля (н. ст.) 1941 года батюшку арестовали и поместили в Ярославскую тюрьму. После 4-х месяцев допросов и пыток, на которых он вёл себя очень мужественно, стремясь, чтобы никто из общины не пострадал, в ночь на 24 декабря 1941 года (6-е января 1942 г. н. ст.) батюшка был расстрелян в тюрьме Ярославского Н. К. В. Д.

Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.

События дня.

Служба этот день совсем особая. Накануне совершается вседневная вечерня без всяких праздничных элементов, а также утреня – без Великого славословия. 1 час к ней не присоединяется, так как входит в службу так называемых Царских часов.

Царские часы.

В сам день на службе навечерия Рождества Христова я был, как всегда, в Свято-Успенском соборе, где службу совершал о.Николай Ларионов. Пел штатный боковой хор.К Рождеству храм украшается сосновыми ветками, в частности, ими увешан иконостас. Также большая сосновая верхушка («елка») стоит в южной части храма)

Праздник Рождества Христова среди всех праздников стоит особняком. Ввиду того, что праздники Рождества Христова и Крещения Господня в Восточной Церкви когда-то составляли один праздник, то и чин у них – один. Навечерие же праздника сего имеет совершенно особый чин – в этот день совершаются так называемые Царские часы с чтением особых псалмов и тропарей, пением стихир, а также чтением паремий, апостольских и Евангельских чтений навечерия, а потом – Великая вечерня с литургией святителя Василия Великого с чтением восьми паремий. Обычай совершать Навечерие перед праздником Рождества Христова, несомненно, древний. Это видно из того, что уже в IV веке было определено, как праздновать Навечерие, если оно случится в день воскресный (Феофил Александрийский, прав. 1).

Если Навечерие случится в седмичный день, кроме субботы и воскресения, то в этот день утром

совершаются Великие (или Царские) часы и затем вечерня с литургией святого Василия Великого.

Название «Царские часы» появилось, ввиду того, что в Византии, а впоследствии и на Руси при этом всегда присутствовали князья, цари или императоры. В книгах же церковных они именуются Великими часами навечерия Рождества Христова. Состоят они из 1,3, 6 и 9 часов¸ а также изобразительных[64]. Во время чтения часов священник стоит в центре храма, где и читаются часы. В начале их чтения священник кадит весь храм, точно тоже и в начале 9 часа, в начале же 3 и 6 он просто кадит солею и центр. Последование 1,3, 6 и 9 часов отличается от обычных тем, что на них вместо обычных читаются особые псалмы, содержащие пророчества о Воплощении Сына Божия, а после тропаря и Богородична (на «И ныне…») хор поет стихиры.

Итак, Царские часы или Великие часы навечерия Рождества Христова. Включается все освещение в храме и в центр в предшествии диакона выходит священник с Евангелием, а выйдя, полагает его на аналой. После этого следует возглас. Чтец читает (на этот раз он читал все, включая тропари и кондаки (которые раньше всегда пел хор, так что читающий все время ожидал от них, что они все-таки будут их петь), за исключением стихир, которые хор все-таки пел), а священник кадит весь храм, после чего возвращается в центр (при 3 и 6 часе он будет кадить только центр храма и солею, а при 9 он снова будет кадить весь храм). После пения стихир при каждом часе чтец возглашает прокимен, после чего читается паремия и Апостольское послание, а затем священник читает Евангелие.

Итак, чтения часов. Чтения 1 часа. Паремия. Паремия – книга пророка Михея (6 Глава): Тако глаголет

Господь, и ты Вифлееме, доме Евфрафов, еда (разве) мал еси в тысящах Иудовых; из тебе бо мне изыдет старейшина,, еже быти в князи во Израили и исходи Его из начала до дней века. Сего ради даст я, до времени рождающия родит, и прочия от братий его обратятся к сыном Израилевым. И станет и узрит и упасет стадо свое крепостию Господь. И в славе имени Господа Бога своего пребудут, зане (так как,