Анкета для жителей водосбора реки Шограш

1. Пол (подчеркнуть: Ж М) 2. Возраст (впишите ______

3. Социальный статус (подчеркнуть: учащийся, работающий, пенсионер, др. впишите _______________

4. В каких случаях Вы видите р. Шограш (подчеркнуть: смотрите в выходящие на реку окна, ходите рядом с рекой, ходите по мосту через реку, др. впишите _________________________________________

5. Ваша оценка того, что видите на реке и прилегающей территории (впишите ______________________

6. Как Вы используете реку и прилегающую территорию (подчеркнуть: моете машину, полощете белье, купаетесь, берете воду для поливки огорода, гуляете по берегу, отдыхаете на берегу, выносите туда мусор, используете мусор с реки для своих хозяйственных нужд, др. впишите ______________________

7. Ваша оценка того, как др. люди используют реку и прилегающую территорию (впишите ___________

8. Вы заинтересованы в очистке, благоустройстве и сохранении реки и прилегающей территории (подчеркнуть: ДА НЕТ)

9. Готовы ли Вы принять участие в очистке, благоустройстве и сохранении реки и прилегающей территории, если это будет организовано (если ДА, то подчеркнуть: школьными экологическими группами, общественными организациями, предприятий, ЖКХ, МСУ, МЧС, др. впишите ____________

 

Результат опроса жителей водосбора реки Шограш

С 28 марта по 15 апреля проводился анкетный опрос среди жителей, проживающих в микрорайонах г. Вологды, находящихся вблизи участка реставрации реки Шограш.

Целью опроса было выяснение как жители используют береговую зону и реку Шограш, как относятся к ней, заинтересованы ли и готовности ли участвовать в реставрации реки и береговой зоны.

Всего было опрошено 948 человек

61% женщин, 39% мужчин.

47% учащихся, 35% работающих, 16% пенсионеров.

30,1% постоянно ходят рядом с рекой Шограш.

50% каждый день ходят по мосту через реку Шограш.

6,5% видят реку только из окна.

Опрос показал, что около половины населения активно используют реку и береговую зону.

46% из общего числа опрошенных постоянно используют реку Шограш и прилегающую территорию в различных целях:

24% использует для прогулок;

11,4% используют для отдыха на берегу;

3,4% моют машины;

1% берут воду для огорода из реки, выносят в береговую зону мусор, полощут в реке белье, купаются;

5,4% не используют реку Шограш и береговую зону.

Большинство респондентов негативно охарактеризовало состояние реки и её использование. Жители писали, что на реке «грязно», «много мусора», «плохо». Состояние расценивали как «негативное», «ужасное», «кошмарное», «безобразное». Отмечали «плохой запах из реки» и «мутность воды».

Респонденты считают, что другие люди используют реку и берег «отрицательно», «плохо», «неправильно», «не рационально», «загрязняют», «сбрасывают мусор», «моют машины».

Только несколько респондентов охарактеризовало состояние реки как «нормальное» или «хорошее», а также остановилось на положительном её использовании другими - «гуляют по берегу», «отдыхают», «поливают огород».

На этом фоне заинтересованность населения в очистке и реставрации реки Шограш очень высока - 84%.

При этом высказали личную готовность принять участие в реставрации водосбора реки Шограш 80% опрошенных. Из них составили 39,5% - учащиеся, 40,4% работающие, 20,1% - пенсионеры

Динамика экологического движения: экополитический аспект на примере Вологодского региона

Авторская статья опубликована ранее в электронном журнале Спектрум: Экология в Северо-западном регионе России. СПб.: ТЭИА. Октябрь 2003.

 

Абстракт

В статье исследуется динамика экологического движения в Вологодском регионе. Представляет интерес вопрос, насколько экополитическая активность населения взаимосвязана с общественной активностью в построении гражданского общества. В исследовании используются участвующее наблюдение и материалы, собранные с ноября 2002 года по апрель 2003 года в городах Вологде, Соколе и Череповце. Материалы представляют собой беседы и интервью с представителями экополитической части экологического движения, с экологически ориентированными региональными и местными представителями законодательной и исполнительной власти, с представителями природоохранных государственных и промышленных структур, то есть со всеми, кто оказывает влияние на формирование региональной и местной экополитики. Выявлены новые тенденции экологического движения в России.

 

Tendencies of the environmental movement: A geopolitical aspect based on the case of Vologda region

Abstract

The article explores the dynamics of the ecological movement in the Vologda region. Is interesting question, whether and how much the ecopolitical activity of the population and social activity in the creating of an open society depend on each other. The study used participant observation and materials collected from November 2002 to April 2003 in the cities of Vologda, Cherepovets and Sokol. The material consists out of numerous interviews with environmental activists and environmentally oriented representatives of state and industrial works and others, who have a significant influence on a regional and local environmental politics. Identified new trends of the environmental movement in Russia.

 

Введение

Данная статья написана на основе материалов, собранных качественными социологическими методами. В ноябре-декабре 2002 года было проведено две беседы с советниками губернатора Вологодской области по науке и экологии и взято 16 тематических интервью у представителей экополитической части экологического движения, у экологически ориентированных региональных и местных представителей законодательной и исполнительной власти, у представителей природоохранных государственных и промышленных структур, то есть у акторов, формирующих региональную и местную экополитику в Вологде, Соколе и Череповце Вологодской области. Также в декабре 2002 - апреле 2003 годов проводились участвующие наблюдения во время заседаний актива Вологодского регионального движения зелёных «Родина» и рабочей группы по организации Вологодского гражданского форума, в ходе самого форума и неформальных встреч с респондентами.

В данной статье экологическое движение в Вологодском регионе будет рассмотрено в ретроспективе и в настоящее время. Экологическое движение в России анализировалось в работах таких экосоциологов, как Яницкий, Цепилова, Халий, Аксёнова, Лунёва и Фомичёв, и рассматривалось как часть международного экологического движения (Яницкий, 1996, 1998, 1999, 2002; Цепилова, 1996; Халий, Аксёнова, Лунёва, 1998; Фомичёв, 2001). Можно опереться на работы этих российских экосоциологов и выявить при этом новые тенденции на основе собственных материалов. В рамках этой статьи особое внимание будет уделено усилению активности экополитической части экологического движения в Вологодском регионе вместе с усилением движения российской общественности за построение гражданского общества.

 

Экополитическая активность

Общероссийские тенденции развития экологического движения проявились в Вологодском регионе, в первую очередь, в виде местного протестного движения в наиболее экологически неблагополучных городах. Это подтверждают выводы экосоциологов о наибольшей экологической активности в зонах экологического неблагополучия. Хотя Вологодский регион в целом относительно благополучен, экологическая активность там была связана именно с зонами локального неблагополучия. Практически во всех интервью респонденты вспоминали два наиболее ярких случая, которые можно привести в качестве примеров.

Первый пример - движение в городе Соколе в 1990-1991 годы за закрытие только что построенного и начавшего работать Гидролизно-дрожжевого завода. В то время население уже страдало от деятельности двух градообразующих целлюлозно-бумажных комбинатов (ЦБК), расположенных в черте города, Сокольского и Сухонского. Запланированные и допустимые выбросы белка с Гидролизно-дрожжевого завода резко увеличили в городе заболеваемость, особенно астмой аллергического характера. А летом 1990 года, после не запланированного сброса огромного количества дрожжей в пруды-отстойники, в городе Соколе стоял такой сильный запах гниющего белка, что терпению жителей, в том числе и местной власти, пришел конец. В репертуар коллективных действий этого движения входили массовые протесты населения в виде большого количества стихийных и организованных экоактивистами митингов и демонстраций, телефонных звонков и писем чиновникам. Эти действия были поддержаны районными и региональными СМИ.

Второй пример - город Череповец, где в 1993 году проходили протесты местных экоНПО и населения против загрязнения воздушного бассейна Европейского континента металлургическим комбинатом «Северсталь». Это движение вышло за рамки локального, так как было поддержано таким международным экоНПО, как «Гринпис». В репертуаре коллективных действий этого движения присутствовали кампания в СМИ, сбор подписей под протестными письмами и отправка их в местные, региональные и федеральные органы власти, а также такие радикальные экологические акции, как залезание на трубы предприятия «Северсталь» и приковывание к ним. Эти действия способствовали привлечению внимания не только местных органов власти, но и международного экологического движения, а также зарубежных потребителей продукции «Северстали».

Оба движения, и в Соколе, и в Череповце достигли своих целей. Гидролизно-дрожжевой завод был закрыт, а «Северсталь» значительно снизила выбросы в атмосферу в результате активизировавшейся на этом предприятии программы по экологической модернизации. Можно выделить несколько причин этих побед. Кроме общей социально-политической ситуации, проявившейся тогда в стране в достаточно высокой активности граждан при поддержке некоторых политических лидеров и в хорошей организации протестных кампаний на местах в результате деятельности экоНПО, победы были обусловлены местным экономическим контекстом. Один из респондентов рассказывает: «Начал Гидролизный работать и потерпел крах по инициативе и населения, и экономические реформы ему помешали, потому что из-за высокой цены на их продукцию сбыт нарушился, то есть они закрылись сами из-за себя» (Интервью с сотрудником Сокольского Комитета экологии, ответственной за связь с общественностью и экологическое образование, лидером Сокольского отделения ВООП, 2002).

В случае с «Северсталью» экологические протесты послужили катализатором изменения политики городских и региональных природоохранных органов, которые направили из регионального экофонда средства для экологической модернизации предприятия, что в дальнейшем принесло предприятию большие экономические выгоды. При этом необходимо отметить, что само предприятие уже было готово к таким изменениям, поскольку в течение нескольких предыдущих лет на нём готовилась программа экологической модернизации, но на неё «не хватало средств» (Интервью с главным экологом «Северстали», 2002). Наличие такой программы и заинтересованности в экологической модернизации можно объяснить расширяющейся в то время и в последующие годы ориентацией предприятия на зарубежные экологически чувствительные рынки сбыта.

Кроме того, в Вологодской области экологическое движение начала 1990-х годов было представлено массовым движением за привлечение внимания к экологическим проблемам водосбора реки Сухоны, загрязняемому Сокольским ЦБК, и части водосбора реки Волги, реке Шексне, загрязняемой «Северсталью». Проводились массовые акции «Спасем и сохраним», которые включали в себя кампании в СМИ, митинги, акции по очистке береговой зоны с привлечением большого количества взрослого населения и школьников, походы по Сухоне от истока до устья на теплоходе с остановками в городах и сёлах и проведением митингов, концертов, лекций. Эти акции были организованы экоНПО при активной поддержке областного Комитета экологии. В результате акций, под давлением общественности и нормативного законодательства, упомянутые предприятия были вынуждены вложить большие средства в создание почти замкнутых циклов водоснабжения некоторых своих технологических линий.

Теоретические рамки

Из этих примеров видно, что массовое экологическое движение в Вологодской области добивалось в начале 1990-х годов успеха в том случае, когда соединялся экономический и политический контекст, что приводило к активизации экологической модернизации предприятий. Таким образом, экологическое движение является важным актором экологической модернизации. Этот вывод подтверждает соответствующее положение теории экологической модернизации, согласно которому, экологическая модернизация интерпретируется как рефлексивная реорганизация индустриального общества в попытке противостоять надвигающемуся экологическому кризису. Кроме того, по мнению исследователей, принадлежащих к этому наиболее позднему направлению, экологическая модернизация способствует реструктуризации и изменению идеологии экоНПО, при этом происходит возрастание их роли в выработке политики, усиливается их влияние на бизнес (Kortelainen, 1999; Murphy, 2000; Mol, Sonnenfeld, 2002).

Различные направления теории экологической модернизации по-разному представляют её суть и основных акторов. Представители одного из первых направлений видели основное действие экологической модернизации в промышленности через изменение технологий. При этом происходит небольшое вмешательство со стороны правительства в процесс инновации. Считается, что Новые общественные движения, в том числе экологическое, имеют ограниченную роль в экологической модернизации.

В этом случае основными акторами экологической модернизации являются экономические акторы, в первую очередь, предприниматели. Экологическая модернизация рассматривалась как закономерная и неизбежная фаза развития индустриального общества, происходящая под воздействием экономических законов и характеризующаяся тем, что развитие нуждается в переоценке последствий воздействия человечества на окружающую среду.

Представители следующего направления рассматривали в качестве основы экологической модернизации макроэкономическую реструктуризацию. Они считали центральным элементом экологической модернизации плановую реструктуризацию национальной экономики, включая изменения технологий и отраслевой структуры, которая подразумевала сочетание высокого уровня экономического развития и низкого уровня воздействия на окружающую среду. Представители следующего направления считали основой экологической модернизации новую экологическую политику.

В этой интерпретации основными акторами были те люди, которые принимают политические решения и решения по стандартизации и законодательному экологическому регулированию. В это время термин «экологическая модернизация» входит в общественно-политический дискурс, и на основе теоретических разработок создаются перспективные программы государственного развития, например, в Голландии, и в настоящее время в Германии. Эти два направления до сих пор находят много сторонников, так как оптимизирует модель слабой устойчивости и выход из глобального экологического кризиса с помощью экологически чистых технологий и их государственного контроля и регулирования, что позволяет не снижать экономический рост и рост уровня потребления.

Представители более позднего направления понимают экологическую модернизацию как культурную политику и дискурс. Они предполагают, что наиболее важные политические достижения - это результат действия основных дискурсивных конструктов. Для достижения экологической модернизации нужно создать новый дискурсивный конструкт путей развития. Таким образом, экологическая модернизация основана на создании ее привлекательного образа.

Представители другого позднего направления рассматривают экологическую модернизацию как реструктуризацию и институциональную рефлексивность. Другими словами, экологическая модернизация рассматривается как проявление институциональных изменений в государственных органах и индустрии. Цель этих изменений «компенсировать появление экологического кризиса. Окружающая среда становится основным фактором при принятии политических решений.

Представители современного направления рассматривают в качестве акторов экологической модернизации также природные объекты, которые развиваются независимо и имеют потенциал воздействия на человека. Часто эти объекты воздействуют на людей как своим измененным негативным видом, приобретенным в результате человеческой деятельности, так и опасными для здоровья и жизни свойствами, полученными по той же причине. Иногда их воздействие воспринимают только специалисты, которые проводят полевые исследования или имеют доступ к научным данным, собранным в ходе полевых исследований. Поэтому природные объекты также могут рассматриваться в качестве акторов экологической модернизации. Они входят в сеть акторов экологической модернизации, которые в каждом конкретном случае представлены различными социальными группами (Kortelainen, 1999).

По мнению автора, не редки случаи, когда ухудшение состояния природного объекта стало той реальностью, которая создала сеть акторов экологической модернизации. В таких случаях природные объекты способствовали возникновению экологического сознания у большого количества людей, принадлежащих к разным социальным группам. Но такое сознание появлялось в первую очередь у ученых, работающих с реальными природными объектами, и у местных жителей, являющихся одними из основных пользователей природных объектов. В этих случаях природные объекты как первичные акторы экологической модернизации своим изменившимся видом и свойствами способствовали формированию экологического сознания у вторичных акторов экологической модернизации (Кулясов, 2001).

Кроме физических, физиологических и психосоматических механизмов, существуют социальные механизмы формирования экологического сознания. Экологическое сознание, в свою очередь, способствует развитию такого экономического сознания, которое должно учитывать интересы будущих поколений и формировать экологичный стиль жизни. Такой стиль жизни поможет вернуть природные объекты в состояние гомеостаза. Так как это длительный процесс, то будет восприниматься будущими поколениями не только как улучшение состояния природных объектов, но и как улучшение своего социально-экономического состояния.

 

Межсекторальный диалог

Как и в других регионах России, где экоНПО были сильны, например, в Киришах и Нижнем Новгороде, активисты экологического движения в Вологодской области шли в начале 1990-х годов во власть и пытались изменить экологическую ситуацию политическим путем. По словам респондента: «Это были активисты из ВООП, и первый политический актив был выходцем из этой организации» (Интервью с председателем правления Вологодского отделения «Российского движение экологов»). Затем были созданы экоНПО «Экологический клуб города Череповца» и «Экологический клуб города Великий Устюг». Эти две общественные организации выигрывали на региональных выборах, и многие «зелёные» входили в состав областного Совета народных депутатов. По словам того же респондента, «очень сильный был состав Экологической комиссии областного Совета. С 93-го г. это пришло в упадок». В то время Советы по всей стране были расформированы и перестали существовать как органы власти, то есть изменение политической ситуации в стране привело к потере «зелеными» депутатами своих мест.

После описанных выше всплесков экополитической активности в экологическом движении Вологодской области, как и по России в целом, наблюдался период затишья, экоНКО потеряли массовость членства или перестали существовать. Структура экологического движения Вологодской области середины - конца 1990-х годов была представлена несколькими «старыми» экоНПО и множеством полуформальных экологических групп. Наиболее известные экоНПО: Вологодское отделение «Всероссийского общества охраны природы» (ВООП) с её районными отделениями, «Комитет экологии бассейна реки Сухоны» и «Зелёная волна». Эти экоНПО профессионализировались, в репертуар стала входить такая деятельность, как научные исследования, подготовка материалов и документов для оформления новых особо охраняемых природных территорий, экологический менеджмент.

Основную массу экологического движения в Вологодском регионе в это время составляли полуформальные группы, занимающиеся экологическим образованием и просвещением при учебных заведениях, научных учреждениях в рамках дополнительного образования. Их участниками были педагоги и учащиеся. Опредёленную часть экологического движения также составляли НПО, которые включали экологические программы как часть своей деятельности, выступающие за альтернативный образ жизни, предусматривающий духовное развитие, оздоровление, гармоничные отношения с природой. В этот же период население обращалось по местным экологическим проблемам в санитарно-эпидемиологические службы, комитеты экологии, органы власти и СМИ на уровне жалоб и сообщений.

Экополитическая активность во многих регионах России усилилась в 2000 году в связи с реструктуризацией государственных природоохранных структур и организованным экоНПО движением за проведение Всероссийского экологического референдума (Кулясов, Кулясова, 2001). В Вологодском регионе экоактивисты тоже участвовали в сборе подписей за проведение референдума. Еще один всплеск экополитической активности в регионе наблюдался в 2002 году.

Это было вызвано изменением структуры политических возможностей в России, которое выразилось в провозглашении на государственном уровне курса на строительство гражданского общества и проведении гражданских форумов. Социальные процессы, происходившие при подготовке и проведении в ноябре 2001 года первого гражданского форума в Москве, вынудили органы власти начать равноправный диалог с третьим сектором и признать, что это является основой строительства демократического государства. Также властью была признана необходимость сотрудничества с третьим сектором в решении широкого спектра социально значимых вопросов, в том числе и экологических.