Меж двух огней не выбрать — запад или восток.

Се Лянь спросил:

— Генерал Пэй победил или проиграл?

Пэй Су ответил:

— Победил. И проиграл.

Все зачинщики мятежа пали от меча Пэй Мина. Среди них — множество старых товарищей, что следовали за ним более десятка лет.

Меч генерала, «Мингуан», покидал ножны лишь во время сражений плечом к плечу с этими людьми. Теперь же он стал орудием их убийства.

А когда битва завершилась и победитель определился, государь Сюйли, что вполне обосновано намерением схватить мятежника, приказал своим людям окружить Пэй Мина, который весь был в крови и от усталости не мог пошевелиться.

Он умел сражаться, но если битва проходила не на поле брани с настоящей армией, победа могла ему и не достаться. Он одолел врага и спас государя, но в итоге… сам оказался тем, кого приказано «убить без суда»!

Пэй Мин, держа горшок в руке, слышал всё, о чём говорили принц и Пэй Су, просто ему сейчас было не до того.

— Мне следовало сразу понять, что это в твоей манере, — сказал он.

По-видимому, затаённая злоба Жун Гуана переселилась в сломанный меч, испивший крови многих тысяч людей, и душа меча откликнулась ему, только так он смог просуществовать до сего дня.

И всё же голос из горшка холодно отозвался:

— Все твои подручные давным-давно погибли. Я всего лишь меч.

Се Лянь понимал, что сейчас он, скорее всего, не признает своей истинной сущности, поэтому расспрашивать бесполезно.

— Оставьте его, Генерал Пэй.

Пэй Мин согласно кивнул и передал горшок Пэй Су.

Теперь у них в руках находились целых два опасных демона, что, несомненно, опуская детали, можно считать успешным началом.

— Далее мы с Генералом Пэем будем продвигаться вглубь горы, — сказал принц. — Бань Юэ, а вы? Отправитесь на поиски Её Превосходительства Повелителя Дождя?

Пэй Су ответил:

— Её Превосходительство в погоне за похитителями крестьян давно ушла вперёд. Нам с вами всё равно по пути. Мы готовы содействовать Генералу и Вашему Высочеству. Идёмте вместе.

Пэй Мин же, придя наконец в себя, слегка нахмурился.

— Тогда давайте скорее выдвигаться. Государыня Юйши — не Богиня Войны, и всё же идёт быстрее нас. Боюсь, впереди поджидает немало опасностей.

Се Лянь поднял на руки Хуа Чэна, Бань Юэ забрала оба горшка с демонами, и отряд поспешил выдвинуться вглубь густого леса.

Поскольку они всё ещё находились на внешнем уровне горы Тунлу, по пути им не встретилось опасных врагов, в основном лишь мелкие демоны, которых даже трогать бессмысленно — отряд просто проходил мимо. Если же кто-то хотел напасть на них, Бань Юэ и Пэй Су выпускали змей, чтобы отпугнуть врага. Так они шли целый день, пока наконец не вышли из леса ко второму уровню горы.

Здесь заросли стали реже, дорога — шире, и даже появились следы пребывания людей — Се Лянь увидел по краю дороги разрушенные почерневшие домишки. Встретить нечто подобное в месте, отделённом от внешнего мира, оказалось слишком странно, поэтому принц не удержался от вопроса:

— Откуда здесь людские жилища?

Бань Юэ и Пэй Су покачали головами, Пэй Мин тоже ничего не знал.

— Думаю, лучше спросить об этом Его Превосходительство Князя Демонов, что у вас на руках.

Се Лянь подумал об этом сразу же — если бы Хуа Чэн находился в сознании, он наверняка смог бы ответить на этот вопрос. Принц опустил взгляд на Хуа Чэна, и его вновь охватила тревога. Жар постепенно отступил, но глаза до сих пор были закрыты.

Пэй Мин напомнил:

— Ваше Высочество, мы начинаем продвижение на следующий уровень, впереди ждут ещё более опасные твари. Может быть, остановимся и дождёмся пробуждения Градоначальника Хуа?

Сейчас они находились на довольно широкой развилке. Один путь вёл на восток, другой — на запад. Се Лянь недолго поразмыслил и ответил:

— Уже глубокая ночь. Давайте остановимся на ночлег.

Они весь день провели в пути, стоит немного отдохнуть. Кроме того, принц рассчитывал все силы направить на защиту и помощь Хуа Чэну.

— Хорошо! Братцу Пэй Су тоже нужно отдыхать, — согласилась Бань Юэ.

Тут-то все и припомнили, что Пэй Су теперь — простой смертный, и ему необходимы отдых и пища. Сам же он ни разу и словом не обмолвился. Се Лянь, поскольку носил на себе две проклятые канги, также не был исключением, однако из-за переживаний за Хуа Чэна совершенно позабыл обо всём остальном.

Они расположились лагерем на развилке. Бань Юэ развела костёр, Пэй Су отправился на охоту. Се Лянь, видя, что остальные занялись своими делами, вновь принялся всматриваться в лицо Хуа Чэна. Однако вскоре интуитивно обернулся и увидел Пэй Мина, глядящего на них обоих.

Они переглянулись, и Пэй Мин неловко усмехнулся.

— Ладно. Я отойду.

— Нет. Лучше не стоит.

Принц ведь не собирался совершать ничего предосудительного, почему выглядело так, словно он какой-то злодей?!

Тем временем Бань Юэ подошла к ним с горшком, полным съестных припасов.

— Генерал Хуа…

Се Лянь и Пэй Мин одновременно повернулись к ней.

— Что такое? — спросил Се Лянь.

В чёрном горшке оказалась связанный перепуганный фазан. Бань Юэ протянула горшок принцу.

— Его поймал братец Пэй Су, сказал, чтобы я приготовила. Но… я не умею.

Вернувшись с охоты, Пэй Су отправился вперёд, разведать обстановку. Пэй Мин же, кажется, был недоволен Бань Юэ, что бы девушка ни делала. И сейчас, совершенно уверенный в собственной правоте, пустился в порицания:

— Ты ведь девушка, а целыми днями сражаешься. Не наряжаешься, не красуешься — ну и ладно. Но ты ещё и готовить не умеешь?

Се Лянь и Бань Юэ не нашлись, что ответить. Ведь Бань Юэ не была простой девушкой из обычной семьи, она не имела такого же чувства прекрасного, как Пэй Мин, и конечно, не поняла его слов, которые показались ей странными.

Се Лянь же, можно считать, уяснил, что стоило Пэй Мину заговорить о женщинах, и остановить его невозможно, поэтому сказал:

— Бань Юэ, поставь горшок. Я тебя научу.

Девушка целиком и полностью доверяла принцу, поэтому с радостью согласилась. Спустя полчаса Се Лянь уже общипывал разноцветные перья с тушки фазана, а Пэй Мин, глядя на свои окровавленные ладони, посетовал:

— Вот уж прекрасная картина — Генерал убивает птицу, Наследный принц ощипывает перья.

Се Лянь, глядя на кровь, стекающую с голых рук, которыми Пэй Мин убил птицу, спросил:

— Генерал Пэй, неужели вы не могли воспользоваться ножом, мечом или чем-то подобным? Так ведь сподручнее.

— А есть нож?

Тут же оба непроизвольно повернулись в направлении горшков, стоящих на земле неподалёку. Жун Гуан, кажется, даже в своей темнице ощутил на себе их странные взгляды — горшок задрожал от злости и разразился криком:

— Пошли прочь! И чем дальше, тем лучше! Да я бы окунул своё лезвие в яд, чтобы вы отравились!

Принц и генерал поскорее отошли подальше. И только там, где горшок точно их не услышит, Пэй Мин покачал головой и сказал Се Ляню:

— И ведь правда может. Он всегда отличался таким характером. Странно было бы, поведи он себя иначе.

Се Лянь, слушая, как Жун Гуан его ругает, проникся сочувствием к Пэй Мину.

— Я вас понимаю. У меня есть двоюродный брат, он немного похож на Генерала Жуна. Бранится пуще него. Однако, не такой способный.

Всё-таки Жун Гуан когда-то оказывал поддержку Пэй Мину в сражениях. А пожелай Ци Жун помочь Се Ляню, он погубил бы принца раньше, чем это сделали бы враги.

Пэй Мин, кажется, представил себе Жун Гуана, который бранится ещё почище теперешнего, но при этом не умеет сражаться, и со всей искренностью посочувствовал:

— Поистине страшное дело.

Тем временем Се Лянь запихнул ощипанного фазана обратно в горшок, наполнил ёмкость водой и поставил на огонь вариться, время от времени подкидывая диких ягод, трав или чего-нибудь эдакого, чтобы добавить вкуса. Бань Юэ, глядя на него, старательно отправляла в горшок всё найденное ею, что выглядело съедобным. Пэй Мин, видимо, не понимал, что они делают, но поскольку сам никогда не кашеварил, подвоха не обнаружил, а лишь подкладывал хвороста в костёр.

— Ваше Высочество, я всё хотел у вас спросить, но поскольку мы не были близко знакомы, как-то не решался.

Они и впрямь не могли считаться приятелями. Ранее всё, что Се Лянь знал о Пэй Мине, ограничивалось отличными воинскими навыками и званием ветреного соблазнителя женщин, не считая конфликтов между ними. Теперь же, после нескольких совместных сражений, принц невольно поменял свою точку зрения и, можно сказать, ближе познакомился с ним, так что ответил:

— Прошу, спрашивайте, Генерал.

— Вас низвергли дважды, поэтому вы носите две проклятые канги. Но после третьего вознесения вы ведь могли попросить Владыку снять их. Почему вы этого не сделали?

Бань Юэ после долгих размышлений вспомнила ещё кое о чём и схватила несколько длинных фиолетово-красных скорпионовых змей, которых тут же запихнула в кипящий на огне горшок. Се Лянь, преспокойно глядя на всё это, ответил:

— Что ж, Генерал Пэй, тогда и у меня есть к вам вопрос.

— Прошу, говорите.

— Почему вы не выбрали себе новый меч в качестве артефакта после того, как сломали Мингуан?

Пэй Мин вскинул брови.

— Вопрос поистине не самый приятный.

Се Лянь в точности повторил его выражение лица.

— То же могу сказать и о себе.

Оба коротко посмеялись. И вдруг Пэй Мин сказал:

— Я никогда не считал это прекрасной легендой.

— Я понимаю.

Се Лянь собирался сказать что-то ещё, но вдруг услышал за спиной странное шевеление. Сердце принца дрогнуло, он тут же обернулся.

— Сань Лан?

Хуа Чэн сам поднялся с земли!

Се Ляня охватило удивление вкупе с радостью, он торопливо схватил Хуа Чэна за плечи и воскликнул:

— Сань Лан! Ты очнулся! И… кажется, вырос?

В самом деле, если ранее Хуа Чэн выглядел как ребёнок не старше десяти, то теперь на вид ему было лет тринадцать-четырнадцать. К тому же, стоило ему заговорить, принц услышал хрипловатый юношеский тембр:

— Да. Спасибо, гэгэ, ты помог мне облегчить процесс.

Пэй Мин:

— Поистине отрадное событие.

Се Лянь:

— Не за что меня благодарить, я… — затем принц осознал слово «облегчить процесс», и его улыбка застыла, а в мыслях пронеслось: «Это ведь не то, о чём я подумал?»

В следующий миг Хуа Чэн схватил его за плечо и самым серьёзным тоном сказал:

— Ваше Высочество, выслушай, с востока сюда приближается тварь. Ты должен пока избежать встречи с ней!

Се Лянь удивлённо замер, они оба обратили взгляды к востоку, будто могли сквозь бескрайнюю темноту ночи увидеть крадущуюся тень. Принц не ощутил никакой опасности, но, тем не менее, повиновался:

— Хорошо! Мы укроемся от неё.

Пэй Мин:

— Где мы укроемся?

Но от развилки вело лишь два пути, и Се Лянь ответил:

— На западе!

Бань Юэ схватила глиняный горшок с огня, видимо, чтобы забрать его с собой, и произнесла:

— Братец Пэй Су ещё не вернулся!

Но в тот же миг на западной тропе показалась фигура, которая быстро бежала к ним. Это как раз возвратился Пэй Су, ходивший на разведку. Он закричал:

— Генерал! По этой дороге идти нельзя! Сюда направляется полчище демонов!

Хуа Чэн спросил его:

— Сколько их?

Увидев, кто задал вопрос, Пэй Су на миг остолбенел, но всё же ответил:

— Судя по тому, как дрожит земля, по меньшей мере, пять сотен!

Боги Войны без крайней на то необходимости никогда не станут рассматривать вариант «повернуть назад». И Пэй Мин спросил:

— Так мы идём на запад или на восток?

Хуа Чэн решительно ответил:

— На запад!

Се Лянь согласился:

— На запад.

По какой-то причине Се Лянь интуитивно верил, что запад с полчищем демонов безопаснее востока, где не видно и тени. Без лишних слов они в спешке двинулись в путь. Принц уж было приготовился к встрече с волной нечисти и массовому побоищу, однако они пробежали шесть-семь ли, а никакой толпы не застали. Невольно подивившись, Се Лянь спросил:

— Младший Генерал Пэй, где именно и когда вы услышали, что сюда надвигается пять сотен демонов?

— Здесь, неподалёку. Тогда они находились в пяти-шести ли от меня и быстро приближались.

— В таком случае, это весьма удивительно!

Их отряд бежал на запад, тогда как пятьсот демонов бежали на восток, и к тому же очень быстро. Получается, они вскоре должны столкнутся. Но почему впереди не только не видно, но даже не слышно ни одного демона?

Пэй Мин предположил:

— Сяо Пэй, может, ты ослышался? И они повернули назад?

Пэй Су ответил:

— Думаю, вероятность мала. Поскольку они бежали слишком быстро, создавалось впечатление, будто они…

Хуа Чэн:

— Спасаются от смерти.

Неожиданно Се Лянь остановился. И не только он, весь отряд встал на месте. Поскольку они увидели, что дорогу преградили горы мёртвых тел.

Среди трупов виднелись и человеческие, и звериные, всевозможных диковинных форм. Также в воздухе витали разбитые в дребезги души, сгустки чёрного тумана и блуждающие огоньки, от которых остались лишь струйки дымка. Зрелище поистине душераздирающее.

Се Лянь присел на корточки и присмотрелся, после чего заключил:

— Они и впрямь спасались от смерти, но только… не спаслись.

Едва услышав приближение полчища, Пэй Су рванул обратно, чтобы предупредить остальных. А вскоре после этого что-то настигло демонов и разом расправилось с ними.

Хуа Чэн произнёс:

— Это сделал кто-то один.

Се Лянь кивнул. Будь с обеих сторон по целой толпе, не удалось бы сработать столь чисто, да и битва не закончилась бы так же быстро.

Тот, кто уничтожил пять сотен демонов за невероятно короткое время, несомненно, был ещё сильнее «Демона острого лезвия». Как видно, это тоже противник, на которого им следует обратить особое внимание.

Бань Юэ, прижимая к себе горшок с супом, сказала:

— Надеюсь, Её Превосходительство не пошла по этой дороге…

Пэй Су заверил:

— Не стоит беспокоиться. У Её Превосходительства есть защитник.

Внезапно Се Лянь услышал неподалёку странный стук, а потом увидел череп, который стучал челюстью — звук исходил именно от него.

Увидев, что его заметили, череп в ужасе взмолился:

— Пощадите, я никогда больше не явлюсь сюда, я хочу обратно, я хочу домой!

Се Лянь почтительно поднял череп с земли и мягко спросил:

— Не бойся, мы просто проходили мимо. Можешь рассказать нам, что здесь произошло?

Череп, не переставая стучать челюстью, ответил:

— Вы… вы мимо проходили?! Не вздумайте идти дальше, впереди ждёт нечто страшное… Вместе с нами он убил уже больше тысячи демонов, но ему всё мало, и он безостановочно… безостановочно…

Больше тысячи!

Всё серьёзнее, чем они себе представляли.

Се Лянь продолжил:

— О ком ты говоришь? Ты знаешь его имя? Или прозвище? Или как он выглядит?

— Нет, не знаю. Я не успел разглядеть, ему не понадобилось и нескольких атак, чтобы убить нас. Я лишь смутно увидел издали, что это мужчина в чёрных одеяниях, очень молодой и очень бледный…

Пэй Мин сказал:

— Как видно, с ним непросто справиться. Ваше Высочество, Градоначальник Хуа, вы уверены, что нам стоит продвигаться именно на запад, а не на восток?

Череп тут же сорвался на визг:

— На восток тоже нельзя! Только не на восток!!!

Се Лянь спросил:

— А что такое на востоке?

Череп ответил:

— Мы… именно потому и выбрали западную дорогу, что не осмелились пойти на восток. Там, на востоке, юноша в белых одеждах… всего за один день уничтожил более двух тысяч демонов. Он ещё страшнее, чем тот, что на западе…

Более двух тысяч!

Выражения лиц всех присутствующих на миг застыли. Се Лянь посмотрел на Хуа Чэна и произнёс:

— Как видно, выбор западной тропы — действительно верное решение.

Череп, стуча зубами, ответил:

— Эх! Какую дорогу ни выбери, всё одно — ошибёшься. Идти некуда!

В самом деле, для обыкновенных мелких демонов любой выбор означал гибель. И на востоке, и на западе их ждала расправа, по какой дороге ни пойди — станешь для кого-то пищей, обернувшись пеплом по ветру. И причитания черепа вскоре оборвались — демонические огоньки в его глазах потухли.

Се Лянь аккуратно положил его у дороги.

— Сань Лан, тебе известно, что свирепствует на востоке?

— Пока нельзя сказать наверняка. Но это перемещается сюда. И в нынешней ситуации хорошо бы не сталкиваться с ним лицом к лицу. С тем, что ждёт на западе, немного легче справиться.

Се Лянь кивнул.

— Хорошо. Тогда продолжим путь на запад.

Они пробрались через горы мёртвых тел и поспешили дальше. Однако спустя целую ночь пути так и не встретили ни мужчины в чёрных одеяниях, ни следов Повелителя Дождя. Се Лянь невольно забеспокоился.

По обеим сторонам дороги строения попадались всё чаще. Теперь они стояли небольшими группами, и стало возможным разглядеть, что вот это — жилище бедной семьи, это — театр, где люди веселились и отдыхали, вон там — лавка всевозможных мелочей, тут — богатый двор… Тропа под ногами также превратилась в вымощенную дорогу, на которой смутно проглядывался узор. Они словно попали в зажиточный посёлок, при этом безлюдный, необычайно пустынный и печальный.

Увидев у дороги древний колодец, путники подошли набрать воды и обнаружили, что вода внутри довольно чистая, поэтому решили остановиться и отдохнуть.

Се Лянь и Пэй Су утолили жажду, заодно умыли лицо, а подняв взгляд, увидели подошедшую к ним Бань Юэ.

Девушка не выпускала из рук чёрный горшок, который долго ждал своего часа.

— Генерал Хуа, братец Пэй Су, поешьте немного.

Пэй Су отозвался:

— Хорошо. Спасибо, ты хорошо потрудилась.

Се Лянь поддержал:

— Мы все потрудились на славу. Давайте вместе снимем пробу.

Все окружили горшок, но когда Бань Юэ открыла крышку, на лицах многих застыло странное выражение.

Такая вещь как «запах» не имела ни цвета, ни формы, однако в тот миг на их глазах воздух над горшком искривился, будто от воздействия таинственной сущности.

Все очень долго смотрели на содержимое горшка. В зрачках каждого отражалась безграничная тьма, словно их затянуло в бездну. Невозможно выразить словами, какие эмоции содержали эти взгляды.

Спустя некоторое время Се Лянь похлопал Бань Юэ по плечу и поднял вверх большой палец.

— Неплохо. На первый раз сойдёт.

Пэй Мин посмотрел на них, не веря своим глазам.

— Для неё это впервые, ну а для Вашего Высочества — тоже? Насколько я помню, это вы велели ей следовать своим наставлениям, должны быть опытнее неё. То-то мне всё казалось, что где-то кроется подвох. Оказалось, что мне не казалось.

Хуа Чэн возразил:

— Правда? Если это готовил гэгэ, я не откажусь попробовать.

Пэй Мин и Пэй Су одновременно обратили к нему свои взгляды, в которых смешалось изумление, ужас и восхищение, а также иные эмоции.

Хуа Чэн спросил:

— Гэгэ, как называется это блюдо?

Се Лянь, тихо кашлянув, ответил:

— …«Падший феникс»¹.

¹ Развёрнутая фраза: «опрокинувшаяся жар-птица и упавший феникс» — обр. в знач. любовная близость.

Хуа Чэн от всей души похвалил:

— Прекрасное название.

С такими словами он запустил руку в горшок, в котором не видно дна. Взгляды Пэй Мина и Пэй Су сделались беспокойными, будто они опасались, как бы его не затянуло внутрь. Хуа Чэн тем временем невозмутимо вынул из горшка что-то обугленное, похожее на останки изуродованного трупа, и так же невозмутимо отправил в рот.

Пэй Мин:

— Ну как?

Хуа Чэн:

— Вкус в точности соответствует названию.

Пэй Мин обратился к Пэй Су, лицо которого искажалось сложной гаммой чувств:

— Для тебя приготовили. Сам решай.

Пэй Су:

— …

Он взял из рук Бань Юэ горшок и невозмутимо запустил в него руку.

Се Лянь вновь омыл лицо холодной водой, привёл в порядок волосы и отвернулся от них. Оглядевшись по сторонам, он спросил:

— Почему в месте, отрезанном от мира, так много следов пребывания людей? Неужели гора Тунлу была пригодна для жизни?

Этот вопрос он задавал ещё вчера, однако тогда никто не мог на него ответить. Теперь же кое-что изменилось.

Хуа Чэн произнёс:

— Была, когда-то очень давно. Гора Тунлу занимает огромную территорию, равную по площади семи городам. Когда-то здесь располагалось древнее государство, и все эти постройки — руины его древних городов. Чем ближе к «печи» в центре горы, тем чаще они попадаются, и тем становятся роскошнее.

Се Лянь нисколько не усомнился в его словах.

— Вот оно что.

Позади послышался голос Пэй Мина:

— Сяо Пэй, что ты делаешь? Колени мужчины — его золото², сейчас же поднимайся!

² Обр. в знач. — мужчине не пристало становиться на колени.

Се Лянь не обернулся.

— Сань Лану известно, как называлось древнее государство?

Хуа Чэн, так же не оборачиваясь, завёл руки за спину и ответил:

— Государство Уюн.

Пэй Мин сурово потребовал:

— Ваше Высочество? Ваше Высочество, у вас есть противоядие или что-нибудь подобное? Вы ведь не можете убить, но не закопать³! И ещё ты, что за варево ты ему скормила? И что у тебя за змеи такие — варились так долго, а до сих пор шевелятся? Они магические?!

³ Обр. в знач. — оставить на произвол судьбы.

Бань Юэ, судя по всему, принялась бить поклоны и непрестанно извиняться:

— Простите… Простите… Простите… Они действительно магические, но я не знала, сколько варят магических змей… Простите…

Се Лянь подпёр щёку рукой и задумался.

— Прости мою неосведомлённость, но я, кажется, никогда не слышал об этом государстве. Насколько оно древнее?

Однако принц тут же усомнился в своих словах. Уюн, Уюн… Звучит совсем незнакомо. Но если подумать… Ему всё же казалось, что он слышал это название когда-то очень, очень давно из чьих-то уст.

Хуа Чэн ответил:

— Доподлинно неизвестно, однако оно наверняка древнее государства Сяньлэ. По крайней мере, ему две тысячи лет.

Се Лянь окинул взглядом округу.

— Но по этим постройкам не скажешь, что у них тысячелетняя история.

— Да, разумеется. Всё дело в том, что большую часть времени гора Тунлу полностью закрыта от внешнего мира, подобно огромной гробнице. Отделённые от влияния извне, постройки прекрасно сохранились.

Се Лянь опустил голову и погрузился в раздумья.

Тем временем Пэй Мин наконец добрался до них, бросив Пэй Су.

— Вашему Превосходительству и впрямь известно всё на свете. Но могу ли я поинтересоваться об источнике этих сокровенных знаний? Я вот никогда не встречал даже слухов о чём-то подобном.

Хуа Чэн, не удостоив его взглядом, ответил:

— Осмелюсь спросить Генерала Пэя, кем должен быть тот, кто способен собрать такие сведения на горе Тунлу?

— Теоретически, ему достаточно быть просто демоном. Но учитывая правила горы Тунлу, которая призывает нечисть убивать друг друга, для сбора такого количества весомых сведений нужно находиться здесь довольно долго. В таком случае, демон должен быть очень силён.

— А кем должен быть тот, кто способен выбраться с горы Тунлу, собрав все эти сведения?

— Наверняка на такое способен лишь подобный Вашему Превосходительству непревзойдённый Князь Демонов.

— Вывод — эти сведения собраны лично мной. И если я никому их не передам, разумеется, слухи не распространятся.

Он наконец повернулся к генералу и слегка насмешливо произнёс:

— Для чиновников Верхних Небес хранить что-то в секрете, возможно, сложнее, чем пережить Небесную кару. Для меня же — вовсе нет.

— …

И он был прав. Если бы подобная информация дошла до чиновника Верхних Небес, и двух часов бы не прошло, в каждой сети духовного общения начались бы активные обсуждения. Хуа Чэн же сумел многие годы держать в тайне столь грандиозную информацию, не продал и не рассказал с целью пустить пыль в глаза, что говорило о невероятном самообладании.

Пэй Мин сказал:

— Я понял вас. Как видно, в отношении Его Высочества, Градоначальник Хуа не только знает всё на свете, но и готов всё на свете рассказать, искренне и без утайки.

Неожиданно Се Лянь сказал:

— Неправда.

Остальные повернулись к нему.

— Что — неправда?

Пока они говорили, Се Лянь над чем-то размышлял, а теперь легко ударил кулаком по ладони и произнёс:

— Я только что сказал, что, кажется, никогда не слышал о государстве Уюн. Это неправда. Я слышал!

Взгляд Хуа Чэна сделался серьёзнее.

— Гэгэ, где ты слышал о нём?

Се Лянь повернулся к нему.

— В юности я посвящал себя самосовершенствованию в императорском монастыре Хуанцзи. И моим наставником был советник государства Сяньлэ. Когда я только поступил к нему в ученики, он поведал мне легенду.

Впрочем, едва ли это можно считать легендой. Проще сказать, что наставник таким образом нарисовал Се Ляню возвышенный и сиятельный образец для подражания…

«Некогда существовало древнее государство, и жил там Его Высочество наследный принц. Талантами превосходил он прочих, был умён не по годам, достиг вершин и в воинском искусстве, и на литературном поприще. То был человек поразительный и не имеющий себе равных. Он любил свой народ, и народ отвечал ему взаимностью. Даже после его смерти долгие годы спустя люди не забывали его».

Советник проникновенно и доброжелательно сказал Се Ляню:

— Дитя, надеюсь, ты станешь таким человеком.

Се Лянь, тогда ещё совсем юный, с достоинством выпрямился, сидя перед наставником, и без раздумий ответил:

— Я не желаю становиться таким человеком. Я хочу стать божеством.

— …

— Если тот наследный принц, о котором вы говорите, действительно не имел себе равных, почему он не стал божеством?

— ……

Се Лянь не унимался:

— И если люди действительно его не забыли, почему я никогда раньше не слышал, чтобы кто-то о нём упоминал?

— ………

Се Лянь мог поклясться, что задавал те вопросы без тени вызова или желания пойти наперекор. Ему в самом деле было любопытно, вот он и спрашивал наставника в надежде получить объяснение. Тем не менее, выражение лица советника в тот момент являло собой незабываемое зрелище.

Спросите, как Се Лянь выучил Дао Дэ Цзин наизусть? Вот и причина — тем же вечером советник велел ему сто раз переписать древний трактат, прикрываясь благим намерением «развить нравственную целостность» принца. И Се Лянь подозревал, что не будь он благородным наследником престола, советник заставил бы его заниматься переписыванием, стоя на коленях. На доске, утыканной гвоздями.

С тех самых пор каждое слово Дао Дэ Цзин глубоко отпечаталось в памяти Се Ляня. Заодно сохранилось и воспоминание о «наследном принце государства Уюн».

Прежде Се Лянь очень любил проводить время за книгами, однако не встретил в древних трактатах ни одной записи о «государстве Уюн». Поэтому решил, что советник выдумал легенду для наставления ученика. Либо из-за частых игр в карты память его прохудилась. Но принц не стал выводить наставника на чистую воду — ему не хотелось ещё сто раз переписывать Дао Дэ Цзин. Поэтому он не воспринял тот случай всерьёз и очень скоро позабыл.

Пэй Мин задал вопрос:

— Ваше Высочество, звучит, будто этот советник был не последним человеком у вас в Сяньлэ, стало быть, обладал обширными знаниями. Могу я спросить, что с ним стало?

Поколебавшись секунду, Се Лянь ответил:

— Не знаю. Когда государство Сяньлэ пало, я больше не встречал очень многих из тех, кого знал.

Внезапно что-то схватило принца за лодыжку, и он сурово сверкнул глазами.

— Что такое?!

Принц уже занёс ногу, чтобы раздавить неизвестную тварь, но опустив взгляд, вздохнул с облегчением.

— Младший Генерал Пэй, зачем появляться так неожиданно? Это было опасно, я ведь чуть не лишил вас руки.

Ладонь действительно принадлежала Пэй Су. Он лежал на земле лицом вниз, одной рукой схватившись за Пэй Мина, другой — за Се Ляня.

Оба присели рядом и спросили:

— Ты хочешь что-то нам сказать?

Бань Юэ, обнимая горшок, ответила вместо Пэй Су:

— Не знаю, братец Пэй Су только что куда-то пополз, как будто заметил что-то очень важное.

Пэй Мин:

— Ого! Даже в таком состоянии? Вот он какой, наш Сяо Пэй. Так что ты обнаружил?

Пэй Су отпустил ладонь, которой держался за Пэй Мина, и указал куда-то.

Се Лянь проследил в указанном направлении.

— Это ведь…

Окружив небольшой участок земли, они некоторое время изучали находку.

— След от бычьего копыта?

Пэй Су наконец поднял лицо с земли и прохрипел:

— Э… то. След, ко… торый. Оста… вил защитник Её. Превосхо… дительства Повелителя Дождя.

Бань Юэ:

— Братец Пэй Су, кажется, ты неправильно разделяешь слова на фразы.

Пэй Су:

— Я в. По… рядке. Её Превосходительство. Повели… тель… тель…

Он так и застрял на слове «Повелитель» и не смог продолжить.

Се Лянь заподозрил:

— Он… попал под действие яда скорпионовых змей?

Бань Юэ:

— Но яд скорпионовых змей действует иначе…

Вмешался Хуа Чэн:

— Повелитель Дождя встретилась с тем мужчиной в чёрных одеяниях. И к тому же, между ними произошла битва.

Се Лянь спросил:

— Правда? Как ты понял?

Хуа Чэн намеревался ответить, но вдруг Пэй Су, у которого слова застряли в горле, принялся писать на земле дрожащей рукой. Из необъяснимого уважения к нему, остальные внимательно вгляделись и увидели кривые строки, гласящие «боевая форма». Кажется, Пэй Су истратил на написание остатки сил — сжал ладонь в кулак и замер.

Хуа Чэн объяснил:

— Всё так. Защитник Повелителя Дождя — чёрный бык, сотворённый из головы золотого зверя, что держал в зубах кольцо на воротах императорского монастыря государства Юйши. Обыкновенно при ходьбе он не оставляет следов, его поступь легка. Но во время сражения он меняет форму. Поэтому след от его копыта отличается от обычного бычьего следа — он шире и больше.

Пэй Мин:

— Осведомлённость Его Превосходительства поражает.

Хуа Чэн указал на след и продолжил:

— Гэгэ, взгляни.

Се Лянь наклонился ближе.

— Хм, и правда… след появился внезапно. Стало быть, встреча с врагом также была неожиданной.

— Да. К тому же, след очень глубокий, что говорит о непростом противнике. Здесь бык столкнулся с ним рогами, и его вдавило в землю на два цуня.

Покуда они обрисовывали картину сражения, Пэй Мин также вмешался, не желая признавать себя хуже других:

— Но в конце концов бой завершился на равных.

Се Лянь:

— Верно.

Вокруг не было ни следов крови, ни рассеявшейся демонической Ци. Значит, столкнувшись здесь, противники обменялись быстрыми и яростными атаками, но когда поняли, что им попался крепкий орешек, оба решили отступить.

 

***

Хуа Чэн сообщил, что тварь с востока сменила курс, так что они продолжили идти на запад, только скорость отряда немного снизилась. Вскоре впереди показалось необычное высокое строение — издали оно выглядело внушительнее других, и даже несмотря на обрушенные местами стены и загнутые крыши, люди по-прежнему могли только взирать на него снизу вверх.

Се Лянь невольно остановился.

— Что это за место?

Хуа Чэн, лишь бросив взгляд, ответил:

— Храм народа Уюна.

Пэй Мин, который нёс на себе Пэй Су, закинув одну руку себе на плечо, поинтересовался:

— Градоначальник Хуа, откуда вам это известно?

— На нём написано.

Остальные подняли головы и увидели над главным входом в храм каменную табличку, на которой в ряд были высечены огромные знаки. Отполированные временем, несмотря на странные царапины на камне, они оставались довольно отчётливыми.

Помолчав секунду, Се Лянь заключил:

— На нём действительно написано, но…

Но знаки эти совершенно не представлялось возможным прочесть!

К всеобщей превеликой неожиданности, даже это не стало Хуа Чэну помехой. Он сказал Се Ляню:

— Строки означают примерно следующее: «Несущий свет Его Высочество наследный принц снизошёл, дабы вечно оберегать землю Уюна». Пустые хвалебные речи, не более. Смотри, гэгэ, знаки в самом конце очень похожи на «У» и «Юн».

Се Лянь чуть переменился в лице, услышав «Его Высочество наследный принц», а потом действительно увидел, что, несмотря на схожесть строки с рисунками ребёнка — знаки закруглялись и искривлялись, вперемешку со странными точками и закорючками, слово Уюн формой напоминает иероглифические черты. Оно действительно походило на знакомую ему письменность, только немного изменённого стиля.

Пэй Мин подивился:

— Градоначальник Хуа смог прочесть даже утерянные тысячи лет назад знаки древнего государства? Я поистине восхищаюсь вами.

Хуа Чэн приподнял бровь и фальшиво улыбнулся.

— Я провёл на горе Тунлу десять лет. Только за месяц можно сделать очень многое. Если же за десяток лет не суметь расшифровать какую-то письменность, для чего вообще жить на этом свете, верно?

Даже десяток прежних Богов Литературы чертогов Верхних Небес едва ли осмелились сказать подобное. Как же быть Пэй Мину в статусе Бога Войны? Ничего иного не оставалось, как с такой же фальшивой улыбкой ответить:

— Возможно.

Се Лянь тихо вздохнул.

— Как хорошо, что ты с нами, Сань Лан.

Хуа Чэн:

— Я могу прочесть лишь самые простые письмена. Если попадутся сложные тексты, придётся просить гэгэ помочь мне разобраться в них.

Се Лянь смущённо ответил:

— В этом… в этом мне наверняка не превзойти Сань Лана. Но… неужели божеством, которому поклонялись в государстве Уюн, тоже был их наследный принц?

Хуа Чэн скрестил руки на груди.

— Я думаю, да.

Се Лянь задумчиво нахмурился.

— Если мой наставник знал историю наследного принца Уюна, он также должен был знать и о его вознесении. Но почему он сказал мне, что Его Высочество «умер»?

— Три варианта. Первый — он действительно не знал об этом. Второй — он солгал. Третий — он не солгал, и наследный принц государства Уюн действительно «умер», просто не в том понимании, в каком мы употребляем это слово.

Пэй Мин:

— Будь Владыка здесь, возможно, мы могли бы расспросить его об этом государстве и об этом человеке.

Хуа Чэн возразил:

— Вряд ли. Государство Уюн исчезло более двух тысяч лет назад. По сравнению с ним Цзюнь У — лишь юноша. Их разделяет поколение.

Цзюнь У вознёсся примерно полторы тысячи лет назад. Будучи прославленным генералом в смутные времена, он единолично занял престол. Правление длилось несколько лет, затем он благополучно стал божеством. Его происхождение, как Первого Бога Войны, что находился на своём посту более тысячи лет, давным-давно не являлось ни для кого секретом, до всевозможных мелочей. А под «поколением» Хуа Чэн имел в виду «поколение» Небесных чертогов.

Нынешние чертоги Верхних Небес, пантеон сотни божеств во главе с Цзюнь У, относился к одному поколению. Все их предшественники относились уже к другому.

Ровно как сменяли друг друга правящие династии смертных, так и в Небесных чертогах происходила «смена поколений». Для этого требовалось очень и очень долгое время, но суть была одна — как новые последователи сменяли старых, так и новые божества приходили на смену прежним.

Иногда небесного чиновника ждало забвение вовсе не потому, что он совершил ошибку и был низвергнут. Возможно, появлялось более сильное божество, жизнь и образ мыслей верующих постепенно менялись, и они больше не нуждались в богах прошлого.

К примеру, сегодня у божества, заведующего конюшнями и лошадьми, дела идут прекрасно, поскольку люди не могут обойтись без лошадей и повозок. Кому не хочется, чтобы собственный конь был силён и вынослив, чтобы в дороге сопутствовала удача? Поэтому благовония в храмах этого божества горят неугасимо.

Но если однажды люди найдут для передвижения что-то новое, более быстрое, нежели лошадь, и это средство станет для них предпочтительнее, огни в храмах старого божества неизбежно станут угасать. Таких чиновников, мелькающих на небе, словно падающие звёзды, подавляющее большинство.

И подобный процесс забвения — самый страшный, поскольку его почти невозможно обратить вспять. Единственный выход — самому спрыгнуть с Небес, стать простым смертным, сменить вид деятельности и вновь тяжкими трудами вознестись в совершенно ином качестве. Иначе остаёт