Аграрная политика англичан в Индии

тчасти в конце XVIII, но в основном в первой половине XIX в. англичане провели в Индии ряд аграрных преобразований. Главными целями их аграрной политики были увеличение налогов, взимаемых с индийского крестьянства, создание необходимых условий для превращения Индии в аграрно-сырьевой придаток Англии, приобретение социальной опоры внутри Индии в лице зависимых и связанных с колонизаторами феодально-помещичьих элементов.

* К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 9, с. 131. Сальсетта — остров, расположенный недалеко от Бомбея. На нем размещено сввппе 100 древних буддийских пещерных храмов, в которых находились многочисленные изваяния священных чудовищ.

Поскольку до прихода англичан основной формой феодальной эксплуатации крестьянства была рента-налог, а на захваченных англичанами территориях налог стал поступать Ост-Индской компании, аграрные преобразования английских колонизаторов были тесно связаны с их налоговой политикой. Англичане вводили в разных районах страны новые земельно-налоговые системы.

В 1793 г. был издан закон о постоянном заминдарстве, действие которого распространялось на Бенгалию, Бихар, Ориссу и некоторые районы Мадрасской провинции. Земля округа, с которой заминдар собирал налоги, теперь объявлялась его частной собственностью, а это означало, что наследственные права на землю крестьянских общин и подчиненных заминдару мелких феодалов теряли силу. Заминдар получил право свободно распоряжаться общинными землями. Таким образом, английские правители, как отмечал К. Маркс, «осуществили искусственную экспроприацию бенгальских земледельцев» *. В свою очередь, заминдар обязан был уплачивать компании постоянно установленную сумму поземельного налога, равную ⁹/ю суммы, собранной с крестьян в 1790 г. Если заминдар не вносил налога в срок, его земля продавалась с торгов. За первое двадцатилетие действия новой системы от трети до половины заминдар-ских владений были проданы за недоимки новым владельцам. Их покупали богатые индийцы, связанные с Ост-Индской компанией, ростовщики и т. п. Сформировался новый слой замин-даров.

Система постоянного заминдарства способствовала расширению посевов культур, в которых были заинтересованы англичане. Новые помещики — заминдары — сохранили и даже расширили свои феодальные права. Они облагали крестьян различными поборами и повинностями. Крестьянин обязан был платить своему заминдару особый сбор даже за стрижку волос и ношение зонта.

В лице заминдаров колонизаторы получили верную им социальную опору, союзников по порабощению и эксплуатации индийского крестьянства. С другой стороны, введение за-миндарской системы привело к тому, что капитал индийских торговцев и ростовщиков, который при определенных условиях мог быть вложен в создание промышленных предприятий, стал вкладываться в землю.

В большей части Южной Индии англичанам пришлось отказаться от планов введения заминдарской системы. В районах, присоединенных к Мадрасской провинции после третьей войны с Майсуром (1792), феодалы были настроены враждебно к захватчикам, а сельская община еще сохраняла силу и устойчивость. В 1793 г. здесь была введена налоговая система, получившая впоследствии название райятвари.

Пахотные и усадебные земли были оставлены в пользовании отдельных крестьянских хозяйств на правах бессрочной аренды непосредственно у Ост-Индской компании. За это крестьяне-райяты обязаны были платить компании ренту-налог, поглощавшую большую часть урожая. Крестьяне фактически были прикреплены к земле. Ее обработка стала государственной повинностью, а Ост-Индская компания выступала как своеобразный коллективный феодал, «бессрочным арендатором» у которого был райят. Правда, крестьянин имел право заложить и продать свой участок земли, но тяжелый налог на землю обесценивал ее, и покупателей находилось мало.

В той части Мадрасской провинции, где была введена заминдарская система, росло недовольство крестьян, зачастую перераставшее в бунты. Там, где обстановка была особенно накаленной, власти выкупали у заминдаров их владения и вводили систему райятвари. В 20-х годах XIX в. эта система была введена на территории всей Мадрасской и большей части Бомбейской провинции.

После введения системы райятвари положение крестьянстваЮжной Индии значительно ухудшилось. Налог собирался деньгами с неумолимой жестокостью. Крестьянам приходилось обращаться к ростовщикам. Если раньше индийские феодалы должны были заботиться об ирригационных сооружениях, то английские колонизаторы не желали нести дополнительных расходов. Система искусственного орошения приходила в упадок.

К. Маркс писал о положении крестьянина в районах райятвари: «Подобно крепостному, он должен обрабатывать землю в принудительном порядке, но в отличие от крепостного он не обеспечен в случае крайней нужды. Подобно издольщику, он должен делить свой продукт с государством, но государство не обязано авансировать его средствами и инвентарем, как оно обязано это делать по отношению к издольщику» *.

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 9, с. 222.

Гнет колонизаторов делал положение крестьян невыносимым. Земли пустели. Разорившихся крестьян нанимали на плантации, вывозили по кабальным контрактам в другие колонии.

Наряду с крестьянской арендой на юге Индии было закреплено и помещичье землевладение. Общинные земли, ранее захваченные мелкими феодалами, остались у них. Земли, находившиеся в коллективном владении деревенских общин (пустоши, выгоны и т. п.), а также недра и леса компания объявила своей собственностью. В дальнейшем, особенно после 1852 г., когда согласно новому закону обработка земли перестала быть принудительной государственной повинностью и земля приобрела ценность, значительная часть земель райятов перешла в руки помещиков и ростовщиков.

В захваченных в результате войн с маратхами районах Центральной Индии (современные штаты Уттар-Прадеш и Мадхья-Прадеш) была введена земельно-налоговая система, получившая названия махалвари или маузавар, при которой, единицей обложения являлись деревня (мауза) или «имение» (махал) — группа деревень либо часть деревни. Налог раскладывался на каждого общинника, но все несли общую< ответственность за уплату ренты-налога. В случае задержки уплаты налога земли всей маузы или всего махала подлежали распродаже, а новые владельцы становились уже заминдарами. Но в отличие от районов постоянного заминдарства, где размер-налога, вносимого заминдаром, был неизменным, здесь размер заминдарских платежей периодически пересматривался. Со-временем эта система превратилась в Центральной Индии в систему временного заминдарства.

Некоторые особенности имела аграрная политика колонизаторов в Пенджабе, где они также ввели систему махалвари. Колонизаторам пришлось учитывать силу сопротивления сикхов, проявившуюся в период завоевания Пенджаба, а также его пограничное положение. На первых порах поземельный налог был здесь несколько меньше, чем в других районах. В качестве основной единицы, обязанной выплачивать поземельный налог, английские власти признали в Пенджабе деревенскую общину. В дальнейшем система махалвари (была здесь преобразована в систему райятвари.

Аграрная политика английских колонизаторов носила крайне реакционный характер. «Если история какого-либо народа и представляет ряд неудачных и действительно нелепых (на практике гнусных) экономических экспериментов, так это — хозяйничанье англичан в Индии, — пишет К. Маркс в „Капитале". — В Бенгалии они создали карикатуру крупной английской земельной собственности; в Юго-Восточной Индии — карикатуру парцеллярной собственности; на северо-западе они превратили, поскольку это зависело от них, индийскую экономическую общину с общинной земельной собственностью в карикатуру ее самой» *.

* К. М а р к с и Ф. Энгельс. Сеч., т. 25, ч. I, с. 366, примеч. 50.

В результате аграрных преобразований, проведенных колонизаторами, было подорвано индийское общинное землевладение и фактически осуществлена грандиозная экспроприация земли у крестьян-общинников. Произошло также перераспределение земельной собственности класса феодалов; в ряде случаев старые феодалы были лишены своих владений. Ликвидировав феодально-государственную форму собственности на землю, англичане закрепили другую разновидность феодальной собст-

венности — помещичью собственность заминдаров. Следствием английской политики было появление многоступенчатой системы аренды, когда заминдар сдавал свою землю в аренду субарендаторам, те, в свою очередь, передавали ее эксплуататорам рангом пониже и т. д. Крестьянин-арендатор вынужден был не только отдавать львиную долю результатов своего труда англичанам, но и содержать целую свору своих, индийских эксплуататоров. В районах райятвари земля также постепенно дере-шла в руки помещиков и кулаков, сдававших ее на кабальных условиях безземельным крестьянам.

Таким образом, английские колонизаторы сохранили и за-жрепили феодальные пережитки в индийской деревне. Результатом этого были крайняя отсталость сельского хозяйства, сильнейшее аграрное перенаселение. Страна, где почти все население занималось сельским хозяйством, не могла теперь обеспечить себя продуктами питания. Массовые голодовки, вызывавшие гибель десятков миллионов людей, стали из года в год повторяющимся явлением.

8) Великое народное восстание 1857-1859 гг.

Возмущение английским колониальным игом, проявлявшееся на протяжении всей первой половины XIX в. в разрозненных, локальных выступлениях отдельных слоев населения, в какой-то мере слилось воедино, когда во главе движения встали привычные к организованности сипаи. Английские сипай&кие силы были разделены на три армии: бенгальскую, бомбейскую и мадрасскую, причем самая крупная из них, бенгальская армия, насчитывавшая 170 тыс. человек (из них 140 тыс. индийцев), была наиболее однородной по своему социальному составу. Сипаи бенгальской армии рекрутировались почти исключительно в Ауде, Бихаре и Северо-Западных провинциях среди брахманов, раджпутов, джатов, а также мусульман (сайидов и штанов). Представители указанных групп составляли высшую прослойку сельской общины (паттидары) или являлись сыновьями мелких феодалов — деревенских заминдаров. Говорили они вое на одном, хиндустанском языке и поддерживали тесную связь со своими деревнями.

Поскольку сипаи давно не воевали, а лишь исполняли по-лжцейскую службу, они были расквартированы в различных военных городках, разбросанных во многих местах Северной Индии, главным образом в Доабе. Хотя они получали хорошую, по индийским понятиям, оплату, но и среди них зрело (недовольство: индиец не мог продвинуться по службе выше чи-^а сержанта, любой английский новобранец занимал более высокое положение. У англичан в военных городках были свои столовые, они жили в удобных бунгало, в то время как сипаи со своими женами и детьми помещались в бараках.

Ваххабитская пропаганда среди этих сипаев находила благодатную почву, тем более что приближалось столетие со дня битвы при Плесси и сипаи готовились именно к этой дате свергнуть английское господство. Идея восстания, таким образом, давно вынашивалась, но неправильно представление, что восстание было планомерно организовано, — оно вспыхнуло стихийно. Этому не противоречит и факт непонятной передачи перед восстанием хлебцев — чапати из деревня в деревню — сохранившийся с феодальных времен знак тревоги.

Ближайшим поводом к восстанию послужило введение англичанами новых патронов к ружьям Энфильда, смазываемым, но слухам, свиным салом и говяжьим жиром Скусыва-ние их оскверняло и правоверного мусульманина, и индуса Однако английское командование сурово расправлялось с теми, кто отказывался употреблять новые патроны. В Мируте 10 мая 1857 г. был публично приведен в исполнение приговор к разжалованию и многолетней ссылке группы сержантов и солдаа, отказавшихся брать патроны. Это явилось сигналом для начала восстания сипаев, поддержанного городскими низами и крестьянами из близлежащих деревень. Перебив английских офицеров, сипаи направились 11 мая в Дели, где к ним присоединился делийский гарнизон Захватив Дели и расправившись с английскими офицерами, сипаи явились в Красный форт и заставили престарелого Бахадур-шаха II (1837—1857 гг.), доживавшего свои дни английским пенсионером, лишенного всякой власти, объявить себя правителем Индии и подписать воззвание, продиктованное восставшими. Мусульманские улемы издали фетву, объявляя священную войну против англичан. В Дели было создано правительство, состоявшее из придворной знати. Бахадур шах стал для восставших символом восстановления независимой Индии.

Но в Дели царила неразбериха Здесь скопились отряды сипаев, пришедших из разных мест. Сипаи подчинялись только своим командирам, не доверяли придворному делийскому правительству. В городе не хватало продовольствия, средств, так как заминдары тянули с отправкой в Дели собранного ими земельного налога. Дисциплина в войсках падала.

В этих тяжелых условиях сипаи создали свой собственный орган власти, называвшийся джалса (совет), в составе шести представителей сипаев и четырех представителей горожан. Однако и этот совет не мог справиться с тяжелым положенном в Дели. К. Маркс тогда написал «..разнородная масса восставших солдат, которые перебили своих офицеров, сбросили с себя узы дисциплины и не смогли выдвинуть человека, на которого можно было бы возложить верховное командование, — такая масса менее всего способна организовать серьезное и длительное сопротивление.

Сипаи, привыкшие к дисциплине, но не знающие военной науки и не командовавшие воинским подразделением больше отряда, способны были решать только тактические, но отнюдь не стратегические задачи. Овладев такой сильной крепостью, как Красный форт в Дели, они стали готовиться к обороне, вместо того чтобы распространять восстание на еще не охваченные им районы. Это дало англичанам возможность оправиться, подтянуть верные войска и осадить Дели.

По существу восстанием были охвачены лишь Доаб и районы Центральной Индии. В Бенгалии генерал-губернатор Каннинг (1856—1862 гг), мобилизовав всех находившихся там европейцев, в том числе английское гражданское население, сумел предупредить выступление сипаев: он разоружил их и подавил отдельные бунты в тех частях, где они вое же произошли В Пенджабе английское военное командование также сумело предотвратить общее выступление сипаев. Действия восставших гарнизонов оказались разрозненными, и лишь немногим отрядам удалось соединиться с синайской армией в Дели. Сикхское население рассматривало хиндустанских сипаев как оккупационные войока и не поддержало их. Зато к восстанию сразу же присоединилось крестьянство в Ауде и Бунделькханде: оно изгнало новых помещиков-«чу-жаков», разгромило правительственные учреждения и приостановило уплату ренты даже своим старым заминдарам и талукдарам. Изгнав представителей колониальных властей, общинники создавали отряды самообороны и с оружием в руках защищали общинные земли, которые были экспроприированы у них английскими завоевателями.

Горожане-индийцы Доаба тоже приняли активное участие в^ восстании, освободив ряд таких крупных городов, как Али-гарх (21 мая), Барейли и Лакхнау (31 мая), Канпур (4 июня), Аллахабад (6 июня) и др. В каждом из этих городов было организовано правительство: в Барейли во главе был поставлен пожилой военачальник Хан Бахадур-хан, потомок Хафиз Рахмат-хана Рохиллы, погибшего в борьбе с войсками Ауда и Компании в 1772 г; в Канпуре — Пана Сахиб, приемный сын умершего пешвы Баджи Рао II, лишенный княжества при Далхузи; в Аллахабаде — последователь ваххабитов школьный учитель Маулави Лиякат Али; восстанием в Патне руководил ваххабит Пир Али, книготорговец.

Между тем оборонявшие Дели сипаи делали вылазки, но пе предпринимали серьезных действий. Даже Бахт-хан, энергичный вождь отряда, приведенного им из Барейли, один из самых способных руководителей сипаев, не смог навести порядок, несмотря на самые решительные меры, принятые им. В результате этого бездействия сипаев инициатива перешла к англичанам, которые стянули свои войска из Мадраса, Ирана и присоединили к ним части, направлявшиеся в Китай. Почти 65-тысячная синайская армия не могла отогнать от стен Дели 6-тысячное войско англичан. Военные неудачи и нехватка средств привели к тому, что некоторые синайские отряды стали самовольно покидать Дели. Поражение выступившего против англичан отряда Бахт-хана под Наджафгар-хом явилось еще одним ударом для сипаев. К тому же в опубликованном в сентябре 1857 г. воззвании восставших в случае победы были обещаны всякого рода льготы и привилегии купцам, мусульманскому духовенству и т. д., но ничего не было сказано о снижении земельного налога. Это вызвало охлаждение среди сипаев, в большинстве выходцев из деревень. 14 сентября англичане, стянувшие войска, начали штурм Дели и через пять дней овладели городом и крепостью. Началась зверская расправа над восставшими. Даже губернатор Бомбея лорд Элфинстон писал по этому поводу: «Преступления, совершенные нашей армией после взятия Дели, неописуемы. Наша месть пала поголовно на всех: и на друзей, и на врагов. В грабеже мы превзошли Надир-шаха».

Захватив Дели, англичане не только высвободили 17 тыс. своих войск, но и нанесли тяжелый моральный удар восставшим, так как Дели для сипаев был символом независимости Могольской Индии. Бахадур-шаха, укрывшегося в мавзолее Хумаюна на окраине Дели, взяли в плен, судили и сослали в Рангун, где он умер в 1862 г. Его сыновья были убиты английским офицером Ходсоном, который сопровождал их как пленных. Дели после ужасной резни опустел на несколько лет.

Тем временем генерал Нил, шедший с войсками из Калькутты на помощь англичанам под Дели, по пути зверски расправился с сипаями и горожанами восставших городов Бенареса (Варанаси) и Аллахабада. Его жестокость вызвала даже неудовольствие Каннинга, который отстранил Нила и передал командование этими частями генералу Хавелоку. Тот тоже устроил настоящую охоту за индийцами, сжигая села и оставляя после себя сотни повешенных. На пути Хавелока лежал Канпур, один из трех центров восстания (Дели, Канпур, Лакхнау). Здесь во главе восставших стояли Нана Сахиб, его телохранитель Тантия Топи и секретарь Азимулла-хан, хорошо образованный человек, дважды посещавший Европу. Английский гарнизон с семьями укрылся за укреплениями военного городка и, имея артиллерию, три недели отбивал осаждающих. Наконец он вынужден был сдаться па условии свободного пропуска англичан из Канпура. При большом стечении народа англичан посадили в лодки, чтобы отправить вниз по Гангу, но обезумевшая от ненависти толпа начала их избивать. Тогда по приказу Нана Сахиба женщин и детей, спасая, заперли в тюрьме, мужчины же были почти все убиты. Это бессмысленное истребление безоружных привело в ярость английские войска, двигавшиеся к Канпуру.

Между тем в городе собралось около 10 тыс. восставших сипаев и крестьян, не хватало продовольствия, повторились те же трудности, что и в Дели. Синайские войска дважды сражались против надвигающейся армии Хавелока, но оба раза, несмотря на мужество воинов, терпели поражение. Тогда Нана Сахиб приказал убить плененных английских женщин и детей. Ворвавшиеся в Канпур в середине июня войска Хавелока учинили жестокую расправу над жителями. После этого Хавелок дважды тщетно пытался прорваться еще в один центр восстания — в Лакхнау.

Здесь события развивались следующим образом. После восстания была восстановлена власть прежней династии (аудских навабов) и старые придворные аудские вельможи взяли в свои руки управление городом. Подлинным вождем восставших был Ахмадулла Шах, из знатной мадрасской семьи. Он в своё время ездил в Англию, но по возвращении примкнул к ваххабитам и стал странствующим ваххабитским проповедником. Английский гарнизон с семьями засел за стенами Ре-_зиденции (так назывался дворец политического агента Компании при аудском дворе). Сипаи долго осаждали Резиденцию и обстреливали ее. Но англичане не понесли тяжелого урона, поскольку сипаи не обладали искусством меткой стрельбы. Тогда восставшие начали рыть подкоп. Лишь 21 сентября отряд Хавелока прорвался в Лакхнау. Однако, окруженный сипаями, отряд сам оказался в осаде.

Между тем в Лакхнау собрались не только сипаи и восставшие крестьяне из окрестностей Доаба, но и просто население, бежавшее от английских все грабивших и сжигавших армий, — всего свыше 50 тыс. человек. Главнокомандующий английской армией генерал К. Кэмпбелл с 4,5 тыс. солдат и 17 ноября 1857 т. из Канпура в Лакхнау. Он не смог взять Лакхнау, но, уходя оттуда, увел с собой осажденных в Резиденции англичан. Между тем Тантия Топи с отрядом, ~ состоящим из гвалиурцев (восставших вопреки своему князю, верному англичанам), сделал бросок в Канпур и разбил оставленный там английский отряд Уиндама. В последующих боях Кэмпбеллу удалось нанести поражение Тантия Топи и вновь овладеть Канпуром. Только через три месяца, собрав 45-тысячную армию, Кэмпбелл решился окончательно штурмовать Лакхнау. Город защищало все собравшееся туда население (около 200 тыс. человек). Они храбро сражались, но были плохо вооружены и не имели настоящих военных руководителей. Борьба за Лакхнау продолжалась в течение месяца. 19 марта 1858 г. город пал. Около двух недель английская армия предавалась в Лакхнау грабежу и убийствам. Награбленная добыча была весьма велика.

После падения Лакхнау, последнего крупного центра сопротивления сипаев, они разбились на мелкие отряды и стали вести по существу партизанскую борьбу, выливавшуюся в мелкие стычки с английскими отрядами. В марте 1858 г. генерал-губернатор Каннинг объявил о конфискации имений у аудских талукдаров (феодалов), до сих пор сохранявших нейтралитет. Талукдары поднялись на защиту своих владений и примкнули к Хан Бахадур-хану в Барейли. Лишь в мае 1858 г. Кэмпбелл взял упорно сопротивлявшийся Барейли. После этого часть сипаев с Нана Сахибом и аудскими вельможами ушла к границе Непала, а часть с Ахмадуллой и некоторыми другими вождями вернулась в Ауд. Там Ахмадулла был предательски убит одним феодалом.

В Бунделвкхаиде действовал Тантия Топи, проявивший себя как один из способнейших синайских военачальников. Генерал Роуз из Бомбея направился с армией в Бунделькханд. На пути лежало небольшое княжество Джханси с крепостью того же названия. Там правила за своего сына молодая княгиня Лакшми Бай. Народ Джханси сделал попытку поднять восстание. При этом было убито несколько англичан. Однако Лакшми Бай удержала своих подданных от решительных действий. Убийство англичан было достаточным поводом для Роуза, чтобы напасть на княжество Джханси. Лакшми Бай сначала пыталась убедить Роуза в своей непричастности к этому убийству. Однако, когда все же началась осада Джханси, Лакшми Бай сама возглавила оборону крепости.

После занятия англичанами Джханси Лакшми Бай бежала и примкнула к отряду Тантия Топи. Им удалось взять Гвалиур, но Роуз бросил против Тантия Топи свои войска и нанес ему поражение. В этом бою Лакшми Бай, командовавшая конницей, была убита; Тантия Топи ушел с остатками разбитых отрядов. Спасаясь от преследователей, он все время менял направление: сначала прорвался в Хандеш, затем опять повернул к Гвалиуру. В конце концов он был предан, схвачен англичанами и 18 апреля 1859 г. повешен.

Еще 1 ноября 1858 г. был обнародован манифест королевы Виктории, объявивший о переходе управления Индией к анг-лийской короне и о ликвидации Ост-Индской компании. Королева обещала прощение воем феодалам, примкнувшим к восстанию, исключая тех, кто непосредственно участвовал в убийстве англичан, а также.заявляла, что новая власть будет уважать владельческие права индийских феодалов.

Этот манифест привел к тому, что от восстания отошла феодальная верхушка. Талукдары, раджи и заминдары Ауда, выступившие после мартовской прокламации Каннинга, сложили оружие. Продолжали борьбу лишь те феодалы, которые не надеялись на помилование.

В конце концов и их сопротивление было сломлено. Нана Сахиб и Азимулла пропали в джунглях, Хан Бахадур-хан был казнен англичанами. Восстание было подавлено.

 

Народное восстание 1857—1859 гг. потерпело поражение в результате ряда причин. Хотя основной движущей силой восстания было общинное крестьянство и ремесленники, возглавила его феодальная знать. Но вожди оказались неспособными руководить национально-освободительной борьбой. Они не сумели выработать единый план борьбы, создать единое командование. Нередко преследовали личные цели. Все три стихийно возникших центра восстания действовали самостоятельно. К тому же феодалы не приняли никаких мер для облегчения участи крестьянства и тем оттолкнули часть крестьян. Когда же английское правительство пошло на уступки феодалам, они отошли от восстания. Синайские командиры не умели вести столь сложную войну. Они могли решать тактические задачи, но не были обучены мыслить стратегически, т. е. рассчитать ход целой кампании. Наконец, восставшие не выдвинули ясных целей. Они призывали вернуться к прошлому, к независимой Индии времен Могольской империи. Однако в середине XIX в. возврат к феодальному строю был нереальным.

Несмотря на подавление народного восстания, англичане вынуждены были изменить свою политику в Индии. Ост-Индская компания была ликвидирована, и Индия стала колонией британского правительства, которое теперь само назначало весь состав колониальных властей. Кроме того, англичане, 'опасаясь недовольства феодалов, проводили более осторожную политику, идя на уступки индийским влиятельным феодальным кругам. В целом после восстания начался новый этап колониальной политики Англии в Индии.