Меры процессуального принуждения, их виды.

Под уголовно-процессуальным принуждением понимается совокупность предусмотренных законом мер принудительного воздействия, призванных обеспечить исполнение участниками процесса своих обязанностей при производстве по уголовному делу.

 

Меры процессуального принуждения не являются мерами ответственности. Они применяются не только вследствие нарушения участниками процесса своих обязанностей, но и для предотвращения этого. Некоторые из мер процессуального принуждения могут быть применены не только к подозреваемому или обвиняемому, но и к иным участникам процесса (потерпевшему, свидетелю и др.). Всем этим мерам в определенной степени свойственно принуждение, которое проявляется в ограничении прав и свобод лица. Подобные ограничения допускаются исключительно в интересах раскрытия преступления, изобличения виновного и разрешения уголовного дела судом.

 

Таким образом, меры процессуального принуждения – это предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством процессуальные средства принудительного характера, применяемые в строго установленном законом порядке дознавателем, следователем, прокурором и судом в отношении подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля и иных участников процесса для предотвращения и устранения возможных препятствий в процессе расследования и рассмотрения уголовных дел в целях обеспечения успешного выполнения задач уголовного судопроизводства.

 

УПК предусматривает следующие виды мер процессуального принуждения: задержание подозреваемого, меры пресечения, обязательство о явке, временное отстранение от должности, наложение ареста на имущество (эти меры принуждения могут быть применены только в отношении подозреваемого или обвиняемого), привод, обязательство о явке, денежное взыскание (эти меры принуждения могут применяться и к иным участникам процесса).

 

Подготовка к судебному заседанию. Предварительное слушание

Судебное разбирательство в отечественном уголовном судопроизводстве состоит из: 1) подготовительной части судебного разбирательства; 2) судебного следствия; 3) прений сторон; 4) последнего слова подсудимого в судебном разбирательстве; 5) постановления и провозглашения приговора либо иного судебного решения.

Сущность данной стадии процесса заключается в том, что судья единолично или в порядке предварительного слушания дела с участием сторон выясняет наличие юридических и фактических оснований для рассмотрения дела по существу. При этом не предрешаются вопросы о виновности подсудимого.

Стадия подготовки дела к слушанию преследует две цели:

1) установить, нет ли каких-либо препятствий для продолжения УСП по делу;

2) создать необходимые условия для предстоящего судебного заседания.

То есть данная стадия выступает, с одной стороны, как проверочная по отношению к досудебным стадиям, а с другой — как подготовительная по отношению к стадии судебного разбирательства.

Постановление судьи о назначении судебного заседания определяет рамки судебного разбирательства. С момента вынесения решения о назначении судебного заседания обвиняемый становится подсудимым.

Совершая подготовительные действия к судебному заседанию, судья должен обеспечить внесение в судебное разбирательство только таких УД, которые расследованы всесторонне и объективно, без существенных нарушений уголовно-процессуального закона, и тем самым создать условия для обеспечения прав участников процесса и вынесения законного и обоснованного приговора.

Подготовительная часть - компонент (часть) стадии судебного разбирательства, заключающаяся в правоотношениях и деятельности всех его участников при определяющей роли судов первой и апелляционной инстанций по созданию организационно-правовых и уголовно-процессуальных предпосылок для своевременного и эффективного судебного следствия.

Подготовительная часть судебного разбирательства регулируется ст. 261 - 272 УПК.

Согласно ст. 261 УПК председательствующий в назначенное время открывает судебное заседание и объявляет, какое уголовное дело подлежит рассмотрению и разрешению в судебном разбирательстве. Затем в судебном разбирательстве секретарем осуществляется проверка явки вызванных в суд участников уголовного процесса и установление причин неявки некоторых из них (ст. 262 УПК).

При участии в уголовном процессе переводчика судья разъясняет ему права, обязанности и ответственность, предусмотренные ст. 59 УПК, о чем он дает подписку, приобщаемую к протоколу судебного разбирательства (ст. 263 УПК).

Явившиеся свидетели до начала их допроса удаляются из зала судебного разбирательства. При этом судебный пристав принимает меры к тому, чтобы не допрошенные судом свидетели не общались между собой, с уже допрошенными свидетелями, а также с иными лицами, находящимися в зале судебного заседания (ст. 264 УПК).

После этого судья устанавливает личность подсудимого и другие обстоятельства, имеющие значение для поступательного движения судебного разбирательства, а именно: 1) фамилию, имя, отчество, год, месяц, день и место рождения; 2) владение им языком, на котором ведется уголовное судопроизводство; 3) место жительства подсудимого, место его работы, род занятий, образование, семейное положение; 4) другие данные, имеющие отношение к индивидуализации и характеристике его личности.

Затем судья (председательствующий в судебном заседании) выясняет, вручены ли подсудимому и когда именно копии документов, в которых сформулировано окончательное (итоговое) обвинение (обвинительное заключение, обвинительный акт, постановление судьи о назначении судебного разбирательства и об изменении обвинения по ходатайству прокурора). При этом судебное разбирательство уголовного дела не может быть начато ранее семи суток со дня вручения обвиняемому копии обвинительного заключения, обвинительного акта или постановления прокурора об изменении обвинения (ст. 233 и 265 УПК). Это время предоставлено законодателем подсудимому для подготовки к защите от предъявленного обвинения.

При рассмотрении уголовного дела в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 247 УПК (при рассмотрении дела в отсутствие подсудимого), председательствующий выясняет, вручены ли защитнику подсудимого и когда именно копии обвинительного заключения или постановления прокурора об изменении обвинения. При этом судебное разбирательство дела не может быть начато по общему правилу ранее семи суток со дня вручения защитнику копий соответствующих документов (ст. 265 УПК).

Если обвиняемый отказался от получения документов, в котором сформулировано обвинение, то суд проводит подготовительную часть судебного разбирательства в общем порядке, однако без учета правила, установленного ч. 2 ст. 265 УПК. Вместе с тем суду в каждом конкретном случае необходимо выяснять, по каким причинам подсудимому не вручена копия обвинительного заключения (или обвинительного акта), оформлен ли его отказ в письменном виде, подтвержден ли документально факт неявки обвиняемого по вызову и т.п.

Председательствующий объявляет состав суда и сообщает, кто является обвинителем, защитником, потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком и (или) их представителями, а также секретарем судебного заседания, экспертом, специалистом и переводчиком. Председательствующий разъясняет сторонам их право заявлять отвод составу суда или кому-нибудь из судей, а также другим участникам судебного разбирательства.

Заявленные отводы суд разрешает в порядке, установленном ст. 65, 66 и 68 - 72 УПК (ст. 266 УПК).

Затем председательствующий разъясняет подсудимому, потерпевшему, гражданскому истцу, их представителям, гражданскому ответчику и его представителю, эксперту и специалисту их права, а в необходимых случаях - ответственность, предусмотренные соответственно ст. 42, 44, 45, 47, 54, 55, 57 и 58 УПК (ст. 267 - 270 УПК). При этом потерпевшему разъясняется, кроме того, его право на примирение с подсудимым в случаях, предусмотренных ст. 25 УПК (ст. 268 УПК).

Эксперт и специалист о разъяснении им прав, обязанностей и ответственности дают подписки, которые приобщаются к протоколу судебного разбирательства (ст. 269 и 270 УПК).

Завершается подготовительная часть судебного разбирательства тем, что суд (или судья) опрашивает стороны, имеются ли у них ходатайства: 1) о вызове новых свидетелей, экспертов или специалистов; 2) об истребовании вещественных доказательств, предметов и документов; 3) об исключении доказательств, полученных с нарушением требований уголовно-процессуального законодательства.

Лицо, заявившее ходатайство, должно его обосновать.

Суд или судья с учетом мнения участников судебного разбирательства рассматривает каждое заявленное ходатайство и удовлетворяет его либо выносит соответственно определение или постановление об отказе в удовлетворении ходатайства. Суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном разбирательстве лица в качестве свидетеля или специалиста, явившегося в судебное заседание по инициативе сторон (ст. 271 УПК). Лицо, которому судом отказано в удовлетворении ходатайства, вправе заявить его вновь в ходе дальнейшего разбирательства.

При неявке кого-либо из участников уголовного судопроизводства суд или судья выслушивает мнение сторон о возможности судебного разбирательства в его отсутствие и выносит соответственно определение или постановление об отложении судебного разбирательства или о его продолжении, а также о вызове или приводе не явившегося в суд участника уголовного процесса (ст. 272 УПК).

По окончании подготовительных действий участники судебного разбирательства и суд приступают к исследованию доказательств.

 

55. Значение руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, решенийКонституционного суда РФ для уголовного судопроизводства.

Наибольшее значение для уголовного судопроизводства имеет такое полномо­чие Конституционного Суда, как проверка конституционности законов и иных нормативных правовых актов. На практике такая проверка чаще всего произво­дится по жалобам на нарушение прав и свобод граждан или по запросам судов (п. 3 ч. 1 ст. 3 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»). Важ­но отметить, что посредством этого полномочия Конституционный Суд может не просто толковать уже существующие законы, а исправлять их, приводить в соот­ветствие с Конституцией, создавая таким образом новые правомерные нормы, ко­торые встают на место признанных неконституционными. При этом Конституци­онный Суд не пересматривает само дело, а лишь принимает решение по вопросу о конституционности подлежащего применению в нем закона. Его постановления с полным основанием могут считаться самостоятельным источником права, по­скольку, по существу, создают судебные прецеденты, т. е. обоснованные в судеб­ных решениях новые правовые нормы, обязательные в дальнейшем для примене­ния всеми судебными и иными органами. Акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу; признанные не соответству­ющими Конституции не вступившие в силу международные договоры не подле­жат введению в действие и применению; решения судов и иных органов, основан­ные на актах, признанных неконституционными, не должны исполняться и пересматриваются на основании решения Конституционного Суда в установлен­ном законом порядке (ч. 3 ст. 79 Закона). Прецедентные нормы создаются Кон­ституционным Судом исходя из положений Конституции Российской Федера­ции, а также, как свидетельствует практика конституционного правосудия, из принципов и норм общего международного права.

Значение данных полномочий Конституционного Суда можно рассматривать в нескольких аспектах. В политико-правовом плане оно состоит в том, что правовая система государства приобретает благодаря им устойчивость, гарантированность от нарушений конституционного порядка. В социально-правовом отношении по­следствия применения данного юридического механизма особенно примечатель­ны — любой гражданин, даже тот, кто обвинен в совершении преступления, полу­чает реальную возможность, опираясь на рычаг права, непосредственно влиять не только на исход своего конкретного дела, но и на сам закон, добиваясь его опера­тивного изменения. С технико-юридической точки зрения признание нормативно­го акта неконституционным обычно влечет его отмену компетентным органом и принятие другого акта, соответствующего решению Конституционного Суда.

Особое место в уголовном судопроизводстве занимают толкования правовых норм, содержащиеся в решениях Верховного Суда РФ. Если судебное толкование содержится в решении (приговоре, определении, постановлении) по результатам рассмотрения конкретного дела, то всегда является не нормативным, а казуальным,

юридически обязательным только в отношении лиц, участвовавших в деле и в пре­делах решения суда. Другими словами, такое толкование дается лишь в интересах рассматриваемого дела. Приговоры, определения и постановления Верховного Суда формально не обязательны для нижестоящих судов, однако, будучи опубли­кованными, имея высокий профессиональный уровень, они служат ориентиром для судебной практики, порой приближаясь по своему фактическому значению к су­дебным прецедентам. Сложнее вопрос о юридическом статусе разъяснений, кото­рые Верховный суд РФ вправе давать по вопросам судебной практики (ст. 126 Конституции РФ; п. 5 ст. 19 Закона «О судебной системе РФ>>). Долгое время счи­талось, что пленум Верховного Суда дает руководящие указания, обязательные для всех судов, в силу чего содержавшиеся в них разъяснения закона были, по существу, его легальным толкованием (т. е. исходящим от органа, особо уполномоченного за­коном давать разъяснения по тем или иным правовым вопросам). При этом не при­нималось во внимание, что дача судам обязательных руководящих разъяснений не­совместима с принципом независимости судей и подчинения их не ведомственным разъяснениям, а только закону. Конституция Российской Федерации 1993 г. испра­вила этот недостаток. В ст. 126 Конституции говорится о даче Верховным Судом разъяснений по вопросам судебной практики, однако уже без указания на их руко­водящий характер. Поэтому разъяснения правовых норм, содержащиеся в поста­новлениях пленума Верховного Суда, не могут в настоящее время рассматриваться как легальное толкование в собственном смысле этого слова. Они — официальное судебное толкование, однако особого рода, так как, во-первых, даются не в интере­сах какого-либо конкретного дела, а в интересах закона, а во-вторых, в силу принци­па независимости судей, при осуществлении правосудия формально имеют для су­дов лишь моральное ориентирующее значение. Вот почему было бы неправомерно требовать от судов, чтобы они ссылались в своих решениях не только на закон, по также и на постановления пленума Верховного Суда. Вместе с тем практическая роль разъяснений правовых норм, содержащихся в постановлениях пленума Вер­ховного Суда России, распространяется далеко за рамки формально-юридических дефиниций. Так же как и решения Верховного Суда по конкретным делам, такие разъяснения воспринимаются нижестоящими судами как руководство к действию, ибо именно Верховный Суд РФ является высшей инстанцией страны для судов общей юрисдикции, и, осуществляя свои полномочия по пересмотру уголовных дел в кассационном и надзорном порядке, он, безусловно, способен заставить уважать свою точку зрения по вопросам правового толкования. Поэтому, если не строго юридиче­ски, то фактически толкования закона Верховным Судом продолжают играть роль руководящих разъяснений для всей судебной и следственной практики.

Генеральный прокурор Российской Федерации издает обязательные для ра­ботников органов прокуратуры приказы, указания, распоряжения, положения и инструкции, регулирующие вопросы организации деятельности системы проку­ратуры Российской Федерации, в том числе относящиеся к производству пред­варительного следствия следователями прокуратуры, поддержанию прокурора­ми государственного обвинения в судах и т. д. Естественно, что в ряде этих документов содержаться обязательные для прокурорских работников разъясне­ния и по поводу содержания и применения норм права, не в последнюю оче­редь — уголовно-процессуального. Таким образом, толкование правовых норм,

содержащееся в этих актах, может рассматриваться как разновидность легально­го, так как оно в силу закона обязательно для прокурорских работников. Однако фактически значение его значительно шире. Поскольку именно прокуроры осу­ществляют надзор за расследованием уголовных дел и вправе давать обязатель­ные указания следователям и органам дознания (ч. 2 ст. 37 УПК), толкование правовых норм Генеральной прокуратурой на практике воспринимается органа­ми предварительного расследования, независимо от их ведомственной принад­лежности, как обязательное.

§ 10. Соотношение уголовного процесса с другими отраслями права и специальных знаний

Уголовный процесс составляет часть правовой системы страны и международ­ного права. О его соотношении с конституционным и международным правом уже говорилось выше. Среди отраслей внутреннего права ближе всего к уголовному процессу стоит уголовное право, которое устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет деяния, являющиеся преступлениями, устанавливает виды наказаний и иные меры, назначаемые за совершение преступ­лений. Уголовно-процессуальное право дает те юридические формы, в которых решается вопрос об уголовной ответственности за совершение преступлений. Та­ким образом, уголовно-процессуальное право создает формы применения норм материального уголовного права. Однако обе эти отрасли имеют свои предметом различные виды правоотношений. Уголовно-правовое отношение — это отноше­ние между государством в целом и лицом, совершившим деяние, запрещенное уго­ловным законом. Оно возникает в момент совершения этого деяния. Уголовно-процессуальные отношения есть отношения между участниками процесса, и возникают они уже в момент получения первичных данных о совершении пре­ступления (заявления, сообщения и т. д.). Уголовно-процессуальные отношения служат средством выяснения и конкретизации уголовно-правового отношения. Вместе с тем реализация уголовно-правовых норм — не единственная задача уго­ловно-процессуального права. Как уже отмечалось, процессуальная форма при­звана также обеспечить защиту граждан от необоснованного обвинения и осужде­ния, а в случае таковых — их реабилитацию. При правильном применении она сама по себе способствует предупреждению преступлений, формированию ува­жительного отношения к праву.

Уголовно-процессуальное право создает также формы для решения при произ­водстве по уголовному делу вопроса о возмещении материального ущерба, причи­ненного преступлением, и тем самым, для реализации норм материального граж­данского права.

Связь уголовно-процессуального и гражданско-процессуального права и со­стоит в сходстве ряда их общих начал: независимости суда, равноправия сторон, гласности, устности, непосредственности исследования доказательств, оценки доказательств по внутреннему убеждению. Однако между этими отраслями име­ются и существенные различия. Корень их — в несовпадении предметов право­вого регулирования. Гражданский процесс направлен на установление граждан­ско-правовых отношений, т. с. имущественных и связанных с ними личных

неимущественных отношений основанных, в частности, на автономии воли их участников. Отсюда право субъектов материальных гражданских правоотноше­ний распоряжаться собственностью и другими благами, затрагивающими инте­ресы частного характера, и производное от этого гражданско-процессуальное право сторон распоряжаться иском. Поэтому в гражданско-процессуальном пра­ве диспозитивный метод регулирования занимает значительно более сильные позиции. В уголовном процессе выяснение уголовно-правового отношения, как правило, нацелено на достижение ярко выраженного публичного интереса борь­бы с преступлениями. Отсюда превалирование здесь императивного метода ре­гулирования.

Уголовный процесс (как, впрочем, и гражданский) самым тесным образом пере­плетается с судоустройством, т. е. отраслью законодательства, устанавливающей организацию судебной системы, структуру и компетенцию судов. Можно сказать, что это две стороны одной медали. Если судоустройство регулирует организацион­ную, структурную сторону судебной системы, то судопроизводство — процедур­ную, или функциональную. Поэтому судоустройство и судопроизводство имеют много общего. Так, например, ряд принципов организации судов являются одно­временно и процессуальными принципами деятельности последних: независимо­сти судей, равенства всех перед законом и судом, гласности процесса, национально­го языка судопроизводства и т. д.

Уголовный процесс граничит с административно-процессуальным законода­тельством в той его части, в которой оно регулирует производство по делам об административных правонарушениях. Формы этого административного произ­водства во многом напоминают уголовно-процессуальные, отличаясь от них уп­рощенностью и ускоренностью. Рассмотрение дел об административных право­нарушениях, так же как и уголовный процесс, производится на принципах равенства граждан, осуществления права на защиту, открытости (гласности), на основе оценки по внутреннему убеждению совокупности собранных доказа­тельств по делу: протоколов, объяснений, показаний, заключений экспертов и т. д. Причина близости некоторых форм уголовного и административного про­цесса в том, что в обоих случаях речь идет о производстве по делам о публичных правонарушениях. Административные правонарушения отличаются от уголов­ных преступлений, с которыми они иногда имеют общий объект посягательства, лишь малозначительностью. Производство по делам об административных пра­вонарушениях можно поэтому рассматривать как определенное изъятие из обычного (уголовно-процессуального) судебного порядка, так как требуемые последним затраты времени и средств оправданны только в делах более или ме­нее значительных. Вместе с тем с точки зрения теории процесса считалось бы предпочтительным, когда дело, признаваемое законом объективно малозначи­тельным, передавалось для несудебного рассмотрения лишь тогда, когда обвиняе­мый сам не возражает против этого. Реализация данной идеи требует введения по­нятия уголовных проступков, т. е. малозначительных деяний, производство по которым в зависимости от согласия или несогласия обвиняемого может прово­диться как в общем уголовно-процессуальном, так и упрощенном администра­тивном порядке. Надо отметить, что законодательству многих государств изве-