А. — Не-каноническія евангелія.

Изъ пролога къ евангелію отъ Луки, I, 1, а также изъ всей христіанской литературы первыхъ вѣковъ, мы видимъ, что среди первоначальныхъ христіанскихъ общинъ были въ обращеніи другія евангелія, кромѣ нашихъ четырёхъ евангелій каноническихъ, т. е. входящихъ въ составъ канона или офиціальнаго списка книгъ, всѣми признанныхъ авторитетными. Этотъ списокъ ne varietur былъ установленъ декретомъ, приписываемымъ папѣ Геласію I (492-496), но въ дѣйствительности, вѣроятно, болѣе поздняго происхожденія. Неоспоримо, однако, въ особенности — относительно евангелій, что этотъ декретъ только подтвердилъ положеніе, уже давно освящённое согласіемъ всей церкви. Уже въ концѣ II вѣка Ириней безуспѣшно доискивался причины, отчего существуетъ только четыре евангелія, ни больше, ни меньше, — и эти четыре евангелія были тѣ же самыя, какія и мы теперь имѣемъ[457]. Это значитъ, что только они и пользовались въ ту пору общепризнаннымъ авторитетомъ, не смотря на существованіе наряду съ ними и другихъ евангелій, изъ которыхъ иныя ещё были кое-гдѣ въ употребленіи. Главная причина предпочтенія нашихъ евангелій должна заключаться въ томъ, что они болѣе другихъ соотвѣтствовали тенденціямъ, господствовавшимъ въ христіанскомъ мірѣ во второй половинѣ II вѣка. Евангелія, носившія на себѣ отпечатокъ сектантскихъ ученій или вообще не вызывавшія сочувствія, подвергались подозрѣніямъ. Быть можетъ, христіанская церковь, почти безсознательно останавливаясь на этомъ выборѣ, руководствовалась болѣе, чѣмъ сама предполагала, предпочтеніями, сравнительно ещё недавними, — напримѣръ, принимая съ поспѣшностью четвёртое евангеліе, какъ произведеніе апостола первоначальныхъ времёнъ. Но, судя по всему, что мы знаемъ о такъ называемыхъ апокрифическихъ [458] евангеліяхъ, мы имѣемъ право сказать, что выборъ могъ быть и гораздо менѣе удачнымъ. Насколько для насъ возможно теперь сравненіе, наши каноническія евангелія оказываются гораздо выше какъ по классической, въ своёмъ родѣ, простотѣ разсказа, такъ и вообще по своему содержанію. Конечно, это превосходство лишь болѣе или менѣе относительное; иногда приходится даже признать, что его и вовсе нѣтъ; но въ большинствѣ случаевъ оно несомнѣнно.

Было бы несправедливо сразу причислять къ апокрифамъ тѣ писанныя евангелія, которыми, въ половинѣ II вѣка, пользовался мученикъ Іустинъ, не различая ихъ по именамъ авторовъ, подъ общимъ наименованіемъ ἀπομνημονεύματα или «воспоминаній, касающихся Господа». Мы не можемъ точно сказать, какія были эти евангелія, хотя несомнѣнно, что въ ихъ числѣ было такъ называемое евангеліе Евреевъ, впослѣдствіи устранённое изъ канона. Впрочемъ, ссылки и намёки на евангельскую исторію въ сочиненіяхъ Іустина вообще приближаются къ общему синоптическому типу и позволяютъ предполагать, что онъ, не взирая на своё очевидное сочувствіе къ ученію о Логосѣ, не зналъ нашего четвёртаго евангелія. «Діатессаронъ» его ученика Татіана также является компиляціею изъ четырёхъ евангелій. Были также и другія компиляціи. Это были, въ сущности, попытки, по своимъ пріёмамъ весьма сходныя съ евангеліемъ отъ Луки, относящіяся къ той порѣ, когда ещё не существовало каноническихъ, единственно законныхъ, евангелій. «Діатессаронъ» въ своей первоначальной редакціи утраченъ, такъ что мы можемъ только предположительно говорить о томъ, изъ какихъ именно евангелій онъ былъ извлечёнъ. Несомнѣнно только одно: что въ ихъ числѣ было по крайней мѣрѣ одно евангеліе, отличавшееся отъ нашихъ синоптиковъ.

Среди не-каноническихъ евангелій, близко подходящихъ къ типу нашихъ синоптиковъ, на первое мѣсто слѣдуетъ поставить такъ называемое евангеліе Евреевъ или отъ Евреевъ. Оно принаддежитъ къ той же группѣ, что и наше евангеліе отъ Матѳея и настойчиво предпочиталось іудейско-христіанскими общинами въ Палестинѣ и Сиріи. Оно было извѣстно Эгезиппу, Іустину-мученику, Клименту Александрійскому, Оригену и Іерониму. Нѣсколько цитатъ изъ этого евангелія, сохраненіемъ которыхъ мы обязаны названнымъ отцамъ церкви, не лишены извѣстной цѣнности. Мы не знаемъ, отличалось ли отъ него такъ называемое евангеліе Назареевъ, о которомъ также упоминается, какъ о книгѣ, весьма чтимой въ тѣхъ же областяхъ. Есть основаніе полагать, что существовало двѣ различныхъ редакціи, а также греческіе переводы евангелія Евреевъ, написаннаго на еврейскомъ или арамейскомъ языкѣ, и что эти редакціи и переводы отличались между собою степенью того іудейскаго партикуляризма, слѣды котораго находились и въ самомъ евангеліи, а также отношеніемъ къ чудесному зачатію Христа.

Евангеліе Петра, изъ котораго любопытный отрывокъ, относящійся къ Страстямъ и Воскресенію, найденъ въ недавнее время въ могилѣ одного египетскаго монаха въ Ахмимѣ, также было родственно нашему евангелію отъ Матѳея[459], хотя написано, очевидно, позже его и отличается ещё большею склонностью къ легендамъ.

Такъ называемое евангеліе Египтянъ относится также къ II вѣку. На него ссылаются Климентъ Александрійскій, Ипполитъ, Епифанъ и др. Оно благопріятствовало стремленіямъ весьма строгаго аскетизма. О существованіи въ Египтѣ евангелія Филиппа, съ гностическимъ направленіемъ, свидѣтельствуетъ Πίστις Σοφία[460] и Епифанъ.

Такъ называемое евангеліе Ѳомы упоминается также въ Πίστις Σοφία, у Ипполита (Philosoph., Ѵ, 7) и Евсевія (H. Eccl., III, 25, 6). Его, вѣроятно, сдѣдуетъ отличать отъ другого евангелія съ тѣмъ же названіемъ, которымъ пользовались манихейцы (Кириллъ Іерусалимскій, Catech., IѴ, 36; Августинъ, Contra Faustum, XXX, 4). Впрочемъ, апокрифическая литература, обращавшаяся подъ именемъ апостола Ѳомы, повидимому, принимала различныя формы. Подъ этимъ именемъ существуютъ евангелія «о дѣтствѣ Христа», отличающіяся другъ отъ друга длиною, но всѣ разсказывающія неудачно составленныя легенды изъ времёнъ дѣтства Іисуса. Желающіе заняться этимъ вопросомъ могутъ найти подробности въ изданіяхъ Evangelia apocrypha, Thilo и Tischendorfʼа.

Въ сочиненіи Φιλοσοφούμενα, ѴІІ, 20, упоминается объ евангеліи отъ Матѳея; однако, можетъ быть, рѣчъ идётъ только о предполагаемыхъ устныхъ преданіяхъ Матѳея, на которыя ссылались, въ подкрѣпленіе своихъ ученій, Базилидъ и его приверженцы. Впрочемъ, Климентъ Александрійскій во многихъ мѣстахъ ссылается на преданія Матѳея, что заставляетъ предполагать существованіе писанаго евангелія подъ этимъ наименованіемъ (Strom., ѴІІ, 17, 108; см. также Евсевія, loc. cit.).

Декретъ папы Геласія причисляетъ къ апокрифическимъ также евангелія Андрея, Варнавы, Варѳоломея, отъ которыхъ до насъ не дошло ни одной строки.

Протоевангеліе Іакова брата Іисусова повѣствуетъ о годахъ дѣтства Маріи и Іисуса и, вѣроятно, основано на нѣкоторыхъ указаніяхъ Матѳея и Луки. Это — іудейско-христианское сочиненіе, наполненное баснями[461]. Оно часто передѣлывалось и дополнялось и пользовалось большою популярностью не смотря на то, что церковныя власти его отвергали. Легенды о Маріи обогатились многими чертами. Первоначальнымъ источникомъ которыхъ служитъ это евангеліе. Оно часто попадается въ рукописяхъ. На западѣ это протоевангеліе замѣнилось псевдо-евангеліемъ отъ Матѳея, составленнымъ въ томъ же родѣ. Существуетъ ещё, на коптскомъ языкѣ. «Исторія Іосифа плотника», близко родственная этому апокрифу. Невозможно опредѣлить время составленія этого собранія сказокъ, постоянно пополнявшагося первыми выдумками. Тѣмъ не менѣе, судя по нѣкоторымъ указаніямъ, разсѣяннымъ въ сочиненіяхъ Іустина мученика, Климента Александрійскаго и Оригена, можно полагать, что древнѣйшія редакціи этого сочиненія восходятъ къ половинѣ II вѣка.

Евангеліе Никодима, извѣстное также подъ названіемъ Дѣяній Пилата, имѣетъ предметомъ конецъ евангельской исторіи, Воскресеніе, нисшествіе въ адъ, Вознесеніе. Тертулліанъ (Apol., 5 и 21) говоритъ о Письмѣ Пилата къ Тиберію относительно Іисуса. Это письмо, сфабрикованное отъ начала до конца, такъ благопріятно для Іисуса, что Тиверій, будто бы, даже собирался предложить сенату воздавать Распятому божескія почести. Вѣроятно, по этой причинѣ съ именемъ Пилата было связано нѣсколько легендарныхъ документовъ, относящихся къ Страстямъ и примыкающихъ къ евангелію Никодима, въ которомъ повѣствуется о томъ, что произошло въ аду, когда Христосъ сошёлъ туда, чтобы освободить томившіяся тамъ души отъ ига Сатаны и смерти. Въ этомъ фантастическомъ разсказѣ встрѣчаются кое-гдѣ черты, замѣчательныя своею энергіею. Ср. Lipsius, Pilatus Akten, 1871.

Повидимому, находятся слѣды евангелія Базилида, составленнаго этимъ главою гностиковъ въ первой половинѣ ІІ вѣка.

Такъ называемое евангеліе Маркіона (ІІ вѣка) представляетъ систематическую передѣлку евангелія отъ Луки въ духѣ маркіонитскаго ученія. По существу своему, пріёмъ, примѣнённый Маркіономъ къ этому евангелію, которое онъ считалъ наиболѣе близкимъ къ исторической дѣйствительности, не отличается отъ тѣхъ пріёмовъ, какими пользовался четвёртый каноническій евангелистъ въ отношеніи синоптиковъ.

Изъ словъ Августина (Contra adversar. legis et prophetarum, II, 14) можно заключить о томъ, что существовало ещё и другое евангеліе съ маркіонистской окраской, но мы не знаемъ ни его наименованія, ни времени его составленія. Епифанъ (Haer. XXVI, 2) говорить ещё объ одномъ гностическомъ евангеліи совершенства, а также объ евангеліи Евы, но не даётъ никакихъ точныхъ указаній относительно ихъ содержанія.

Безъ сомнѣнія, существовали также и другія апокрифическія евангелія, менѣе древняго происхожденія; но въ нашу задачу не входитъ ихъ разсмотрѣніе.

См. списокъ апокрифическихъ евангелій въ сочиненіяхъ Harnack, Die Ueberlieferung und der Bestand der altchristl. Literatur, 1895 и Krüger, Gesch. Der altchristl. Litteratur, 1895. См. также Etudes sur les évangiles apocryphes, par Michel Nicolas, P. 1866.