Психология формирования письменной речи у детей

ПРЕДИСЛОВИЕ

По разным данным, несколько десятков процентов детей не могут овладеть школьными навыками по состоянию своего нерв­но-психического здоровья. При этом у 2-10% учеников массовой школы и до 50% учеников вспомогательной школы препятствием для обучения становится дислексия. Используя различные под­ходы, исследователи за рубежом сумели лишь отчасти раскрыть патогенез этого состояния и сформулировать некоторые принци­пы диагностики и коррекции. В нашей стране работ, посвящен­ных специально дислексии, почти нет, в имеющихся раскрывает- -ся, как правило, педагогический аспект этого расстройства.

Монография А. Н. Корнева — первая книга в нашей стране, посвященная медико-психологическим аспектам этой проблемы. Им впервые для понимания механизмов дислексии и дисграфий использован всесторонний подход, т. е. клиническое, клинико-динамическое, электроэнцефалографическое, нейропсихологическое и психологическое их исследование. Эта работа — про­должение и развитие научного направления, начатого еще в 30-х годах сотрудниками Ленинградского педиатрического института (С. С. Мнухин, Е. Д. Прокопова, Д. Н. Исаев), в число которых входит и сам автор.

Благодаря высокой эрудиции, серьезной клинической подго­товке и большому опыту в нейропсихологических исследованиях А. Н. Корнев сумел по-новому разрешить проблему дислексии. Выявлены неизвестные ранее закономерности ее формирования, и сформулирована новая концепция полифакторной модели рас­стройства. В процессе многолетнего и всеобъемлющего изучения детей с описываемым расстройством автор выработал разносто­ронний методический подход к ее диагностике. Им созданы ори­гинальные методики, адаптированы некоторые уже существую­щие и, в целом, образована батарея проб, позволяющих дать углубленный анализ генеза и точную диагностику расстройств, лежащих в основе дислексии.

Хотелось бы специально подчеркнуть важность избранного ав­тором направления на наиболее раннее обнаружение недостаточно­го развития предпосылок к освоению школьных навыков. В настоя­щей книге разработаны теоретические основы и сформулированы практические подходы к раннему выявлению дислексии.

Достижением автора является создание общих принципов ле­чебной педагогики, психотерапии и медикаментозного лечения, позволивших ему детально разработать соответствующие практи­ческие рекомендации. Предлагаемые методы предупреждения на­рушений письменной речи оригинальны и нетрадиционны. Соци­альная адаптация детей во многом зависит от успеваемости в школе. Таким образом, А.Н. Корневым в значительной мере ре­шена одна из важных задач психогигиены — охрана психическо­го здоровья школьника.

Все вышеуказанные достоинства книги делают ее не только интересной, но и полезной для детских врачей (психиатров, нев­ропатологов, стоматологов) и педагогов дошкольных и школьных учреждений.

Думается, что выход в свет этой монографии не только воспол­нит значительный пробел в одной из важных областей нашего знания о психическом здоровье ребенка, но и станет заметным событием в детской психиатрии.

Профессор Д. Н. Исаев

ВВЕДЕНИЕ

Трудности усвоения тех или иных школьных предметов являются наи­более частой причиной школьной дезадаптации, резкого снижения учеб­ной мотивации, возникающих в связи с этим трудностей в поведении, а иногда даже и криминального поведения. Среди них на первом по частоте месте стоят нарушения чтения и письма.

Разнообразные нервно-психические расстройства могут вызывать на­рушения усвоения письменной речи. В первую очередь это состояния об­щего психического недоразвития, грубые аномалии зрительного и слухо­вого анализаторов, недоразвитие устной речи [Сухарева Г. Е., 1965; Ковалев В. В., 1979; Исаев Д. Н., 1982]. Стойкие нарушения письменной речи могут возникать у детей с нормальным интеллектом, сохранной уст­ной речью, полноценными зрением и слухом, у которых имеется несформированность некоторых частных психических процессов, которые могут почти ничем себя не проявлять в повседневной жизни, но создают серьез­ные препятствия при овладении письмом или чтением. Несчастье таких детей заключается в том, что как родители, так и многие учителя совер­шенно не осведомлены в этом круге проблем. На сегодняшний день даже школьные психологи имеют весьма смутные представления о природе не­успеваемости по чтению и письму, не знают, что существуют такие со­стояния, как дислексия и дисграфия, при которых дети, не получившие своевременной помощи, могут на всю жизнь остаться полуграмотными. Эта последняя, достаточно многочисленная, категория расстройств и бу­дет составлять основной предмет обсуждения в настоящей книге.

По данным англо-американской литературы, подобные состояния встре­чаются у 15-20% детей школьного возраста. В отечественных исследова­ниях приводится меньший показатель — 8,7% [Певзвер М. С., Явкин В. М., 1977], который тем не менее дает представление о том, насколько много­численна категория детей, нуждающихся в специализированной меди­цинской и психолого-педагогической помощи.

Исследование проблем школьной неуспеваемости ведется достаточно давно. Достигнуты заметные успехи в изучении задержек психического развития (ЗПР); разработаны методы диагностики и коррекционной по­мощи, приемы специального обучения, открыты специализированные учеб­ные заведения и классы выравнивания. Тем не менее так называемые «специфические задержки психического развития» остаются малоизучен­ными. Дети с подобными расстройствами, несмотря на достаточные интеллектуальные способности, испытывают стойкие трудности в усвоении чтения или письма, даже учась в школе для детей с задержками психи­ческого развития. Такие состояния получили название дислексии и дисграфий. Патогенез, механизмы нарушений, которые лежат в их осно­ве, клинико-диагностические критерии и психопатологические особенно­сти исследованы фрагментарно; не разработаны принципы и методы ме­дикаментозной и медико-психологической коррекции и профилактики.

Попыткой восполнить указанный пробел и является настоящая кни­га. Она смогла увидеть свет только благодаря многолетней поддержке и научному руководству проф. Д.Н. Исаева, которому автор приносит свою глубокую благодарность. Автор считает своим долгом поблагодарить ди­ректора Ленинградской областной речевой школы Р.Г. Гуменюк и заву­ча Т. Б. Сащенко, любезно предоставивших возможность для апробации коррекционных методик, логопеда детского сада города Кировска Ленин­градской области С.Г. Третьякову, принимавшую самое непосредствен­ное участие в экспериментальной разработке методов профилактики дис­лексии, Л. А. Иванову и многих других логопедов и учителей, советом и помощью способствовавших появлению этой книги.

В основу книги положен опыт более чем двадцатилетнего изучения проблемы. В ходе исследования применялся обширный набор клиниче­ских, экспериментально-психологических, психометрических, нейропсихологических и электрофизиологических методик. Основной матери­ал получен на наблюдениях 230 детей с дислексией и дисграфией. В качестве группы сравнения по тем же методикам обследовались 30 де­тей с задержкой психического развития без нарушений чтения. Для получения эпидемиологических данных и апробации скрининговой ме­тодики проводилось безвыборное обследование 750 детей 6-8 лет. В последние десять лет методика прошла практическую проверку в ходе обследования более 3000 детей. В апробации коррекционных методик участвовали 220 детей с дислексией и дисграфией.

Первое издание книги под названием «Дислексия и дисграфия у детей» было подготовлено к печати в 1986 году, сдано в набор в 1991 году, а выпущено в свет лишь в 1995 году. Такова была ее нелегкая судьба. За десять лет, прошедшие с момента написания книги, появилось много новых публикаций по данному вопросу, накопились новые материалы исследований и клинических наблюдений, проводившихся автором в этот период. Методики, опубликованные в книге, с успехом применя­лись специалистами Санкт-Петербурга, Ленинградской области, Карель­ской АР, Екатеринбурга, Омска и других городов России. Все это послу­жило основанием для издания новой версии книги, представляющей собой переработанный и дополненный вариант предыдущего издания.

Глава 1

ПСИХОЛОГИЯ УСВОЕНИЯ ЧТЕНИЯ

Чтение как вид деятельности можно определить двояко: а) как процесс декодирования графической (буквенной) модели слова в устноязыковую форму и б) процесс понима­ния письменных сообщений [Эльконин Д. В., 1976, 1989; Calfee R., Spector J., 1981; Cole M. et al., 1989]. Любопытное определение чтению дают М. Cole с соавт. (1989): способ «рас­ширения средств взаимодействия индивида со средой при по­мощи интерпретации графических знаков». Наибольший ин­терес, с нашей точки зрения, в этом определении представляет его первая часть, подчеркивающая адаптивный и коммуни­кативный аспект этого навыка, чему в большинстве публи­каций не уделяется внимания. В качестве иллюстрации мож­но привести мнение Д. Б. Эльконина, считавшего, что «чтение вслух есть своеобразное говорение по графической (буквен­ной) модели» [Эльконин Д. Б., 1989, с. 385].

Процесс декодирования при обучении аналитико-синтетическим методом на начальном этапе овладения чтением включает в себя несколько операций: определение букво-звуковых соответствий, слогослияние и воссоздание звуко­вого облика целого слова. При этом основные трудности обычно связаны со второй и третьей операциями. При этом успешность реализации второй обеспечивает благополучное осуществление третьей.

На начальном этапе овладения чтением у детей основная нагрузка падает на процессы декодирования печатного тек­ста. При обучении по основной в настоящее время методи­ке, используемой в российских школах, по-видимому, это действительно так. В значительной степени это связано с тем, что в соответствии с программой в букварный период материал для чтения подобран в расчете на формирование техники чтения и в смысловом отношении чрезвычайно бе­ден. Предлагаемые фразы и короткие тексты не содержат для ребенка никакой новой или хоть в какой-то степени интересной информации. Любопытно, что аналогичную критику школьных программ обучения чтению можно встретить и в зарубежной литературе [Beck I., Block К., 1979]. A. Brown (1982), например, считает, что существую­щие в США программы обучают «бесплотным» навыкам. Возможен и другой подход, когда с первых шагов обучения чтению дети читают фразы, а позже короткие тексты, со­держащие какую-либо логическую задачу или вопрос, тре­бующие осмысления и последующего ответа. В других слу­чаях текст для чтения включает какие-то логические несоответствия, которые следует обнаружить. Подобную сис­тему занятий предлагают, например, И. Э. Постоловский и М. И. Оморокова (1991).

Осваивая навык чтения, дети закономерно проходят оп­ределенные этапы, которые в определенной степени разли­чаются по психологическому содержанию.

Егоров Т. Г. (1953) выделял следующие ступени овладе­ния чтением: а) овладение звуко-буквенными обозначения­ми, б) послоговое чтение, в) ступень становления синтети­ческих приемов чтения и г) ступень синтетического чтения.

Marshet al. (1981) и Frith (1985) предложили следующую модель развития навыка чтения (преимущественно его начального периода), в которой выделяются три стадии: а) логографическое чтение, б) альфабетическое чтение и в) ортографическое чтение. Представленность стадии лого-графического чтения зависит от возраста начала обучения и методики обучения. Для нее характерно запоминание слов в виде целостного образа, глобальное и прямое соотнесение этого образа с предметом или картинкой. На этой стадии ребенок впервые начинает понимать, что ряды значков, на­зываемых буквами, что-то означают, а их цепочки, разде­ленные пробелами, называются словами. Эта стадия тем бо­лее продолжительна и развернута, чем меньше возраст детей, начинающих осваивать чтение. Наблюдение за детьми (да­же 7-8 лет), обучающимися чтению в школе, показывает, что в определенной степени глобальное запоминание высо­кочастотных слов имеет место всегда. Тенденция использо­вать подобную стратегию выражена у разных детей в разной степени. По мнению вышеупомянутых авторов, на этом этапе дети (в Англии — в 5-6 лет) переходят от имплицитных, неосознанных метаязыковых представлений к эксплицит­ным, осознанным метаязыковым навыкам. На этапе альфабетического чтения дети декодируют графическое слово на основе высокодискретных, букво-звуковых соответствий, то есть побуквенно. Иногда внешне оно может выглядеть как слоговое, но детальный анализ (описанный в 5-й главе) обнаруживает, что первично опознаются отдельные буквы, а затем производится операция слогослияния. Основным пси­хологическим содержанием этого этапа является усвоение звуко-буквенной символики, что включает запоминание пол­ного списка графем русского языка (включая аллографы) и умение точно и дифференцированно соотносить смыслоразличительные признаки знаков письменного языка (в том числе пробелы, точку, ъ), не всегда прямо и однозначно со­ответствующие дифференциальным признакам устного языка. При использовании разработанного нами полуглобаль­ного метода обучения чтению, описанного в 6-й главе, уже на этом этапе опознание происходит сразу на уровне целого слога. Этап ортографического чтения характеризуется пе­реходом от побуквенной стратегии декодирования к опозна­нию сразу группы букв. Эта последняя стадия, описываемая авторами, играет, по нашему мнению, ключевое значение в овладении чтением. Именно здесь ребенок преодолевает наи­более трудный и важный рубеж на пути к освоению чтения как способа извлечения смысла из графического сообще­ния. Протяженность этого этапа варьирует в норме у раз­ных детей от 1 года до 3 лет. Основные затруднения у детей с трудностями в овладении чтением возникают тоже на этом этапе. В таких случаях он может растягиваться на срок до 5-8 лет и более. В связи с важностью этого этапа он заслу­живает более подробного описания.

На основании данных экспериментального исследования чтения и анализа литературы нами была разработана пси­хологическая многоуровневая модель формирования опера­ции декодирования, т. е. воссоздания звукового облика сло­ва по его графической модели. Центральное место в этой модели занимает развитие навыка слогослияния.

Ключевым моментом при изучении любого комплексно­го, развивающегося психофизиологического процесса явля­ется адекватный выбор основной единицы анализа этого яв­ления. Применительно к формированию навыка чтения оптимальной единицей анализа является «оперативная еди­ница чтения», т. е. то максимальное количество знаков, ко­торое опознается при чтении одномоментно и, таким обра­зом, является минимальной информационной единицей в процессе хранения (в оперативной памяти) и обработки ин­формации. Как показали наши эксперименты, описанные ниже, «оперативная единица чтения» является образовани­ем, принадлежащим к перцептивному, гностическому уров­ню, а не речедвигательному. Слогослияние — прежде всего операция гностическая, а уж потом артикуляционная. Сущ­ность этого явления двойственна. С одной стороны — это языковая операция перехода от изолированного звучания Фонемы к позиционному (аллофонному) ее произнесению с Учетом стоящей следом гласной. Поэтому слияние обрат­ных слогов для большинства детей значительно проще, чем прямых. По той же причине зрительное сканирование текста при чтении должно быть организовано таким образом, чтобы происходила антиципация: опережающее опознание последующей буквы прежде (или одновременно с) преды­дущей. С другой стороны, этот же процесс может рассмат­риваться как операция сукцессивно-симультанной трансфор­мации, симультанизации ряда дискретных единиц (букв). Это означает, что два или несколько знаков опознаются как одна значащая единица (слог, морфема, слово, группа слов). Именно поэтому так трудно ребенку перестроиться на слит­ное (позиционное) произнесение, если опознание произошло побуквенно. В таких случаях нередко наблюдается так на­зываемое «двойное чтение»: про себя ребенок прошептывает слово побуквенно, вслух читает по слогам или целым словом.

Разрабатывая данную модель, мы основывались на тео­рии Н. А. Бернштейна (1947) об уровневом принципе фор­мирования навыков. Согласно этой теории, любой навык и операции, из которых он состоит, на начальном этапе сво­его формирования осуществляются полностью под контро­лем сознания. Схема регуляции и контроля за действиями максимально развернута. По мере совершенствования на­выка отдельные операции автоматизируются, и их регуля­ция осуществляется уже в более свернутом виде, вне кон­троля сознания. В завершение этого процесса под контролем сознания остается только конечный результат всей цепоч­ки операций. Эта схема приложима и к навыку чтения. Как известно, он состоит из серии отдельных операций (если несколько упростить реальный процесс): опознание буквы в ее связи с фонемой, слияние нескольких букв в слог, слия­ние нескольких слогов в слово, интеграция нескольких про­читанных слов в законченную фразу или высказывание.

На самом начальном этапе обучения все эти операции примерно в такой последовательности и выполняются ре­бенком. При этом каждая из них осуществляется под соз­нательным контролем и требует как бы отдельного умст­венного усилия. В дальнейшем они автоматизируются, протекают подсознательно (если не возникает непредвиден­ных затруднений), и в конце концов под контролем созна­ния остается только осмысление фразы или высказывания. На каждом этапе развития навыка существует операция (од­на из вышеперечисленных), которая настолько отработана, что протекает автоматизирование. Она и представляет тот уровень, на котором операции декодирования достигли окон­чательной зрелости, автоматизировались и не требуют больше сознательного контроля. Количество знаков, кото­рое обрабатывается на этом уровне, мы рассматриваем как «оперативную единицу чтения» (ОПЕЧ), достигшую авто­матизации. Такими оперативными единицами могут быть буква, слог типа СГ, ГС, слог СГС, слог ССГ, слог СГСС, ССГС, слово или группа слов.

Предложенная нами модель была апробирована экспери­ментально и получила подтверждение. Эксперимент пока­зал, что процесс автоматизации навыка чтения можно пред­ставить в виде дискретной последовательности переходов от элементарных единиц чтения к более комплексным. Ни­же приводится краткая схема таких переходов:

Основным признаком того, что чтение слогов данного типа автоматизирование, является опознание их с одного взгля­да, одномоментно (симультанно), а не последовательно по­элементно (сукцессивно). Зафиксировать это легче всего по времени, затраченному на опознание слога. На примере группы бегло читающих взрослых и старших школьников (30 человек) мы убедились, что список из 100 разных от­крытых слогов (СГ, ГС) прочитывается примерно за то же время, что и 100 букв, а 100 закрытых слогов (СГС) — за то же время, что и 100 открытых слогов, и т. д. Основное вре­мя при чтении затрачивается на опознание, а не на произ­несение. Дети, не автоматизировавшие чтение слогов того или иного типа, читают их значительно медленнее, чем та­кое же количество более простых слогов.

Таким образом, на основании полученных данных со­вершенствование навыка чтения можно рассматривать как процесс укрупнения и автоматизации оперативных единиц чтения. Подобная эволюция существенным образом влияет и на успешность понимания прочитанного. Как известно, опознание и понимание слова происходит после воссозда­ния его звуковой формы [Эльконин Д. Б., 1956]. При ана­литическом (побуквенном или послоговом) чтении это ста­новится возможным после последовательного опознания всех слогов (или букв), составляющих слово. Таким образом, по­ка ребенок не дочитал слово до конца, он должен удерживать в оперативной памяти весь ряд уже прочитанных сло­гов в правильной последовательности. Объем оперативной памяти может вместить у взрослого человека не более чем 7±2 единицы хранения. У детей младшего школьного воз­раста — на две единицы меньше. Следовательно, понять сло­восочетание, включающее 7-8 слогов, на этом этапе уже затруднительно. В случае же побуквенного чтения число единиц хранения в оперативной памяти, приходящихся на одно слово, удваивается. Поэтому длинные слова (из 8-9 букв) дети зачастую перечитывают по 2-3 раза.

Кроме уровня сформированности ОПЕЧ, эффективность операций декодирования и слогослияния зависит от неко­торых лингвистических характеристик текста: слоговой структуры слов, наличия стечения согласных и их позиции в слове, частотности читаемых слов. В ряде исследований было доказано, что скорость чтения снижается, а количест­во ошибок возрастает по мере увеличения количества сло­гов в слове, увеличения количества согласных, прихо­дящихся на одну гласную, удаления слога от начала к концу слова (в конечных слогах, особенно со стечением соглас­ных, число ошибок значительно возрастает) и снижения час­тотности слов. Наиболее легки для чтения двусложные сло­ва с хореической («поле», «кура») и ямбической («нога», «пила») ритмической структурой. Следующие по сложно­сти трехсложные слова с размером амфибрахий («полола», «висела», «ворота»), затем — дактиль («волосы», «лужица») и анапест («колесо», «голова») [Румянцева Л. И., 1952]. Су­щественное значение имеет расположение стечения соглас­ных по отношению к ударному слогу. Наиболее легкой кон­струкцией являются слова, в которых стечение согласных находится в предударной позиции.

Процесс понимания письменных сообщений изучен зна­чительно хуже, чем процесс декодирования. По остроумно­му замечанию P. Griffin с соавт. (1989), «Число способов анализа процессов понимания текста почти равно количе­ству специалистов, которые занимались этой проблемой» (с. 38). По нашим наблюдениям (см. главу 5), понимание текста весьма слабо коррелирует с техникой чтения. Анало­гичные наблюдения были получены и на детях с дислекси­ей. Это согласуется с данными литературы, свидетельствую­щими о том, что декодирование и понимание — относительно независимые навыки [Magnusson E., Naucler К., 1990]. По наблюдениям последних авторов, например, дети с дислек­сией, читавшие относительно быстро, допускали много оши­бок, но довольно прилично понимали прочитанное. Дети же, читавшие очень медленно, ошибок допускали мало, но плохо понимали содержание.

Очевидно, что стратегия и качество понимания должны существенно зависеть от характера текста (связность, кон­кретность, знакомость контекста, лексическая характери­стика) и психологической установки читающего (чтение для формального понимания, как учебной задачи, чтение для удовлетворения интереса к событийной стороне текста, чте­ние для получения практической деловой информации). По­этому обсуждать модель процесса понимания при чтении абстрактно, безотносительно к психологическому контек­сту, в котором происходит чтение, по-видимому, вряд ли имеет смысл. По той же причине методика обучения, осо­бенности постановки учебной задачи при чтении будут су­щественно влиять на формирование способности к полно­ценному пониманию прочитанного. В строгом смысле слова развитие способности к пониманию прочитанного продол­жает развиваться после окончания школы и даже в зрелые годы.

Глава 2

Глава 3

ПРЕДИСЛОВИЕ

По разным данным, несколько десятков процентов детей не могут овладеть школьными навыками по состоянию своего нерв­но-психического здоровья. При этом у 2-10% учеников массовой школы и до 50% учеников вспомогательной школы препятствием для обучения становится дислексия. Используя различные под­ходы, исследователи за рубежом сумели лишь отчасти раскрыть патогенез этого состояния и сформулировать некоторые принци­пы диагностики и коррекции. В нашей стране работ, посвящен­ных специально дислексии, почти нет, в имеющихся раскрывает- -ся, как правило, педагогический аспект этого расстройства.

Монография А. Н. Корнева — первая книга в нашей стране, посвященная медико-психологическим аспектам этой проблемы. Им впервые для понимания механизмов дислексии и дисграфий использован всесторонний подход, т. е. клиническое, клинико-динамическое, электроэнцефалографическое, нейропсихологическое и психологическое их исследование. Эта работа — про­должение и развитие научного направления, начатого еще в 30-х годах сотрудниками Ленинградского педиатрического института (С. С. Мнухин, Е. Д. Прокопова, Д. Н. Исаев), в число которых входит и сам автор.

Благодаря высокой эрудиции, серьезной клинической подго­товке и большому опыту в нейропсихологических исследованиях А. Н. Корнев сумел по-новому разрешить проблему дислексии. Выявлены неизвестные ранее закономерности ее формирования, и сформулирована новая концепция полифакторной модели рас­стройства. В процессе многолетнего и всеобъемлющего изучения детей с описываемым расстройством автор выработал разносто­ронний методический подход к ее диагностике. Им созданы ори­гинальные методики, адаптированы некоторые уже существую­щие и, в целом, образована батарея проб, позволяющих дать углубленный анализ генеза и точную диагностику расстройств, лежащих в основе дислексии.

Хотелось бы специально подчеркнуть важность избранного ав­тором направления на наиболее раннее обнаружение недостаточно­го развития предпосылок к освоению школьных навыков. В настоя­щей книге разработаны теоретические основы и сформулированы практические подходы к раннему выявлению дислексии.

Достижением автора является создание общих принципов ле­чебной педагогики, психотерапии и медикаментозного лечения, позволивших ему детально разработать соответствующие практи­ческие рекомендации. Предлагаемые методы предупреждения на­рушений письменной речи оригинальны и нетрадиционны. Соци­альная адаптация детей во многом зависит от успеваемости в школе. Таким образом, А.Н. Корневым в значительной мере ре­шена одна из важных задач психогигиены — охрана психическо­го здоровья школьника.

Все вышеуказанные достоинства книги делают ее не только интересной, но и полезной для детских врачей (психиатров, нев­ропатологов, стоматологов) и педагогов дошкольных и школьных учреждений.

Думается, что выход в свет этой монографии не только воспол­нит значительный пробел в одной из важных областей нашего знания о психическом здоровье ребенка, но и станет заметным событием в детской психиатрии.

Профессор Д. Н. Исаев

ВВЕДЕНИЕ

Трудности усвоения тех или иных школьных предметов являются наи­более частой причиной школьной дезадаптации, резкого снижения учеб­ной мотивации, возникающих в связи с этим трудностей в поведении, а иногда даже и криминального поведения. Среди них на первом по частоте месте стоят нарушения чтения и письма.

Разнообразные нервно-психические расстройства могут вызывать на­рушения усвоения письменной речи. В первую очередь это состояния об­щего психического недоразвития, грубые аномалии зрительного и слухо­вого анализаторов, недоразвитие устной речи [Сухарева Г. Е., 1965; Ковалев В. В., 1979; Исаев Д. Н., 1982]. Стойкие нарушения письменной речи могут возникать у детей с нормальным интеллектом, сохранной уст­ной речью, полноценными зрением и слухом, у которых имеется несформированность некоторых частных психических процессов, которые могут почти ничем себя не проявлять в повседневной жизни, но создают серьез­ные препятствия при овладении письмом или чтением. Несчастье таких детей заключается в том, что как родители, так и многие учителя совер­шенно не осведомлены в этом круге проблем. На сегодняшний день даже школьные психологи имеют весьма смутные представления о природе не­успеваемости по чтению и письму, не знают, что существуют такие со­стояния, как дислексия и дисграфия, при которых дети, не получившие своевременной помощи, могут на всю жизнь остаться полуграмотными. Эта последняя, достаточно многочисленная, категория расстройств и бу­дет составлять основной предмет обсуждения в настоящей книге.

По данным англо-американской литературы, подобные состояния встре­чаются у 15-20% детей школьного возраста. В отечественных исследова­ниях приводится меньший показатель — 8,7% [Певзвер М. С., Явкин В. М., 1977], который тем не менее дает представление о том, насколько много­численна категория детей, нуждающихся в специализированной меди­цинской и психолого-педагогической помощи.

Исследование проблем школьной неуспеваемости ведется достаточно давно. Достигнуты заметные успехи в изучении задержек психического развития (ЗПР); разработаны методы диагностики и коррекционной по­мощи, приемы специального обучения, открыты специализированные учеб­ные заведения и классы выравнивания. Тем не менее так называемые «специфические задержки психического развития» остаются малоизучен­ными. Дети с подобными расстройствами, несмотря на достаточные интеллектуальные способности, испытывают стойкие трудности в усвоении чтения или письма, даже учась в школе для детей с задержками психи­ческого развития. Такие состояния получили название дислексии и дисграфий. Патогенез, механизмы нарушений, которые лежат в их осно­ве, клинико-диагностические критерии и психопатологические особенно­сти исследованы фрагментарно; не разработаны принципы и методы ме­дикаментозной и медико-психологической коррекции и профилактики.

Попыткой восполнить указанный пробел и является настоящая кни­га. Она смогла увидеть свет только благодаря многолетней поддержке и научному руководству проф. Д.Н. Исаева, которому автор приносит свою глубокую благодарность. Автор считает своим долгом поблагодарить ди­ректора Ленинградской областной речевой школы Р.Г. Гуменюк и заву­ча Т. Б. Сащенко, любезно предоставивших возможность для апробации коррекционных методик, логопеда детского сада города Кировска Ленин­градской области С.Г. Третьякову, принимавшую самое непосредствен­ное участие в экспериментальной разработке методов профилактики дис­лексии, Л. А. Иванову и многих других логопедов и учителей, советом и помощью способствовавших появлению этой книги.

В основу книги положен опыт более чем двадцатилетнего изучения проблемы. В ходе исследования применялся обширный набор клиниче­ских, экспериментально-психологических, психометрических, нейропсихологических и электрофизиологических методик. Основной матери­ал получен на наблюдениях 230 детей с дислексией и дисграфией. В качестве группы сравнения по тем же методикам обследовались 30 де­тей с задержкой психического развития без нарушений чтения. Для получения эпидемиологических данных и апробации скрининговой ме­тодики проводилось безвыборное обследование 750 детей 6-8 лет. В последние десять лет методика прошла практическую проверку в ходе обследования более 3000 детей. В апробации коррекционных методик участвовали 220 детей с дислексией и дисграфией.

Первое издание книги под названием «Дислексия и дисграфия у детей» было подготовлено к печати в 1986 году, сдано в набор в 1991 году, а выпущено в свет лишь в 1995 году. Такова была ее нелегкая судьба. За десять лет, прошедшие с момента написания книги, появилось много новых публикаций по данному вопросу, накопились новые материалы исследований и клинических наблюдений, проводившихся автором в этот период. Методики, опубликованные в книге, с успехом применя­лись специалистами Санкт-Петербурга, Ленинградской области, Карель­ской АР, Екатеринбурга, Омска и других городов России. Все это послу­жило основанием для издания новой версии книги, представляющей собой переработанный и дополненный вариант предыдущего издания.

Глава 1

ПСИХОЛОГИЯ ФОРМИРОВАНИЯ ПИСЬМЕННОЙ РЕЧИ У ДЕТЕЙ

Первые попытки применения знаков в коммуникатив­ных целях, вероятно, имели место уже на ранних ступенях архаического мышления [Клике Ф., 1983]. Способность использовать знаки для передачи сообщения возникла в кон­тексте выполнения магических действий и ритуалов и де­сятки тысячелетий находилась в своего рода зачаточном состоянии. Первые, иконические формы письменности («пиктографическое письмо») возникли в ранних городах-государствах Востока под влиянием потребности в «непря­мом, безличном оформлении прав и в особенности обязан­ностей жителей...» (там же, с. 191).

Будучи недостаточно совершенным для передачи сооб­щений, идеографическое письмо постепенно уступило ме­сто силлабическим (слоговым), а потом и альфабетическим (алфавитным) системам письменности. Подобная эволюция письменной речи, кроме общественной потреб­ности, по-видимому, была обусловлена еще и достаточным усложнением когнитивных способностей человека и боль­шей дифференциацией его сенсомоторных навыков. Как свидетельствует изучение исторических материалов и куль­туры отсталых племен, существующих в наше время, раз­витые формы письменности возникают лишь при опреде­ленном, минимально необходимом уровне выработанных обществом когнитивных навыков. «Понятиями архаиче­ского мышления являются наглядно-иконические представ­ления. Их репрезентации с целью сообщения чего-либо другому... соответствуют воспроизведению в форме графи­ческого рисунка... В этот период могло появиться понима­ние возможности передавать простейшие сообщения с по­мощью рисунков» (там же, с. 209). Развитие языковых форм мышления позволило освободить мысль от обязательной связи с наглядными образами. Переход к графи­ческой символизации единиц звукового рисунка речи сде­лал письменную речь гибким инструментом выражения и передачи мыслительной продукции.

Нечто напоминающее общественно-исторические этапы становления письменности происходит в детстве при ов­ладении грамотой. До 5-6 лет единственной доступной детям графической формой передачи сообщений является рисунок. А. Р. Лурия (1929) в своем исследовании, посвященном генезису письма у ребенка, показал, что ов­ладение графическим знаком проходит у детей два этапа: а) условно-подражательной записи (каракули, лишь внешне напоминающие письменный текст) и б) запись образа — пиктограмма, которая позднее дифференцируется в буквен­ную запись. По меткому выражению Л. С. Выготского (1983), для того, чтобы ребенку овладеть альфабетическим письмом, ему необходимо «сделать основное открытие, а именно: рисовать можно не только вещи, но и речь» (с. 191).

Письменность — это особая, новая для ребенка знаковая система. Трудность ее усвоения связана не только с тем, что это символы второго порядка (символическое обозначение слов, которые сами являются символами первого порядка). Другая трудность обусловлена высокой степенью произволь­ности акта письма и наличием у него сложноорганизованной сенсомоторной базы. Чтобы овладение письмом стало возможным, языковые и когнитивные способности ребенка должны достичь определенного, минимально необходимого уровня зрелости. Поскольку хронологически этот этап сов­падает с моментом поступления ребенка в школу, то это состояние называют «школьной зрелостью». Нередко зна­чение этого понятия абсолютизируют, полагая, что по его достижении ребенок способен обучаться в школе по любой программе. Однако транскультуральные сопоставления показывают скорее его условность. В разных странах это происходит в разном возрасте: в Индии — в 4 года, в Англии — в 4-5, Швеции, Германии — в 6-7, в США — в 6 лет. Знакомство с методиками начального обучения в этих странах показывает, что они адаптированы применительно к особенностям психики детей данного возраста. Эта адапта­ция касается как содержания и методов обучения, так и стиля взаимоотношений с детьми в классе. Таким образом, понятие «школьная зрелость» следует соотносить с уров­нем требований и методикой обучения, присущими той или иной программе.