Альтернативная история в цикле романов Ван Зайчика «Плохих людей нет».

Хольм ван За́йчик — совместный псевдоним группы российских писателей-фантастов и учёных-китаеведов, главные роли в которой принадлежат Вячеславу Рыбакову и Игорю Алимову.

Согласно подробно разработанной легенде, сопровождающей псевдоним, ван Зайчик — еврокитайский писатель и гуманист, родившийся в Голландии и большую часть жизни проведший на Востоке. Имя этого персонажа, а также жанровая принадлежность изданного под этим именем литературного цикла, содержат явную постмодернистскую отсылку к голландскому писателю Роберту ван Гулику, автору цикла детективных повестей о китайском фольклорном герое судье Ди^[1]. Сам по себе образ «еврокитайского гуманиста», от имени которого через посредство «лёгкого» детективного жанра выражаются определённые философские и культурологические идеи, служит одним из ярких примеров современной литературной мистификации. Под именем Хольм ван Зайчик в России с 2000 по 2005 годы издана серия повестей под общим названием «Плохих людей нет» и подзаголовком «Евразийская симфония». Первая книга серии — «Дело жадного варвара» — вышла в России в 2000 году. «Евразийская симфония» написана в жанре альтернативной истории. «Евразийская симфония» на данный момент состоит из семи романов, объединённых в три цзюани по три романа. Первая и вторая цзюань завершены, а третья включает в себя пока только один роман «Дело непогашенной луны».

Хотя весь цикл в целом выполнен в жанре альтернативной истории, в нём также весьма явственны пародийные и юмористические черты, причём пародия явно превалирует.

Основным пародийным методом является постоянное сопоставление понятий классической китайской философии и этики с реалиями типично русской (а также постсоветской) действительности. Их парадоксальное несовпадение и служит главным источником юмористического эффекта. Авторы широко используют культурологические отсылки и аллюзии к конфуцианству и позднему даосизму, что, как правило, в глазах читателя выглядит забавно и нелепо. Среди примеров такого рода можно отметить:

· Названия некоторых повестей цикла (напр., «Дело о полку Игореве» — каламбур от «Слова о полку Игореве» и известного средневекового русского выражения «Слово и дело»);

· Китайские транскрипции, транслитерации и кальки с привычных русских выражений: «цзипуче» — джип, «драгоценный преждерождённый единочаятель» — товарищ;

· Откровенная пародия на древние и средневековые конфуцианские трактаты, рассчитанная на восприятие русскоязычного читателя: вымышленная «доселе неизвестная» 22-я глава трактата «Лунь Юй», а также данные в приложениях «разыскания» о «звере Пицзеци» и «эпохе Куй», формально следующие конфуцианскому понятийному ряду, содержат скрытые аллюзии к русской ненормативной лексике;

· Пародийное обыгрывание имён персонажей: Богдан Рухович Оуянцев-Сю одновременно содержит отсылки к китайскому писателю и государственному деятелю Оуян Сю и к реалиям украинской общественно-политической жизни эпохи 90-х, когда пользовалось популярностью движение «Рух» и одновременно подверглась критическому пересмотру историческая роль Богдана Хмельницкого (причём в цикле ван Зайчика последняя пара значений объединяется не на основе противопоставления, как могло бы быть в реальности, а на основе синтеза); неловкий и комический персонаж «сюцай (то есть примерно бакалавр или магистр) неизвестно каких наук» Елюй — анаграмма Елюй Сюцая, или Елюй Чуцая, одного из китайских советников Чингисхана); и т. д.;

· Интеллигентскаярефлексия Богдана Руховича представляет собой комический синтез традиционной рефлексии русского интеллигента-гуманиста, описанной Достоевским, с этическими предписаниями Конфуция;

Богдан Рухович Оуянцев-Сю — чиновник Управления этического надзора. Типичный русский интеллигент с приступами рефлексии и обостренным нравственным чувством. Имеет жену Фирузе, в прошлом — первую красавицу Ургенча, и дочь Ангелину. Обожает тестя, почетного воина-интернационалиста бека Ширмамеда Кормибарсова, и своего начальника — старшего цензора Александрийского Управления этического надзора Мокия Нилыча Рабиновича, ласково называемого подчиненными «Раби Нилыч». В «Деле жадного варвара» у Богдана появляется младшая жена — француженка Жанна. Багатур Лобо — ланчжун (langzhong, начальник отдела в министерстве) Управления Внешней охраны (аналог наших МВД-ФСБ). Не амбициозен, наоборот, презирает вышестоящих начальников, особенно бюрократов («кабинетные черепахи» — цит.), кроме непосредственного начальника, шилана (кит.заместитель министра) Алимагомедова. За неукротимый нрав и мертвую хватку сыскаря получил прозвище «Тайфэн» (китайский вариант привычного нам японского слова «Тайфун»). Абсолютно честен. Ближайшие друзья — Богдан Рухович Оуянцев-Сю, чиновник Управления этического надзора (аналог нашей прокуратуры), и кот редкой боевой породы Судья Ди. Влюблен в принцессу Чжу Ли, представительницу правящей династии Ордуси. Некоторое время преподавал в Александрийском великом училище (государственный университет). Мастер меча.

События повестей разворачиваются в наши дни в стране Ордусь, возникшей при объединении Руси и Орды после того, как Александр Невский и хан Сартак заключили договор о дружбе. Затем к Ордуси присоединился Китай, и появилась огромная, в одну пятую, а то и четвёртую часть суши страна, на просторах которой мирно живут бок о бок люди сотен национальностей и десятков конфессий. Главные герои цикла — сыщики Багатур Лобо и Богдан Рухович Оуянцев-Сю — расследуют преступления (по Ван Зайчику — человеконарушения), которые, хоть и редко, но происходят в процветающей Ордуси. Ордусь имеет три столицы:Ханбалык (Пекин) на востоке, Каракорум в центре и Александрия Невская (Санкт-Петербург) на северо-западе. Роман 'Дело жадного варвара' рассказывает о первом совместном расследовании двух замечательных сыщиков — Багатура Лобо и Богдана Руховича Оуянцева-Сю. В великом городе Александрии Невской, перекинувшем высокие мосты через реку Нева-хэ, похищена святыня — наперсный крест святителя и великомученика Сысоя, вмиру Елдай-Бурдай нойона, просветителя валонов...

Билет № 2

1. Общая характеристика литературы “ хрущевской оттепели”

ЛИТЕРАТУРА ОТТЕПЕЛИ - условное название периода литературы Советского Союза 1950-х - начала 1960-х. Смерть Сталина в 1953, ХХ (1956) и XXII (1961) съезды КПСС, осудившие "культ личности", смягчение цензурных и идеологических ограничений — эти события определили перемены, отраженные в творчестве писателей и поэтов оттепели.

Разоблачение культа личности Сталина, произошедшее на ХХ съезде КПСС в 1956 г. ознаменовало начало нового периода в жизни нашей страны. Начавшиеся вслед за съездом демократические преобразования, общая либерализация общественной жизни носили, однако, половинчатый характер. Не имея политической воли довести

начатое до конца, инициатор этого процесса первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев сам со временем оказался жертвой реванша консервативных элементов административно-командной системы. Сталинский тоталитаризм вернулся в обличии брежневского «застоя». Эпоха Хрущева, краткий период относительной свободы, получил название «оттепели».

Раньше и живее всего на изменение ситуации отреагировала литература. Большое значение имела реабилитация некоторых репрессированных при Сталине деятелей культуры. Советский читатель заново открыл для себя многих

авторов, имена которых замалчивались в 30–40-х г .: заново вошли в литературу С. Есенин, М. Цветаева, А. Ахматова. Характерной чертой эпохи стал массовый интерес к поэзии. В это время появляется целая плеяда замечательных молодых авторов, чье творчество составило эпоху в русской культуре: поэты - «шестидесятники» Е. А. Евтушенко, А. А. Вознесенский, Б. А. Ахмадулина, Р. И. Рождественский. Огромную аудиторию собирали поэтические вечера, происходившие в аудитории Политехнического музея. Широкую популярность обрел жанр авторской песни, в которой автором текста, музыки и исполнителем являлся, как правило, один человек. Официальная культура относилась к самодеятельной песне настороженно, издание пластинки или выступление по радио или на телевидении было редкостью. Широкую доступность произведения бардов обрели в магнитофонных записях, которые тысячами расходились по стране. Настоящими властителями дум молодежи 60–70-х гг. стали Б. Ш. Окуждава, А. Галич, В. С. Высоцкий.

В прозе однообразная парадность сталинского соцреализма сменилась обилием новых тем и стремлением изображать жизнь во всей присущей ей полноте и сложности. Особым духом творческих исканий проникнута литература писателей -«шестидесятников»: Д. А. Гранина (Германа) («Иду на грозу» 1962 г.), Ю. Н. Нагибина («Далекое и близкое» 1965 г.), Ю. П. Германа («Дорогой мой человек» 1961 г.), В. П. Аксенова («Звездный билет» 1961 г.). Много интересного было создано в жанре фантастической литературы. Философской глубиной, необычайно широким культурным диапазоном отличаются произведения писателя и ученого И. А. Ефремова («Туманность Андромеды» 1957 г., «Лезвие бритвы» 1963 г.) и братьев А. Н. и Б. Н. Стругацких («Понедельник начинается в субботу» 1965 г., «Трудно быть богом» 1966 г., «Пикник на обочине» 1972 г.). В произведениях, посвященных ВОВ, героически возвышенные образы сменяются изображением тяжести военных будней. Писателей интересует обыкновенный человек в условиях фронта: на смену несгибаемому Мересьеву приходит герой, которому знаком и страх, и боль, и душевное смятение. Новую правду о войне раскрыли в своих произведениях Ю. В. Бондарев (роман «Батальоны просят огня» 1957 г.), К. М. Симонов (роман-трилогия «Живые и мертвые» 1959 – 1971 гг.) Важную роль в литературной жизни 60-х гг. играли литературные (толстые) журналы. В 1955 г. вышел первый номер журнала «Юность». Среди журналов выделяется «Новый мир», который с приходом туда в качестве главного редактора А. Т. Твардовского обрел особую популярность среди читателей. Именно в «Новом мире» в 1962 г. с личного разрешения Н. С. Хрущева была опубликована повесть А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича», в которой впервые литература коснулась темы сталинского ГУЛАГа. Однако до полной свободы творчества в годы «оттепели» было далеко. Рецидивы сталинских методов обращения с деятелями культуры случались периодически. В критике по прежнему время от времени слышались обвинения в «формализме», «чуждости» в адрес многих известных писателей: А. А. Вознесенского, Д. А. Гранина, В. Д. Дудинцева. Жестокой травле подвергся Борис Леонидович Пастернак (1890–1960). В 1955 г. им был закончен главный труд его жизни – роман «Доктор Живаго», над которым писатель работал в течение 10 лет. Сюжетную канву романа составила жизнь главного героя – Юрия Живаго, показанная на фоне событий российской истории за более чем сорокапятилетний срок. «Я закончил роман, – писал Пастернак в письме к В. Т. Шаламову, – исполнил свой долг, завещанный от Бога». Журналы отказались принять рукопись. И все же роман был опубликован. В 1958 г. Пастернаку была присуждена Нобелевская премия по литературе. Советские власти немедленно потребовали, чтобы Л. Б. Пастернак отказался от нее. В прессе развернулась очередная «проработочная кампания». Пастернака обвиняли в антинародности, презрении к «простому человеку». В довершение всего он был исключен из Союза писателей СССР. В сложившейся обстановке Б. Л. Пастернаку не оставалось ничего кроме как отказаться от награды. Конфликт губительным образом сказался на здоровье писателя – 30 мая 1960 года его не стало. В 50-е гг. возник «самиздат» – так назывались машинописные журналы (например, журнал «Синтаксис»), в которых свои произведения печатали молодые писатели и поэты, не имевшие надежды на публикацию в официальных изданиях. Основателем «Синтаксиса» был молодой поэт А. Гинзбург. В журнале печатались произведения Б. Ахмадулиной, Б. Окуджавы, Е. Гинзбург, В. Шаламова. За «антисоветскую агитацию» А. Гинзбург был приговорен к двум годам лагерей. Появление «самиздата» стало одним из проявлений зарождавшегося в кругах интеллигенции оппозиционного советскому государству движения диссидентов.

В начале 1950-х на страницах лит-х журналов стали появляться статьи и произведения, сыгравшие роль возбудителя общественного мнения. (напр, повесть Ильи Эренбурга Оттепель). Большая роль литер-х альманахов.

Предпосылки оттепели закладывались в 1945. Многие писатели были фронтовиками. Проза о войне реальных участников военных действий или, как ее называли, "офицерская проза", несла важное понимание правды о прошедшей вой.

В 1956 вышли роман Владимира Дудинцева Не хлебом единым и повести Павла Нилина Жестокость, Сергея Антонова Дело было в Пенькове. В романе Дудинцева прослеживается трагический путь изобретателя в условиях бюрократической системы. Главные герои повестей Нилина и Антонова привлекали живыми характерами, их искренним отношением к событиям вокруг себя, поисками собственной правды.

А.Т Твардовский возгл журнал «Новый мир» - там обужд серьезн-е проблемы, напр, оптимального руководства сельским хозяйством (цикл очерков Валентина Овечкина Районные будни) -> начало направления «деревенской прозы» (Ефим Дорош, Вл. Тендряков, Ф. Абрамов). + были альманахи "Литературная Москва" под редакцией Эммануила Казакевича и "Тарусские страницы" под редакцией Николая Оттена

Несмотря на атмосферу обновления, писатели соцреализма пытались «возникать» и дискутировать -> дискуссия Всеволода Кочетова, гл редактор журнала "Октябрь" с "Новым миром". "Молодежная проза" печаталась в журнале "Юность"(ред Валентин Катаев). Ставка на молодых и неизвестных – у них исповедальная интонация, молодежный слэнг, искренний приподнятый настрой (пример: повесть Василия Аксенова Звездный билет, где описан новый тип советской молодежи, впоследствии названный критиками "звездными мальчиками".Это новый романтик, жаждущий максимальной свободы, полагающий, что в поисках себя имеет право на ошибку.). Появление новых авторов – Юрия Казакова, Фазилия Искандера. Продолжает развиваться жанр научной фантастики (Иван Ефремов — Туманность Андромеды (1958), Сердце Змеи (1959), братья Аркадий и Борис Стругацкие — Извне (1959), Страна багровых туч (1959), Путь на Амальтею (1960), Полдень, XXI век (1962), Далекая радуга (1962), Трудно быть богом (1964))

Осознали себя как писатели в 1960-1980-х - Юрию Трифонов, Солженицын, Венедикт Ерофеев, Иосиф Бродский. Расцвет поэзии: с 1955 стал проводиться День поэзии, с 1956 - выходить альманах с одноименным названием.в 1958 на площади Маяковского был торжественно открыт памятник поэту. Поэты Рождественский и Евтушенко, Вознесенский, Ахмадулина.+ авторская песня – Окуджава. Было много непубликуемых писателей, к-е объединялись в группы: в Ленинграде объединение поэтов при университете (В.Уфлянд, М.Еремин, Л.Виноградов и др.) вдохновлялось поэзией обэриутов, кружок при Ленинградском технологическом институте (Е.Рейн, Д.Бобышев, А.Найман) - акмеизм (тут был и молодой поэт Иосиф Бродский, к-й в 1964 был привлечен к суду за "тунеядство"), московская "лианозовская группа" (Г.Сапгир, И.Холин, Вс.Некрасов), кружок студентов института иностранных языков в Москве (поэт Станислав Красовицкий) студенческое объединение поэтов и художников СМОГ (В.Алейников, В.Делоне, А.Басилова, С.Морозов, В.Батшев, А.Соколов, Ю.Кублановский, Губанов и др.).

Публикациям некоторых авторов за границей («тамиздат») придавался статус чуть ли не государственной измены, что сопровождалось принудительной высылкой, скандалами, судебными разбирательствами и т.д. 1958 - скандал по поводу присуждения Нобелевской премии Борису Пастернаку за напечатанный за границей роман Доктор Живаго. Писателю пришлось отказаться от премии. 1965 - скандал с писателями Андреем Синявским (повести Суд идет, Любимов, трактат Что такое социалистический реализм) и Юлием Даниэлем (повести Говорит Москва, Искупление), с конца 1950-х публиковавшими свои произведения на Западе. Они были осуждены "за антисоветскую агитацию и пропаганду" на пять и семь лет лагерей. Владимиру Войновичу после публикации на Западе романа Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина пришлось покинуть СССР, т. к. надеяться на издание своих книг на родине он уже не мог.

+ САМИЗДАТ

После прихода к власти Брежнева считается, что "оттепель" закончилась. Критика была дозволена в рамках, не подрывающих существующий строй. Шло переосмысление роли Ленина — Сталина в истории — предлагались разные интерпретации. Критика Сталина шла на убыль.

Переосмысление наследия начала века - Илья Эренбург — воспоминания Люди, годы, жизнь (1961-1966). Многие впервые узнали о существовании таких исторических фигур, как Мандельштам, Бальмонт, Цветаева, Фальк, Модильяни, Савинков и др. Кого-то из авторов Серебряного века, в частности, Блока и Есенина, в 1950-е уже начали упоминать и печатать. Другие авторы все еще находились под запретом.

Вырабатывалась самоцензура. Внутренний цензор подсказывал автору, какие темы можно поднимать, а какие не стоит. Отдельные элементы идеологии воспринимались как формальность, условность, которую необходимо учитывать.