Современная философия религии

Чтобы подытожить аналитическую философию, скажем о предметном поле современной философии религии. Определение ключевых слов и общих понятий позволяет сделать выводы о том, кто перед вами – философ или не философ. Предметная область уже сложилась. Прежде всего – категория символа.

Соотношения символа и религии – текст преимущественно философского характера, область неисчерпаемая, бурно развивается + возрождение философского натурализма. Это непривычная попытка редукции философской проблематики к психофизиологии. Бывает неплохо, по крайней мере остроумно – высокая доля эпигонства, но то, что есть – хорошо.

Сознание.

Конец 20, начало 21 века – изменения в антропологии. Мы по привычке фиксируем сознание как область философии. Скорее всего, это философия, но в 20 веке развивается конструктивизм: мир изучается нами не в наличном состоянии, а конструируется и потом познается, мы не имеем дело с реальностью в ее полноте. Во второй половине 20 века эта категория возобладала в социологии, и многими социологами конструктивизм рассматривается как своя собственная область. Но философы к проблеме сознания больше тяготеют. Для антрополога сознание – абстракция, иногда даже опасная. Не используя философский язык, об этом говорить сложно.

Текст.

Завоевания в философской герменевтике, - интерпретации, - текстов. Это одна из самых древних дисциплин, со 2 века н.э. В позднеантичной культуре герменевтика – фиксация и интерпретация Гомера и Гесиода. Быстро она становится инструментом интерпреатции священных текстов, составляющих экзистенциальный интерес. Это ведь мы безответственно относимся к тексту, а в иных культурах текст сам по себе – феномен чрезвычайной важности. Затем – оракулы, тексты Платона – священные тексты в поздней античности, некоторые неоплатоники на тексты смотрели как на карты (география Аида), отсюда особые способы графики. Для стоиков таким текстом стал мир, космос, устроенный знаковым образом, мир есть текст. В христианской традиции такое отношение к физике было утрачено, но развилась интерпретация текстов Евангелия и выработка канона. Богословская герменевтика, - отсюда появление специально обученных специалистов. Все меняется в эпоху Возрождения (XV-XVI век): герменевтика секуляризируется и воспринимается как наука о письменном памятнике. Реинтерпретация Платона в рамках Флорентийской Академии (Марсилио Фичино), тк Платон для схоластики не существует, существует специальный Аристотель, прошедший через Боэция, арабов, Аквината. Самих европейцев не хватило перевести Аристотеля на свои языки. Лоренцо Валло: можно толковать любые документы, а не только священные. Доказательство, что «Константинов дар» является подлогом (дар Ватикана римским папам от императора). По языку, это 8 век, а не 4. Повод пошпынять несчастную католическую церковь. К рубежду 18-19 веков герменевтика – исключительно филологическое занятие.

Ф.Шлейермахер: трактат о герменевтике: наука о понимании текста. Хотелось бы понимать тексты высокой культуры, но лучше все. Такая строго филологическая герменевтика на филфаке до сих пор есть, это хлеб с чем-нибудь филологов…

Эта идея – свидетельство обмирщения не тольок герменевтики, но и самого текста, который утрачивает мировоззренческий приоритет. Во всем винят Гутенберга. В 20 веке герменевтика – наряду с феноменологией это одно из главных направлений. Гадамер – крупный исследователь. Не знаю, жив или нет, пару лет назад, когда мне это было интересно, был жив (родился в 1900 г.). Носитель идеи: толкование текста – не только упражнение в понимании, но занятие онтологическое. Читая текст, мы вынуждены реконструировать жизненный мир автора, должны уметь занимать его точку зрения и жизненный контекст. Интерпретируя текст, мы воссоздаем автора или его читателя (слушателя). Горизонт читателя и автора – это онтологические категории, и они должны совпасть.

Идея вдохновляющая, чего уж тут скрывать, многие интеллектуалы заимствуют, интерпретатору отводится почетная роль творца миров. Отсюда герменевтка неизбежно оказывается философским занятием, и наши лингвистические упражнения – подготовительная стадия. На горизонте должен быть проблеск смысла, а не формы, но мы должны уметь эту форму уловить. Сначала ремесло, затем искусство. Так что рассуждения о специфике религиозного текста выдают философа.

Язык.

Самое актуальное направление последних десятилетий. Хотите достичь признания на ниве философии в России, анализируйте язык религии философскими средствами. Тут почти ничего не сделано, то, что сделано, сделано плохо. Если язык не интересен, никако аналитики быть не может, если же язык вызывает живую симпатию, - открыта философия языка религии. Фишка: полярность. Есть целый ряд религиозных высказываний – результатов употребления языка, - с которыми себя ассоциирует носитель религ традиции, и этот класс задает контекст понимания. Благое пожелание – «все нужно понимать в правильном контексте», - но что за этим скрывается? Что надо сделать? Чтобы проанализировать высказывания в контексте, надо задать класс подобных высказываний. Он может задаваться произвольно по разным критериям в зависимости от предполагаемого смысла высказывания. Класс можно проанализировать разными способами. Связывать высказывания из исключающих друг друга классов – некоторое преодоление языка. Разные языки допускают или не допускают разные сочетания слов.

Когда мы вынуждены прибегать к синонимам по необходимости, это не облегчает ситуацию, а усложняет, так как есть разница между понятиями (разное сегментное деление). Задавать классы нужно ради познавательной релевантности.

Два направления: погружения высказывания в класс, чтобы выявить автономность логики класса. Осмысленное высказывание – имеющее значение и корректное. Как-то на заборе… там тоже катахреза такая. То, что для одного класса – паралогизм, для другого – реализация логики.

И второе – попытка перевода. Читать результаты такого исследования – безумно скучно, но сам процесс захватывает. Заниматься этим бесконечно интересно. Пересказать книгу Дарвина языком христианского мировоззрения (не для того, чтобы носитель согласился, но для того, чтобы он понял). Я тоже соглашусь, в моей космологии эволюционизм не шибко противоречит креационизму. Но в языке нужно избежать онтологических ловушек (религиозное животное – так не может быть, потому что не может быть никогда, как кентавра).

Нет двух одинаковых носителей языка с одинаковой долей компетенции, а среднее по больнице – лексические значения, зафиксированные в словарях, но словарь хорош, пока на полке стоит. Язык определяется через возможность спонтанной речи воспроизводить словарные значения.

Беда еще и в том, что аргументация, раскрывающая познавательную траекторию, так громоздка, что ценность твоего познавательного открытия теряется. Психологической компенсации в таком дискурсе нет.

К какому результату должен привести анализ религиозного высказвания: к некой познавательно релевантной ситуации. Думал, что объяснил. Демонстрация осмысленности и ее условий, а также условий потери осмысленности.

Мы пользуемся множеством заимствованных слов и приходится врываться в чужие познавательные коды. На уровне естественного языка такой проблемы нет. Мы вообще на этом уровне не используем понятия. В обыденной коммуникации мы исходим из иллюзии понимания. Если мы в обыденных рамках говорим о священном, нет гарантии, что мы его одинаково понимаем. Договоримся – будет уже не естественный язык. Но во избежание коммуникативного провала мы верим, что придаем словам одно значение.

Тот факт, что мы постоянно выходим из естественного языка, признак, что он не вполне адекватен. Но с точки зрения частотности естественный язык – это норма. Были аналитики, утверждавшие, что естественный язык есть наиболее познавательный язык, а интеллектуалистские бредни философов – проблема в бреднях, а не в языке.

Анализ превращается в поиск условий осмысленности высказывания, так как для каждого класса надо задавать некий юниверсум.

Поэтому, приобретая профессиональную компетенцию, вы приобретаете умение говорить на специфических языках, а потом учитесь обходиться без них, чтобы донести до других. Естественный язык не окончательно адекватен задачам познания.

Не спотыкаясь о языковые противоречия, почти невозможно прийти к пониманию и выражению своих познавательных интуиций. Это обилие средств для уловления аморфного, неуловимого. Это своего рода интеллектуальная поэзия. Не надо преувеличивать языковые проблемы философии. Еще 60 лет назад не было очевидно, что к языку несводятся все философские проблемы.

Нужно продемонстрировать, что я использую язык адекватно задачам, поставленным в моем исследовании.

Есть образцовые работы

Джон Остин «О значении слова»

Философские исследования Витгенштейна

Познавательное значение не всегда сводится к словарному

Джон Лайнс Введение в лингвистику

Инструкции нет, все зависит от компетенции и готовности прилагать усилия. Но есть универсальные процедуры, например, коммутация (подстановка). Выделили некое интересующее нас понятие в высказывании (вне высказывания нет значения понятия), задали класс для него, внутри класса разработали границы между подклассами, так как понятия неоднородны. Здесь нужно как можно чаще включать здравый смысл, не повредит никогда.