Далека Дорога, горы высоки. По узкой тропке не пройти.

Се Лянь, ступая по усыпавшим землю подобно осколкам яшмы алым лепесткам, медленно подошёл к Хуа Чэну. Увидев на его плече лепесток, он хотел протянуть руку и стряхнуть его, но вдруг осознал, что подобный жест будет излишне интимным, и заставил себя сдержаться. Заведя руки за спину, он улыбнулся.

— Я даже не знал, что ты, кроме кровавого дождя, можешь ниспослать цветочный вихрь. Занятно, занятно.

Хуа Чэн шагнул навстречу принцу, смахнул лепесток с его плеча и также с улыбкой ответил:

— Это был порыв вдохновения, новый приём, придуманный только что. Сначала я хотел по привычке сотворить кровавый дождь, но вдруг вспомнил, что и гэгэ тоже здесь. А если ты промокнешь, я ведь буду в этом виноват. Так что я в последний момент опомнился и превратил кровь в цветы. Рад, что ты счёл это занятным.

Но если на Се Ляня не попало ни капли, то Пэй Мин промок до нитки. Он позвал сверху:

— Уважаемые, господа! Не поможете ли мне спуститься?

К нему подлетели несколько серебристых бабочек, которые, сверкая крыльями, разрезали сети, и Пэй Мин получил свободу — приземлился на ноги.

Се Лянь опустил взгляд и увидел ещё одну бабочку, которая присела между лопаток лежащей на земле Линвэнь.

— Сань Лан, Линвэнь и Божество парчовых одежд не пострадали?

— Нет. Я только погрузил их в сон.

Се Лянь подивился:

— Божество парчовых одежд так разбушевался, а ты справился с ним довольно быстро.

Хуа Чэн приподнял бровь.

— Более-менее. Не знаю, в чём дело… Мне показалось, он не хотел со мной сражаться.

Се Лянь, поразмыслив, ответил:

— Кстати говоря, да. Когда ты в прошлый раз его надел, он также ничего не смог с тобой сделать. И к тому же явил свою истинную форму.

Пэй Мин подошёл к ним.

— Господа, поговорим позже. Может, сначала снимем с неё эти парчовые одежды?

— Как-то… неудобно, — заметил Се Лянь.

Пэй Мин возразил:

— Она ведь в облике мужчины, что здесь неудобного? — и приступил к делу. Однако стоило ему потянуться к вороту Линвэнь, его будто что-то ужалило — Пэй Мин изменился в лице и отдёрнул окровавленные руки. — Эта одёжка! Ещё и кусается!

Хуа Чэн протянул:

— Божество парчовых одежд не желает покидать Линвэнь. Снять его не получится.

Пэй Мин, глядя на стекающую с ладоней кровь, спросил:

— Не могли бы Ваше Превосходительство в следующий раз говорить о таких вещах заранее?

Се Лянь мягко произнёс:

— Генерал Пэй, дело не в том, что он не сказал заранее, просто вы слишком поторопились.

Хуа Чэн хохотнул.

— Именно.

— …

Несмотря на полученные ранения, они не растеряли целеустремлённости и направились в обратный путь. Кто-то должен был понести Линвэнь в мужском обличии, и Пэй Мин всё же вызвался взять это на себя.

Бань Юэ и Пэй Су остались в посёлке неподалёку от храма Уюна. Увидев возвратившихся, Пэй Су широким шагом вышел навстречу.

— Генерал, Ваше… Высочество… фреска в хра… ме исчезла!

Пэй Мин, одной рукой держа Линвэнь, другой убрал назад окровавленные волосы и спросил:

— Какая фреска?

Увидев Пэй Мина в пурпурно-красной цветовой гамме, Бань Юэ широко округлила глаза. Се Лянь вкратце рассказал Пэй Мину о картине, затем отправился за Пэй Су в храм. И действительно, теперь стена, на которой они обнаружили фреску, ничем не отличалась от трёх других, обожжённых дочерна. Словно никакой картины и не существовало.

Хуа Чэн провёл рукой по стене.

— Картину создали при помощи магии.

Се Лянь кивнул.

— И возможно, её создатель озаботился тем, чтобы картина не осталась на стене надолго.

Тем временем Бань Юэ после долгих колебаний всё-таки спросила у пурпурно-красного Пэй Мина:

— С вами… всё в порядке?

Пэй Мин взглянул на неё и с острасткой произнёс:

— Спроси лучше своих змей, которые меня так покусали, всё ли со мной в порядке.

Пэй Су открыл рот, не совсем уверенный, стоит ли заступиться за девушку. Бань Юэ округлила глаза ещё шире и замямлила, оправдываясь:

— Но… от одного укуса скорпионовой змеи… опухоль не может расползтись на всё тело и так сильно…

Пэй Мин помахал перед её лицом рукой со следом от змеиных зубов, в подтверждение, что его действительно покусали. «Неоспоримые доказательства» были налицо, и Бань Юэ пришлось сказать:

— Простите…

Пэй Су, не в силах больше на это смотреть, похлопал девушку по плечу.

— Не… обращай… внимания. Это не твои… змеи натворили.

Се Лянь, который тоже не желал больше наблюдать спектакль, вздохнул:

— Генерал Пэй, вы не могли бы перестать морочить голову девочке? В такой-то момент.

Однако Пэй Мин именно в этом находил источник жизненных сил. С помощью магии он избавился от следов крови, его лицо вновь засияло, и мужчина рассмеялся:

— Но ведь девочки для того и нужны, чтобы морочить им головы! И вообще, советнику Баньюэ уже несколько сотен лет, какая же она девочка? Боитесь, что она смутится?

— …

Остальные перестали обращать на него внимание.

Пэй Су продолжал разговаривать обрывками, но передвигаться всё-таки мог сам, поэтому ему поручили нести Линвэнь. Отряд покинул посёлок и продолжил путь на следующий уровень горы Тунлу.

Через день они достигли узкого ущелья.

По обеим сторонам высились величественные каменные скалы, а посередине вела горная тропа. Здесь Линвэнь наконец пришла в себя из забытья.

Но несмотря на это, способность двигаться к ней не вернулась, поскольку серебристая бабочка накрепко прицепилась к её спине. Осознав, что кто-то несёт её на плече, Линвэнь не моргнула глазом, только растерянно спросила:

— …Откуда такая тьма народу? Как вы все здесь оказались? Это что, уже не гора Тунлу?

Пэй Мин ответил:

— Это, по-твоему, тьма? Я тебе вот что скажу, сейчас нас станет ещё больше. Будут и новые лица. Сможем усесться за несколько столов и перекинуться в карты.

Се Лянь, совершенно с ним солидарный, не удержался от улыбки. Помолчав, принц спросил:

— Кстати, Линвэнь, из монастыря Водных каштанов Циин погнался за тобой. Где он сейчас?

— Не знаю. Когда мы оказались на горе Тунлу, набежало слишком много нечеловеческих созданий, и Его Высочество потерялся. Сейчас мне неизвестно, где он.

Пэй Мин вздохнул, обращаясь к Линвэнь:

— Как ты могла не сказать мне, что была тем, кто забрал у государства Сюйли последнюю надежду на спасение? Как жестоко с твоей стороны.

Се Лянь лишь теперь вспомнил, что Пэй Мин — уроженец Сюйли. Впрочем, он, кажется, уже не испытывал тёплых чувств к своей стране, ведь являлся простым генералом, а не главой государства. К тому же, перед вознесением как раз государь Сюйли поступил с ним подло, так что в его словах не было ни намёка на негодование, скорее лишь насмешка.

Однако, забеспокоившись, что разговоры о государстве Сюйли могут рассердить Божество парчовых одежд, принц решил поскорее сменить тему, обернулся и спросил:

— Сань Лан, мне всё не даёт покоя одна вещь.

Когда они вошли в ущелье, Хуа Чэн не сводил внимательного взгляда со скал по обеим сторонам.

— Спрашивай.

— Что же представляет собой «медная печь», давшая название горе Тунлу? Неужели и правда огромную печку?

Хуа Чэн усмехнулся и отвёл взгляд от стен.

— Конечно, нет. Но гэгэ задал вопрос как раз вовремя, — он вытянул руку вперёд. — Её уже можно увидеть.

Остальные проследили в указанном направлении и на мгновение невольно застыли на месте.

— …Это и есть… «медная печь»?

Хуа Чэн скрестил руки на груди.

— Верно.

В его чёрных как ночь глазах отразилась гора, показавшаяся на самом горизонте.

Далеко возле края неба, высоко над миром, она возвышалась над другими горными пиками, окрашенная глубоким синим цветом. Вершину горы окружали ветра и облака, подобные морю, и даже можно было смутно разглядеть снежную шапку, которая не таяла круглый год.

Хуа Чэн неторопливо объяснил:

— Медная печь — это действующий вулкан, а также центр всей горы Тунлу. Рождение Князя Демонов — это момент его пробуждения.

— Вулкан извергается?

— Да. Поэтому появление Князя Демонов всегда сопровождается всполохами пламени, потоками лавы и природным бедствием, способным уничтожить всё живое.

Вообразив картину пылающего вулкана, от которой глаза озаряются красным, Се Лянь на миг остолбенел.

Пэй Мин заметил:

— Слишком далеко. С такой скоростью, если не учитывать стычки с демонами по дороге, придётся потратить очень много времени в пути.

Се Лянь пришёл в себя и кивнул.

— Поэтому каждый раз открытие горы и битва демонов подобны процессу тяжёлых родов.

Хуа Чэн улыбнулся.

— Гэгэ, отличное сравнение, — и вдруг остановился. — Мы добрались.

—??? — Се Лянь изумился. — Так быстро?

— Да. Но пока не до Медной печи, а до храма Уюна.

И действительно, посреди ущелья показался покосившийся, но всё же поражающий размерами храм.

Второй встреченный ими на пути.

Се Лянь едва удержался от того, чтобы протереть глаза, и спросил:

— Он настоящий?

Винить принца в недоверии нельзя, на самом деле почти каждый из присутствующих усомнился в том, что храм настоящий. Поскольку он возник впереди слишком уж неожиданно.

Но его не должно здесь быть. Где это видано, чтобы в узком ущелье на горной тропе строили храмы? Что за дрянной фэншуй?

Даже если кто-то, одержимый идеей, непременно желал построить его в подобном месте, ведь можно было возвести здание чуть в стороне! Но храм преспокойно высился ровно посередине тропы, словно безмозглый мелкий деспот, преградивший отряду дальнейший путь!

Пэй Мин угрюмо произнёс:

— Без демонов наверняка не обошлось, слишком странно. Всем проявлять осторожность.

Линвэнь с трудом подняла голову с плеча Пэй Су и сказала:

— Господа, если не хотите заходить внутрь, мы могли бы взлететь и пройти по скалам.

Се Лянь же возразил:

— Нет. Мы должны войти и осмотреть храм на предмет фресок.

Хуа Чэн:

— Гэгэ, не волнуйся. Если хочешь, идём посмотрим, ничего страшного не случится.

Стоило ему это сказать, все остальные необъяснимо для себя успокоились и медленно приблизились к храму. До самого входа никаких странностей им не встретилось. А перешагнув порог и оказавшись в главном зале, они убедились — стены храма обожжены пламенем и покрыты чёрным, но если аккуратно соскрести корку, то отколется маленький кусочек краски, точно как в прошлом храме.

Се Лянь вначале вёл себя крайне настороженно, но теперь, убедившись, что во тьме не поджидает никаких опасностей, немного успокоился и произнёс:

— Приступим.

Вскоре чёрный «защитный слой» осыпался со стены, явив скрытую за ним картину, которую Се Лянь и Хуа Чэн принялись внимательно изучать.

На этот раз сюжет фрески оказался совершенно иным. Они начали смотреть с верхнего уровня, где юноша в белых одеждах восседал на нефритовой кушетке с видом прекрасным и возвышенным. Тот самый наследный принц Уюна. Его глаза были закрыты, а судя по позе, сам он погрузился в медитацию. Только от него не исходило ни намёка на покой.

Брови принца были сведены к переносице, со лба даже стекали капельки пота. Его окружали четверо — божества-покровители, подчинённые наследного принца с предыдущей фрески, что стало ясно по той же одежде и облику. Судя по выражениям лиц, их явно охватило беспокойство. Верхний слой краски всё ещё медленно осыпался, но пока исчез не до конца, и Се Лянь вначале увидел хаотичные мазки красного цвета. Принц нахмурился.

— Странно. — Он осторожно коснулся стены рукой и с сомнением произнёс: — Неужели фреска плохо сохранилась?

Непонятно, что конкретно изображалось далее, глазам предстали лишь линии и цвета, размазанные, тусклые, словно их покрывал слой тумана, не дающий чётко разглядеть написанное. Но ведь фреска создана при помощи магии, она не могла потускнеть от времени, подобно настоящей!

Хуа Чэн тоже внимательно всматривался в картину.

— Подождём ещё, — хмуро произнёс он.

Они переглянулись. А когда чёрная корка окончательно опала и картина стала полной, отступили на несколько шагов и вновь взглянули перед собой, стоя плечом к плечу.

Стоило Се Ляню узреть фреску целиком, дыхание перехватило, а по голове пробежали мурашки.

Потрясённый, он произнёс:

— Это… ад?

Хуа Чэн мрачным тоном ответил:

— Нет. Это мир людей.

И в самом деле, мир людей — на стене теснились друг к другу домики, деревья, люди… Вот только всё это поглотило бескрайнее море огня и лавы. Размытые красные мазки, которые увидел Се Лянь, являли собой цвета пламени.

Дома и деревья горели, люди, охваченные огнём, кричали. Исказившиеся лица изображались настолько живо, что Се Лянь почти слышал жуткие стенания.

В центре картины возвышалась ярко-красная гора, подобная раскалённой докрасна огромной печи, чей вид наводил ужас. И всё пламя, все потоки лавы извергались прямо из её жерла.

Се Лянь спросил:

— Картина означает… что извержение вулкана погубило государство Уюн?

Хуа Чэн:

— Да. И нет.

Се Лянь понял.

— Не совсем так. Потому что это… сон.

Страшное зрелище внизу, должно быть, изображало сон наследного принца.

Принца Уюна и его четверых божеств-покровителей окружал золотой свет, а значит, на тот момент они уже вознеслись. И принца мучил кошмарный сон, поэтому содержание этого сна изображалось цветами и линиями более «иллюзорными», нежели «реальность».

Некоторые небожители, чьи магические силы достигли невиданной мощи, обладают редким даром — предугадывать будущее во снах, улавливая малейшие знаки в настоящем. Иными словами, они видят вещие сны. Как узнать, стал ли сон Его Высочества явью? И действительно ли государство Уюн погибло именно так?

Поразмыслив, Се Лянь заключил:

— Кто-то наверняка хочет нам что-то рассказать. История на этой картине, должно быть, является продолжением сюжета прошлой. Думаю, когда мы в конце концов достигнем «медной печи», получим ответы на многие вопросы.

Тем временем Линвэнь, посмотрев за окно храма, подала голос:

— Господа, должна спросить вас кое о чём. Вам это не кажется странным?

Пэй Мин спросил:

— Что именно?

Линвэнь:

— Не знаю, померещилось ли мне, но… кажется, скалы по обеим сторонам ущелья раньше располагались не так близко.

Остальные все как один повернулись и посмотрели в окно. В самом деле — когда они только вошли в храм, стены ущелья находились примерно на расстоянии чжана от окон. Но сейчас они оказались ближе, будто храм стоял к стене вплотную. Се Лянь было подошёл взглянуть, в чём дело, но тут услышал треск и хруст, словно дерево и земля, кирпичи и камни подверглись сильнейшему давлению.

Это не укрылось ни от кого.

— Что происходит?

Вымощенный плиткой пол под ногами задрожал, как и потолок над головой, с которого посыпались мелкие камешки и пыль.

Пэй Мин:

— Землетрясение?

Едва он это сказал, как на стенах от давления появилось несколько пугающих «морщин».

Се Лянь воскликнул:

— Это не землетрясение! Это…

Каменные стены ущелья начали сжиматься, сдавливая храм Уюна!

На объяснения времени не оставалось, принц выкрикнул:

— Бежим!

Но напоминания и не потребовалось — Пэй Мин уже пробил пинком стену, освобождая проход. Остальные выбежали через дыру и бросились во всю прыть, однако перед ними простёрлась огромная территория храма Уюна. За главным залом шли пристройки, небольшие залы, комнаты для возжигания благовоний и монашеские кельи… Поэтому им так и приходилось бежать, то и дело прошибая стены. В такой момент способ перемещения, которым пользовались Боги Войны, поистине оказался немалым подспорьем. Но стоило им пройти сквозь два небольших зала, крышу пробил булыжник размером с полчеловека, который свалился прямо у ног Се Ляня.

Булыжник сорвался со стен ущелья!

Послышался непрерывный грохот, сверху посыпались ещё камни. Большие как чаны с водой обломки пробивали целые участки крыши, маленькие же, размером с человеческую голову, также с немалой силой падали на людей. К счастью, кровля храма всё-таки задерживала падение, а каждый присутствующий обладал достаточной ловкостью, чтобы вовремя увернуться. Только Хуа Чэн выглядел спокойнее всех.

Петляя на бегу, Се Лянь вдруг услышал его голос:

— Гэгэ, изволишь?

Обернувшись, принц увидел в шаге от себя Хуа Чэна, который шествовал уверенной поступью, но при этом словно летел по воздуху. В какой-то момент в его руках возник красный зонт — теперь Хуа Чэн стоял под зонтом и, улыбаясь, смотрел на Се Ляня. Камни ударялись о поверхность зонта, но Хуа Чэн, держа его одной рукой, даже не покачнулся!

Се Лянь немедля спрятался под зонтом.

— Ох, как же опасно. И как хорошо, что рядом Сань Лан.

Хуа Чэн усмехнулся и заботливо наклонил зонт в сторону принца.

— Подойди поближе.

Пусть момент был совершенно неподходящий, но Се Лянь ощутил, как дрогнуло сердце.

— Ты не устанешь, если будешь так держать зонт? Может, я помогу тебе…

Остальные бежали сломя голову, спасаясь от стен и уворачиваясь от камней. А видя довольные лица этих двоих, стерпеть не смогли и закричали:

— Эй! Как-то не очень честно получается!

— Градоначальник Хуа, могу я спросить, нет ли у вас лишнего зонта?!

— Нельзя ли потесниться, чтобы спрятаться под ним всем вместе?!

Хуа Чэн с фальшивой улыбкой ответил:

— Нет. Нельзя.

Се Ляню стало неловко от их протестующих воплей, поэтому он воскликнул:

— Какие чудн́ые скалы! — и попытался выбежать из-под защиты.

Однако Хуа Чэн незаметно удержал принца и спокойно объяснил:

— Гэгэ, ты совершенно прав. Скалы действительно чудные, от слова «чудище». На горе Тунлу располагается три огромных горных пика, которые называются «Старость», «Болезнь» и «Смерть». С виду они ничем не отличаются от обыкновенных гор, но в пределах горы Тунлу способны передвигаться по своему усмотрению. Кто-то даже считает их здешними ориентирами.

Сверху сыпались камни, под зонтом же царила полная идиллия.

Се Лянь воскликнул:

— Вот оно что! И та скала, что встала на нашем пути, когда Жун Гуан притворился Демоном острого лезвия, была одной из трёх горных чудищ?

Линвэнь, которую так и подбрасывало на плече Пэй Су, с трудом пыталась присоединиться к разговору:

— Теперь понятно, почему для храма выбрали столь странное расположение — в центре «ущелья». Боюсь, первоначально оно было совсем другим, но два горных чудища зажали его между собой!

Се Лянь спросил:

— Вот только… фраза гласит «рождение, старость, болезнь и смерть»¹. Раз есть «старость, болезнь и смерть», то где же «рождение»?

¹ Будд. — четыре источника страдания.

Хуа Чэн ответил:

— Сожалею, но «рождения» нет. По крайней мере, я его не встречал.

— Значит ли это, что нет и шансов на выживание? Поистине жестоко!

Неожиданно Бань Юэ воскликнула:

— Стены всё смыкаются!

Когда они только вошли в ущелье, в ширину горная тропа была больше десятка чжанов, и по мере продвижения к храму Уюна она сужалась, становясь менее десяти чжанов. Теперь же от скалы до скалы осталось не более трёх чжанов, строение под давлением сжалось, но поскольку для постройки храма использовались каменные балки и другие крепкие материалы, он «заблокировал» движение сближающихся стен ущелья. Вот только долго они не продержатся.

Пэй Мин воскликнул:

— Нам не пройти ни вперёд, ни назад, пробьём крышу и поднимемся наверх! Чёрт с ним, с камнепадом, разобьём булыжники — и дело с концом!

Се Лянь возразил:

— Не выйдет! Сейчас нас спасает храм, а если поднимемся, горные чудища могу схлопнуться сверху или натворить что-то подобное, так они просто раздавят нас в лепёшку!

Тем временем стены с громким треском задвигались быстрее, и теперь свободного пространства осталось менее двух чжанов. Линвэнь, до сих пор будучи не в силах пошевелиться, не выдержала:

— Господа, нельзя ли поскорее принять меры? Если нельзя, может быть, отпустите меня, и тогда я приму эти меры??? Спасибо, но я не хочу, чтобы меня здесь раздавило!!!

Да разве так просто выдумать нужное решение, когда огонь уже подбирается к заду? Свободного пространства осталось в человеческий рост, и тут Пэй Мин с громким криком подлетел в воздух и упёрся двумя руками в одну стену ущелья, а ногами — в другую, превратившись тем самым в «кость», которая застряла меж двух скал.

— Если и суждено быть раздавленным, я, чёрт подери, не желаю, чтобы меня раздавили эти чудища. Я задержу их, а вы поторопитесь с решением!

— …

Всех потряс его поступок, а Линвэнь даже, с трудом подняв большой палец, похвалила:

— Старина Пэй, настоящий мужчина!

Пэй Мин сквозь зубы бросил:

— Не благодарите!

Нет нужды напоминать, какой силой обладают Боги Войны. Скалы продолжали сближаться, однако стоило Пэй Мину встать между ними жёстким блоком, и движение остановилось. Но то был результат применения всей взрывной мощи магических сил Пэй Мина, долго ему так не продержаться. И покуда Се Лянь стремительно размышлял над путями спасения, горные чудища начали брать верх — колени Пэй Мина чуть подогнулись.

Видя, что дела плохи, Пэй Су крикнул:

— Гене… рал, я… вам помогу!

Он перебросил Линвэнь со своего плеча в руки Бань Юэ и присоединился к ряду живых «костей», застрявших меж скал. Только вот он был лишь простым смертным, откуда взяться божественной силе? Божество парчовых одежд мог бы оказать помощь, но отпускать его было слишком опасно — только подливать масла в огонь, всё равно что попасть в волчье логово и там наступить на ядовитую змею.

Поэтому Бань Юэ бросила Линвэнь и воскликнула:

— Я тоже…

Будучи девушкой, она не могла сравняться с двумя взрослыми мужчинами по росту, встать меж стен у неё не получилось. Пришлось забраться Пэй Су на спину и передавать ему магические силы — только так Пэй Су вместе с Пэй Мином смогли медленно выпрямить колени. Напряжение обоих достигло предела, лица сделались пунцовыми, надулись синие вены. А тем временем Хуа Чэн, который по уровню магических сил превосходил всех присутствующих, стоял в стороне и крутил в руках красный зонт, совершенно не проявляя активности.

Неожиданно Се Лянь ударил кулаком по ладони.

— Есть! Есть, есть, есть!

Есть идея!

— Раз мы не сможем пройти ни вперёд ни назад, ни наверх, идёмте вниз! Выроем подземный проход!

Линвэнь тут же подхватила:

— Отличная идея! Прошу вас приступить к её осуществлению прямо сейчас!

Пэй Мин сквозь зубы выдавил:

— Так… не затруднит ли вас… побыстрее…!!!

Се Лянь:

— Хорошо, хорошо, хорошо! — Он уже принялся в бешеном ритме вонзать Фансинь в землю, так что в стороны разлетались камни и глина.

Хуа Чэн стоял рядом, накрыв принца зонтом, при этом не только не принялся за работу, а ещё и стал увещевать:

— Гэгэ, не нужно, присядь отдохни.

Остальные не выдержали:

— Градоначальник Хуа!!!

— Хм? Зачем вы меня зовёте?

Линвэнь, лёжа на земле, обратилась к нему:

— Градоначальник Хуа, вы с Его Высочеством тоже находитесь здесь, и если у вас есть план, не могли бы вы им поделиться? Всё-таки никто из нас не хочет становиться начинкой в каменном пироге.

Ещё одну фразу она не осмелилась произнести, но это крутилось у всех на языке: а если плана у вас нет, не затруднит ли вас тоже стать живой «костью»?

Се Лянь, даже охваченный волнением, инстинктивно доверял Хуа Чэну. Не переставая копать, он спросил:

— Сань Лан, ты что-то придумал?

Хуа Чэн улыбнулся.

— Гэгэ, просто подожди. Тебе не нужно ничего делать. Скоро всё будет в порядке.

Языки пламени обжигали зад², и пускай все поняли, что Хуа Чэн знает путь к спасению, всё же трудно было удержаться от чувства, что сидишь на раскалённой сковородке.

² Образно о критической ситуации.

Линвэнь хотела было снова пуститься в уговоры, но Се Лянь вдруг вопросил:

— Что это за звук?

Среди грохота камнепада послышался странный шум, который быстро приближался. Ширх-ширх! Ширх-ширх-ширх! Быстрее и быстрее, ближе и ближе. Звук казался Се Ляню знакомым, будто он где-то его уже слышал. Принц перестал как сумасшедший копать и проговорил:

— Это… неужели это…?!

Не успел он закончить фразу, как под ногами вдруг образовался чёрный провал, способный вместить двоих человек. А из провала сверкнуло белоснежным блеском полотно лопаты!

Артефакт Повелителя Земли!

Лопата лишь мелькнула и сразу спряталась в проходе.

Хуа Чэн произнёс:

— Припозднился немного, но всё же успел. Идём.

Се Лянь без лишних слов сперва бросил в яму Линвэнь, затем настал черёд Бань Юэ, Пэй Су и Пэй Мина. Когда застрявшие меж скал «кости» исчезли, чудища резко рванули навстречу друг другу. Посреди гулкого грохота Хуа Чэн перехватил Се Ляня поперёк талии, выкрикнул «Скорее, идём!» и, в обнимку с принцем, спрыгнул в подземный ход. Се Лянь только и ощутил, как всё вокруг погрузилось во тьму, а затем наверху раздался оглушительный удар.

Две огромные скалы окончательно захлопнули ущелье!

Останься они сейчас наверху, наверняка расплющились бы в лепёшку. Когда испуг слегка улёгся, во тьме зажглись несколько маленьких сгустков пламени. Се Лянь оглядел подземный ход, в котором они очутились, — не широкий, но и не узкий, совершенно ровный — явно вырытый магической лопатой Повелителя Земли. Первые упавшие в чёрную дыру лежали на земле, тяжело дыша.

Хуа Чэн отпустил принца, Се Лянь также убрал руку, которой в секунду прыжка невольно схватился за его плечо. Затем посмотрел на человека в чёрном, который держал в руках лопату.

Он тоже тяжело дышал и, воткнув лопату в землю, только успевал стирать пот со лба. Се Лянь подошёл ближе и окинул его внимательным взглядом. Незнакомец выглядел опрятным и добрым молодым человеком, довольно приятной наружности, которой можно было бы дать по крайней мере семь баллов из десяти… вот только без всякой индивидуальности. Должно быть, он из тех, кто оставляет другим крайне слабое ощущение своего присутствия.

Когда Се Лянь к нему подошёл, незнакомец опустил голову.

— Ваше Высо…

Но принц, не давая договорить, схватил его за руку, надавив на пульс, и спросил:

— Где Повелитель Ветров?

Человек в чёрном застыл.

— А? Это… это уж мне неизвестно.

Се Лянь выдохнул и серьёзным тоном продолжил:

— Ваше Превосходительство Черновод, к чему этот спектакль? Ваша месть — это дело ваше, но ведь Повелитель Ветров был с вами в дружеских отношениях, и к тому же не совершал никаких бесчестных поступков, надеюсь…

Линвэнь перебила его:

— Черновод? Ваше Высочество, с чего вы решили, что он — Черновод? Выглядит ведь иначе!

Се Лянь обернулся и с удивлением сказал:

— Потому что у него лопата Повелителя Земли! К тому же, неужели господа не слышали об изменении внешности? Лицо столь неприметное и простое, что ему не составит труда затеряться в людской толпе. Наверняка фальшивая личина!

Ранее о перемене облика уже говорилось, и лицо этого молодого человека идеально подходило под главное требование фальшивой личины: обыкновенность.

Даже если таращиться на него два часа кряду, а потом лечь спать, то на утро забудешь подчистую, как он выглядит. Разве могут быть сомнения, что это лицо — фальшивка?

— …

Однако после недолгого молчания незнакомец ответил:

— Простите, Ваше Высочество, но… я… я именно так и выгляжу.

— …

Хуа Чэн тоже подошёл к ним и, тихо кашлянув, сказал:

— Гэгэ, это… правда не Черновод.

— …

???

— И это действительно его настоящее лицо.

Так значит, это настоящее лицо человека, от природы походящего на простого прохожего!

Се Лянь закрыл лоб ладонью. Спустя мгновение сложил ладони вместе и чуть склонился, извиняясь:

— …Прошу прощения.

Нисколько не сомневаясь в своей правоте, принц, глядя в глаза собеседнику, прямо назвал его неприметным, а также сказал, что ему не составит труда затеряться в толпе. Но что поделать — ведь его облик в самом деле являлся образцом фальшивой личины!

Незнакомец, чувствуя себя крайне неловко, помахал рукой.

— Ничего, ничего, я уже привык…

Линвэнь же сказала, обращаясь к нему:

— Ваше Высочество Инь Юй, мы очень благодарны вам за помощь.

Услышав обращение, Се Лянь так и застыл. И лишь после осознал, что голос мужчины ему знаком, он слышал его уже не раз. В тот же миг взгляд принца метнулся к запястью собеседника. И пусть его закрывал рукав одеяния, можно было утверждать, что под материей скрывается чёрный обруч проклятой канги.

Пэй Мин поднялся с земли и также подтвердил личность мужчины в чёрном.

— Ваше Высочество Инь Юй? И правда! Не ожидал, что встречу вас здесь. А вы…

Инь Юй потёр кончиком пальца переносицу и поприветствовал в ответ:

— Совершенный Владыка Линвэнь, Генерал Пэй, Младший Генерал Пэй.

Неожиданно послышался глухой возглас:

— Инь Юй? Тот Инь Юй, что потерпел полное поражение от собственного шиди?

Выражения лиц небожителей застыли, покуда голос продолжал:

— Послушай, как можно быть таким никчёмным? Мало того что с Небес согнали, так ты ещё и с демонами спутался. В сравнении с этим, как его… Цюань Ичжэнем, ты упал на самое дно! А ещё назывался его шисюном…

Голос принадлежал Жун Гуану, запечатанному внутри глиняного горшка. Пэй Су сразу же налепил на горшок талисман, чтобы тот замолчал.

Что служить под началом Цзюнь У, что под началом Хуа Чэна — разница не так уж велика. Но если в прошлом небесный чиновник становится ныне демоническим посланником, то при встрече с бессмертными коллегами… Всё равно что бывший стражник стал разбойником. К тому же, старые знакомые поймали его за исполнением обязанностей. Атмосфера сделалась неловкой — никто не знал, что следует сказать. Так что Инь Юй просто молча развернулся, взялся за лопату Повелителя Земли и продолжил копать.

Пока они продвигались вперёд, прокладывая дорогу, Пэй Мин не забыл осведомиться о местонахождении младшего брата погибшего друга:

— Раз Градоначальник Хуа сумел добыть лопату Повелителя Земли, следовательно, вы двое всё-таки поддерживаете связь? Помнится, я как-то спросил Его Высочество, но он оправдал Ваше Превосходительство, сказав, что вы не столь хорошо знакомы с Чёрным Демоном Чёрных Вод, а значит, наверняка не знаете, где он сейчас. Могу я просить вас передать Чёрному Демону просьбу? Если он не убил Ши Цинсюаня, то пусть вернёт его нам.

Хуа Чэн возразил:

— Вы ошибаетесь. Мне действительно неизвестно, где сейчас Черновод.

— Но как вы заполучили эту лопату?

— Подобрал.

— …

С полной уверенностью в своей правоте Хуа Чэн не признал обвинений. Что тут поделать? Никто не мог ничего ему возразить. К тому же, сейчас все оказались у него в долгу, и Пэй Мину оставалось только вздохнуть:

— Ладно. Удача поистине благоволит Градоначальнику Хуа, раз он столь свободно находит драгоценные артефакты.

Линвэнь, висящая на плече Пэй Су, привычно ответила:

— Эта лопата — имущество чиновника Верхних Небес. Градоначальник Хуа, не считаете, что следовало бы вернуть её законным… — впрочем, ещё до конца фразы она осеклась — поняла, что больше не служит чертогам Верхних Небес, а значит, не обязана взыскивать долги за небесных чиновников.

Се Лянь размял точку между бровей и задумался, стоит ли незаметно спросить Хуа Чэна, как тут же услышал его тихий голос, который мог услышать только принц:

— Черновод её бросил. Когда надобность притворяться Повелителем Земли отпала, он оставил лопату в Призрачном городе и сбежал. Перед походом на гору Тунлу я подумал, что она может пригодиться, вот и послал за ней подручного.

— Вот оно что. А я было подумал, что мы сможем узнать, где Его Превосходительство Повелитель Ветров… Лопата отлично пригодилась против горных чудищ, Сань Лан поистине всё тщательнейшим образом обдумал.

— Просто когда-то эти чудища загоняли меня чуть не до смерти. И я выучил урок.

Се Лянь невольно представил, как Хуа Чэн, будучи новичком на горе Тунлу, преодолевает испытания одно за другим… Как вдруг в темноте вновь загорелись маленькие серебристые огоньки — это призрачные бабочки испускали тусклое сияние, достаточное для освещения обстановки. Се Лянь, перемещая порхающую над ладонью бабочку, посмотрел наверх.

— Что же за твари эти горные чудища? Почему они атаковали нас?

Хуа Чэн ответил:

— Трудно сказать, что именно они собой являют. Когда я впервые здесь появился, они уже были местными старожилами. Вот только чудища не пытались нас атаковать, их задача — задержать любого, кто желает попасть на гору Тунлу. А если задержать не получается, нападают.

— Без какой-либо закономерности? Выходит, у нас с ними одна цель. Теперь стало известно, что и Повелитель Дождя, и Его Высочество Циин попали на гору Тунлу. Надеюсь, они не попадут в беду.

Инь Юй, который всё время их разговора старательно копал проход, услышав имя Цюань Ичжэня, как будто на миг замер. Се Лянь заметил это, бросив быстрый взгляд, и вспомнил, что ранее они уже встречались с Цюань Ичжэнем, но тогда Инь Юй, будучи в маске, повёл себя так, словно и не узнал Цюань Ичжэня. Интересно, как бы поступил тот, зная, что перед ним стоит его шисюн?

Линвэнь, с трудом подняв голову, сказала:

— Ваше Высочество Инь Юй, вы виделись с Его Высочеством Циином? Он множество раз наведывался ко мне во дворец, чтобы я помогла ему найти вас.

Инь Юй, запнувшись, переспросил:

— П-правда?

— Да. Когда вас только сослали, он приходил почти каждый день, а после, поскольку вестей так и не появилось, раз в три дня, потом раз в месяц. В последнее время раз в год являлся непременно. Он всегда считал, что в том инциденте с Божеством парчовых одежд между вами произошло недоразумение, хотел услышать ваши объяснения и помочь вам объясниться перед всеми. Но так и не дождался ответа.

Инь Юй промолчал, лишь вздохнул и стал копать ещё усерднее.

Се Лянь подумал: «Он не желает больше об этом говорить».

Линвэнь также была достаточно умна, чтобы это понять, и придержала язык — пусть лучше Инь Юй сосредоточится на прокладывании тоннеля. Прошло довольно много времени, прежде чем тот заговорил:

— Градоначальник, Ваше Высочество, мы уже прошли под землёй тридцать ли. Продолжим путь?

Лопата Полумесяца орудовала подобно ножу, режущему тофу, при этом не оставляя гор выкопанной земли. К тому же, они ведь спасались бегством, поэтому передвигались быстрее, чем если бы шли по поверхности, вот и пробежали целых тридцать ли за малый отрезок времени.

Услышав обращение и к себе тоже, Се Лянь почувствовал неловкость и мягко ответил:

— Меня об этом спрашивать ни к чему!

Хуа Чэн произнёс:

— Не важно, кого спрашивать. Гэгэ, что ты думаешь?

Се Лянь, поразмыслив, ответил:

— Когда нас зажали в тиски горные чудища, мы почти вышли из ущелья. Думаю, трёх десятков ли достаточно с лихвой. Под землёй нет движения воздуха, и если задержимся дольше, боюсь, некоторые могут потерять сознание. Давайте выбираться наверх.

Инь Юй отозвался «Слушаюсь!» и тут же сменил направление по косой вверх, даже соорудил довольно симпатичные ступеньки.

Се Лянь подумал: «Из него действительно неплохой помощник, работает аккуратно, ни слова лишней болтовни».

Остальные последовали за Инь Юем и поднялись уже на несколько десятков ступеней, как вдруг Се Лянь наткнулся на какой-то твёрдый бугорок, не похожий ни на камень, ни на глину. Принц наклонился, слегка счистил землю рукой и через миг нахмурился.

Хуа Чэн, заметив, предостерёг:

— Гэгэ, не трогай!

Но опоздал — Се Лянь уже выпрямился, держа череп в правой руке и череп в левой.

— Господа, у нас проблема. Кажется, мы раскопали какой-то могильник.

Пэй Мин тоже выкопал из стены чью-то ногу и вздохнул:

— Похоже на то. Судя по костям, при жизни это была длинноногая красотка. А теперь её останки покоятся здесь. Поистине досадно.

Хуа Чэн возразил:

— Сожалею. Ноги действительно длинные, вот только это мужская кость.

Едва услышав, что это не женщина, Пэй Мин немедля потерял интерес и бросил кость. Хуа Чэн добавил: