XXVI. Открытое письмо В.В. Розанову

Дорогой друг, зачем затевать спор не в одной плоскости и опровергать то, что сказано для подвального этажа, указаниями на этажи верхние? Зачем чисто практическое гражданское дело подпирать или критиковать божественным началом в человеке? Тут этому началу уже потому нет места, что еще на горе Синае было написано: "Не пожелай жены ближнего твоего"* и "Не прелюбодействуй". Христос же, защищая грешницу от фарисейской ярости пущих грешников, сказал ей: "Иди и не греши ".

______________________

* Мало обращают внимания, что это есть десятая заповедь, последняя; и выше, т.е. грознее ее, поставлено: "Не послушествуй на друга твоего свидетельство ложна", т.е. не оклевещи; и выше же "помни день субботний", т.е. соблюдай праздники. В. Р-в.

______________________

Видите ли, многоуважаемый В. В., если бы на земле люди были совершенны, тогда не надо было бы вовсе никаких законов, не только гражданских, но и религиозных, по крайней мере последних с их обрядовой стороны. Но ведь этого не только нет, но и не предвидится в весьма отдаленном даже будущем. Уж если сам грозный Егова не мог путем жесточайших кар* урезонить человека не грешить, то не нам с вами браться за ту же самую задачу. Грешить будут и завтра точно так же, как грешили вчера, какие бы пророки ни глаголали, какие бы ужасы ни сулили людям.

______________________

* Мысль о жестокости Ветхого Завета весьма укоренена у христиан: но она неосновательна. Словесной грозы много, как и у любящего отца: а на деле - все прощение и милость. Ради семи праведников хотел пощадить Содом; а мы ни одного невинного ребенка не щадим, и если "не по-нашему рожден" - с камнем его в воду. "Милостивцы"... В. Р-в.

______________________

По смыслу моей статьи вы должны были видеть, что я в вопросе о призрении детей, вне брака (церковного) рожденных, ни на шаг не отстаю от вас, вполне понимаю всю несправедливость отношения к ним законодательства и нисколько не прочь поддерживать и на практике большую легкость развода, одинаковость имущественных прав и таких детей на состояние родителей и тому подобное.

Но в умилении я не закрываю глаз на то, что из этих великодушнейших и справедливейших предложений сделает мерзость человеческая.

Почему не допустить отыскания отца? С точки зрения правды, права и справедливости - решительно ничего нельзя возразить против этого. Однако не подлежит ни малейшему сомнению, что как только эта правда начнет действовать, сейчас же у богатых людей появятся сотни незаконных младенцев, которые, по показанию их матерей, окажутся их детьми*. Вот и потрудитесь тогда тратить время, средства и нервы, доказывая, что вы тут ни при чем. Да и как докажешь, если не прибегнуть к героическому способу одного из придворных императора Адриана (кажется), сопровождавшего в долгое путешествие его жену и по возвращении обвиненного в прелюбодеянии с нею!

______________________

* Ведите себя осторожнее, как можно осторожнее, с девицами вечерами не засиживайтесь, на ночь не оставайтесь - и никто к вам не привяжется. Таким образом, "право девиц отыскивать мужа в любовнике, или отца - ребенку" будет только лозунгом к чистейшим и осторожнейшим нравам. Вдруг вся общественная атмосфера, теперь вонючая, как задний двор, станет кристально чиста, как голландская торцовая улица. В. Р-в.

______________________

Очевидно, опасения эти очень, очень стары, и потому едва ли предосторожность юристов в этом направлении, будучи по существу громадной несправедливостью и злом, в то же время не отвращает несправедливости еще горшие и зло еще большее.

Подумайте вы, сколько драм сохранила нам история именно в этом направлении. Вспомните зверства удельного периода, где брат брата* резал, терзал и призывал на него силу татарскую с разрешением грабить не только братнину, но и свою землю. А мифы и легенды эллинские, происходившие среди богов на самом Парнасе? Затем семейные нравы Саула, Соломона, Давида и иных библейских старцев, не выключая истории Агари и продажи первородства Исавом Иакову. Все это истории кровавые, вызванные практикой свободного деторождения и от своей, и от не своих жен**. И вот, основываясь на этих примерах, имя же им легион, я глубоко убежден, что практика вашего принципа поведет к образованию женских семей, а следовательно, и к полиандрии.

______________________

* Все - "законные", при полном действии византийского брачного законодательства. Не понятно, о чем пишет А-т. В. Р-в.
** Ну, с историей Агари никак нельзя сравнить историю законного брака, рассказанного г. А-том в конце предыдущей статьи (см. стр. 335-336). В. Р-в.

______________________

Вы часто и справедливо цитируете еврейские свободные брачные условия, но элементы полиандрии сохранились у них и до сих пор, всего более в законах, определяющих положение (физиологическое) вдовы по отношению к братьям ее мужа. Наконец, евреи страшно жестоки и до сих пор к прелюбодейному греху среди евреек*. Но вот странность, для меня необъяснимая. Те же еврейки, очень рано выдаваемые замуж, будучи объявлены невестами, имеют право одни ходить по молодым мужчинам, выпрашивая себе на приданое. И вот тут-то, если еврейку продают уже слишком пархатому жиденку (а это случается сплошь и рядом), то они не всегда являются на этих свиданиях неумолимыми весталками и рогатят будущих супругов своих раньше самого брака. И евреи это превосходно знают и добродушно к этому относятся. Очевидно, там в корне взгляды на женщину иные, чем у нас.

______________________

* Только - к замужеству с христианами, иноплеменниками. Можно догадаться, что смешение кровей еврейки с неевреем или еврея с нееврейкою образует "существо Ваала" (отсюда - смерть за это, бесчеловечная жестокость), как смешение еврея и еврейки образует сладостное и нежное дыхание "Сый" "Иеговы". - Но если вне брака у еврейки от еврея родился сын - то сам Соломон выйдет на суд и сбережет ей ребенка, а теперь раввин подымет его на руках и назовет (обязательное почетное имя) "Авраамом": "Этот ребенок - Авраам, потому что он незаконнорожденный". Так мне передавал крещеный еврей С.К. Ефрон. В. Р-в.

______________________

Не правы вы фактически и по взгляду на пенсии и эмеритуру как на личное достояние пенсионера. Эмеритальное страхование жизни или дожития в частных учреждениях еще далеко не сказало своего последнего слова, но что в этой операции есть много подозрительного с математической стороны, это, кажется, несомненно. Во всяком случае, выморочные страховки и надежда платить пенсию недолго, так как пенсионеры неизбежно люди старые, играют в расчетах этого рода предприятий огромную роль. Но я говорил о казенных пенсиях и эмеритуре. Об этом существует прекрасная монография генерала Соловьева, в которой как дважды два четыре доказано, что наши пенсии и эмеритуры суть именно и только милости, которые даруются за службу, а не взносы. Если бы принять во внимание одни только взносы, то размер эмеритуры по военному ведомству, кажется, не мог бы быть назначен даже в третьей доли тех сумм, которые выплачиваются пенсионеркам нынче.

Если же допустить взгляд, вами проводимый, что это собственное сбережение пенсионера, то никакая касса подобной практики не выдержит.

Шестидесятилетние старцы, выходя в отставку и имея, как быть должно по законам природы, взрослых детей к этому времени, пользуются пенсией, ну, много в среднем, если пять или хотя бы и 10 лет. Ну, а если 58 лет от роду они женятся или, тем более, вступают в связь с молодой девушкой и перед смертью получают детей в возрасте младенческом, затем умирают, то их пенсия должна была бы выдаваться еще лет пятнадцать - двадцать до совершеннолетия сыновей или выхода замуж дочерей, а в половинном размере еще того долее, лет даже сорок, если его сожительнице придется дожить до почтенных лет шестидесяти или тем более 70-летней старухи. Таких страхований не выдержит никакое ни частное, ни тем более казенное страховое учреждение. Между тем ваши великодушные идеи, несомненно, ведут к учреждению у одного пенсионера многих семей. Одна на Литейной, другая на Лиговке, а третья может быть и на Петербургской стороне. Как делить титулы, имущество родовое и эмеритуру* в этих случаях?

______________________

* Конечно, государству не для чего кормить детей более, чем от первой жены. Хотя г. А-т не замечает: 1) что оно кормит и воспитывает теперь всю почти сумму незаконнорожденных, только не из того кармана (Воспитательные дома), и 2) что сейчас старые-престарые чиновники-вдовцы женятся и оставляют потом пенсию молодым вдовам. То, чего боится г. А-т от моего проекта, уже привел как факт Пушкин в "Евг. Онег." (Татьяна). В. Р-в.

______________________

Еще раз повторю, хорошим людям - не надо законов, они сами всегда знают, что им надо делать и как расплатиться за свои грехи. К примеру директора вы прибавили пример вашего симпатичного старичка, да и я мог бы таких примеров набрать достаточно среди случаев мне лично известных, но все они доказывают только, что у хорошего человека всегда и все хорошо, какие бы льготы на большую или меньшую безнаказанную мерзость ни предоставлял им закон.

Тут, следовательно, по существу, и хлопотать нечего.

Но вот как быть в случае московского инцидента, когда г-жа Г. облила доктора Д. кислотой и доктор Б. облил г-жу Г. тоже купоросом? Очевидно, у них были счеты тоже эмеритальные. Вот вы и поезжайте в Москву и попробуйте привести обоих пострадавших к взаимному полюбовному соглашению, придерживаясь только одних ваших великодушных и благородных пожеланий. Но беда не в конкретном безобразии и не в частном факте. Беда именно в том, что на одного благородного и смирного старичка - целая азбука и А, и Б, и В и т.д. до самой Ф и V великих сластолюбцев-паскудников. Попробуйте-ка их урезонить и образумить? Да нет, лучше и не пробуйте: ничего не выйдет.

А-т.

ОТВЕТНОЕ ПИСЬМО г. А-ТУ

В споре относительно термина и всех последствий "незаконнорожденности" имею указать моему почтенному оппоненту следующее:

1) Термина и его всех последствий, имущественных и правовых, я не стал бы оспаривать, если бы в Европе и у нас существовал только гражданский брак. Термин этот существовал у римлян и существует сейчас у евреев: но у последних заключение брака или вступление в брак не составляет таинства, а чисто и строго юридическое событие. На этой почве, если на нее переносить вопрос, я все свои предложения беру назад, но, не пытаясь никого убедить, я сохраняю тогда про себя и для себя убеждение, что "таинства брака", "брака как религиозного таинства" в Европе не существует. Если есть и пока есть хоть один ребенок, именуемый "незаконнорожденным", - невозможно доказать живость и присутствие у нас этого таинства по следующей второй причине, на которую прошу обратить внимание, ибо она решает всю теорию вопроса.

2) Есть еда, сон и множество еще других физиологических действий или состояний. Конечно, вся жизнь наша таинственна - но в разной мере. Однако Церковь не возвела ни одно состояние или действие, духовное или физиологическое, например науку или вкушение пищи, - в "таинство" и только возвела в него одно половое прилепление: очевидно, по исключительной таинственности самого пола и по важности момента размножения. Но этот момент или, точнее, круг моментов при наличности всякого рождения - тот же; следовательно, как в гражданском браке могут быть дети "законные" и "внезаконные", так в круге учения о таинстве все дети суть равно "законные" ("в таинстве текущие"). Не могу не сослаться на мнение недавно умершего Т.И. Филиппова, государственного контролера и эпитропа Гроба Господня, человека крайне старого закала и строжайшего ригориста в сфере канонических вопросов. В открытом "Письме к Ивану Федоровичу Нильскому" ("Сборник Т. Филиппова", СПб., 1896, стр. 174-240), профессору С.-Петербургской Духовной академии, он делает тончайшее исследование разных сторон брака и высказывается против того, чтобы "священнословие" или венчание составляло абсолютно требуемую органическую часть таинства: "Если в истории истинной Христовой церкви действительно было такое время, когда вполне правильные в смысле церковном браки (... греч.) составлялись единым соизволением без священнословия или венчания, а между тем такого времени, когда бы брак в церкви не почитался за таинство, никогда не было, то отсюда вывод ясен и вопрос о безусловной (курсив автора, раньше - мой курсив) невозможности брака как таинства, без священнословия - решается отрицательно" (стр. 198). Филиппов приводит в длинном ряде историческо-канонических доказательств следующий разительный пример из законодательной практики наших дней: когда еврейская или немецко-лютеранская семья, состоящая из мужа, жены и детей, переходит в православие, то отношения членов этой семьи считаются законным православным браком без требования, чтобы они повенчались в православной церкви. Крещение соделало таковую еврейскую семью православною; но что соделало православно-христианским их брак? Очевидно, не еврейское венчание, а только простой факт супружества, совершенно равно качественный и равно количественный нашим нелегальным семьям, если, оговорюсь, - они честны, верны и чисты.

К рассуждению покойного Филиппова я прибавлю одно указание, которое не замечается, а оно бьет в глаза яркостью. Есть понятие "симонии", или взятие денег за сообщение даров Св. Духа. В Церкви это считается страшным грехом. Поэтому священнику никогда и в голову не может прийти обусловить, и притом в точной сумме, предварительно плату за крещение, причащение или исповедь. Но за венчание плата обусловливается, и это было всегда и везде, не возбуждая вопроса. Совершенно очевидно, что у духовенства самого существует сбивчивость представлений о венчании, и если оно не колебалось брать предварительно и в точности определенной сумме плату за него, и никем никогда в этом сверху, иерархически, не было остановлено, - то ясно, что по всеобщему представлению его самого в венчании не сообщается даров Св. Духа и оно не есть таинство. Между тем догмат о "браке-таинстве" неискореним и ежеминутно ярок в православном; и, не содержась в венчании (иначе - симония), он, очевидно, содержится в тайне фактического рождения и супружества.

3) Совершенно бесспорно, что таинство брака в Бытии, 2, и в Еванг. Матф., 19, основано было реально и дано человеку к реальному вкушению; и сие реальное таинство и реальное его вкушение, очевидно, и составляет ядро его.

4) В словах св. Иоанна Златоуста, авторитета достаточного, центр и существо таинства брака указуется в таинственной половинчатости полов в человеке: "Велика единого сила! Премудрость Божия единого разделила на двух вначале и, дабы показать, что и по разделении пребывает един, не предоставила единому быть достаточным к рождению. Итак, не един, кто еще не соединен, на пол-единого. И известно, что не детворит он, как и прежде. Видишь ли существо тайны? Бог сотворил единого из единого и, опять двух таких сотворив единым, творит единого (т.е. ребенка), так что и ныне от единого (т.е. соединенного в половом акте) рождается. Ибо жена и муж не два человека, но един " ("XII Беседа Иоанна Златоуста на 4-ю главу К Колоссянам ").

5) Даже в Кормчей, где содержатся законы церкви о браке, о форме заключения его и обряде даже не упоминается в определении брака. Но возможно ли, чтобы в определение не вошла существенная часть определяемого? Вот эта формула: "Брак есть мужа и жены союз и общий жребий на всю жизнь, общение божественного и человеческого права" (гл. 48).

6) Самый термин " таинство венчания " совершенно отсутствует в богословской литературе, и необходимо переделать все определения брака во всех богословских курсах - что в XIX веке уже поздно, - чтобы отождествить "таинство брака", т.е. "двух в плоть едину" с собственно благословением этому браку. Сочетаются муж и жена; но когда и через что (в венчании)? Ведь ничего физиологического в венчании не содержится: а исключать физиологию из брака, кровь, семя и пол, - значит разрушать (раздирать) все Писание о браке, где только о поле, непременно о мужчине и непременно о женщине, и говорится при этом.

7) В некоторых редчайших случаях, когда фатальная причина мешает жениху явиться к венчанию и венчание непременно должно совершиться, посылается и стоит под венцом с невестою заместитель: на кого же при этом сходит Св, Дух и бракосочетает двух? На заместителя? Но не он становится мужем, а тот отсутствующий человек, который станет с невестою жить, "познает" ее.

8) Распространенное в народе и нередкое в устах духовенства, хотя в догматиках нигде не укрепленное мнение, что "во время венчания на венчающихся сходит благодать", есть просто привычный у духовенства оборот речи: "Тут благодать" (о чем-нибудь хорошем, добром), "этакая благодать" (о чем-нибудь приятном). Но это - modus dicendi, неосторожная поговорка, а не догмат; приятие имени благодать всуе.

Государство и церковь обставили заключение брака подробностями и формами, которых мы нисколько не оспариваем. Но тонкий критик легко различит это требование благоразумия и осторожности в отношении столь огненной и стихийной вещи, как сближение полов, и не смешает полезные прибавления с зерном дела, каковым навсегда остается одно: тайна чадородия, протекающая в чистоте, в верности друг другу, в единении духовном и физическом.

Перехожу к практической стороне вопроса. Прежде всего - об отыскании отца ребенка.

Несчастен и позорен тот отец, которого надо отыскивать. Конечно, ни в нравственном и ни в каком смысле это уже не отец. Лично я против подобных отысканий, ибо они породили бы только невыносимую злобу отца к ребенку и матери его, ребенка - к отцу. Нет, кто скрыт - пускай и скрывается. Государство наше требует с таковых пенсии в пользу ребенка. Благая мера, хоть и жестко государственная: "Ты родил, ты и корми, а то куда же я дену нищих". Тут в смысле привлечения отца больше нечего сделать. Общество вправе удлинить мысль государства, проливая жесточайшее нравственное осуждение, как лютое негодование, - на таких отрекающихся "папаш". Но для чего государство отделяет такого ребенка от матери, ввергая его в круглое сиротство? В письме в редакцию "Нового Времени" священника А. У. было правильно указано, что такой ребенок должен получать фамилию матери и отчество деда и, конечно, права (или их часть) имущественного наследования матери. Так как поводом к моим статьям было детоубийство и дево-убийство, то все, на чем я настаиваю, - это на снятии всякого религиозного, государственного и общественного осуждения с таких случаев, на безмолвном: "Не разлучаем тебя с ребенком, не разделяйся с ним, и добрым его воспитанием и заботою ты станешь наряду со всеми другими матерями". Само собою разумеется, что юридический термин "девица" - должен быть снят с таковой, да чуть ли не эта просто фальшь, неверное показание "примет" в паспорте, и порождает детоубийство. Нужно о матери или ничего не писать, или писать - "вдова", и "при ней сын - такой-то", без всяких квалификаций. Вот надежное средство разредить население воспитательных домов и не встречаться с замаскированными притонами детоубийства вроде приснопамятной Скублинской.

Но я пишу об этом "отыскании отца" вскользь, не углубляясь в подробности вопроса. Лично для меня мать ребенка, юридически отыскивающая его отца, - и жалкое и неприятное явление. Ей можно ответить: "Ты же знала, с кем сближалась, - и могла высмотреть, надежный ли он человек и любит ли тебя; а без этих признаков тебе не следовало сближаться". Меня поражают другие случаи: когда разные канонические препятствия мешают вступлению в брак и когда мы имеем налицо прекрасную и полную, иногда стародавнюю семью, и все-таки эта семья религиозно и юридически разрывается, уничтожается. Вот где nefas, вот где - нечестие, уже со стороны закона. Далее, настаивая (в видах очищения семьи, выбрасывания из ящика с смешанными яблоками - яблоков загнивших, порченых) на безусловной свободе развода, и именно на восстановлении древнего разводного письма и вручения права развода мужу, - уже тем самым я не могу настаивать на "отыскании отца". Но если при разводном письме, - как, впрочем, и теперь при фактическом запрещении развода, - муж фактически может оставить жену свою через неделю после вступления в брак, то теперь такая брошенная: 1) если она законная жена - остается без права до самой смерти негодяя вступить в новый брак, 2) если она девушка или вдова - кончает самоубийством или детоубийством; в обоих случаях при полной безнаказанности негодного человека. Напротив, при разводном письме - она честная вдова, честная мать ребенка, способная к труду, честной жизни и новому замужеству.

Мне совершенно непонятно все, что пишет г. А-т о полиандрии как "возможной при предложениях" моих. Да разве Каренина, жена Вронского и еще Каренина, - не полиандристка? Сколько угодно таких сейчас. Разве же возможно не заметить, что недопущение развода у католиков - есть безмолвно допущенная полиандрия, как равно и полигамия. Всего год тому назад, мельком и смеясь, мне юный один литератор на вопрос о довольно известной даме Петербурга сказал: "Нет, не с мужем живет: она уже после мужа живет с четвертым, и от всех четырех имеет детей и всех детей записывает на имя мужа, первого и единственного". Вот "наследнички" титулов и богатств, о которых г. А-т не подумал. И ничего. И терпят. Законы не рвутся, и общество не трещит, говорят. И это не сейчас только, это всегда было, в XVIII, XV вв., ибо так поставлено самое дело устранением развода. Но при допускаемой полиандрии, с записью детей от третьего человека на имя мужа, полигамия в этом же виде не допущена; однако и она возможна и есть, но только "на шею женщин". Опять, пугая меня, г. А-т пишет о сластолюбце, у которого заведется семья "и в Гороховой, и на Васильевском острове, и на Петербургской стороне". Да что мы, дети, что ли? Да сколько угодно есть таких сластолюбцев, у которых "одна семья на Васильевском, другая - на Петербургской". Вообще поразительную и незамечаемую (дышим - как воздухом) сторону теперешней семьи составляет то, что нет худого, что в ней было бы невозможно. Но худо, - и на это я указываю, - что многого положительно хорошего в ней безусловно невозможно (по самой постановке дела). Теперь полиандрия - факт, но при разводе она станет немыслимой; и полигамия тоже теперь факт, но дешевый, ничего мужчине не стоящий. Но при устранении теперешнего деления детей она станет невообразимо трудной (дорогой и беспокойной).

Уверен вполне, что без всякой подражательности евреям (все подражания в истории - бессильны) русская совесть выработает свой тип семьи, уж во всяком случае чистейший и возвышеннейший, чем печальнейшая в смысле чистоты византийская семья и чем наша до сих пор семья русская. Думать о лучшей постановке семьи, и притом с фундамента, - есть причины. Русский народ - исторически свежий и относительно чистый. Совесть в нем не умерла. А с совестливым взглядом на вещи - можно на многое отважиться, даже в такой деликатной и чуткой области. Первый лозунг на этом пути мне думается: "Родители - не отлучайтесь от детей", "закон - не разделяй родителей и детей".