От военного государства к всеобщему благосостоянию, 1945–1980 годы

 

Период 1945–1980 годов часто характеризуют как разгул потребления. Это было время беспорядочно растущих пригородов, больших машин, мерцающих экранов телевизоров, кардинально изменившихся нравов, бесконечных маршей протеста и зловещих ракетных установок. На первый взгляд могло показаться, будто от старой доброй Америки ничего не осталось. Словно американцы решительно порвали с прошлым и устремились к тому, что Джон Ф. Кеннеди называл «новым фронтиром».

Однако от более внимательного наблюдателя не укрылось бы, что главной доминантой того времени оставались горькие воспоминания о недавней депрессии и минувшей войне. Травмы, нанесенные экономическим крахом и военными потерями, не спешили изглаживаться из памяти. Наверное, поэтому американские избиратели неизменно отдавали свое предпочтение такой политике, которая надежно защитила бы их от новой экономической катастрофы дома и еще одной мировой катастрофы за рубежом. Они приветствовали идею построения государства всеобщего благосостояния, а для этого требовалось непрерывное укрепление и расширение федеральной власти. Точно так же американцы поддерживали тезис о сохранении военной готовности, который предполагал постоянное наращивание вооруженной мощи государства.

Казалось бы, цели выбраны вполне ясные и оправданные. Но продвижение к ним порой имело неожиданные последствия. Экономическая система, основанная на стремлении к изобилию и непрерывному росту, сталкивалась с реальностью в виде ограниченности ресурсов.

Политическая система, преодолевшая экономический крах и тяготы военного времени, с трудом выдерживала волну протестов внутри страны. А военная система, в 1940‑х годах одержавшая блистательную победу в двух регионах мира, теперь, в 1960‑1970‑х годах, не могла справиться с врагом в маленьком уголке Юго‑Восточной Азии. Нация, лелеявшая безграничные надежды, вынуждена была считаться с непредвиденными и весьма болезненными фактами.

 

Послевоенный бум

 

В конце Второй мировой войны экономические перспективы Америки выглядели весьма печально. Президент Трумэн даже опасался, что окончание войны может спровоцировать новые экономические бедствия. Действительно, федеральные расходы к тому моменту значительно снизились, оборонная промышленность переживала относительный спад, а производство потребительских товаров еще не набрало прежних темпов. При этом миллионы американских военнослужащих готовились вернуться к гражданской жизни. Совокупность всех этих факторов грозила экономике США грандиозным крахом. Демобилизацию Трумэн провел в кратчайшие сроки, чтобы солдаты могли поскорее вернуться к своим семьям. В то же время он не спешил отменять государственное регулирование в экономике, осознавая, что только так федеральное правительство может противостоять скрытым опасностям на пути к прогрессу. Президент оставил в силе действующие контракты до истечения их сроков, ослабил государственный контроль над ценами и размерами заработной платы – и приготовился ждать результатов.

Пожиратель бензина

А результаты оказались замечательными. Как выяснилось, у американцев за годы войны образовались накопления в размере 140 млрд долларов, и они стремились потратить их на дефицитные товары потребления. Народ готов был транжирить деньги, но, увы, в кратчайшие сроки нация столкнулась с новыми проблемами: нехватка желанных товаров, рост цен на предметы потребления и волна забастовок, организованных американскими профсоюзами. Действия президента в экономической сфере (порой не слишком удачные) вызывали законное раздражение избирателей, которое вылилось в расхожую фразу «Трумэну свойственно ошибаться». Это же недовольство подарило республиканцам победу на выборах в Конгресс в ноябре 1946 года.

Итак, солдаты возвращались с войны домой. Десятилетие близилось к концу, и положение дел начинало потихоньку выправляться. Теперь американцы могли себе позволить те радости, в которых раньше им было отказано. С 1946 года уровень рождаемости в стране неуклонно рос, сопровождая (и в значительной мере питая) экономическую экспансию. Многие ученые заговорили о демографическом взрыве. Судите сами: если в течение 1930‑х прирост населения составил всего 7 %, в 1940‑х он подпрыгнул до 15 %. В 1950‑х данный показатель уже составил почти 20 %; в 1960‑х несколько снизился, но все равно оставался на уровне 13 %. Причем большая часть прироста обеспечивалась за счет высокой рождаемости. Пик пришелся на 1957 год, когда на свет появилось свыше 4 млн младенцев – по одному каждые 7 секунд. В отличие от Европы, где кратковременное повышение рождаемости наблюдалось лишь в первые послевоенные годы, Америка стала свидетелем беспрецедентного явления, когда на протяжении двух десятилетий нация переживала непрерывный «бэби‑бум».

Когда американцы обзавелись лишними денежками и большими семьями, они поменяли свои представления – не только о том, как надо жить, но и где обустраиваться. В 19401970 годы происходил отток населения из городов: там осталась жить лишь треть американцев. Процент сельского населения тоже упал примерно до 30 с небольшим процентов. Зато резко возросло число тех, кто предпочитал селиться на окраинах больших городов: если раньше они составляли лишь 20 % населения Америки, то теперь эта цифра увеличилась до 33 %. Таким образом, «бум» наблюдался еще в одной области жизни – в развитии пригородов.

В послевоенные десятилетия изменилась также география расселения американцев: на западе, юго‑западе и юге страны разросся так называемый «солнечный пояс». В то время как население Нью‑Йорка стабилизировалось, а таких городов, как Чикаго, Филадельфия и Бостон, даже уменьшилось, число жителей Лос‑Анджелеса, Далласа, Финикса, Атланты и Майами неуклонно увеличивалось. В 1950 году Лос‑Анджелес стал четвертым по величине американским городом, в 1970 году переместился на третье место, а в 1990 году занял почетное второе место. В начале 1960‑х штат Нью‑Йорк перестал быть самым густонаселенным штатом Америки и уступил это звание Калифорнии.

Послевоенный период характеризовался впечатляющим экономическим ростом. В 1945–1950 годах общий объем товаров и услуг, произведенных в США, возрос почти на 25 %. Американский ВНП рывком подскочил на 80 % в 1950‑х годах, затем на 83 % в 1960‑х и почти на 150 % в 1970‑х годах. С 1945 по 1980 год ВНП увеличился более чем в 11 раз. Миновали те времена, когда прибыли целиком съедались возросшими ценами. За 1945–1960 годы реальная (с учетом инфляции) стоимость произведенной продукции возросла на 55 %. Даже в «инфляционные» 1960‑е и 1970‑е годы ВНП США увеличивался более чем вдвое.

В 1945–1960 годы реальный доход на душу населения также вырос на 25 %. В следующие два десятилетия этот прирост равнялся 70 %. Теперь три пятых всех американцев можно было смело отнести к «среднему классу». К 1960 году количество домовладельцев уже составляло 60 % всего населения (для сравнения, до войны таких людей было лишь 40 %). Продажа автомобилей в 1945–1955 годы возросла в 4 раза, также увеличилось количество покупаемых холодильников, стиральных и посудомоечных машин, электропечей и особенно телевизоров. Американцы превратились в самую богатую в мире нацию, которая могла похвастать рекордно высоким уровнем жизни. Минула четверть столетия после Второй мировой войны, и Соединенные Штаты превратились в гигантскую машину по производству и потреблению товаров. Страна, в которой проживало лишь 6 % населения планеты, выпускала и использовала 66 % всех производящихся в мире товаров. Недаром историк Дэвид М. Поттер в своей книге, выпущенной в 1954 году, охарактеризовал американцев как «народ изобилия».

 

Причины экономического бума

 

Основным двигателем экономического подъема служила именно возросшая покупательная способность населения.

Почти две трети ВНП обеспечивалось за счет потребительских покупок. Все больше американцев имели «дискреционные»[20]доходы, которые можно было пустить на приобретение нужных вещей. К тому же в начале 1950‑х годов американцы обнаружили новый удобный способ расплачиваться за товары и услуги без использования наличных денег – именно в этот период появились первые кредитные карточки «Дайнерз клаб». В традиционных объяснениях экономического бума (как и в мифах о покорении Запада) упор обычно делается на частное предпринимательство, личный выбор отдельных американцев, их решимость и удачу. Однако на деле скрытые пружины, которые привели в действие механизм оживления рынка, связаны скорее с общественными, а не частными решениями.

Если воспользоваться экономической терминологией, подъем, который наблюдался в послевоенной Америке, можно считать в некотором роде ВНП федеральной политики. Прежде всего, правительство было самым крупным потребителем. В начале 1950‑х годов федеральные расходы покрывали почти 20 % общей стоимости товаров и услуг, производившихся в Соединенных Штатах – против 1 % в конце 1920‑х. Правительство также являлось крупнейшим работодателем: в 1970 году на него работал каждый пятый американец, не занятый в сельском хозяйстве. Федеральное правительство стабилизировало экономическую ситуацию благодаря своим программам социального обеспечения: оно выделяло скромные, но гарантированные средства нуждающимся. А ведь таковых в Америке было немало – тех самых потребителей, которые без государственных денежных «вливаний» вообще ничего не смогли бы потреблять. И наконец, федеральные власти постоянно отслеживали состояние рынка: собирали статистику, регулировали денежные активы, контролировали ключевые сферы – такие как банковское дело и рынок ценных бумаг.

Влияние правительства (в значительной мере сформировавшее лицо послевоенной Америки) сказывалось и в таких сферах, где, казалось бы, распоряжались совсем другие – речь об обороне страны. Сначала федеральные власти сократили армию и провели ее реорганизацию, а затем – в соответствии с новым курсом внешней политики – снова увеличили численность ВС. И каждая из этих манипуляций неизбежно изменяла условия жизни внутри государства.

 

Результаты демобилизации

 

Объявленная президентом демобилизация создавала ряд серьезных проблем. Правительству предстояло в кратчайшие сроки решить, что делать с 12 млн военнослужащих («джи‑ай»), которые практически одновременно пополнят американский рынок труда. В памяти еще были живы воспоминания о «бонусном марше» времен депрессии, который нанес серьезный удар по авторитету властей. Во избежание возможных неприятностей Конгресс принял в 1944 году специальный закон – «Билль о джи‑ай», где были прописаны меры по оказанию помощи и поддержки участникам Второй мировой войны. Для тех ветеранов, которые желали трудоустроиться, предусматривался ряд льгот при приеме на государственную гражданскую службу. Закон также предусматривал возможность получения бесплатного высшего образования для тех, кто намеревался продолжить свое обучение. Чтобы обеспечить бывших «джи‑ай» доступным жильем, конгрессмены учредили дешевую ипотеку.

Ценность данного закона состояла в том, что, проявляя заботу о демобилизованных из армии, он одновременно решал более крупные проблемы послевоенной экономики, в частности, гарантировал миллионам американцев государственное трудоустройство. Создавая отток части военнослужащих в образовательную сферу, Конгресс тем самым хотя бы частично снимал напряженность на рынке труда. К тому же это стимулировало создание новых колледжей и университетов, что в конечном счете обеспечило Америке роль признанного академического лидера в послевоенном мире. Выпускники университетов, как правило, пополняли армию «белых воротничков», которые имели возможность больше зарабатывать и, соответственно, делать более высокие отчисления в государственную казну. Принятая программа дешевой ипотеки также способствовала подъему в строительстве.

Однако не все американцы имели возможность приобщиться к этому потоку правительственных привилегий. Скажем, женщинам недвусмысленно дали понять, что им пора оставить работу на производстве. Общество ждало, что женщины снова вернутся к домашнему хозяйству и «очистят» рабочие места для вернувшихся с фронта ветеранов. Но не тут‑то было: статистика свидетельствует, что на начало 1947 года работающих женщин насчитывалось не меньше, чем в военное время. Правда, теперь они были вынуждены довольствоваться менее престижными местами и куда меньшей зарплатой, чем в годы войны. У афроамериканцев тоже накопилось достаточно поводов для недовольства. Хотя формально на них распространялись все правительственные льготы, предусмотренные законом, на деле чернокожие ветераны сплошь и рядом сталкивались с расовой дискриминацией. Факт их участия во Второй мировой войне не отменял принципа сегрегации, который по‑прежнему действовал во всех жизненно важных областях – в образовании, трудоустройстве и жилищном обеспечении. И все же «Билль о джи‑ай» – при всей своей ограниченности – сыграл прогрессивную роль в развитии послевоенной Америки. Благодаря этому закону миллионы американцев сумели получить более качественное образование, более высокооплачиваемую работу, а следовательно, могли более эффективно играть роль «потребителя» и способствовать дальнейшему подъему экономики.

Несмотря на приток свежей рабочей силы, у федерального правительства оставались проблемы в освоении производственных мощностей, созданных в военный период. Выход был найден чисто американский – нечто сродни дешевой распродаже по случаю закрытия предприятия. Власти пустили «арсенал демократии», как тогда называли промышленность, с молотка. Частные корпорации выкупили по себестоимости (или даже ниже) большую часть фабрик и заводов, построенных в годы войны на государственные средства. Таким образом американский бизнес получил в пользование современные, эффективные (и к тому же дешевые) предприятия с полным набором оборудования. Правительство трактовало эту акцию как еще одну форму поддержки «свободного» частного предпринимательства.