А.Р.: Мы с вами застанем это?

Я думаю, что это произойдет, буквально, в течение несколь­ких ближайших лет. В наше время эгоизм настолько интенсивно растет, что человек не сможет удовлетворить его никакими другими духовными практиками. Вопрос о смысле жизни будет возникать у людей настолько остро, явно, настой­чиво, что никакие уговоры или посулы вознаграждения в буду­щем мире, или медитации уже ничего не смогут дать. Им будет необходимо обрести четкое, явное постижение Высшего мира сей­час, в этой жизни и возможность одновременного существо­вания в обоих мирах.

 

А.Р.: Доктор Лайтман, вы сейчас, как я предполагаю, высказали свою точку зрения, свои ожидания. Но я как специалист, который много лет занимается психотерапией отношений, неоднократно сталкивался с тем, что человек, ожидая чего-то и не получая желаемого, очень сильно огор­чается, в то время как, допуская возможность другого конечного результата, он чувствует себя более комфортно.

Вы допускаете, что ваши надежды и ваш прогноз не осуществится, а произойдет что-то дру­гое? Например, представители разных учений договорятся меж собой и скажут: «Ребята, а давайте-ка мы сделаем это учение общим, единым для всех, подпишемся под этим, скажем, вшестером или всемером, и покончим с разночтениями». Тогда не будет, скажем, какого-то превалирующего учения. Может такое теоретически случиться, или, с вашей точки зрения, нет?

Такого быть не может, потому что все остальные учения – это изобретения человеческого ума. Человек измыслил их, поскольку у него была потребность каким-то образом себя наполнить, обнаде­жить, оправдать свое существование, воспи­тать будущее поколение в определенных нравственных нормах, удержать народ в рамках, чтобы люди не разбредались в разные стороны, – то есть, «застра­щать» их, с одной стороны, и дать, что называется, «опиум», – с другой.

Каббала исходит из совершенно иных соображений. Это наука об общем устройстве мирозда­ния. Она объясняет, как устроена та его часть, которую мы ощущаем с помощью наших пяти органов чувств, и та часть, что от нас скрыта. Ее нам надо раскрыть, сделать явной. Такое раскрытие непрояв­ленной части мироздания, дает человеку возможность все видеть, чувствовать и по-настоящему существовать в его полном объеме.

Тут речь не идет ни о каких верованиях, религиозных чувст­вах, всевозможных методиках или духовных практиках. Это абсолютно четкая наука, которая обучает человека, как он должен развить в себе шестой орган чувств, чтобы почувст­вовать то, что сейчас от него скрыто. Она прямо противопо­ложна религиям, которые изобретены людьми, для того чтобы немножко для себя психологически «подсластить» жизнь. Эту науку невозможно даже поставить в один ряд с эзотерическими и всякого рода духовными учениями. Она не имеет с ними никакой связи.

 

А.Р.: Согласитесь, что распространение любой религии в большой степени основано на том, что ее адепты не имеют какой-либо определенной информации, может быть, в силу своего не­вежества, неосведомленности, отсутствия образо­вания или специфического склада ума. Люди, которые исповедуют ту или иную религию, очень многое принимают на веру. Ведь это так?

Все принимают на веру. Не кое-что, а абсолютно все. Религия – это лишь представление чело­века о том, что, якобы существует. То есть, если я хочу быть религиозным человеком, то должен свято уверовать во все, что мне говорят. Хотя тот, кто говорит, тоже с полной определенностью не знает того, о чем он говорит. Ему в свою очередь кто-то об этом рассказал.

 

А.Р.: Или у него есть какой-то личный интерес...

Конечно.

 

А.Р.: Давайте, сейчас забудем, что я изучал медицину, психологию и что я имею какой-то опыт общения. Допус­тим, я ничего не знаю, я стерилен с точки зрения знаний, и сейчас говорю себе: «Если бы я был последователем рели­гии, то, наверное, принимал ее на веру». Либо, понимая, что все обстоит не совсем так, но мне зачем-то необходимо, я говорил бы окружающим, что это именно так, даже не будучи уверен. В чем отличие каббалы от такого метода убеждения?

Повторяю, я сейчас не на позиции человека, который с вами спорит, а того, кто ничего не знает. Вы мне говорите, что существует пять органов чувств – мне это известно. Затем вы до­бавляете, что существует еще и шестой орган восприятия – раньше я, честно говоря, считал это образным выражением, а от вас узнал, что это некий экран. Хорошо, я согласен.

Тем не менее, если по поводу пяти органов чувств я могу, по крайней мере, найти с вами общие критерии, учитывая неоспоримые свойства слуха, зрения, осязания, обоняния, вкуса, то как быть с экраном?

Вы по этому поводу говорите: «Как только вы начи­наете ощущать то, что нормальный человек не восприни­мает, то можете сказать, что обрели экран». А как я узнаю, что наше с ним восприятие различается и мы ощущаем разные вещи? Где находится критерий моего перехода, ведь должен же быть определенный момент этого события?

Вот, скажем, если я добавляю крупинку сахара – то не чувствую этого, если добавляю чет­верть ложки – уже ощущаю во рту некоторую сладость, а полную ложку – мне очень сладко. То есть, как я почувствую этот переход от отсутствия экрана к его наличию?

Дело в том, что, действительно, пока человек не набрал полную мощь особого внутреннего напря­жения, он экрана не обретает. Даже за секунду до получения он не знает, что это такое. Только в момент обретения экрана перед ним мгновенно раскрывается панорама скрытой части мира, и она совмещается с той картиной мира, которая у него есть. Он начинает разли­чать за всем тем, что он видит сейчас, скрытые силы, свойства, и как это все вместе склеивается в одно общее полотно.

Внутренние управляющие силы дополняют ту картину, кото­рая ощущается нашими пятью орга­нами чувств. Это и называется раскрытием Высшего мира.

 

А.Р.: Вот вы сейчас сказали «он видит»...

«Видит» не глазами, конечно. Видит своим внутренним зрением. Это общее ощущение: дополне­ние нашей картины мира всеми силами, свойствами, векторами, которые управляют мате­рией. Однако самое главное – не эта наша материя, то, как она действует, а проникновение за нее.

Когда человек начинает сливаться с этой программой, с замыслом, он начинает чувствовать, что как бы покидает свое тело, оставляет его в материальном мире вместе с теми возмож­ностями, кото­рые давали ему пять органов чувств. Внутренняя же его часть, которую он воспринимает, и те силы, которые находятся за материей, как бы сливаются вместе. Он начинает контактировать с мирозда­нием на другом уровне, то есть его внутренние силы объединяются с теми силами, которые нахо­дятся за пределами материи.

 

А.Р.: Доктор Лайтман, я хочу быть предельно этичным, потому что мне очень приятно с вами разговаривать, и вы у меня вызываете хорошие ощущения. У вас отличная энергетика, как сегодня модно говорить.

Но я все-таки рискую быть бестактным и спрашиваю: вы говорите сейчас о том, что сами испытали? Возможно, мой вопрос окажется риторическим – но вы в это верите, или говорите так, потому что являетесь руководителем, стоите на каких-то определенных позициях?

Нет, не «верю», а ощутил. Веры здесь никакой нет. Вера это чисто психологическая категория, которая к каббале не имеет ни малейшего отношения. В каббале учитывается только то, что мы ощу­щаем явно.

 

А.Р.: Когда я говорил: «Вы верите», я имел в виду: «Вы знаете».

Я знаю из своих ощущений.

 

А.Р.: Представьте, например, что зрячий человек передает слепому ощущение голубизны неба или, скажем, окраску яблока.

Можете вы мне, как зрячий слепому, сейчас передать ощущения, которые я не пережил, описать их?

Не могу, так же, как и зрячий слепому не может ничего опи­сать. Если у слепого полностью отсутст­вует какая-либо информация о видимых образах, нет о них никаких воспоми­наний, никакого представления, то есть он слеп от рождения, и никогда не видел свет или цвет, то никоим образом, ни один зрячий, и даже несколько человек вместе, не сможет ему этого описать.

 

А.Р.: Значит, получается, что до тех пор, пока человек не начинает это ощущать сам, он не мо­жет разговаривать с другими ощущающими на одном языке?

Конечно. Абсолютно верно.