Реформы П.А. Столыпина 1906-1911 гг.

 

1907-1917 годы. Десятилетие между двумя революциями. Половина этого десятилетия связана с именем Петра Аркадьевича Столыпина, которого А. Блок назвал предельно точно: "последний крупный деятель самодержавия". Столыпину в момент назначения премьером (июль 1906 г.) было 44 года. Он родился в Литве в семье крупного помещика, там окончил гимназию, затем Петербургский университет, физмат. Быстро продвинулся во власть: в начале века он Гродненский, а затем Саратовский губернатор. В Саратове, где застала его революция, он сумел сплотить правый фланг, объединил противников революции, умело и бескровно усмирил крестьян. Это был человек жесткий и властный, блистательный барин, прирожденный и вдохновенный оратор. В критических ситуациях был решителен, находчив, смел, тверд. Столыпин был патриотом, мечтал о "великой России"; он считал, что Россия находится в аграрном тупике. Со свойственной ему целеустремленностью он искал исторический выход для России.

Столыпин ясно осознавал фактор времени. Он хорошо видел мощную инертную толщу российской социально-экономической действительности и понимал, что взрыхлить ее, посадить саженцы, вырастить социально и хозяйственно значимую силу - широкий, инициативный и деятельный слой крестьян собственников, - на это потребуются десятилетия: он мечтал, по крайней мере, о "20 годах покоя" внутреннего и внешнего. Он не знал, отпущено ли ему историей и судьбой столько времени: слишком велики были пореформенные завалы, слишком крепки были общинные уравнительные привычки, слишком велико нетерпение народа, слишком тупы и эгоистичны были "верхи".

Столыпин был сторонником твердой централизованной самодержавной власти. Он намеревался применить схему, отработанную еще при Александре III: экономические реформы + политическая реакция, рынок + авторитаризм, твердая самодержавная и правительственная власть. Столыпин воплощал в себе идею экономического реформирования в условиях политической единовластия. В сфере власти он намеревался действовать жестче, чем действовали раньше. Говорил так: "Сначала успокоение, потом реформы", но и шире: "Опираясь на силу, стать во главе реформ". В целях подавления революции он пошел на репрессии. Но и реформы, по его замыслу, должны были пойти гораздо дальше, чем раньше (дальше, чем при Александре II).
Начало деятельности реформатора было несчастливым, мрачным. 12 августа 1906 года эсеры-максималисты взорвали бомбу в доме премьера на Аптекарском острове в Петербурге: от взрыва погибло 27 человек, 32 было ранено, среди них 3-летний сын Столыпина и его 14-летняя дочь; ей раздробило обе ноги.

Жена Столыпина, Ольга Борисовна, когда-то была невестой его старшего брата. Но жених ее погиб на дуэли. Столыпин дрался с убийцей брата, был ранен в правую руку. Невеста брата стала его женой, семья их была дружной. Вид раненого малыша и то, что дочь на всю жизнь осталась калекой, - это потрясло Столыпина. Он ожесточился. Сразу после взрыва на Аптекарском острове появляется указ о военно-полевых судах: теперь следствие по делам о терроре длится не более 48 часов, сам суд - не более суток, приговор приводится в исполнение немедленно, апелляции (обжалования) исключаются. Он разослал по стране карательные отряды. Эти отряды и военно-полевые суды предали смерти 5 тысяч чел. Для сравнения: в годы революции в уличных схватках убито было около 14 тысяч человек. 75 тысяч оказались в тюрьмах. Террористы приговорили Столыпина к смерти и устроили настоящую охоту за ним: он пережил 10 покушений.

В политическом отношении время Столыпина - это было время реакции. Изменение порядка выборов в Государственную Думу в 2-3 раза сократило крестьянское и рабочее представительство в ней, а помещикам и крупной буржуазии гарантировало большинство. На первое место в Думе вышли октябристы; к ним, при принятии реформаторских законов, обычно присоединялись кадеты, а, при принятии консервативных законов, - крайне правые. Октябристский маятник, качавшийся между кадетами и крайне правыми, - так выглядели политические часы"третьеиюньской монархии" - доморощенного гибрида парламентаризма с самодержавием.
Массовое революционное движение спало, народная энергия словно ушла в песок. Правительством закрыло большинство профсоюзов и рабочих организаций. Резко сократилось количество политических партий и их численность: численность кадетской партии сократилась в десять раз; у большевиков осталось несколько сотен человек.

Русская политическая эмиграция стала одной из самых многочисленных в мире. Центром ее была Швейцария, Женева - маленькая мещанская заводь, засасывающее болото тоски и эмигрантских дрязг: бесснежные зимы, холодные ветры, пустые улицы, замерзающая на лету вода в Женевском озере.
Не веселее и в России. А. Блок в конце 1907 года записывает в Дневнике: "А на улице ветер, проститутки мерзнут, люди голодают, их вешают. В России жить трудно, голодно, мерзко".

В обществе преобладало состояние уныния, распада, деморализации. Среди интеллигенции усилились настроения тоски, отчаяния, цинизма. Революция рассматривалась теперь многими как грехопадение, венец интеллигентского нетерпения и самомнения. Звучали призывы к "покаянию за революцию". Духовный кризис охватил молодежь. Тяжело переживалась серость и пошлость бесконечных будней, бессобытийное житье за кисейными занавесками, обжорство, обязательная стопочка водки после обеда, а потом тяжелый сон в душных перинах - казалось, не прошибить этой стены, нет смысла, нет пользы в человеческих действиях на земле. Нарастало чувство безысходности, ранней душевной усталости. Росло число самоубийств, особенно среди молодежи.
Замараны оказались прежние кумиры. Был у российской революционной молодежи кумир - Евно Азеф, безумно смелый человек, член ЦК партии социалистов-революционеров, руководитель всей боевой эсеровской организации. Оказалось, что этот Азеф - первоклассный секретный агент-двойник, одна из ключевых фигур в шахматной игре тайной полиции: этот нравственный урод (он и внешне был отталкивающе уродлив) с 16 лет участвовал в подготовке политических убийств виднейших сановников империи; он же посылал на смерть сотни своих товарищей - собственноручно писал на них доносы, за это получал жалованье министра. После революции (в 1909 г.) Азеф скрылся под угрозой разоблачения. Ужас и отвращение охватили многих. Отшатнулись от него, как от страшного сна. Провокатором оказался и бывший член ЦК большевиков, депутат Думы, любимец Ленина рабочий Роман Малиновский: и этот продался полиции и купался в грязных деньгах, и этот бежал и скрылся за границей.
Ужаснулись. Но не додумали до конца, не осмыслили всей глубины падения: полицейский агент замешан в убийстве министра внутренних дел Плеве, в убийстве московского генерал-губернатора вел. кн. Сергея Александровича, в покушении на петербургского генерал-губернатора, на киевского генерал-губернатора, на нижегородского генерал-губернатора, в ряде других убийств и покушений. Получалось, членов царской семьи и видных сановников империи убивают под покровительством департамента полиции… И действительно, в государстве возникло опасное и гнусное явление - целая система полицейского провокаторства, двойных агентов, двойной игры; эта система получила название "азефовщина". Она растлевала людей, разлагала государство и общество. Столыпин и сам погибнет от пули такого вот агента-двойника.

В распоряжении Столыпина, который одновременно с премьерством занимал пост Министра внутренних дел, было около 40 тысяч агентов-провокаторов (это превышало численность всех тогдашних политических партий), в том числе не мало агентов-двойников, бивших одновременно и по чужим, и по своим. Символом его могла бы стать змея, кусающая собственный хвост.

В 1906 году Столыпин приступает к главному делу своей жизни - к аграрной реформе. Аграрный вопрос - это как раз был тот самый узел, который пыталась разрубить революция. Столыпин взялся развязать этот узел. Во-первых, надо было найти решение проблемы крестьянского малоземелья. Во-вторых, надо было покончить с периодическими общинными земельными переделами, с общинной чересполосицей, с общинной принудительностью и уравнительностью, со средневековой общиной в целом и передать общинную землю крестьянам в собственность.Суть замысла реформатора: насаждение и укрепление крестьянского частного землевладения путем разрушения общины и активной земельной колонизации окраин, прежде всего Сибири - здесь недостатка в земле не было.
9 ноября 1906 года, появляется указ, дающий крестьянам право свободного выхода из общины с закреплением крестьянских наделов в полную личную собственность. При очередном общинном переделе земли крестьянин имел теперь право потребовать от общины компактный участок земли в одном месте - отруб (подворье - жилые и хозяйственные постройки - отрубника оставалось в деревне, какая-то связь с общиной сохранялась). Но крестьянин мог также переселиться на новое место прямо с подворьем, создать хутор, стать хуторянином. Хутор - это былрусский аналог американской фермы; в этом случае связь с общиной рвалась полностью. Человек становился настоящим хозяином на своей земле. Столыпин считал, что крепкий мужик-хуторянин станет опорой "порядка" на Руси. Таких хуторских хозяйств за десять лет возникло около 400 тысяч. Окрестные общинники относились к хуторянам преимущественно враждебно, часто жгли и травили их посевы, портили скот, поджигали дома.

Вот псковская частушка тех лет:"Через года полтора/ Все уйдут на хутора./ Худо ль, лучше ль будет жить,/ А нет охоты выходить". Рассуждали примерно так: "Надорвусь и помру, детишек община пригреет. А на хуторе, кто поможет?". В России тогда насчитывалось около 13 млн. крестьянских дворов, в общине из них состояло порядка 10 млн. Оказалось, что инерция общинных привычек, общинного поведения достаточно сильна. Крестьянство сопротивлялось разрушению общины. Далеко не все готовы были начинать жизнь на свой страх и риск.

За годы столыпинской реформы одни крестьяне, уйдя из общины, стали хуторянами или отрубниками. Другие (преимущественно беднота) продавали землю и уходили в города. Третьи уезжали в Сибирь. Всего из общины вышло более четверти крестьянских дворов.
Столыпин не намерен был посягать на помещичье землевладение. Но условия покупки крестьянами помещичьей земли были облегчены. С другой стороны, помещики, до смерти напуганные размахом аграрных бунтов, старались как можно быстрее избавиться от земли, продавали ее: в итоге 9/10 всей помещичьей земли перешло к крестьянам, предпринимателям и земельным спекулянтам.
Важным резервом стала земельная колонизация. Столыпин организовал массовые переселения крестьян на пустующие казенные земли. Казна оплачивала проезд, ссужала деньги на "обзаведение" (150 руб. на двор - не много: месячное жалованье учителя гимназии = 100 руб., инженера = 200). Именно тогда на Транссибирской магистрали появились знаменитые столыпинские переселенческие вагоны с надписью: "40 человек = 8 лошадей". До 1 Мировой войны в этих вагонах уехали искать счастья в Сибири и на Дальнем Востоке 3,3 млн. чел. И хотя каждый пятый-шестой вернулся назад, измученый и злой, миллионы прижились на новых местах.

Для сравнения: за весь ХIХ век колонизационный поток на Восток составил 1 млн. чел.

Очевидным социальным следствием столыпинской аграрной реформы стало дальнейшеей ослабление помещичьего класса, а если говорить о крестьянстве - его социальное расслоение.
В целом сельское хозяйство двинулось вперед: выросли (на 1/10) посевные площади, общая стоимость сельхозпродукции возросла на 1/3, рост урожайности составил 40%.

По средней урожайности Россия отставала от Бельгии или Германии в 3 раза, от Франции или США - в 1,5.

Высшей точкой экономического развития старой России был 1913 год. 1907-1913 годы стали временем активного индустриального роста, нового (последний был в 90-е годы), и крутого,промышленного подъема. Темпы роста индустрии составляют 13-19% в год. В металлургической промышленности (например, в черной металлургии) в эти годы произошло удвоение темпов и объемов. Стало на ноги отечественное машиностроение. Продолжалось железнодорожное строительство; по протяженности российская железнодорожная сеть заняла второе место в мире (после американской). С развитием железных дорог тело страны становится менее рыхлым, более мускулистым. Стремительно развивались текстильная, пищевая промышленность. Россия в те годы вышла на первое место в мире по производству сахара; на 1/3 вырос хлебный экспорт, и Россия стала одним из самых крупных мировых экспортеров хлеба.

Динамично развивалась Сибирь. Сибирь вступила в полосу хозяйственного развития, по типу, близкому к американскому. Это была страна фермерских хозяйств. После русско-японской войны население здесь удвоилось, а пахотные площади и объемы сельхозпроизводства - утроились. Экспорт сельхозпродукции из Сибири возрос на порядок. Знаменитые сибирские маслодельные кооперативы ежегодно вывозили отсюда до тысячи тонн масла. Все масло, которое импортировала из России Англия, производилось в Сибири.

Мировая хозяйственная роль России, однако, не увеличилась - по-прежнему 5% мирового промышленного объема. Для сравнения: США - почти 36%, Германия - около 16%.
Экономический рост позволил удвоить государственный бюджет, улучшить его структуру. Из средств бюджета государство поддерживало промышленность, железнодорожное строительство, резко (впять раз) увеличило расходы на образование.

Впрочем, если сравнивать, расходы на образование в расчете на одного жителя в год, то в США они были в это время 11 раз выше, чем в России (при сопоставимости расходов на военные нужды и при обратно пропорциональном соотношении расходов на чиновничество).

Улучшалось положение рабочих: рабочий день сократился с 11,5 до 10 часов, средняя годовая зарплата за несколько лет почти удвоилась.

Отставание в уровне жизни оставалось все же заметным. Произведенный национальный доход на душу населения в 1913 году: в Японии - 700 долл., в Германии, Франции, Великобритании - по 1700 долл., в США - 2325 долл., в России - 350.

Продолжало быстро расти население империи: к 1913 году оно превысило 170 млн. чел. В общем и целом, дела шли не так уж плохо. И все же современников не оставляет ощущение неблагополучия. Растет предчувствие катастрофы. В 1912 году затонул "Титаник". Вот и Россия с тех пор многими уподоблялась "Титанику". Внешне как будто все идет хорошо: на палубах гуляют нарядные дамы и господа, играет оркестр. А впереди айсберг и скоро российский корабль встанет на дифферент. Айсберг действительно был впереди, и это была война. Но существенные неполадки имелись и в конструкции самого корабля.
1 сентября 1911 года П.А. Столыпин был смертельно ранен в Киеве, спустя несколько дней он умер. Его убийцей был некто Дмитрий Богров, то ли эсер, то ли анархист, как уже говорилось, агент-двойник. Убийцу быстро повесили, а дело замяли: иначе надо было объяснять, почему накануне покушения с убийцей вплотную контактировали высшие полицейские чины империи, и даже начальник дворцовой охраны. Столыпину пришлось туго. Его травили. Его атаковали революционеры и консерваторы одновременно. И заговор, в результате которого он погиб, был какой характерный: подпольщик-террорист Богров (получивший пропуск в театр от царской охранки - значит, от крайне правых). Возможность покушения обеспечили крайнему левому революционеру крайне правые противники Столыпина.

По правде говоря, царь не нуждался в таком вот сильном, умном, волевом, независимом главе правительства. Столыпин, оказался не ко двору. Когда премьер был смертельно ранен, царь пригласил к себе его преемника В.Н. Коковцова:
- Ну, я очень рад, что теперь не Петр Аркадьевич, а Вы…
Коковцов был, однако, порядочный человек:
- Помилуйте, Ваше Величество! Петр Аркадьевич жизнь свою положил за Вас!
- Да, это так… Но уж очень он всюду показывался.

Со смертью Столыпина эти имевшие важное историческое значение реформы сначала замедлились, а потом были прерваны войной.