Эволюция научной рациональности

Стадии исторического развития науки, каждую из которых откры­вает глобальная научная революция, можно охарактеризовать также и как становление трех исторических типов научной рациональности, возникших в истории техногенной цивилизации. Это классическая ра­циональность (соответствующая классической науке в двух ее состоя­ниях — дисциплинарном и дисциплинарно организованном); неклас­сическая рациональность (соответствующая неклассической науке) и постнеклассическая рациональность. Между ними как этапами разви­тия науки существуют своеобразные «перекрытия», причем появление каждого нового типа рациональности не отбрасывало предшествую­щего, а только ограничивало сферу его действия, определяя его приме­нимость лишь к определенным типам проблем и задач.

Каждый этап характеризуется особым состоянием научной дея­тельности, направленной на постоянный рост объективно-истинного знания. Если схематично представить эту деятельность как отноше­ния «субъект—средства—объект» (включая в понимание субъекта ценностно-целевые структуры деятельности, знания и навыки при­менения методов и средств), то описанные этапы эволюции науки, выступающие в качестве разных типов научной рациональности, характеризуются различной глубиной рефлексии по отношению к са­мой научной деятельности.

Классический тип научной рациональности, центрируя внимание на объекте, стремится при теоретическом объяснении и описании эли­минировать все, что относится к субъекту, средствам и операциям его деятельности. Такая элиминация рассматривается как необходимое условие получения объективно-истинного знания о мире. Цели и ценности науки, определяющие стратегии исследования и способы фрагментации мира, на этом этапе, как и на всех остальных, детерми­нированы доминирующими в культуре мировоззренческими установ­ками и ценностными ориентациями. Но классическая наука не ос­мысливает этих детерминаций.

Схематично этот тип научной деятельности может быть представ­лен следующим образом.

Неклассический тип научной рациональности учитывает связи меж­ду знаниями об объекте и характером средств и операций деятельнос­ти. Экспликация этих связей рассматривается в качестве условий объ­ективно-истинного описания и объяснения мира. Но связи между внутринаучными и социальными ценностями и целями по-прежнему не являются предметом научной рефлексии, хотя имплицитно они определяют характер знаний (определяют, что именно и каким спосо­бом мы выделяем и осмысливаем в мире). Этот тип научной деятельности можно схематично изобразить в следующем виде.

Постнеклассический тип научной рациональности расширяет поле рефлексии над деятельностью. Он учитывает соотнесенность получа­емых знаний об объекте не только с особенностью средств и операций деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами. Причем экс­плицируется связь внутринаучных целей с вненаучными, социальны­ми ценностями и целями.

Этот тип научного познания можно изобразить посредством сле­дующей схемы.

Каждый новый тип научной рациональности характеризуется особыми, свойственными ему основаниями науки, которые позволя­ют выделить в мире и исследовать соответствующие типы системных объектов (простые, сложные, саморазвивающиеся системы). При этом возникновение нового типа рациональности и нового образа науки не следует понимать упрощенно в том смысле, что каждый новый этап приводит к полному исчезновению представлений и ме­тодологических установок предшествующего этапа. Напротив, меж­ду ними существует преемственность. Неклассическая наука вовсе не уничтожила классическую рациональность, а только ограничила сферу ее действия. При решении ряда задач неклассические пред­ставления о мире и познании оказывались избыточными, и исследо­ватель мог ориентироваться на традиционно классические образцы (например, при решении ряда задач небесной механики не требова­лось привлекать нормы квантово-релятивистского описания, а достаточно было ограничиться классическими нормативами иссле­дования). Точно так же становление постнеклассической науки не приводит к уничтожению всех представлений и познавательных уста­новок неклассического и классического исследований. Они будут использоваться в некоторых познавательных ситуациях, но только утратят статус доминирующих и определяющих облик науки.

Когда современная наука на переднем крае своего поиска постави­ла в центр исследований уникальные, исторически развивающиеся системы, в которые в качестве особого компонента включен сам чело­век, то требование экспликации ценностей в этой ситуации не только не противоречит традиционной установке на получение объективно-истинных знаний о мире, но и выступает предпосылкой реализации этой установки. Есть все основания полагать, что по мере развития современной науки эти процессы будут усиливаться. Техногенная ци­вилизация ныне вступает в полосу особого типа прогресса, когда гу­манистические ориентиры становятся исходными в определении стратегий научного поиска.