Постоянная мысленная связь с шейхом и мысленное воспроизведение его образа

 

Суфизм: его последователи стараются постоянно поддерживать мысленную связь (муракаба)[91] со своими шейхами и мысленно воспроизводят их образ во время совершения зикра и поклонения. Они считают непременным условием для совершающего зикр мысленное воспроизведение образа его шейха, более того они утверждают, что рабита[92] не может быть осуществлена без соблюдения этого условия.

Последователи тариката ар-рифа’иййа говорят: «Мюриду необходимо представлять шейха, мысленно воспроизводя его образ, во время совершения зикра – так, словно он видит его перед собой, ибо поистине, шейх – это дверь, ведущая к Аллаху, от него он черпает энергию, и шейх для него как кибла, и к нему простирается свет из могилы шейха ар-Рифа’и»[93].

И говорит Мухаммад Са’д ат-Тиджани: «К необходимым для соблюдения условиям тариката ат-тиджаниййа является мысленное воспроизведение образа шейха во время чтения вирдов[94] и обращения к нему за содействием»[95].

Ад-Дибаг говорит совершенно открыто: «Шейх для мюрида не менее важен, чем «Ля иляха илляЛлах Мухаммад расулю Ллах» (слова шахады), и его Иман тесно связан с шейхом, равно как и другие его дела, касаются ли они религии или мирской жизни». После чего он сказал своему мюриду по имени аль-Мубарак: «Самый великий грех для тебя – провести целый час и ни разу не подумать обо мне».

Я говорю, комментируя слова ад-Дибага: если бы он сказал: «Шейх является Богом для своего мюрида, и самый великий грех для тебя – не считать меня Богом», - все было бы проще и понятнее. Не знаю, зачем они используют запутанные фразы?..

Представители одного из направлений суфизма в Дагестане собрали изображения своих шейхов, поставив во главе портрет их главного наставника и руководителя Махмуда – эфенди, похороненного в Астрахани, и поместив портреты остальных шейхов, меньшего размера, ниже. Среди этих уменьшенных изображений были изображения Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) и ‘Али ибн Абу Талиба, согласно их утверждениям. Эти фотографии, большие и маленькие, украшенные и помещенные в красивые рамки, суфии повесили на стены своих домов по направлению киблы, и стали обращаться в их сторону во время совершения намаза, - в точности так, как это делают христиане со своими иконами в церквях и в домах.

Мысленное воспроизведение образа шейха во время чтения вирдов – вещь известная и распространенная среди последователей накшбандийского и ша’зилитского тарикатов наших странах, не говоря уже об их рабите, которая есть явное проявление ширка. Последователи накшбандийского тариката делают рабиту, используя изображение шейха Махмуда-эфенди, похороненного в Астрахани, поскольку они считают его совершенным наставником. А ша’зилиты используют для этого портрет Сейфуллаха Кади, потому что они считают его совершенным наставником в своем тарикате. Са’ид-эфенди Чиркейский дает всем, кто приходит к нему изучать вирды и зикр, эти изображения, чтобы они обращались в их сторону во время чтения вирдов, не говоря уже о совершении рабиты. Они также распространяют эти изображения в учебных заведениях, принадлежащих суфиям, в Буйнакске и других городах. И если кто-то из учащихся возражает или колеблется, прежде чем взять их, суфии отчисляют их на основании обвинения в «ваххабизме». Об этом мне рассказал человек, покинувший их учебные заведения именно по этой причине…

Некоторые люди начали использовать эти изображения, желая заработать, и стали продавать их, выставляя их на рынках рядом с изображениями популярных певиц, героев кинофильмов и обладателей больших мускулов. И если вы придете на рынок, без труда обнаружите изображения всех их в одном ряду!

Теперь посмотрите на «достигших божественной мудрости» - как они поместили портреты суфийских шейхов в один ряд со звездами развратных кинофильмов…

Ахлю-с-Сунна ва-ль-Джама’а: не поддерживают мысленную связь с шейхами и наставниками и не и не стараются думать о ком-то, кроме Аллаха, во время совершения поклонения, и во время совершения поклонения мысленно обращаются к Нему одному, потому что мысленное обращение к Аллаху и стремление сердцем к Нему является третьей ступенью после Ислама и Имана. Эта ступень называется Ихсан. И мысленное обращение в поклонении не к Аллаху – это применение Ихсана к кому-то иному, а это является большим ширком (аш-ширку-ль-акбар), который выводит человека из Ислама и делает его мушриком (многобожником). Сказал Пророк (да благословит его Аллах и приветствует): «Ихсан - чтобы ты поклонялся Аллаху так, словно видишь Его, а если даже ты Его не видишь то (помня о том, что) Он видит тебя» [96]. А вешание портретов шейхов на стену в направлении киблы – это то же самое, что делают христиане, которые развешивают свои иконы на стенах храмов и домов, и читают молитву, обратившись в их сторону.

Поистине, тот, кто делает подобное во время совершения зикра (поминания Аллаха) – это только внешне кажется, что он поминает Аллаха, в действительности же он поминает своего шейха… Как же это действие может быть правильным, когда Аллах приказывает нам поклоняться Ему Одному: «Взывайте же к Аллаху, очищая перед Ним веру, даже если это ненавистно неверующим» (Прощающий, 14). Как может мюрид посвящать свое поклонение одному лишь Аллаху, если его шейх в его сердце и мыслях и образ его перед его мысленным взором, и ему отведено место, не уступающее по важности шахаде «Ля иляха илля Ллах, Мухаммад расулю Ллах»?

Клянусь Аллахом, это настоящий ширк, и если бы хоть одно из творений Аллаха было достойно того, чтобы мысленно воспроизводить его образ во время поклонения и совершения зикра, то более всех заслуживает этого наш Пророк (да благословит его Аллах и приветствует). Но сподвижники не вызывали в памяти его образ и не связывали свои души с его душой, и свои сердца с его сердцем во время совершения зикра, более того, они считали это ширком. И если бы это было законным и разрешенным, то Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) обязательно оставил бы своим последователям и потомкам свое изображение, как оставляют суфийские шейхи свои портреты мюридам, и эти изображения становятся идолами, которым поклоняются, как иконами, которые вешают на стены, и товаром, продаваемым на рынках.

Что же касается картин, о которых утверждают, что они изображают Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) или ‘Али ибн Абу Талиба (да будет доволен им Аллах), то Ахлю-с-Сунна ва-ль-Джама’а не верят в их подлинность и не придают им никакого значения, потому что нет ни одного подтверждения реального существования их изображений. Поистине, это не более чем плод воображения художников-портретистов, которые пытались создать изображение на основе описаний, приведенных в Коране и Сунне. Не исключена также вероятность того, что эти изображения пришли от шиитов, которые в своих убеждениях подобны суфиям, хотя они, возможно, даже хуже.

Далее, если мы взглянем на тот лист, на котором собраны портреты шейхов накшбандийского тариката, мы обнаружим одно противоречие, а именно - тот факт, что они увеличили портрет шейха Махмуда – эфенди и поместили его над всеми остальными изображениями, в то время как в первом ряду слева помещены портреты Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) и ‘Али ибн Абу Талиба (да будет доволен им Аллах), – а противоречие заключается в том, что портрет шейха стоит над портретами Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) и ‘Али, к тому же он больше размером.

Как же они могут быть довольны подобным выделением шейха и предоставлением ему явного превосходства над Пророком (да благословит его Аллах и приветствует) и ‘Али? Если же они скажут: «Мы вовсе не предпочитаем шейха им двоим», - мы возразим им, говоря: «Как же вы тогда поместили портрет шейха над их портретами и сделали его больше размером, чем их портреты?»

Таким образом, мы видим, как через свои убеждения, молитвы, зикры и религиозные положения последователи суфизма постепенно доходят до обожествления своих шейхов и избрания их господами наравне с Аллахом.