Еврейское предпринимательство

Первое упоминание о контактах между славянами и еврейскими предпринимателями относится еще к VIII веку. В.О. Ключевский упоминает о том, что «промышленные евреи» появились в степях между Доном и Днепром из Закавказья. «Еврейское влияние здесь было так сильно, что династия хозарских каганов со своим двором, т.е. высшим классом хозарского общества, приняла иудейство»^[10].

В Киевской Руси еврейская община играет заметную роль в обширной торговой деятельности Киева. «В новых городских стенах (закончены в 1037 г.) имелись Жидовские ворота, к которым примыкал еврейский квартал. Евреи Киева не встречали ограничений или враждебности от князей и даже имели покровительство их, так как торговля и предпринимательство евреев были выгодны для казны»^[11].

Однако в 1113 г. в Киеве вспыхнул бунт против еврейской общины, связанный с неумеренными процентами (до 50% годовых), которые брали еврейские ростовщики. Но этот бунт, по мнению М.Н. Покровского, носил социальный, а не национальный характер.

В результате монголо-татарского нашествия и разгрома Киева прекратилась оживленная торговая деятельность в Киевской Руси, и многие евреи, по мнению А.И. Солженицына, видимо ушли в Польшу^[12]. В дальнейшем проникновение евреев в Московскую Русь было самым незначительным, хотя специально приезду извне евреев в Москву препятствий не было.

После смуты начала XVII в. польско-литовским евреям было запрещено ездить с товарами в Москву и замоскворецкие города. Это была реакция на участие еврейских предпринимателей в смуте на стороне Речи Посполитой. Однако уже в годы правления Алексея Михайловича эти ограничения были сняты и еврейские купцы получили доступ во все русские города, включая Москву. Нет никаких сведений о стеснении евреев и в период царствования Петра I. Более того, в начале XVIII в. евреи развили активную торговую деятельность в Малороссии, за год до того, как это право получили великороссийские купцы. Несмотря на то, что гетман Скоропадский несколько раз объявлял указы о выселении евреев, но они не выполнялись, а, напротив, число евреев в Малороссии возрастало^[13].

В послепетровскую эпоху участие евреев в хозяйственной жизни страны было незначительно, особенно после Указа Елизаветы Петровны о запрещении евреям привозить товары в Россию. Перелом произошел при Екатерине II, когда в 1772 г. после первого раздела Польши, Россия вернула себе Белоруссию с ее массовым 100-тысячным населением. Надо добавить, что к XVIII в. винное дело стало почти главным занятием евреев. Поэтому, когда в 1778 г. на Белорусский край была распространена гильдейская реформа 1775 г., еврейские предприниматели активно воспользовались правом записываться в купечество. Так, например, по Могилевской губернии купцами объявились 10% от еврейского населения и только 5,5% – от христианского^[14]. Евреи сосредоточили в своих руках сельскую торговлю, брали в аренду различные статьи помещичьих доходов, прежде всего, продажу водки в шинках.

Надо отметить, что в России все торгово-промышленное сословие (купцы и мещане) не пользовалось свободой передвижения, а было прикреплено к месту приписки. Но для Белоруссии в 1782 г. Сенат сделал исключение: купцы получили право переходить из города в город «смотря по удобности их коммерции». Этот порядок дал преимущество еврейским купцам. Но они пошли дальше и стали не только ездить с товарами по разным городам империи, но и записываться в купцы в Москве и других городах. В результате к концу XVIII в. число евреев в Москве значительно возросло. Некоторые евреи занимались продажей заграничных товаров на своих квартирах или постоялых дворах, а также в разнос по домам, что в ту пору было вообще запрещено^[15].

В результате в 1790 г. Московское купеческое общество обратилось к императрице с жалобой на еврейское купечество, которое пользуется в Москве запрещенными приемами торговли. В жалобе указывалось на контрабандный характер происхождения еврейских товаров, что делает их более дешевыми и ставит еврейское купечество в неравные конкурентные условия. Московское купечество потребовало удаления еврейских купцов из Москвы. В свою очередь еврейские купцы пожаловались на то, что они встречают отказ при приеме в смоленское и московское купечество.

Рассмотрением жалобы занялся «Совет государыни». В соответствии с единым российским правилом он нашел, что евреи не имеют права «записываться в купеческие российские города и порты», а только в Белоруссии. Что «от допущения евреев в Москву не усматривается никакой пользы». В результате в декабре 1791 г. был издан высочайший указ «О недозволении евреям записываться в купечество внутренних губерний», а в Москву могут приезжать «лишь на известные сроки по торговым делам». Наконец, евреи могут пользоваться правами купечества и мещанства только в Белоруссии и Новороссии^[16]. Введение этого указа по сути стало первым шагом в формировании «черты оседлости», хотя он и не помешал тому, что к концу царствования Екатерины II в Санкт-Петербурге образовалась небольшая еврейская колония.

В 1793 и 1795 гг. состоялись 2-й и 3-й разделы Польши, в результате в состав России вошло уже почти миллионное еврейство Литвы, Подолии и Волыни.

В вопросе об определении самого термина «еврейское предпринимательство» существует два подхода. Некоторые авторы, оперируя понятием «еврейское предпринимательство» толкуют его довольно широко, зачастую распространяя это понятие на всех предпринимателей-евреев независимо от их вероисповедания, другие, в частности Б.В. Ананьич, считают, что еврейское предпринимательство скорее применимо к той части евреев-предпринимателей, которые, как и старообрядцы, были связаны деловыми отношениями с религиозной общиной^[17].

Обособленность еврейской общины, правительственные преследования, ограниченность действий членов общины пределами черты оседлости, создавали своеобразные условия для накопления капиталов. В черте оседлости, в западных губерниях, в середине XIX в. возникало большое количество фабрик по производству сукна, шляп, стекольных изделий, появились кожевенные и свечные заводы, владельцы которых были евреи. Рабочие на этих фабриках в подавляющем большинстве также были евреи. В этих условиях складывались особые отношения между рабочими и владельцами предприятий, принадлежащими к одной общине. Эти фабрики поддерживали отношения с банкирскими домами, возникавшими в черте оседлости и финансировавшими эти предприятия. Накануне реформ 1860-х гг. крупным банковским центром черты оседлости был Бердичев, который обслуживал Киевскую контрактную ярмарку и учитывал векселя на Петербург, Москву, Одессу. Еврейские банкирские дома, фабрики и заводы в черте оседлости также часто были связаны с общиной (раввины могли выступать в таких банкирских домах в качестве третейских судей или посредников при заключении сделок или соглашений). Еврейский капитал, как и старообрядческий, работал в условиях преследований и ограничений со стороны правительства^[18].

В то же время политика правительства в отношении еврейского купечества как раз была направлена на то, чтобы освободить его от влияния кагала. Евреи-купцы, записавшиеся в гильдию или в мещанство освобождались от податного отношения к кагалу и уже не должны были обращаться туда за разрешением на всякую отлучку, а делали это на общих основаниях, т.е. через магистрат.

С отходом евреев-купцов переставала существовать и государственная рубрика «евреи». Все евреи должны были быть отнесены к какому-либо сословию, в основном к мещанству. Этот процесс сдерживался только из экономических соображений, поскольку годичный поголовный сбор с мещан в конце XVIII в. составлял 60 коп., а с евреев – 50 коп. Тем не менее, начиная с 1783 г. все евреи: и мещане, и купцы, должны были вносить сборы не в кагал, а в магистрат, на общих основаниях, и паспорт на выезд получать от него же. Это движение закрепилось всеобщим новым Городовым положением 1785 г., которое рассматривало лишь сословия, а никак не нации^[19].

Поэтому те евреи-купцы, которые покидали черту оседлости, как правило, не придерживались общинных правил. Примером может служить деятельность еврейских банкирских домов, открывшихся в Петербурге со второй половины XIX века.

В 1859 г. в связи с важными экономическими преобразованиями и подготовкой финансовой реформы царское правительство разрешило купцам-евреям, принадлежавшим к первой гильдии, жить в столицах. В результате этого законодательства появилось несколько крупных еврейских банкирских домов в Петербурге и Москве, сыгравших значительную роль в развитии некоторых отраслей промышленности, железнодорожной сети и в учредительной кампании, результатом которой стало возникновение в России крупных акционерных банков. В частности, в Петербурге и в Москве большую роль в экономической жизни, как этих столичных городов, так и всей империи, в конце XIX – начале ХХ вв. играли банкирские дома еврейских семей Гинцбургов и Поляковых. Закон от 15 марта 1859 г. создал условия для переселения в Петербург большой группы предпринимателей из южных и западных губерний России.

Первым банкирским домом, появившимся в столице после издания закона 1859 г. был Банкирский дом Гинцбургов. Он занял место чрезвычайно влиятельного банкирского дома барона Александра Штиглица, последнего придворного банкира, возглавившего в 1860-м г. Государственный банк.

С появлением в Петербурге банкирского дома Гинцбургов к нему перешли в значительной степени функции, которые прежде выполняли Штиглицы. Гинцбурги разбогатели на винных откупах в западных губерниях России. Заработанные миллионы и закон 1859 г. позволили им открыть не только банкирский дом в Петербурге, но и отделение в Париже. Банкирский дом Гинцбургов имел обширные финансовые связи в России и за ее пределами. Они были самым тесным образом связаны с правительством не только благодаря участию в международных финансовых операциях, связанных с заключением займов русского правительства, но и своей роли в золотодобывающей промышленности и были крупными акционерами печально известного Ленского золотопромышленного предприятия ^[20].

Предпринимательская деятельность Гинцбургов и Поляковых не была уникальным явлением для России. Во второй половине XIX в. в банкирской сфере и железнодорожном деле работала большая группа влиятельных предпринимателей-евреев, выходцев из Польши: И. Блиох, Л. Кроненберг, В. Ляский, А. Зак. Все они выступали как носители европейских предпринимательских традиций и способствовали развитию банковских структур и железнодорожного хозяйства империи.

 

Вопросы для самоподготовки:

1. Какими торговыми привилегиями пользовались в средние века торговые монастыри?

2. Назовите основные направления предпринимательской активности православных монастырей.

3. В каких видах деятельности монастырское предпринимательство было наиболее успешным?

4. В чем заключались особенности старообрядческого предпринимательства?

5. Назовите основные формы хозяйствования старообрядцев.

6. В чем заключались особенности еврейского предпринимательства?

 

Литература:

1. Ананьич Б.В. Предпринимательство в России. (Религиозно-национальный аспект) / Экономическая история России XIX-ХХ вв. Современный взгляд. М., РОССПЭН, 2001.

2. История предпринимательства в России. Книга 1-2. М., (РОССПЭН), 2000.

3. Керов В.В. «Се человек и дело его…» Конфессионально-этические факторы старообрядческого предпринимательства в России. М., ЭКОН-ИНФОРМ, 2004.

4. Пашков А.М. Выговская поморская пустынь и ее культура // Старообрядчество: история, культура и современность. М., 1997.

5. Солженицын А.И. Двести лет вместе (1795-1995) Часть I. М.: Русский путь, 2001.

 

^[1] Велувенкамп Ян Виллем. Указ.соч. С. 118.

^[2] Виноградова Е.А., Виноградов А.Д. Тверь XVI-XVIII вв. Очерки истории и экономики. Тверь, 2002. С. 72.

^[3] Перхавко В.Б. Указ.соч. С. 328.

^[4] Перхавко В.Б. Указ.соч. С. 329.

^[5] Там же. С. 345-346, 368.

^[6] Там же. С. 346.

^[7] Там же. С. 351.

^[8] Пашков А.М. Выговская поморская пустынь и ее культура // Старообрядчество: история, культура и современность. М., 1997. С. 50.

^[9] Ананьич Б.В. Предпринимательство в России (Религиозно-национальный аспект) / Экономическая история России XIX-XX вв.: Современный взгляд. М.: РОССПЭН, 2001. С. 245.

^[10] Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. Книга первая. С. 106.

^[11] Солженицын А.И. Двести лет вместе (1795-1995). Часть I. М.: Русский путь, 2001. С. 15.

^[12] Там же. С. 17.

^[13] Солженицын А.И. Указ.соч. С. 26.

^[14] Там же. С. 37.

^[15] Там же. С. 41.

^[16] Там же. С. 41-42.

^[17] См.: Ананьич Б.В. Предпринимательство в России (религиозно-национальный аспект). С. 247.

^[18] Ананьич Б.В. Указ.соч. С. 247-248.

^[19] Солженицын А.И. Указ.соч. С. 37.

^[20] Ананьич Б.В. Указ.соч. С. 248-250.