Отчёт по исследованию ртутной опасности

 

Мною в январе 2000 года проведено исследование ртутной опасности. Были взяты экспертные интервью и проведены беседы с населением, изучены тематические материалы.

В России есть много специалистов из научных учреждений, врачей из клинических и профилактических учреждений, и заинтересованной «зеленой» общественности из НПО, которые давно занимаются проблемами использования ртути и ртутьсодержащих веществ, ртутного загрязнения и его мониторинга, а также профилактики, диагностики и лечения ртутного отравления.

Ситуация в России с проблемой ртутной опасности с юридической точки зрения довольно сложна и противоречива. Существует много различных нормативных документов для населения, детей, беременных и младенцев, работников вредных производств, военных, разных территорий, воздуха и вод, продуктов и изделий, животных и растений, и т. п. Ртуть и ртутьсодержащие вещества хотя и являются сильнодействующим ядом, но не включены в список отравляющих веществ Уголовного кодекса РФ, за покупку-продажу, хранение, распространение и применение которых наступает уголовная ответственность. Уголовная ответственность наступает только тогда, когда ртуть и ртутьсодержащие вещества применяются как орудие предумышленного преступления.

Осуществлённая в Москве, Санкт-Петербурге и Новосибирске программа тотальной проверки и демеркуризации школ и детских садов показала, что все они загрязнены ртутью. Также загрязнены ртутью все больницы, химлаборатории факультетов университетов и других учебных заведений, а также некоторые котельные, дома старой застройки, промышленные военные объекты, церкви с золочеными куполами и т.д. Специалисты России предполагают, что эта же ситуация во всех российских городах, а также в Европейских странах, Америке и во всем мире. Они огорчены, что зарубежные коллеги зачастую утверждают, что у них в стране всё хорошо, а программы тотальной проверки и демеркуризации в этих странах не проходили. А ведь в некоторых постройках России находят лужи ртути, разлитой ещё несколько веков назад.

Ртутная проблема может быть и в сельской местности. В некоторых сельских домах, складах гербицидов, сельских школах и других объектах социальной сферы может быть ртутное загрязнение, о котором никто точно не знает. В 1960-е и до 1980-х годов население использовало различные ртутьсодержащие приборы и вещества. После того, как правительством было дано распоряжение об их замещении на ртутьнесодержащие приборы и вещества, рачительные граждане разобрали ртуть себе на хранение. То есть она не была собрана специальными государственными службами.

Препараты ртути применяют стоматологи и целители при лечении пациентов. Присутствует специфическая проблема применения ртути и ртутьсодержащих веществ в ритуалах и обрядах. В древности ртуть применялась достаточно разнообразно. Сейчас в России время возрождения древних ритуалов и обрядов, а также время проникновения других культур. Известны случаи использования ртути эзотериками-алхимиками (они делают пилюлю бессмертия, смешивая ртуть с различными компонентами на кухне). Также ртуть применяется как магический ритуал при посвящениях в восточном стиле. Большая проблема в том, что все православные и другие храмы с золочёными амальгамой (раствор ртути и золота) куполами загрязнены ртутью, парами которой дышат, не подозревая об этом, служители и верующие во время богослужений.

Выводы

1) Применение ртути и ртутьсодержащих веществ населением из-за её доступности будет продолжаться.

2) Из-за невозможности воспринять органами чувств высокую концентрацию паров ртути будут продолжаться отравления, болезни и гибель людей.

3) Организуемые властью мероприятия недостаточные, чтобы полностью обезопасить население от проблемы и опасности отравления ртутью.

4) Население само не способно обезопасить себя от рисков отравления ртутью из-за низкой бытовой и экологической культуры.

29 января 2000 года

 

Публичное интервью * с директором ГП «Инженерный центр экологических работ» (Коровицкий Святослав Леонидович, в его кабинете (Санкт-Петербург, В.О. 2-я линия, д. 25, 25.01.2000).

Святослав Леонидович, каково положение с ртутью, с её использованием, с загрязнением ртутью окружающей среды и нане-сением вреда населению в современной России?

Если сравнивать ситуацию в России сегодня с Европейскими странами, то первое, что необходимо отметить, это то, что в России ещё достаточно много используется ртутьсодержащих приборов, особенно в быту, в смежных отраслях промышленности. И поэтому ртути в приборах ещё достаточно много. Но самый классический вариант, самое массовое использование - это медицинские градусники. По существу во всех семьях у нас есть ртутьсодержащие медицинские градусники. Безртутных практически в стране нет, хотя в большинстве стран Европы ртутьсодержащих градусников уже нет. Это наиболее массовое явление. Следующее из массовых ртутьсодержащих изделий - это люминесцентные лампы, лампы дневного света. Ещё не так давно выпускались лампы с большим содержанием ртути. Сейчас во всем мире и в нашей стране есть новое поколение ламп, где содержание ртути уменьшено в 10-15-20 раз. Но в любом случае это ещё массовый ртутьсодержащий прибор. Если говорить о других массовых ртутьсодержащих приборах, то это то, что уже потихоньку выходит их жизни. Это, например, приборы для измерения кровяного давления. Это так называемые тонометры. Тонометры Рибароччи - это ртутьсодержащий прибор. Из старинных приборов, которые ещё в домах есть, это опять же ртутные барометры для измерения атмосферного давления. Это, если говорить о сегодняшнем дне. А так, последние 10-20 лет характерны массовым изъятием из сферы применения основных типов ртутьсодержащих изделий. В первую очередь, это, я уже упоминал о приборах для измерения кровяного давления. Практически они полностью сейчас в стране заменены на безртутные приборы: от самых простых приборов с манометрической шкалой до современных японских, где прямо показывается артериальное давление в автоматическом режиме. Но, когда где-то в конце 80-х годов в поликлиниках было запрещено использование ртутьсодержащих тонометров, было велено их изъять и заменить на новые. Изъять-то их изъяли, и в поликлиниках ими не пользуются. Но куда они делись? Ведь как часто бывает у нас в стране, да и не только у нас в стране, вот что-то начинают запрещать использовать, а куда девать это, как утилизировать? При этом проблема либо не решается, либо решается настолько не нечётко, что возникает проблема вот с этими отходами. Вы сами знаете, что проблема отходов в таком глобальном, философском понимании - это очень острая и сложная проблема. Так вот, я сталкивался неоднократно, что сестра-хозяйка какой-нибудь поликлиники из самых добрых побуждений, из жалости к старушкам, пенсионерам, которые постоянно ходят в поликлинику, постоянно приходится измерять им давление, вот они эти тонометры изъятые, ртутьсодержащие, отдавали вот таким пожилым людям. И буквально несколько лет тому назад, года 2 или 3, была такая история, когда к больному человеку приехала «скорая помощь», и у врача «скорой помощи» его нормальный, полагающийся ему тонометр оказался неисправным. Тогда этот больной человек вытащил свой ртутьсодержащий тонометр, врач нечаянно уронил этот тонометр, залил ртутью кровать этого больного, а он был очень малоподвижен. То есть вот такая история возникла только потому, что вот эти ртутьсодержащие тонометры, они потихонечку «расплылись» к населению. Естественно, их раздавали бесплатно или за какую-то символическую плату - подарок или коробку конфет. Но вот такая история была. В середине 80-х годов во всех школах нашего города начали изымать все ртутьсодержащие приборы и ртуть, как элемент, с которым работают на уроках физики и химии. То есть с середины 80-х годов по существу началась такая тотальная компания в городе по изъятию из школ всех ртутьсодержащих приборов и ртути, которую раньше демонстрировали на уроках физики и химии. И опять то же самое. Вот запрещено - запрещено, изъять - изъяли, учителя перестали использовать её, но где-то она лежит, к какой-то дальней кладовке, где-то в темном углу. Потому, что вопрос утилизации не был решён. И буквально 2 месяца тому назад в одной из школ города здесь на Петроградской Стороне они начали разгребать эту старую кладовку свою со всякими уже много лет не использующимися химическими веществами. Нашли там 2 бутылки со ртутью, одну из них умудрились уронить, разбить, и часть школы оказалась запачкана ртутью. То есть мы сталкиваемся с такими случаями. Сейчас идёт, с одной стороны, процесс изъятия ртутьсодержащих изделий из сферы их прямого использования. Но, поскольку были не решены или не были до конца решены, сейчас всё-таки немножко улучшилось положение с вопросами утилизации ртутьсодержащих приборов, то всё равно в городе ещё по нашим оценкам 10, а может 15, а может 20 тонн ртути в приборах еще где-то «гуляет» по тёмным углам, по кладовкам, по закрытым каким-либо шкафам. Как понимаете, у русских есть поговорка: «запас карман не тянет». Мы не выбрасываем ничего, мы складываем в дальний угол, мы думаем: «авось, когда-нибудь пригодится». Мы столкнулись с такой ситуацией, что какая-то бабушка позвонила и сказала: «дети мои, приезжайте, у меня стоит 3-х литровая банка с ртутью». Действительно, 3-х литровая банка с ртутью. Её поднять-то тяжело, она весит почти 40 кг. Спрашиваем: «откуда, что»? Отвечает: «а вот муж-покойник это принёс с работы и сказал, что авось понадобится». Вот такой случай. Недавно еще какая-то бабушка позвонила и сказала: «у меня бутылка со ртутью стоит, приезжайте, заберите». То есть, вообще говоря, всё, что можно делать по сужению использования, применения ртути в хозяйстве, делается. Но делается далеко не всегда до конца додумано. Где-то тоже в 80-е годы началась массовая замена ртутьсодержащих электротехнических изделий. Было очень много ртутьсодержащих переключателей, выключателей. Потому, что в определенный период времени, когда нужно было управлять сильноточными цепями, то, действительно, такие ртутьсодержащие переключатели, они были достаточно эффективны, удобны. По существу, только появление нового поколения полупроводниковых приборов позволило уйти от этих ртутьсодержащих переключателей. И всё равно их осталось очень много. Опять где-то валяющиеся ртутные контакты, ртутные переключатели есть. Они сейчас уже не используются, но где-то в «темных шкафах» лежат. Под «темным шкафом» я имею ввиду более широкое понятие, чем просто физический темный шкаф, но где-то в заначке есть. Вот в 60-е годы, в годы моей аспирантуры, все высоковакуумные насосы были ртутными. В каждом насосе было несколько кг ртути. Сейчас уже техника, естественно, давным-давно отказалась от ртутных насосов, все насосы сейчас масляные. Куда делась вся эта ртуть? Она опять-таки стоит где-то в банках, а где-то находится под полом во многих вузах, в лабораториях, которые использовали ртуть. Если говорить честно, в 60-е годы я сам был в аспирантуре, имел дело. Да, разбивались насосы, они ж были стеклянные. Разбивались, да, уходила ртуть под пол. Но как-то тогда не было вот такого осознания опасности. Да, разбилась - ничего страшного. Так что, в общем-то, я думаю, что в городе достаточно много ещё остается ртути в неиспользуемых ртутьсодержащих изделиях и приборах, которые уже не нужны, уже не работают, но где-то ещё лежат. Потому, что мы в год собираем 1,5-2-3 тонны ртути из них. И прямо в виде ёмкости со ртутью, и из приборов типа манометров, барометров, электрических переключателей, некоторых генераторных ламп - это выпрямители мощные, которые тоже содержали ртуть в довольно больших количествах. То есть целое поколение технических устройств, которые сейчас уже, в общем-то, не находят применение, оно не было своевременно утилизировано и осталось таким вот своеобразным балластом в жизни нашего города. И, безусловно, не только нашего города. Да, еще про школы. Вот мне в этом году, в 15-ти за год, в 15-ти школах были аварийные ситуации, связанные с ртутными загрязнениями. Про одно из них я уже рассказал, это был нечаянный разлив. А, в основном, в школах разлив ртути и аварии связаны с детским хулиганством. Мальчишки, чтобы продлить каникулы или раньше начать каникулы, берут несколько обыкновенных градусников. Если их разбить и хорошо растоптать, то вы можете получить достаточно мощное загрязнение ртутью. Поэтому вот сейчас опять Экологическая служба города обращается в Управление по охране окружающей среды к органам, ведающим школами, посмотреть еще раз, не сохранилась ли где-нибудь ртуть, не осталась ли где-нибудь ртуть: «сдайте ненужную ртуть и не используемые ртутьсодержащие приборы»! Значит, со школами переговорили.

А как дела обстоят в промышленности?

Я уже говорил, что, в основном, в промышленности прекращается её использование, но, к сожалению, еще много остается там её в неиспользованном виде. Например, в котельных, тоже в 80-е годы дифференциальные ртутные манометры заменялись на безртутные, но ртутные приборы часто не сдавались, не утилизировались. В годы советской власти существовала такая структура, называлась Вторцветмет, которая должна была собирать все цветные металлы и ртуть в том числе. Но условия сбора были такие: вот эта контора, Вторцветмет, давала вам стандартные ёмкости, они 3-х литровые, вы должны были эту емкость заполнить ртутью и отдать Вторцветмету. Но, если у вас есть 3 литра ртути, то, предположим, вы это сделали. А если нет? Те принимали только вот на таком условии: дают тару, залейте туда ртуть, тогда они у вас эту тару заберут. Прямо скажем, не самая удобная форма работы с многочисленными потребителями или пользователями ртутьсодержащих приборов. А если у вас нет 3-х литров ртути? К вам уже не придут. То есть эта структура была рассчитана на таких больших пользователей ртути, на крупномасштабных пользователей ртути. Тем удобно взять ёмкость и заполнить ее. Это, по существу, завод. Например, типа Клинского завода по выпуск градусников, целлюлозно-бумажных комбинатов или ЦБК. Вот мы недавно были в Святогорске, здесь, под Выборгом. Там, так называемая Старая хлорная фабрика. Ведь дело в том, что раньше при производстве целлюлозы использовался хлор для отбеливания целлюлозы. А хлор, чтобы его не возить на большие расстояния, получали прямо на этих производствах электролизом раствора поваренной соли NaCl, и делалось это на ртутном катоде. Поэтому там шли тонны ртути на это. И вот сейчас Святогорский ЦБК полностью перешёл на новые технологии. И вот у них, как «бельмо на глазу», как язва, осталось старое помещение, называется Старая хлорная фабрика, где вот вы поднимаете плитку на полу в цеху, и под ней лужи ртути. Вот мы там были недавно, и там жуткое что-то, там очисть всё это трудно. Трудно себе представить, как это сделать сейчас, по масштабам загрязнения. В центре этого современного и смотрящегося как современный западный завод, достаточно культурный, вот такое старое здание, полуобвалившееся, обшарпанное, с выбитыми окнами, дверями, которое по существу всё начинено разлившейся за 40-50 лет эксплуатации ртутью. Вот, значит, общая картина по ртути такова: везде, где можно избавляться от ртути и ртутьсодержащих приборов - это делается. Вот 3 года тому назад вышло распоряжение губернатора, обязывающее все предприятия сдавать неиспользуемые ртутьсодержащие приборы, ртуть нам. В общем-то, это вообще бесплатная акция для городских предприятий. Если предприятие чисто коммерческое, то оно платит небольшие символические деньги, которые по существу затрачиваем мы на перетаривание. Они нам дают в консервной банке или в стеклянной бутылке, а мы должны это перелить в стандартную тару, в которой мы отправляем потом на рециклинг, на восстановление ртути как таковой. Вот вкратце такая картина по ртути.

Скажите, в сельском хозяйстве ртуть применяется еще?

Мне это не известно. Дело в том, что мы городское предприятие, и сфера нашей деятельности - это жизнь города. Значит, думаю, что раньше использовали ртутьсодержащие препараты в качестве гербицидов, может быть, дефолиантов, в общем, как средство борьбы с вредителями. Там были тутьсодержащие препараты, но они уже, по-моему, давно исключены из официального использования. И опять-таки, если в городе есть вот эти самые «темные шкафы», о которых я говорил, где есть много ртути, то в сельском хозяйстве наверняка где-нибудь в старых амбарах, в старых складах валяться все, что угодно. Ведь не так давно находили даже этот самый ДДТ, давно запрещённый препарат для борьбы с насекомыми, давно запрещенный. Чуть ли не 20 лет, как он запрещён, и ещё находят мешки с ним. Потому что деревня ещё более медлительна, ещё более консервативна, чем город. Поэтому, естественно, там можно найти всё, что угодно. И закопанным в землю, и просто на окраине леса, и где-то в старых складах какого-нибудь совершенно «развалившегося» кохоза, совхоза. Всё, что угодно можно найти там. Но официально, думаю, что запрещено давно.

Скажите, какова стоимость демеркуризации в бытовых условиях и кто оплачивает?

Давайте сначала более чётко сформулирует, что такое демеркуризация. Значит, дело в том, что, если у вас есть ртутьсодержащие приборы и речь идет об их изъятии, то это не будем называть демеркуризацией. Хотя в самом широком смысле этого слова это тоже, да, это тоже избавление от ртути. За словом демеркуризация сохранился сейчас конкретный смысл. Это очистка помещений, в основном, помещений, загрязненных ртутью. Вот так сейчас это слово используется, по крайней мере, в среде тех, кто с этим имеет дело. Вот под словом демеркуризация имеется в виду очистка помещений. Здесь надо делить на два крайних случая. Один случай, условно будем называть лёгким. Это вот у вас в кухне на полу, который покрыт линолеумом, разбился, пусть даже содержащий большое количество ртути, какой-то прибор. Это лёгкий случай, потому что с линолеума вы всегда можете убрать. Есть всякие потаенные места, типа плинтусов, мы уже знаем, что там можно всегда найти капли ртути. Значит, плинтус поднимается, это не бог весть какая трудоёмкая работа, и ртуть сначала собирается механическим путем до мельчайших капелек. Тщательность уборки здесь очень важна, до мельчайших капелек. Конечно, не веником, и, конечно, не тряпкой. А потом проводятся химические обработки, которые полностью исключают дальнейшую возможность испарения и дальнейший разнос. Второй случай, с которым столкнулся город в 90-е годы, когда впервые в городе проблема ртути встала более-менее остро, и осознанна достаточно масштабной, это, например, старые школы, здания школ, которые построены очень давно, до войны, где во время войны в массе своей были госпитали. Где билось колоссальное количество и тонометров, о которых мы с вами говорили, и термометров. И вся эта ртуть через щели пола, как правило, паркетного, старого, уходила сначала на черновой пол, потом с чернового пола в межэтажную засыпку, которая характерна для всех домов старой конструкции, где не было бетонных перекрытий, бетонных плит, а было, значит, балки, снизу подшивка потолка нижележащей квартиры, сверху пол. И вот это пространство заполнялось межэтажной засыпкой. Это песок, иногда опилки, иногда просто строительный мусор. Это разрешалось строительными нормами использовать для межэтажной засыпки, вплоть до мелкого строительного мусора. И вот туда проникает ртуть. Вот эти работы очень трудоемкие, и по существу приходится поднимать и верхний чистовой пол, будь-то паркетный, будь-то дощатый, поднимать черновой пол, выгребать всю эту засыпку. Потому что там в нескольких кубометрах песка отделить уже капли ртути или микрокапли не возможно. Остается только одно - эту засыпку изымать, сдавать на захоронение как ртутьсодержащие отходы, проводить химическую обработку уже полностью вычищенного вот этого самого «корыта», и новую засыпку вводить, новый сверху пол настилать. Вот это очень трудоемкие работы и очень дорогие. Но ориентировочно они стоят порядка тысячи рублей за квадратный метр. Это ориентировочная цена, включающая в себя захоронение вот этой самой засыпки на полигоне «Красный Бор». Потому, что ртутьсодержащие отходы так вообще, по общему представлению - это отходы первого класса опасности. Соответственно, должны быть захоронены только на полигоне токсичных отходов. А у нас это единственный полигон: «Красный Бор». В Красном Бору сейчас захоронить тонну отходов стоит сейчас 3 тысячи рублей, одной тонны отходов. Поэтому вот так, исходя из средних цифр, я могу назвать ориентировочно порядка тысячи рублей за 1 квадратный метр. Потому что это включает в себя снятие полов, уборку той металлической ртути, которую всегда находишь под паркетом, снятие следующего чернового пола, выгребание всей это засыпки, химическая обработка вот этого «корыта» оставшегося. Вот порядка такой цифры, то есть это достаточно дорогостоящие работы.

Извините, я так и не понял. А кто платит за это?

Платят за это по-разному. Значит, если город взял на себя оплату подобного рода работ во всех школах, то, что называется «в объектах социальной сферы». Это школы, детские сады. Больницы, все то, что находится на бюджете города, все это оплачивает город. Если речь идет о промышленном предприятии, то, естественно, ставится вопрос о том, что оплатить должно промышленное предприятие. Но общий экологический лозунг всего мира: «оплачивает загрязнитель». Вот это стандартная фраза: «загрязнитель платит». Но далеко не всегда можно найти этого загрязнителя. А бывает ситуация, когда загрязнитель настолько беден, что он платить не может. А создавшаяся ситуация представляет опасность для населения, тогда опять-таки платит город. Вот несколько лет тому назад была история с общежитием Канонерского завода, которое находится на Канонерском острове. Там мальчишки, опять-таки, нашли на свалке бутылку с ртутью, и в 7-ми этажном общежитии, они полили там всю крышу в этом общежитии. И потом из этой бутылки поливали лестницу с 7-го до 1-го этажа, всю полили ртутью. Но, конечно, есть конкретный виновник, есть загрязнитель, мальчишки, их там 2, или 3, или 4, кто это делал, с них же не возьмёшь или с их родителей. Если они запачкали, там 1,5-2 тысячи квадратных метров было запачкано. Естественно, что город оплачивал эти работы. То есть в общем плане оплачивает загрязнитель, но если таковой не имеется и, если это представляет опасность для окружающей среды, то платит город.

А если произошёл бытовой разлив ртути, там разбился градусник, хозяин квартиры позвонил вам, вы очистили место разлива ртути, то кто и сколько платит?

Поскольку такие случаи, к сожалению, достаточно часты, то город содержит за свои деньги своеобразную «скорую помощь». Ну, называется Аварийная служба, но по сути-то - «скорая помощь». И, когда в городе что-нибудь случается, значит, «скорая помощь» должна приехать и принять все те меры, которые может предпринять «скорая помощь». Я здесь не случайно пользуюсь этим термином, потому что врачи «скорой помощи» далеко не всегда могут долечить больного до того состояния, чтобы он был уже здоров. Они применяют первые меры, которые, предотвращают ухудшение состояния больного. Так? Если не могут помочь сразу, то замечательно, но, как правило, предотвращают дальнейшее ухудшение и квалифицированно говорят, что надо делать дальше. То ли в поликлинику обратиться, то ли в больницу увести. Бывают еще более неприятные случаи. Вот таков же статут Аварийной службы. Ведь она выезжает и делает всё то, что можно и должно сделать в данной ситуации. Первое, это предотвратить распространение ртутного загрязнения на соседние квартиры, лестничные площадки, пролеты и так далее. Далеко не всегда удаётся это полностью сделать, поэтому вот такой сложившийся, зафиксированный у нас нарратив: мы должны отработать на загрязнении две рабочих смены. Это считаются аварийные работы. Вот, если аварию не удается ликвидировать за две рабочих смены, то встает вопрос: кто будет оплачивать эти работы дальше? И, вообще говоря, кто виновник и что делать дальше? Потому что, если разбился градусник, то безусловно. В день мы выезжаем на 3-4 случая, то есть разбитый градусник - это несколько часов и ситуация полностью локализована. А, если это что-то большее, чем просто градусник, то часто возникает проблема: что делать дальше? И очень часто оплачивают уже, раньше это было РЭУ, теперь называют Управдом, дальше их снова будут реформировать. Вот такое ещё, знаете, в жилищной сфере названия меняются - не успеваешь запомнить. Вот недавно был случай. Пожилой человек, состоящий на учёте в психдиспансере, он тащил в дом из мусорных ящиков, близлежащих всё, что с его точки зрения могло представлять ценность. У него 2 комнаты снизу доверху были забиты, для нормального человека совершенно не понятно, какие-то куски железа, штанги, старая посуда, но ещё которую можно использовать. Вот он всё это тащил домой и, в том числе, натащил уйму всяких ртутьсодержащих изделий. Может быть этих самых барометров, может быть ещё что-нибудь. И в какой-то момент всё это рухнуло у него, все превратилось в кашу из ртути и этих самых предметов совершенно не понятных. Оттуда вывезли несколько тонн этих, с его точки зрения, якобы ценных предметов. Его взяли в психбольницу на какое-то время, потому что… И там вот все эти работы оплачивала районная администрация. То есть, я еще раз повторю, работа «скорой помощи» для людей ничего не стоит. Это финансируется городом. А, если «скорая помощь» не может до конца долечить человека, ему приходится обращаться в больницу, то тогда уже возникает вопрос: кто будет оплачивать? Если это городское жильё, то оплачивает, как правило, ЖЭУ. Очень бывают сложные проблемы с приватизированным жильем. Тут сложные проблемы, потому что, с одной стороны, цены, я вам говорил, порядка тысячи рублей за квадратный метр. Они достаточно велики и вряд ли подъёмны для среднего горожанина. Вот, хотя, извините, «новый русский» спокойно это оплачивает. Очень часто бывает, что они покупают старую квартиру, и делаю такой, не капитальный, а даже сверхкапитальный ремонт, вскрывают там подоконники, а под подоконниками - там всё залито ртутью. Один бог знает, почему там, просто всё залито ртутью. И там пришлось проводить чистку кирпичной кладки, там пришлось полокна разбирать. Они без всякого оплатили все эти работы. Говорят: «это мелочи для нас».

Как часто обращаются горожане при покупке квартиры с просьбой провести экологическую экспертизу жилья, в том числе и на наличие ртути?

Видите, тут моя позиция сходится с позицией некоторых других предприятий. Я считаю, что есть факторы, которые мы можем своими органами чувств обнаружить и оценить. Светлая или тёмная квартира, сырая или сухая, там трещат потолки или не трещат, пахнет здесь в квартире чем-то или не пахнет. А, если пахнет, то хоть ориентировочно оценить, чем пахнет, завод ли дымит сюда или что-то под полом, там какая-нибудь мышь или крыса сдохла. То есть есть достаточно много факторов, которые мы можем оценить сами. Есть два фактора, которые органы чувств человека не идентифицируют. Это ртуть и радиация. С моей точки зрения, если и нужно проверять, то только на эти два фактора, которые не подвластны органам чувств человека. Сейчас некоторые увлекаются, и об этом пишут очень много, составлением экологического паспорта квартиры. Мне, честно могу сказать, представляется это определенной спекуляцией. Потому что от того, что вам проведут анализы и скажут, что у вас в этой квартире превышение формальдегида там на 30% выше ПДК. Но мы все знаем, что источник формальдегида - это, в основном, мебель, особенно мебель советского производства, где были лаки на основе формальдегида и, естественно, что они всегда немножечко испаряют. Ну, унесите мебель не нужную. Дальше, если эта квартира в грязном районе находится, то меряете вы в этой квартире, не меряете, это характеристика района, а не квартиры. Поэтому, вот экологический паспорт квартиры и те исследования, которые проводятся, они, конечно, многочисленны и очень дороги. Поэтому получается так: вместо того, чтобы провести относительно недорогие, а, если бы они были организованы в массовом порядке, так они были бы совсем дешёвыми, на те факторы, которые мы не можем оценить сами, значит, потенциальным потребителям, потенциальным покупателям пытаются всучить очень дорогое удовольствие под названием «экологический паспорт». Это красиво распечатанный, почти что на гербовой бумаге. Но и это притормозило такое массовое исследование на те факторы, которые мы могли бы выявить - это ртутное и радиационное загрязнение.

Они наиболее опасны?

Я не хочу говорить, что они наиболее опасны для здоровья человека. Они опасны только тем, что человек об этом не знает и не узнает. Только уж в случае тяжёлого поражения какого-то, вот тут-то приходит уже и начинает искать причину и находит. Была публикация где-то, что кто-то из сотрудников подсунул руководителю фирмы, подложил в кресло какой-то мощный источник радиоактивного излучения. Когда тот был уже при смерти, то обнаружили, и тогда ясно стало, что смерть наступает именно от радиационного поражения. Они стали искать и обнаружили этот мощный источник у него в кресле. Но такой экзотический случай, но вот пример. Человек не ощущает ни радиоактивного фактора, ни пары ртути. А все остальное мы видим глазами, чувствуем носом и прочее, слышим ушами, если на то пошло. Там говорят, что измерили показания шума. Ну, измерили, и вы же не можете эту квартиру перенести в другое место, потому что она на Невском проспекте или на Литейном, где уйма транспорта, где всё это шумит. А то, что вам дали показатели по шуму, вам ни лучше, ни хуже, по-моему.

А вот еще правовой вопрос. Ртуть отнесена к особо ядовитым веществам. Предусмотрена ли уголовная ответственность за куплю-продажу, хранение, применение и распространение ртути и ртутьсодержащих веществ и предметов?

Вы знаете, с ртутью куда более парадоксальная ситуация, чем с другими ядами, о которых говорится в Уголовном кодексе РФ. Вот всё наше законодательство, вся наша нормативная документация, которой мы подчиняемся, она ещё не сведена в единую какую-то систему, она достаточно противоречива и поэтому полна парадоксов. Первое, ртуть не находится в том перечне веществ, который является приложением к УК РФ, за которое полагается определённое, так сказать, наказание. Ртуть в этот перечень не включена. То есть юридически вы не можете предъявить человеку претензии, что он хранит у себя, переносит по городу банку со ртутью. Более того, ртуть металлическая не относится к категории опасных грузов. Вот к правилам перевозки грузов есть Приложение: «Перечень опасных грузов». Так вот и там нет ртути, ртуть не является опасным грузом. Хотя очень многие соединения ртути находятся в перечне опасных грузов. Парадокс, который мне не понятен. С другой стороны, по токсичности пары ртути отнесены к первому классу, к самому опасному. То есть констатация опасности паров ртути в нормативной документации, вот там ГОСТы её токсичности, имеется, но юридических последствий за это не имеется. Вот такой парадокс. Второй парадокс - это отходы. Вот ртуть же, я раньше приводил этот пример, если выполнять добуквенно все инструкции, то вот эти люминесцентные лампы, пока они работают, пока вы ими пользуетесь, они абсолютно доступный бытовой прибор. Вы его привезете домой в картонной упаковке, а, если это на склад, то это в картонном ящике без всяких требований особой безопасности. Как только она перегорела, или испортилась, или вы ею не пользуетесь, она получается - в отход, в отход первого класса опасности. А отходы первого класса опасности полагается перевозить в металлических контейнерах с толщиной стенок, там 12 миллиметров, внутри цементных и так далее. Вот понимаете, парадокс какой получается, что пока тот же градусник вы покупаете в аптеке. Но сейчас стали писать в памятках хоть какие-то общие фразы, что там ртуть опасна, после использования не выбрасывать, вот что-нибудь такое. А ведь раньше ничего этого не было. И стоило, вот я говорю, этой лампе выйти из строя, как она превращалась в отход первого класса опасности, который можно захоранивать только на специализированном полигоне, а до того она совершенно безвредная вещь. То же касается и градусника. Массовое явление. Может быть потому, что ртуть массово используется. Вот градусник самый такой яркий пример, когда в каждой семье 1, а то и 2 или 3 градусника есть. Но нельзя тогда очень сильно «закручивать зайки» по поводу ртутьсодержащих приборов, потому что тогда что? Тогда градусники надо заменить на безртутные. Вот тогда можно уже действительно «закручивать гайки» хорошо и говорить, что нельзя, не должна быть ртуть в свободном использовании. Пока мы имеем и будем пользоваться градусником, до тех пор это сделать нельзя. Поэтому юридический статус, так сказать, ртути, он очень и очень такой противоречивый. Начнем с того, что всё-таки токсичными считаются пары ртути. Не металлическая ртуть, а пары ртути отнесены к первому классу токсичности. Тоже немножечко парадоксально, ведь сама ртуть используется и во многих препаратах. Начнем с того, что, если у вас были поставлены там, в детстве, пломбы, то почти наверняка они были амальгамные со ртутью. Ведь вторым то, о чём я почти не говорил, это довольно-таки массовым потребителем ртути были зубоврачебные кабинеты, были стоматологи. Потому что до последнего, там до 10-15 лет наиболее массовым материалом для пломб было ртутная амальгама. Последние годы уже по тем или иным соображениям уже стали использовать новые материалы. Но один знакомый мой стоматолог сказал, что вообще это, в основном, работа фирм, выпускающих эти новые стоматологические материалы. Они давят рекламой, они давят продукцией, её использованием. Но по качеству и по надежности они ничем не лучше, чем старые методы, которыми пользовались врачи там 20 или 30 лет тому назад. И вот за рубежом основным источником поступления ртути в окружающую среду считают стоматологов, стоматологические кабинеты. Потому что из промышленности они давно ртуть «выдавили», из быта, вот там типа градусников, они уже давно «выдавили». Последние, я вот спрашивал у шведов, у финнов: почему, откуда у вас берется ртуть в сточных водах? От стоматологов.

Какое время может отравлять проживающих в квартире разбитый градусник? Когда ещё не поздно обратиться к вам за помощью?

Вот по нашим данным один разбитый градусник и не очень тщательно убранный год, ещё год даёт о себе знать. То есть над местом в том конкретном помещении, где он был разбит, над тем местом, как правило, где он был разбит. Я имею в виду, когда полы у нас вот типа этого, то есть паркетные, со щелями. В щелях эта ртуть может лежать до года.

Все-таки, скажите, какие уровни паров ртути опасны?